Оглянись в недоумении

14-05-2000

Viliam Pohlebkin

Убит писатель Вильям Васильевич Похлебкин.

Всякое убийство в России стало иметь политический характер – это теперь такая политика: разрешать вопросы и проблемы с помощью убийств, убивать по делу и без дела, спьяну и на трезвую, страшно, изуверски, с истязаниями.

Историк русской и международной дипломатии и кулинарии, автор пятидесяти научных и художественных книг, человек с мировым именем и энциклопедически эрудированный обо всем мире.

Книги Вильяма Похлебкина знают и читают все – потому что не хлебом единым, и не жирами-белками-углеродами, а еще хочется знать и понимать, что и как мы едим, какая культурная и духовная пища стоит за нашей жратвой. Мы не хотим быть свиньями у корыта – и он помог нам, помог бескорыстно, потому что и сам хотел знать суть поедаемого ежедневно и буднично.

Его и нас никогда не интересовало "если вам нечем угостить неожиданно приехавших гостей, достаньте холодную телятину, спаржу, артишоки или, если уж совсем пусто в доме, побеги сычуанского бамбука" – он писал о простой и нормальной еде, давал простые и выполнимые советы и рецепты, использовал орудия и инструменты элементарного обихода, вплоть до мясорубки Уралмашза и консервных крышек, производимых авиазаводом пя 346. И килька для него была килькой, а не анчоусом.

Голландцы писали поваренные натюрморты – осклизлых рыб и мяса свежего поруба меж мрачного стекла и с тусклым серебром, на дубовых досках. У русских сложилась великая литература о еде: Гоголь, Чехов, К. Толстой ("Князь Серебряный"), Гиляровский. Похлебкин – из этой плеяды, быть может, не такой краснобай и поэт застолья, но зато – ближе всех к нам и по-научному дотошный и дошлый.

Зря и напрасно убит 77-летний старик, бедный и одинокий. И каждый из нас почувствовал – это ведь и всякого из нас могли так зарезать и это любого из нас пырнули ножом и каждого из нас немного убили вместе с ним.

ДОПОЛНЕНИЕ К ТЕМЕ
      Как сообщили в местной прокуратуре, пенсионер жил один в своей квартире на Октябрьском проспекте на окраине Подольска. В последнее время он редко выходил из дома. Несколько дней назад соседей Похлебкина по лестничной клетке насторожил неприятный запах. Вызвали милицию. Дежурная бригада, вскрыв дверь, обнаружила труп хозяина с признаками насильственной смерти: на теле множество колото-резаных ран. Смерть наступила, по меньшей мере, две недели назад.

Похлебкин был человеком, которого знали и любили домохозяйки и дипломаты. Правда, хорошие домохозяйки, которые пользовались его многочисленными кулинарными книгами, всегда думали, что эта фамилия - псевдоним.

А вот дипломаты, политики и историки знали, что крупнейший специалист по истории дипломатии, российско-финским, российско-польским и российско-прибалтийским отношениям увлекается историей мировой кулинарии и пишет об этом книги, которые были переведены почти на все европейские и несколько восточных языков.

Он был очень странным человеком.

Ведь только странный человек мог одновременно писать книги "Репертуар кушаний и напитков в русской классической драматургии с конца XVIII до начала XX столетий" и "Словарь международной символики и эмблематики". Обе они выдержали по нескольку изданий в России и других странах мира. Его книгами "Государственный строй Исландии" и "История важнейших пищевых продуктов" до сих пор интересуются студенты соответствующих вузов. Энциклопедические знания все время подсказывали Похлебкину совершенно неожиданные темы: и коммунисты, и демократы с удовольствием читали его книгу "Великий псевдоним" (как случилось, что И.В.

Джугашвили избрал себе псевдоним "Сталин").

Президент Финляндии Урхо Калева Кекконен говорил друзьям, что лучше книги Похлебкина он о себе ничего не читал. Всего покойный написал более пятидесяти книг. Их суммарный тираж во всем мире приближается к ста миллионам экземпляров. Слависты Америки и Европы проводили научные конференции по книгам и статьям Похлебкина о влиянии еды и трапезы на психологию героев великой русской литературы. Геральдисты многих стран мира советовались с ним, выясняя матримониальные отношения монархов своих стран с семьями русских дворян. На все эти темы Похлебкин много раз писал и на страницах "Независимой газеты". Чаще всего его статьи вызывали ожесточенную полеми
ку, в которую вступали российские и иностранные ученые и журналисты.

В его маленькой квартире в четвертом микрорайоне Подольска не было телевизора, телефона, стиральной машины. Там были только книги, около пятидесяти тысяч уникальных изданий по русской истории, истории русской дипломатии и кулинарным секретам практически всех стран мира. Коллекция кулинарных книг оценивается знатоками почти в сто тысяч долларов. Однако, по словам родственников, из библиотеки ничего не похищено. Между тем специалисты считают, что у покойного могли быть верительные и жалованные грамоты (документы, дающие право на дворянство) XIV и XVI веков. Стоимость этих уникальных геральдических документов не берутся определить даже специалисты. В последнее время люди, знавшие Похлебкина, а он был знаком с половиной интеллектуальной Москвы, рассказывали, что писатель часто говорил, что боится ограбления и предчувствует смерть. Внешне он выглядел не то что богатым, но даже не обеспеченным человеком.

Одевался небрежно, одну и ту же одежду носил лет по двадцать.

У следствия пока нет определенной версии преступления. Московская и подмосковная милиция проверяет многочисленные связи покойного. Вместе с тем в ГУВД Московской области подчеркивают, что "явных следов взлома и ограбления не зафиксировано".

Григорий Нехорошев Независмая газета Номер 69 (2131) 15 апреля 2000 г.

Комментарии

Добавить изображение