Вечный поиск гарантий
01-01-1998"Дорогой мой, - сказала Вера Федоровна, - это и есть антисемитизм. Ибо ключевые позиции в русском государстве должны занимать НОРМАЛЬНЫЕ люди..." (С.Довлатов. Соло на ундервуде)
Любое правительство критикуют. Интересно, что критикуют с разнообразнейших сторон. Например, у нынешнего правительства России находят "недостаток опыта", "монетаристские мифы", "компрадорство", "антинародность" и много чего другого столь же противоречащего друг другу. Откуда берется такое многообразие точек зрения?
Ну как же - это же выражение разных политических взглядов: консервативных и демократических, национально-ориентированных или оппортунистических. Это, конечно, так, но заглянем далее: почему один и тот же набор политических позиций почти не меняется из века в век? Почему мы можем описывать борьбу за власть где-нибудь в Древнем Египте как конфликт между клерикалами и популистами? Почему так знакома - не материалом, а приемами дискуссий и аргументацией - грызня между тори и вигами 300 лет назад? Почему после 500 лет национальной борьбы, когда все нации должны были бы освободиться друг от друга, национальная идея живет и процветает? Иными словами: видно, что существует весьма немного схем или дискурсов общественного размышления, связанного с отправлением власти. Нельзя ли дать их исчерпывающий список?
По-видимому, исходной точкой размышления, призванного ответить на этот вопрос, может быть тезис о принципиальной неполноте любого рационального рассуждения об обществе, которое могло бы потребоваться от любого представителя власти при принятии им решений, в его действиях.
Такая неполнота обуславливается и непомерной сложностью общества, и тем, что это совсем особый объект с точки зрения "знаемости" - рефлексивный. Имеется в виду, что общество может реагировать на рассуждение о себе, либо включая их внутрь себя, либо наоборот, отталкиваясь от них и превращая их в неверные и устаревшие сведения. То же относится и к общественным действиям и решениям. Рассуждение об обществе, его понимание не может быть беспристрастным (или по крайней мере оно всегда может быть так отинтерпретировано). И так далее. А косвенным - по факту - признаком того, что рациональный подход к обществу невозможен, служит как раз многообразие наличных подходов, каждый из которых претендует на полноту, но является заведомо частичным с точки зрения других подходов.
Но как же в таком случае быть? Как управлять обществом, не зная (или зная только в общих чертах) процессы, происходящие в нем, не представляя, какие меры воздействия будут уместными и действенными, не умея рассчитывать последствия и так далее. И пусть даже такой вопрос не ставится в явном виде, но ощущение сложности задач, стоящих перед любым правительством, создает в любом же обществе некое напряжение или подспудное беспокойство. Оно выражается и во внимании (мягко сказано!) к деятельности власти, и в том, что предлагаются разные варианты ответа на вопрос, как управляться с тем, что слишком сложно и масштабно для управления.
Фактически политиками - находящимися у власти и стремящимися к ней - предлагаются к общественной реализации различные гарантии того, что несмотря на явно недостаточное знание об обществе рационального типа, страна будет управляться "правильно" (какой бы смысл сюда ни вкладывался). И мы понимаем здесь, что всевозможные варианты таких гарантий и будут составлять полный набор типов политических убеждений.
Таким образом, наша реконструкция всех этих типов рассуждения выглядит так: "Для того, чтобы правильно, гарантированно вести общество, осуществлять власть во благо государства, не принимать явно плохих решений, ведущих к ослаблению общества и государства - человеку надо иметь нечто дополнительное к рациональным знаниям и безусловным деловым качествам" (а в некоторых вариантах ответа - и просто это нечто). Фактически это - требования к представителям власти со стороны общества и отдельных его групп.
Какие же можно выделить варианты этой дополнительной добавки? В произвольном порядке:
социокультурная укорененнос
ть. Правительство, любая власть, должно состоять из людей, связанных с историей своей страны своей личной и родовой историей, имеющих долговременные (вечные) культурные и социальные интересы в ней (в частности, собственность). Это и будет гарантировать по меньшей мере неизменность социального порядка, а возможно, и развитие, при таком правительстве. Сугубый вариант здесь - принадлежность к аристократии, смягченный - к истэблишменту.
образовательная укорененность. Прохождение в детстве и юности через специфические учебные заведения гарантирует последующее попадание в элиту и правильные - принятые в этой элите - действия на правящем посту. Этот вариант примыкает к предыдущему (например, в Великобритании в аристократические учебные заведения попадают в основном молодежь из укорененных семей), но можно представить себе общество, в котором нужные учебные заведения и траектории строятся специально. Это дает переход к следующему варианту:
принадлежность к уже правящей элите, к организации типа КПСС или НСДАП. В ней воспитываются сызмала, что гарантированно прививает преданность организации и данному порядку. Возможен янычарский вариант с изъятием из семьи, среды, языка, религии... Возможен и "военный вариант": принадлежность к военной среде с безусловно выраженным государственным мировоззрением, правда особого типа. Возможен вариант клановый.
