КОМУ РЕШАТЬ, ГДЕ МОЯ СТРАНА? (открытое письмо редактору "Лебедя")
01-01-1998
Гражданство - не просто подданство, а именно гражданство э в принципе является результатом внутреннего самоосознания и выбора, а не официального или неофициального разрешения или одобрения (или неразрешения и неодобрения) с чьей угодно стороны. И если я и самому себе и любому другому на вопрос о том, какую страну я считаю своей, скажу, что Россию, то так тому и быть. И выбор этот является для меня таким же неотъемлемым правом, как право дышать и жить. И препираться при этом по поводу того, кто и каком универсаме отоваривается и как часто приезжает в Москву из, скажем, Калифорнии, глупо и мелко, хотя и характерно для определенного типа "патриотов" (и это мы с тобой тоже хорошо знаем).
Не проводя никаких аналогий, чтобы не упрекнули в нескромности, а просто исторической правды ради, напомню, что, к примеру, Иванов, подаривший России "Явление Христа народу", из 52 лет своей жизни 27 провел в Риме, практически в Россию не наезжая (а известия из дома тогда, как всем должно быть хорошо известно, добирались не в пример медленнее и более обрывочно, чем сейчас). По-видимому, и отоваривался там, и в ихних ресторациях кушал, а русским художником быть не перестал. Любой человек с нормальным школьным образованием добавит сюда немало почтенных имен - от Брюллова и Кипренского до Гоголя, Тургенева и Горького, хотя в свете отраженных в "Лебеде" дискуссий, наверняка, нашлись бы авторы, которые перевели бы их в иностранцев и посоветовали бы пасквилей на переживающую сложные николаевские времена Россию не клепать. Стоит ли только их слушать?
На тему о том, насколько мерзко кичиться тем, что в твоей стране много бардака и глупости (у нас бардак и этим я горжусь, как написал бы Васисуалий Лоханкин) разные авторы уже высказались. Так что повторяться не буду. Но вот одну тенденцию, которую я заметил в высказываниях "бардачных" патриотов, пропустить не могу. Мало того, что "бардачной уникальностью" России они как бы даже и упиваются (конечно, если сами при пиве и девочках), и никакой критики в адрес такого бардака от соотечественников за рубежом принимать не желают, но при этом еще и ответственность за превращение бардака в порядок они возлагают... на Запад! Напоминаю:
"Конечно, Запад должен и дальше нести тот крест под названием Россия. И бросать миллиарды в эту прорву, пока она не будет завалена, поскольку безопасность с каждым днем становится все дороже. (Ю.Черняков)".
Что в том пассаже, ясно указывающем на ядерную угрозу миру со стороны ново-демократической, но старо-бардачной России, особенно умилительно, так это полностью перенятая у так, якобы, ненавидимых ими коммуняк манера выклянчивать подачки шантажом (как в Одессе беспризорники милостыню просили: "Тетенька, дай двадцать копеек, а то в морду плюну, а у меня сифилис!" И ведь тоже давали.).
И это рассуждения патриотов и рыночников! До чего ж прелестно быть патриотом за счет растленного и презренного Запада. Так сказать, клопам назло сожжем квартиру, да еще чтобы клопы ее за свой счет и отремонтировали. Вроде бы, к такой концепции отношений с Западом подходил Андропов, но, похоже, окончательного оформления она достигла только в наши бурные дни. Они, значит, нам деньги, а мы, извините, в бардак (в прямом и в переносном смысле). Потому как мы тоже в рынок решили, подло большевиками загубленный, а за такой возврат к старым ценностям под руководством доморощенных знатоков платить должны те, кто такие ценности и в наши дни исповедует. Чтоб, значит, знали и не много о себе думали.
Боже мой, а ведь Щедрин-то вовсе не гротески писал, а самую что ни на есть реалистическую прозу, только что вперед лет на 130 забегал.
"Вспомнили (глуповцы - В.Т.), что еще при Владимире Красном Солнышке некоторые вышедшие из употребления боги были сданы в архив, бросились туда и вытащили двух: Перуна и Волоса. Идолы, несколько веков не знавшие ремонта, находились в страшном запущении, а у Перуна даже были нарисованы углем усы. Тем не менее, глуповцам показались они так любы, что немедленно собрали они сходку и порешили так: знатным обоего пола особам кланяться Перуну, а смердам э приносить жертвы Волосу. Призвали и причетников, и требовали, чтоб они сделались кудесниками, но они ответа не дали, и в смущении лишь трепетали воскрилиями".
Интересно, что по Щедрину, глуповские причетники были не в пример скромнее нынешних российских, ибо наши нынешние, ни на секунду не засмущались и охотно объявили себя кудесниками. Чего они в результате накудесничали, каждый может посмотреть!
