ТЕЛЕНОВОСТИ

Для читателей "Лебедя": НТВ опускают. И делают это со смаком, на глазах у телезрителей всей страны. У гигантов эфира оторопелые лица. "Как это, как это? Только что мы сами топтались по президентам и прокурорам, как вдруг эти чучела для битья стали сопротивляться? Смотрите, люди добрые, что делается среди бела дня! Убива-ают!"

Ну, до этого, положим, еще не дошло. Убивают других. В Чечне, на улицах и в подъездах российских городов.

Это все НТВ спровоцировало. Несколько десятков упакованных прохвостов целое десятилетие криминализировало сознание миллионов, а теперь плачется в собственные телекамеры, продолжая, однако, тявкать на власть.

Из-под жреческих хитонов и пасторских сюртуков выглянули блудливые щелкоперы, команда Мишки Квакина. Вот они выстраиваются вдоль студийного коридора и аплодируют очередной следовательской делегации. Это им так сказали – аплодировать: в этом, очевидно, полагался какой-то язвительный протестный смысл. Вот зачем-то толкутся у входа в НТВ, снимая самих себя. Это тоже как бы протест. Светлана Сорокина чего-то говорит в микрофон. Чего-то мягко горестного и как бы адресованного плохому хорошему плохому президенту. Рядом Татьяна Миткова с поехавшим лицом. За нею хилая массовка из телеведущих противоположного пола. Самые умные или трусливые, что одно и то же, стараются на переднем плане не светиться.

Рядовые репортеры НТВ продолжают носиться с камерами по стране, а от них разбегаются во все стороны: госслужащий люд давно сообразил, что попасть в фавориты НТВ с некоторых пор смерти подобно. Мать одного такого репортера пишет автору сего тревожные письма: ее Люку вот-вот уволят. И еще полторы сотни таких же разночинных пахарей. Гусинский сидит. Игорь Малашенко сбежал. Елена Ханга сбежала. На хозяйстве остались Евгений Киселев с парой Шендеровичей и концептуальным педерастом Андреем Черкизовым впридачу. Все трещит, рушится, обнажает фанерную изнанку. Полковую кассу растаскивают по углам, а шустрые следователи преследуют ее по всем банкам, арестовывая заодно сами эти банки.

Евгений Киселев время от времени докладывает, что НТВ снова понесло потери по части акций и свободы слова. Кому он докладывает это? А он и сам не понимает толком: якобы жаждущему истины народу. Просто поразительно, в каком оранжерейном пространстве совершались биографии этих пухлощеких либертинов.

После того, как вспыхнула и зачадила Останкинская телебашня, им бы опомниться и бежать, куда глаза глядят. Но нет, им в голову не приходит, что вот-вот начнется цепная посадка. "Этого не может быть, потому, что этого не может быть никогда." Ведь все они из таких хороших семей, сплошь питомцы МГИМО, любимцы муз и граций, а Киселев даже числился одно время в КГБ "агентом Алексеевым".

Жизнь представляется им таким комфортабельным отелем под названием "Россия". Слева правительственные, справа посольские, рядом артистические кабинеты. Тут же аппартаменты Министерста обороны, а вот кабинеты ФСБ, там тоже свои, нормальные ребята. "Филипп-то Бобков, слыхали? На работу к Гусинскому перешел! Имеет сейчас десять тысяч у. е. в месяц. А раньше за год таких денег не получал." Интерьеры "России" пропахли дорогим трубочным табаком, коридоры в бесшумных коврах, откуда-то ниоткуда струятся телексы и факсы.

Помнишь, читатель, заставку к "Итогам"? Евгений Киселев в белом кашне и черном сьюте движется по Красной площади на встречу со страною. Ведь это ему так и представлялось. Он и по сей день продолжает пребывать в идиотской уверенности, что кого-кого, а уж его спины никакая тюремная нара не коснется, потому что как же это? Ведь все свои, ведь и прокуроры – бывшие одноклассники.

Когда Филипп Бобков возглавил Службу безопасности "Медиа-Моста", они решили, что окончательно оказались за пазухой у господа Бога и государства. И стали вышивать телевизионные узоры по шкуре соотечественников. "А сегодня у нас в гостях Витя Немцов и Лада Дэнс! Поприветствуем!" Их уже сосчитали, Филипп Бобков переписал их вплоть до жен, любовниц, любовников, дач, квартир и счетов в зарубежных банках, уже даны откупные ЦРУ и получено "добро" на посадку всего этого плейбойского питомника – им невдомек.

Но с некоторых пор (после того, как сбежал Малашенко, посадили Гусинского, по коридрам и
кабинетам НТВ стали бродить экскурсии судебных приставов) – они стали все-таки подозревать, что тут что-то не так. Вот уже и допросы пошли, правда, в мягкой, ненавязчивой форме, но уже не по месту работы, а в стенах прокуратуры. Какой-то прокурор седовласый долго беседовал, предлагал табачку, вежливо улыбался, а потом вдруг нагнулся и ни с того ни с сего, вполголоса: "С-с-гною, с-сука!" И опять стал предлагать папиросы и улыбаться.

Неожиданно оказалось, что жаловаться на Путина некому. И НТВ стало жаловаться на Путина самому Путину. Дескать, мы тут вас, немного, того, помоями облили, а заодно и ваших прокуроров, и ваших боевых генералов, да ведь все свои, бывает.

И что ты на это скажешь? Сами же поливают власть изо всех своих жерл и труб и сами же требуют от нее гарантий безопасности. Это в России-то, где всегда правила власть силы, а не сила власти! Россия может пребывать либо в состоянии полнейшей анархии, либо быть петровской, советской, сталинской. Никаких НТВ в ее культурном веществе не предусмотрено.

Будь автор сего Евгением Киселевым, он давно бы сидел на безлюдном ранчо в США с измененной внешностью и подложным паспортом. Впрочем, печальный опыт Павла Бородина показывает, что и там достанут. Нету более дружных "ребят", чем разведки и контрразведки мира.

С другой стороны, российский либеральный дурак так устроен, что будет бубнить вслед за Киселевым и киселевыми "демократию обижают!", пока в его дом не войдут бандиты-ваххабиты, приставят лбом к экрану, спустят штаны и так далее. Вот тогда – но только тогда возможно просветление мозгов и осознание приоритетных ценностей своего существования. Нас всех нужно поставить лбом к стенке. И проделывать с нами ЭТО до посинения, а в промежутках спрашивать: "Любишь свободу слова? Тогда терпи. Киселев терпел и нам велел. Включай НТВ, там чеченский Сахаров выступает".