РУССКИЙ ПОЧТИ ХРИСТИАНИН И АМЕРИКАНСКИЙ ОБЫВАТЕЛЬ

Представьте себе, что ты большой магнат в области бытовой электроники и производишь, скажем, телевизоры. И вот, наконец, рынок телевизоров насыщен -- каждая семья имеет по одному большому и одному маленькому телевизору, и оба они очень долговечны, будут работать лет по 10! Ура!

Но "ура" ли? В рациональной экономике - да, "ура", поскольку потребности трудящихся удовлетворены, и можно теперь сэкономить ресурсы, свернув производство. В результате удовлетворения потребностей трудящихся промышленное производство можно сократить, сведя его к компенсированию лишь сравнительно небольшого убытия телевизоров с течением времени.

Но американская экономика рациональной не является по определению (потому что контролируется стихией рынка), ей победные реляции о РОСТЕ производства нужны не меньше, чем бывшей советской. Инвесторов-то меньше всего интересует удовлетворение потребительского спроса, а интересует их возможность отсасывать ресурсы на себя во все больших и больших количествах.

То есть требования инвесторов вступают в противоречие со всякой рациональностью.

Что же ты, Обыватель, делаешь, оказавшись в такой затруднительной ситуации? Ты ведь все равно хочешь что-то продавать, а быдло уже накупило телевизоры, заперлось по домам, тупо в них уставилось и думает, что теперь-то все у него есть. Ты тогда начинаешь для этого быдла изобретать новые "потребности", которые, конечно же, не настоящие потребности, поскольку их нет, но про которые ты быдло убедишь, что они должны быть. (Пример: нужен ли собаке мотороллер? Ведь на нем можно быстро и удобно передвигаться, особенно в городе? Попробуйте ее убедить, что он ей нужен! Если сумеете, вас ждет процветание в Америке!)

В общем, ты начинаешь эти потребности ПРИДУМЫВАТЬ, а потом, с помощью рекламы, доказывать, что без удовлетворения этих потребностей жизнь -- не жизнь, а сплошная мука. Я как-то смотрел АМЕРИКАНСКИЙ фильм про американскую рекламу, где было показано, что до войны функцией американской рекламы было информировать о свойствах товара, в котором у публики была потребность, а после войны ее основной функцией стало создавать новые потребности в новом товаре.

Люди любят играть в игрушки. Не только маленькие дети, как думают маленькие дети. Взрослые тоже любят. Кто из нас, увидев красивый пластмассовый самосвал на витрине, не захочет открыть его крошечные дверки и покатать его туда-сюда? Разница между ребенком и взрослым, однако, состоит в том, что взрослому надоест играть самосвалом уже через 10 минут, а влюбленность в него ребенка может длиться много месяцев.

Обсужденное ниже придумывание новых потребностей основано на тяге людей, в том числе и взрослых, а тем более подростков (а большинство американцев подростки в ментальном смысле) к игрушкам. Естественно, американцу, выглядящему взрослым человеком, стыдновато играть игрушками. Поэтому игрушка делается так, чтобы она выглядела как очень полезная в хозяйстве вещь.

Например, грузовик F-250, крутые эмалированные бедра которого так хочется погладить, но который, вроде бы, может еще привезти и с полтонны навоза, что для горожанина в третьем поколении выглядит оправдывающим обстоятельством.

Итак, в чем отличие игрушки от полезной вещи? Без игрушки можно легко обойтись. Некоторым, чтобы в этом убедиться, нужно попробовать -- опа, вот они и сделали то, что он них ждут -- купили ненужную вещь!

А некоторым и пробовать не надо.

Итак, почему у меня нет всех тех вещей, о которых мы с тобой, Обыватель, говорили? ПОТОМУ ЧТО ОНИ МНЕ НЕ НУЖНЫ. Более того, ОНИ И ТЕБЕ НЕ НУЖНЫ, но, чтобы понять это, надо перестать быть американцем и стать взрослым.

Ты тут мне можешь возразить: пусть и не очень все это важно, но иметь приятно, и явно не помешает. Это, конечно, верно, но это-таки стоит денег, и не таких маленьких, как тебе кажется.

И тут мы подходим к вопросу, бедный ли я или жадный.

Небольшая информация к размышлению. Ты неверное, знаешь, что в конце прошлого века долги американцев превысили их сбережения. Не только вся Америка живет в долг, но и, в среднем, каждый ее житель. А почему так получилось? Главный расход -- жилье, но жилье у американцев было всегда с послевоенных времен, то есть и этот расход был всегда. А не потому ли так получилось, что они слишком много стали покупать всяких маленьких хорошеньких штучек?