Постоянно обнаруживалось несоответствие между тем, на что руководство страны претендовало э а оно желало быть признаваемо за духовных лидеров прогрессивного перерождения страны, и тем, чем оно занималось на деле. И здесь лучше Щедрина не скажешь: /
"... какими бы именами ни прикрывало себя ограбление, все-таки сфера грабителя останется совершенно другою, нежели сфера сердцеведа, ибо последний уловляет людей, тогда как первый уловляет только принадлежащие им бумажники и платки. Следовательно, ежели человек, произведший в свою пользу отчуждение на сумму в несколько миллионов рублей, сделается впоследствии даже меценатом и построит мраморный палаццо, в котором сосредоточит все чудеса науки и искусства, то его все-таки нельзя назвать искусным общественным деятелем, а следует назвать только искусным мошенником".
А российские СМИ вкупе с индивидуальными проповедниками "новой прогрессивной морали" упиваются тем, что олигархи периодически отстегивают кусочек ворованного на детский дом или художественную выставку. Почитали бы, что ли биографию, скажем, Третьякова или Бахрушина, может хоть немного бы поняли, что такое настоящее российское "буржуазное" меценатство!
Последнее время я буквально не расстаюсь с дневниками Пришвина. Дело даже не в том, что чудесный природописатель с сильным этнографическим оттенком оказался еще и умным политическим комментатором. А в том, насколько то, что он понял о большевистской революции, оказывается приложимым к нынешней "буржуазной" революции в России. Вдумайтесь в смысл.
"Присхождение власти от жадности: хочется иметь побольше, а боится, что оборвется дело, и вот он свое положение закрепляет властью."
(Вот и не сдают окончательно утратившего все связи с реальностью Ельцина, поскольку его тело щитом прикрывает жирующих родных, друзей и окружение в масштабах, которые и Брежневу не снились!).
"Революция разделяется на переходы: 1) организованного разбоя, 2) организованного воровства."
(Еще бы - сначала ваучерная приватизация с полным отъемом практически у каждого его доли народного достояния в пользу немногих разбойников, да еще на фоне расстрела парламента и массовых убийств собственных граждан, а потом планомерное воровство всего, что только попадает в орбиту деятельности революционеров).
"Разрушитель не дикий человек, а недоучка, тот, кто, выкрав, напр., из физического кабинета спираль Румкорфа, знает, что ее можно приспособить для закуривания папирос."
Вот и разрушили все эти экономические недоучки из газеты "Правда" и упраздненного ЦК КПСС, вполглаза выловившие из книг с грифом "Для научных библиотек" (для тех, кто уже может и не знать, напомню, что так эвфемистически именовали литературу, которая начальству была разрешена - хотя и без надобности, а вот остальному народу - ни в коем разе) кое-какие сведения о спирали Румкорфа, то есть о свободном рынке, все, до чего дотянулись их гадливые ручонки. Беда только, что они практически до всего дотянулись. А ведь только попробовать хотели.
Но и тут Пришвин еще когда разобрался:
"Вот урок: большевики, подымая восстание, не думали, что возьмут и удержат власть, они своим восстанием только хотели проектировать будущее социальное движение, и вдруг оказалось, что они должны все устраивать: роман быстро окончился оплодотворением, размножением и заботами о голодной семье: не ходи по лавке, не перди в окно."
Вот и снова оказалось, что хотели перед Гарвардом умением похвалиться э дескать, и мы не лаптем щи хлебаем э а оказалось, что о голодных - это и впрямь заботиться надо. Но поскольку такое дело в планы не входило, то им заниматься и не стали. Что, впрочем, с их точки зрения отчасти даже и полезно было для жизненного воплощения их теоретических конструкций э ведь если все голодные потихоньку как бы исчезнут (ну, к примеру, вымрут), то останутся только сытые, и все будет чрезвычайно хорошо!
"Каменев мне сказал, что декреты хороши, а народ плох. Раньше мы говорили, что хорош народ, дурно правительство, теперь хорошо правительство, дурен народ.".
Боже мой, да разве это Каменев Пришвину говорил? Это же Гайдар с Чубайсом всем нам непрерывно твердили, что вся беда исключительно в народе - он, дескать, никак не желает понять того, что понять должен.
Оно, разумеется, если хватает на девочек и на пиво, то чего бы не порассуждать о том, как замечательно все в России устраивается. Только вот среди людей, действительно за Россию болевших, такая жлобская мораль была не в моде. Вот снова из Пришвина:
"Конечно, я как писатель очень обогатился за революцию, я, свидетель такой жизни, теперь могу просто фактически писать о ней, и всем будет интересно, потому что все пережили подобное... Но вокруг меня все так обеднело материально, мне жаль этих миллионов обманувшихся людей, и как я буду на этом фоне бедноты радоваться исполнившейся трагедии".
Так что неплохо бы людям, трактующим (и строящим) современную российскую проблематику с традиционно большевистских позиций, да, к тому же, и демонстрирующих чисто большевистское отношение к соотечественникам за рубежом, как к лишенным гражданства и права голоса "врагам народа" (отсюда и тезис о том, что мы, дескать, должны "оставить Россию в покое"), для начала хотя бы определиться, что именно они сами о себе понимают, когда говорят от имени "новой России". Думать вообще полезно, а над такой занимательной темой - тем более.
В общем, видишь, начал с малого, а куда занесло. Но мне кажется, что все это, все-таки, прямое отношение к дискуссиям в "Лебеде" имеет. Почему и шлю.
Loading...