нужный тип образования, определенный профессионализм. Самый рационалистический вариант, когда залогом успешного правления признается наличие определенных знаний и методов анализа и работы. Ответ на вопрос, каких именно, может быть разным. Почти не встречается сегодня технократический или сайентистский ответ, очень распространенный 80-30 лет назад. Требование, чтобы люди во власти обязательно разбирались в макроэкономике и праве, в последние 10 лет дополняется: на передний план выходит профессионализм в политологии, социальных науках и такой становящейся области, как культурная политика.
национальная и расовая принадлежность. Здесь предполагается, что русский для России, еврей для Израиля, француз для Франции обладает некой изначальной правильностью, которая гарантирует такому правителю выбор верных решений и вообще адекватный взгляд на вещи. Этот вариант (как и требование социокульурной укорененности) - антирационалистический по типу (пишу безоценочно!): в сугубых случаях от правителя не требуется ничего, кроме национальной принадлежности (или сращенности с историей), образование или профессионализм могут даже объявляться вредными. Но если вариант социокультурной укорененности требует принадлежности к культуре и социальную сверхадаптированность семьи, то здесь не требуется ничего, кроме факта рождения у нужных родителей.
религиозная принадлежность. Самая надежная гарантия, потому что опирается на надчеловеческое всемогущество и всезнание. Критерий работает, разумеется, не только в теократических государствах, где он является основным. Там, где религия в первую очередь играет роль организатора локальной общественной жизни, данное требование примыкает к требованию социокультурной укорененности. И, с другой стороны, усиленный и почти уже не встречающийся сегодня вариант:
сакральность власти. Требование, чтобы у власти находился только "помазанник Божий", законный представитель определенной династии, или представитель жреческого сословия (имам, шаман, праведник, раввин...).
легитимность власти: требование, выдвигающее на передний план законность процедуры попадания во власть и отправления ее при пренебрежении всем остальным. В спокойные для общества времена этот вариант не используется, поскольку легитимность является базисным условием, на основании которого разворачиваются дальнейшие дискуссии, но на переломах, когда встает вопрос общественного выбора между законным правительством и, например, "правительством народного доверия", он становится играющим.
честность, твердость и иные личностные качества. Вариант, противоположный религиозному, поскольку опирается на гарантийную поддержку не какого-либо института и не чего бы то ни было надчеловеческого, а исключительно на выдающиеся личные ("честность и неподкупность") или деловые("твердая рука") качества человека во власти.
Вот и все. Десять перечисленных вариантов в совокупности исчерпывают все параметры человека во властной позиции: его происхождение (биологическое, сакральное и культурное), образование, социальную вовлеченность, личность. Каждый из этих параметров может рассматриваться - и рассматривается в реальности разными группами влияния и поддержки - как гарантия адекватных действий во власти.
Новые параметры, новые типы гарантий появляются крайне редко, по меньшей мере на протяжении сотен лет. Так, национальная принадлежность (в чистом виде - в отличие от расовой или религиозной) начала играть роль для общественного сознания только после образования национальных государств, то есть не далее как триста лет назад. А сейчас, уже лет 10-20, как отмечают исследователи общественного мнения, все большую роль в легитимизации представителей власти начинает играть чистая популярность (с произвольно-размытыми критериями), формирующаяся благодаря опросам и СМИ.
А что будет дальше? По этому поводу уже можно кое-что сказать. Например, сейчас вовсю развивается феминизм, и уже можно с достаточной долей уверенности предположить, что через десяток лет появятся группы, для которых гарантией уместности человека на вершинах властного Олимпа будет его женский пол. Дальнейшими "кандидатами" на такие "гарантийные параметры" являются, на мой взгляд, приверженность каким-либо теориям или практикам экологического толка и физическое и психическое здоровье. Полагаю, что лет через 50 подобные тезисы уже начнут отрабатываться. С другой стороны, увлечение, например, астрологией, вряд ли приведет к тому, что рождение под знаком Весов станет рассматриваться как гарантия правильности выбора правителя.
Но пока мы имеем перечисленный выше набор гарантий и критериев. Подчеркнем еще раз, что мы не рассматриваем здесь реальные механизмы попадания человека во власть - они определяются принятыми в данном обществе правилами борьбы - а лишь те общественные или групповые критерии, которые могут, по мнению тех, кто их отстаивает, послужить хоть какой-то гарантией для "правильного отправления власти" в условиях непомерной сложности того, с чем власти приходится иметь дело.
Не будем говорить о том, что в реальности все эти критерии выступают в виде сложных сочетаний и приоритетно эшелонированы (хорошо бы, чтобы человек был из аристократической семьи, коренной национальности, честный и знающий...). Мы постарались выделить их в чистом виде.