Вооб
ще психологию американца никакой зооэтнолог не объяснит.

Живет семья, имеет долг за дом тысяч 200, рассрочка на 30 лет. За это время они выплатят банку процентов еще тысяч 400. И при этом, вместо того, чтобы скорее рассчитаться с долгом, они покупают две новые машины и кучу всякого ненужного барахла.

Дело тут, Обыватель, не в том, что я жадный, а в том, что я считаю в корне неправильным содержать за свой счет всех этих финансовых клопов, ссужающих мне деньги. Я считаю неправильным отдавать им деньги ни за что, не важно, велика ли сумма или нет. Я не хочу кормить их из своих рук просто потому, что они - дрянь. Поэтому я предпочитаю жить скромно, но не в долг. Я уезжал из Канады с CDN $10,000 долга, а приехав, куплю жилье за наличные.

Денег на определенные виды деятельности я трачу, возможно, больше, чем ты. Телефонные разговоры с родными на Родине за три года жизни в США стоили мне около $5,000. За эти деньги я мог бы купить твою джакузи, но радость общения с близкими для меня важней. За стоимость прошлогодних отпускных поездок я мог бы купить твой home theater, но отдых для души и для тела для меня важней.

В конце концов, если есть деньги, которых не жалко, то ты потратишь их на одно -- на вещи, а я -- на другое: скажем, на путешествие.

Неважно, много ли денег, мало ли, но то, что ты потратил на драгоценное свое барахло, я бы точно потратил на что-то другое.

Другими словами, затратив равное количество денег, мы бы все равно имели разные результаты трат.

Ну что ж, поздравляю, твой телевизор хорош. Но не размерами, как ты думаешь. (Кстати, он у тебя 42" - всего лишь вдвое больше, чем мой Sony Trinitron, но в 20 раз дороже). Он у тебя плоский, то есть к стенке стоит на полметра ближе, чем с кинескопом - за это, конечно, стоит заплатить лишних 3-4 тысяч долларов. А если поставить его не в твоей крохотной комнатушке, а в чем-нибудь более просторном, когда полметра роли не играют, тогда ровно тот же эффект получился бы с, например, Philips 34PW9817 размером 34" - всего лишь на 20% меньше и на эти самые 3-4 тысячи долларов дешевле.

А то, что на 20% меньше, это тоже беда не большая. Подвинь свой роккер с 8 футов до 6 - и ты получишь в совершеннейшей точности ту же геометрию, те же углы зрения, то же использование периферийного зрения - в общем, всю ту же лирику, о которой ты тут разливался соловьем.

А чтобы мне задействовать мое периферийное зрение с моим 21-дюймовым, мне надо сесть на расстоянии твоих 12 футов, деленных на 2, то есть 6 футов, или, в человеческих единицах, около 2 метров. Так я так и сижу! Гляди-тко, оказывается, у меня периферийное зрение вовсю работало, а я и не знал! Спасибо, дружок, ты мне глаза раскрыл. Ну, а для особого наслаждения мне надо сесть на расстоянии 8/2 = 4 фута, или 1.2 метра. И знаешь, с этим у меня нет никаких проблем.

Надеюсь, ты понял про периферийное зрение- хоть ты и американец, но учился в высококлассной советской школе, поэтому наверняка слышал хоть краем уха про принцип подобия. Подобные треугольник проходил?

Вот-вот, это то самое.

И вообще, скажи мне спасибо, что я дал тебе повод всласть похвастаться о том, что ты выложил 6-7-8 тысяч за АБСОЛЮТНО НЕНУЖНУЮ ИГРУШКУ.

Ты действительно "Обыватель" с большой буквы.

Ну и, наконец, мы же тут говорим о среднем классе. Среднеклассник, выбрасывающий лишние 3-4 тысячи долларов ДЛЯ ЧИСТОГО ПОНТА -- это, почти наверняка, псих. А психов мы пока, вроде, не рассматривали.

Конечно, если ты миллионер, тогда другое дело. Тогда можно и выбросить эти деньги. Я бы, пожалуй, тоже выбросил. Но, надо же понимать, что мы толкуем о рядовой публике.

В принципе, обращение Иисуса к богатому юноше: "Раздай свое имение и иди за Мной" относится ко всем нам, эмигрантам. И сделать нам это гораздо тяжелее, чем русским на Родине, поскольку нам надо раздавать ГОРАЗДО БОЛЬШЕ, а это гораздо труднее. То есть американец, для того, чтобы стать христианином, должен совершить гораздо больший духовный подвиг, чем русский.

