Горец

Название этого рассказа не имеет никакого отношения к недавно вышедшему на экраны фильму "Highlander: Endgame" - "Горец: Последний бой" (не вздумайте смотреть - дрянь страшная). Даже удивительно, сколь бездарно создатели ленты обошлись с многообещающей, в общем-то, выдумкой - существованием среди нас небольшого племени бессмертных людей. Хотя нет, некоторое тематическое совпадение рассказа с фильмом имеет все-таки место...

Грузины зовут ее Сванетией, мингрельцы - Шони, а сами сваны называют свою страну Шван.

Раз в столетие Давид обязательно наведывался домой, в родное село на юго-западе Главного Кавказского хребта, в Верхнюю Сванетию. Здесь он родился, здесь услышал от матери слова, которые стали для него судьбоносными: "Дато! Ты уже большой, попробуй понять, что я тебе скажу. Все люди смертны, все стареют и умирают. И я тоже состарюсь и умру. Но ты не такой, ты не умрешь никогда.

Это все из-за твоего отца, которого ты никогда не видел... Когда-нибудь я тебе о нем расскажу.

Сейчас пойми главное: наше село - не место для такого, как ты. Твой дом - весь огромный мир.

Спускайся в долину, учись и живи полнокровной жизнью, но старайся не делать людям плохого. Если ты в какой-то короткий миг совершишь зло, оно будет терзать твою совесть снова и снова до скончания мира. Запомни это."

Может быть, эти материнские слова, а может быть, унаследованный от нее добрый нрав сделали Давида праведником и, естественно, мучеником.

Горная река Кадори вывела его к Черному морю. Надо было как-то кормиться, и мальчик прибился к одному из монастырей. Здесь выучился грамоте, узнал происхождение своего имени. Когда пришли турки и перебили монахов, он умер первый раз. Ужасно было прийти в себя среди изуродованных окровавленных трупов своих наставников. Страшная сабельная рана бесследно исчезла. Так он узнал, что такое ненависть. Кроткий набожный юноша стал бесстрашным бойцом в освободительном войске Георгия Саакадзе. Восстание 1659 года, однако, было жестоко подавлено. Давид вместе с несколькими уцелевшими патриотами бежал в Россию.

Незнание русского языка оказалось полезным. Именно такие люди требовались для охраны царских дворцов. Похоже, воинская служба становилась главным делом его жизни. Гвардейская форма оказалась к лицу молодому черноусому кавказцу. Времени у Давида было более чем достаточно, поэтому неудивительно, что через каких-нибудь 70 лет он стал блистательным русским дворянином, владеющим кавказскими наречиями. С дипломатической миссией Российской империи он вновь оказался на родине.

Восхождение в горы, нисколько не изменившееся родное село, простой камень на могиле матери... Она так и не успела рассказать о его таинственном отце.

В 1783 году Давид был одним из тех, кто присутствовал при торжественном подписании Георгиевского трактата о протекторате России над Восточной Грузией. А когда двумя десятилетиями позже вся Грузия вошла в состав России, князь Давид стал одним из наместников царской администрации. Блистательная карьера вечно юного дворянина! Слишком блистательная... В 1826 году как член Южного общества декабристов он был осужден и сослан на каторгу в Сибирь.

Напрасно некоторые люди говорят, что годы летят. Годы долго и томительно тянутся, особенно на каторге. Кандалы не сломили Давида, взгляд его по-прежнему горел огнем, но больно было видеть, как ломались другие...

Царское помилование. Запрет жить в столице. Увлечение идеями народников. Возвращение на родину и первая неудачная попытка открытия школы в родном селе. Дикий все-таки народ - сваны! Дикий, необузданный, но такой талантливый! Бандиты, конечно, но и поэты тоже. И очень неплохие поэты.

Кстати, о бандитах. В 1906 году в Тифлисе он впервые встретил Отца. С мешком денег в одной руке и с револьвером в другой тот лихо вскочил на ходу в пролетку и умчался за горизонт. Все нервы Давида, оказавшегося случайным свидетелем ограбления банка, звенели, но не от увиденного. За 364 года жизни он повидал всякое. Нервы звенели совершенно особенным образом от ощущения первой встречи с таким же, как он! Давид предпринял тщательное расследование и выяснил, что бывший член социал-демократической организации "Месаме-даси", а затем примкнувший к большевикам Иосиф Джугашвили по кличке Коба родился не в 1878 году, как следовало из пол

ицейского досье, а много-много раньше. Следы его подвигов, часто жестоких, вели в высокогорное сванское село...

Давид, в отличие от Отца, стал меньшевиком. Прошел без единой царапины окопы первой мировой. В 1918 году ветры революции забросили его на Алтай, в Бийск. Когда местных буржуев, то есть самых приличных и образованных людей города, арестовали и заперли в чреве старой баржи с намерением утопить, он попытался помешать экзекуции, но в результате сам оказался в трюме. Так Давид умер второй раз. Когда через две недели баржу вытащили и родственникам разрешили забрать мертвых, он ожил и бежал из города. Перенесенное в братском железном гробу навсегда осталось его кошмаром.

В мае 1918-го образовалась Грузинская демократическая республика, Давид даже вошел в состав ее правительственного кабинета. Властолюбием он никогда не страдал, просто так получилось. Высокая должность дала ему возможность открыть наконец в родном селе школу. Но в 21-м с приходом Советской власти стремительная карьера закончилась столь же стремительным расстрелом. В нескольких строчках приговора были и такие слова: "скрытый князь".

После этого его расстреливали еще дважды: немцы в 1941-м почему-то как еврея и пьяный особист в 1943-м.

После войны он, естественно, загремел в лагерь. Уже как шпион, завербованный английской разведкой. Вместе с тысячами других шпионов отработал на лесоповале долгих 13 лет до Хрущевской реабилитации.

С Отцом он встретился через 7 лет после его мнимой смерти в 1953 году (скорбящий народ прощался с одним из двойников). Отцу надоело тиранствовать и он увлекся идеей уничтожения американского капитализма одновременным массированным ядерным ударом с подобравшихся к вражеским берегам подводных лодок. Они поговорили. Адмиральские погоны Отца, его бредовые садистские идеи, спокойный ласковый взгляд убийцы внушали Давиду ужас и отвращение. Остановить такого человека было невозможно, но стоило хотя бы попытаться ему помешать. Так, несмотря на пережитый в Бийске кошмар, он пересилил себя и на несколько десятилетий стал офицером-подводником.

Если вы видели документальные кадры похорон Булата Окуджавы, то, может быть, обратили внимание на кавказца благородной наружности в морской форме. Это был Давид. Сван хоронил свана.

Еще раз его фигура мелькнула в одном из телевизионных репортажей из Чечни. Это было в сентябре 99-го, когда штаб Басаева принял решение о переходе основных сил в высокогорную Сванетию, где боевики намеревались переждать до весны, чтобы затем вновь вернуться в свои базовые лагеря в районе Итум-Кале. Давид пытался оградить родные края от этой заразы.

И наконец, еще одна документальная лента: команда атомной подводной лодки "Курск". Один из офицеров в торжественном строю - Давид.

Теперь вы понимаете, почему столь противоречивы официальные сообщения о намерениях поднять лодку. В руководстве флота все еще сильны позиции Отца. Он противится извлечению трупов, потому что знает: Давид расскажет людям правду...

НА СНИМКЕ: родное село Давида в Верхней Сванетии. Между прочим, старшеклассники из школы его имени в нынешнем году ограбили уже четыре туристические группы альпинистов.