Очевидно также, что на уровне местного управления требования обычно несколько другие, чем на государственном (значительно больше вес рационалистических критериев, поскольку локальные площадки легче для расчетов и оценок, и требований чисто местной укорененности).
Перечисленные критерии могут иметь форму не только требований, но и ограничений, существовать в отрицательной форме ("ни в коем случае недопустимо, чтобы в правительстве был человек, не закончивший ВПШ" или "...католик", или "... без политологического образования" и т.п.). В этом случае они используются для борьбы с неподходящими кандидатами или властвующими фигурами.
В качестве самостоятельного упражнения читатель может построить "таблицу обвинений", в которой будут перечислены те коренные дефекты, которыми обладают, с точки зрения приверженцев одного из вариантов, представители власти, пригодные по другим критериям. Например, человек с чисто макроэкономическим или финансовом образованием с позиции сторонника критерия национальной принадлежности есть "представитель компрадорской группировки". Обвинение в противоположную сторону - "невежда, не понимающий того, что экономика имеет свои объективные законы". И так далее. Сделав это, читатель сможет анализировать любые перипетии политической жизни, понимая при этом, что перечисленные варианты несводимы друг к другу, а взаимные обвинения и претензии - вечны и неустранимы.
Уточним: хотя различия между указанными вариантами гарантий и неустранимы, но роль в государственной жизни они играют только на вполне определенном историческом этапе, переходном по своему характеру. Откуда и куда этот переход?
19-й век проходил под знаком вытеснения абсолютистски-монархического типа правления демократически-правовым. Тогда описанные выше различия в позициях были еще не актуальны. Играли роль те коллизии общественного сознания, которые противоречили друг другу по вопросу защиты от правительственного произвола, необходимости правовых принципов и т.п. Иными словами, тогда рассматривались два варианта гарантий "правильного правления": "правовые, законные гарантии" и "отечески-монархические гарантии".
(В "Былом и думах" Герцен приводит такие слова графа Бенкендорфа: "У нас не то, что во Франции, где правительство на ножах с партиями, где его таскают в грязи; у нас правление отеческое, все делается как можно келейнее...")
С другой стороны, сейчас некоторые социумы уже достигли согласия по поводу общественно-допустимого варианта гарантии "хорошего правительства" (Великобритания, США): обычно это некое сочетание социокультурной укорененности, образования и профессионализма. Более того, этот общественно-допустимый вариант максимально институционализируется, чтобы не допустить его изменения: так, в Англии в структуре исполнительной власти институт непременных секретарей (выпускников аристократических колледжей) является гарантом стабильности против политических выдвиженцев от партий, которые могут пройти на министерские посты по совершенно "диким" критериям. (В художественной форме это прекрасно показано в книге и сериале "Да, господин министр".)
В этой ситуации в моменты выборов общество уже обсуждает не выделенные выше критерии (они не подлежат обсуждению), а конкретные шаги, меры, проекты, "курс" партий или кандидатов (напоминаю, что я в этой статье не обсуждаю влияние личных, имиджевых качеств людей у власти на выбор общества). В обществе достигнуто согласие по поводу той "рациональности", с помощью которой можно в нем нечто рассчитывать, предвидеть, делать. Но слово "рациональность" стоит в кавычках: она может быть и вполне нерациональной с традиционной научно-философской точки зрения. Речь идет о том, что все общество приняло определенный вариант залога успешности правления. Например, можно представить себе ситуацию, когда страна живет в согласии с гороскопами и сверяет все стороны своей жизни со звездами...
Но есть и стадия перехода, когда уже тип государства отстоялся и не вызывает сомнений (выборная демократия или конституционная монархия), а до вопроса о конкретных мерах и программах дело не дошло, поскольку общество еще не выбрало свой вариант гарантии достойного правления. Именно такие варианты были перечислены выше, именно на такого типа вопросы пытается ответить сейчас Россия.
Но, разумеется, не только Россия. В Европе набирают силы "нетрадиционные партии" - например, ЛеПеновцы, зеленые, которые ставят под сомнение принятый вариант гарантии, пытаются разорвать сложившееся общественное мнение по этому поводу. А учитывая, что общество склонно следовать переменчивой моде (которая, к тому же, успешно формируется культуринженерами), а все перечисленные гарантии, разумеется, таковыми не являются - общество слишком сложная штука - следует ожидать, что вопросы эти будут раз за разом выходить на авансцену общественной жизни, продолжая вечный поиск гарантий.
20.06.98
Альманах "Кентавр" как часть "Современного архива ММК (Московский методологический кружок)" пополняется трудами учеников и коллег методолога Георгия Петровича Щедровицкого (1929-1994) - методологов, философов, культурологов, иными словами, интеллектуалов-практиков. В его составе - журналы "Кентавр" и "Вопросы методологии", дискуссии и информация, Классический архив Кружка и персональные архивы. Его адрес на Интернете http://www.circle.ru
Loading...