Но мы сами себя поставили в это положение своей эмиграцией.

Мы своей эмиграцией сделали для себя почти невозможным стать христианами.

Поэтому я прихожу к заключению, что эмиграция -поступок принципиально антихристианский, и мы изначально были никудышние христиане, еще когда мы были там, дома, и наше намерение улучшить свою жизнь МАТЕРИАЛЬНО ценой отказа от судьбы, которую Бог предназначил для русского народа, сделало нас нерусскими еще в России. Нам недостаточно было хлеба насущного на се

годня, мы хотели копить его на будущее и гарантировать его собственными усилиями, а не упованием на Бога. Таким образом, мы сделали шаг от православия в сторону западного звериного атеистического гуманизма. (Звериный гуманизм - от звериные отношения между человеками (от слова human - человек).

Это, однако, не означает, что все оставшиеся в России этнические русские - настоящие православные. Там много всякой дряни, которая спит и видит себя в Америке, но просто, в силу отсутствия должной удачи или в силу лени, они не смогли уехать. Настоящий русский из России не уедет.

Обыватель мне говорит: “Вы провозглашаете принципы и в следующем посте рассказываете как сами этим принципам не следуете. И все это без намека на расскаяние. Типа - так получилось, а я не причем”.

Это не так. Раскаяние присутствует. Я не вижу большого смысла каяться перед местной аудиторией, но мне, безусловно стыдно, что я так трясусь по поводу своей безопасности и безопасности своей семьи, что мне позарез нужен некий минимальный уровень комфорта (водопровод, канализация, джакузи, то есть, тьфу, стоячий душ).

Моя жена как-то читала историю об одном американце (она даже не могла вспомнить, где читала: скорее всего, в каком-то женском журнале, ожидая приема у врача), который, кажется, после вьетнамской войны стал отшельником: поселился где-то в лесу в доме без всех удобств и пропитание обеспечивал натуральным хозяйством - огородом и живностью. Разумеется, никакого телевизора и радио у него тоже не было. И вот ему случилось вступить в переписку с какой-то молодой женщиной, учившейся в университете, и он так сумел расписать ей прелесть своего первобытного существования наедине с природой, что она в него влюбилась по переписке, а потом бросила университет, приехала и стала жить с ним, доя коз, пропалывая сорняки и т.д. Вот эти люди вызывают мое искренее восхищение, и мне очень жаль, что сам я не таков. (Моя жена, пожалуй, гораздо ближе к этому идеалу).

И такое обвинение: Вы неверующий.

Я этого не говорил. Я говорил лишь, что я не разделяю некоторые каноны православия и не одобряю многие примеры деятельности русской православной церкви и в России, и заграницей, и до революции, и после. Но если меня нельзя рассклассифицировать относительно основных религий, это ведь еще не значит, что я неверующий. Если все же меня классифицировать не по принципу тождественности, а по степени близости, то я, конечно, преобладающе православный.

Еще обвинение: деньги и вещи и для Вас имеют значение.

Это, безусловно, не первостепенное дело в моей жизни. В этом смысле я, конечно, прямая противоположность Обывателю. (И не упрекайте меня за желание купить жилье. Жить в Северной Америке без своего жилья - значит, быть в пожизненном рабстве со значительным шансом стать попрошайкой в один несчастный момент; последнее - тоже не велик грех, но гордыня, будь она не ладна, мешает. Другое дело, что тогда, может быть, не следует жить в Северной Америке, но это вопрос большой и отдельный.)

Третье обвинение: с людьми Вы особенно не церемонитесь.

Не церемонюсь я только с врагами рода человеческого, например, с американцами и америколюбами.

И вот, вопрос: в чем Ваше упование и надежда?

Разумеется, в спасении собственной души, душ родных и душ людей, которых я уважаю и люблю. Далее, я надеюсь, что мои дети и моя жена будут счастливы, чтобы не случилось со мной.

Между прочим, я понял недавно, что даже неверующему человеку есть на что надеяться. А именно: "...на кончину безболезненную, непостыдную, мирную." Смерть неизбежна; хочется надеяться, хотя бы, чтобы она не была мучительной для самого себя и, что не менее важно, для родных. Я надеюсь, что я умру мгновенно от инфаркта. Я имею в виду, чтобы мое умирание не было бы долгой пыткой для моих родных.