300 ЛЕТ ИСТОРИИ БЕГА НА МЕСТЕ(Сегодняшняя экономическая ситуация в социальном аспекте)

В нашем обществе за последние десять лет произошло катастрофическое крушение ценностей, идеалов, моральных устоев и нравственных оснований, но структуры ментальности и прежде всего «двоемыслие» (по Дж. Оруэллу) и двойная система стандартов – сохранились и даже укрепились.
Так, провозглашенная и декларируемая «рыночная» экономика имеет место – как ширма и как зачатки малого бизнеса, в основной же своей массе экономика остается регулируемой. На фондовом, финансовом и валютном рынках доля государственного (а, стало быть, управляемого) сектора колеблется от 70 до 95%. Вся волокита с неплатежами и задержками зарплаты – элементы государственной политики «стабилизации», понимаемой примитивно и с хамской доходчивостью как удерживание рубля в валютном коридоре (это называется, правда, удерживанием инфляции, но к инфляции не имеет отношения).
При этом регулируемая экономика существует не только на федеральном уровне, но и на региональном, местном и городском. Вот пример такого регулирования: Постановление Приморской краевой думы «О формировании свободных цен на ликеро-водочные изделия», где подробно описаны все коэффициенты и добавки к себестоимости этих изделий, нормы прибылей, отчислений и обложений со скупой канцелярской скурпулезностью. Вторым фундаментальным основанием нынешней экономики является ориентация товаров и услуг на очень бедных, вплоть до неимущих, и очень богатых.
Для очень бедных – товары и услуги по самым низменным ценам, но и качества – ниже помоечного. Для богатых – астрономические высоты цен и космическое разнообразие высококачественных товаров услуг. Любопытно, что в пересчете на «полезное вещество» сардельки по 8 тыс. рублей за кг (рынок Киевского вокзала) и черная икра по 160 тыс. руб. за 140 г (магазин «Дары моря» на Тверской) равны, как равна водка «Березка» за 17 тыс. и «Финляндия» за 50 тыс. С точки зрения производителя что деликатесы для новых русских, что калятина для пенсионеров – все одинаково эффективно.
Принципиальное различие заключается в том, что «экономика бедных» замкнута, иллегальна и не допускает культурной конкуренции, в отличие от демонстративно открытой, распахнутой для иностранцев, рекламы и СМИ «экономики богатых».
Таким образом, мы имеем четыре основных типа экономик в стране:
В людоедской экономике фактически происходит доограбление малоимущих слоев населения (после задержек выплат и сбора налогов) – на них перекладывается все бремя налогов и еще сдирается прибыль по принципу «с худой овцы хоть шерсти клок».
Анекдотская экономика – экономика вычурных излишеств и «крутых» цен, вполне укладывается в серию анекдотов про новых русских.
Пропойная экономика не грабит – она просто убивает. В ходе регулирования отпущенных на свободу цен государство достигло своей цели: единственным подешевевшим товаром в ходе «рыночных реформ» стала водка. Посещение Сандуновских бань теперь приравнено к ящику водки, к тому же бань в Москве осталось треть, а сортов водки, мест и времени продажи ее – море.
Привилегированная экономика – экономика крупного капитала, не нажитого и не возделанного потом поколений или созданого гениальными одиночками, а просто выделенная, полученная и взятая – администрацией, исполнительной властью, директоратом. Все это – куски общенационального пирога, присвоенные и распределенные между собой до, помимо и вопреки «приватизации».
Самым существенным в этих четырех экономиках является то, что н одна из них не ориентирована на среднего потребителя, на средний класс – как будто его и нет (и, судя по всему, его скоро совсем не будет). Возможные пути и выбранная дорога
Вторая половина ХУП-го – начало ХУШ-го веков в России – эпоха, очень близкая по духу современной. И страна стояла тогда перед выбором.
Активная проазиатская политика Алексея Михайловича ориентировала страну на Восток: был заключен торговый договор с Персией, осуществлена дипломатическая миссия Воейкова в Китай, в царском Измайлове для подтверждения дружеских отношений был сооружен храм причисленного к лику святых Иосафа, царевича индийского (Будды), страна вышла к Тихому океану. Пойди мы этим путем – и быть нам обычной азиатской империей.
Тот же Алексей Михайлович пытался разыгрывать и самостоятельную карту, ввел «Уложение о наказаниях» и массу других законов, отменил многие торговые привилегии, реформировал на новый лад церковь, закрепил каменное строительство, впустил на Северный Кавказ западных ойратов-ламаистов (ставших калмыками) для противовеса мусульманству, превратил Измайлово в «выставку достижений народного хозяйства» -- миниатюную модель страны.
Его внук Алексей Петрович (сын Петра Первого) пытался ориентировать Россию на католическую Европу и юг. Победи он – и не было бы у нас Петербурга с Балтикой, но зато, очевидно, появилась бы Византия со св. Софией, проливы, греко-славянские Балканы и выход в сладостное и многолюдное Средиземноморье.
Петр не только придушил своего сына, но и его проекты, а заодно, со звериной жестокостью, -- проазиатский и самостоятельный варианты развития. Пропротестантская политика Петра 1 – наиболее чуждое России направление, а потому давшееся с наибольшей болью и кровью.
Уничтожив все другие возможные пути, Петр 1, собственно, ничего не добился: флот после его смерти просто сгнил, налы оказались заброшенными, реформы остановились. Через тридцать с небольшим лет в стране вводится (1762 год) закон вольности дворянства, который укрепил крепостное право – бесславный финал пропротестантских преобразований.
Этот урок мало чему и кого научил. Перспективы Россий
А смысл этого урока заключается в том, что если по России будет идти одинокая волна «рыночных» реформ, то, скорее всего страна станет очень большой Ботсваной – один город, одна дорога, одна горизонталь.
Сейчас, в деидеологизированном и деморализованном пространстве надо пытаться понять, найти и реализовать несколько возможных путей дальнейшего движения. Это могут быть как региональные эксперименты и поползновения, так и отраслевые. Решил Газпром стать одним из Объединенных арабских эмиратов – истал им. Решила Москва стать мировой столицей «мелкооптовой торговли» всякой дрянью – и стала ею.
На пути становления своего пути – Урал и Приморье, Средняя Обь и Самарская губерния, Норильск и Питер.
В этом отношении (в остальных также), хороша немощь и слабость нынешней государственной машины, целительны беспомощный маразм президента и амбициозные дрязги партий в Думе и вне Думы. И не надо нам никакого Петра Великого, пока не найдем и не поймем, куда идти.
Россий стало много и у каждой – свои перспективы.