ЗАХВАТ ЗАЛОЖНИКОВ В "НОРД-ОСТЕ": КТО ЖЕ ЗАКАЗЧИК?

Крайности - это границы, за которыми кончается жизнь,
и страсть к экстремизму есть замаскированная жажда смерти.
Кундер

Борьба с терроризмом требует хладнокровного анализа и преодоления суетливой сверхактивности, дающей выход энергии страха. Какие выводы “в сухом остатке” можно сделать, наблюдая за событиями первых двух суток захвата театрального центра?

Эта акция спланирована и подготовлена на высоком профессиональном уровне. Нужно признать, что террористы пока не допустили ни одной существенной ошибки в осуществлении своей довольно сложной операции. Более того, они умело не дают возможности российским спецслужбам вычислить свои уязвимые места, постоянно меняя правила переговорной игры. Это явно не лихой “экспромт наподобие захвата больницы Буденновска по пути в Москву – чувствуется проработанность деталей.

Боевики в камуфляже – лишь технические исполнители операции, а вот “мозг операции” и центр принятия ключевых решений находится где-то во внешней среде. Дело в том, что террористы выдвинули требования на предельно высоком политическом уровне. Их единоличным “партнером” по переговорам является … Владимир Путин. Ведь в рамках обозначенного срока решение относительно требований террористов может принять только Президент Российской Федерации, причем он не может разделить ответственность за последствия этого решения ни с правительством, ни с парламентом, ни с религиозными лидерами. Другими словами, голосом террористов с одной стороны, и представителями оперативного штаба по освобождению заложников с другой стороны, “озвучиваются” переговоры очень высоких договаривающихся сторон.

Это своеобразный “саммит” людей с большим весом личного влияния на политику и экономику. Предположение о том, что в сложнейшей в стратегическом плане переговорной ситуации (в которой нельзя заранее предусмотреть абсолютно все возможные повороты) оппонентом Президента России эффективно выступает какой-нибудь недавний рэкетир, пастух или шофер-дальнобойщик, выглядит наивным. Чеченская война – это масштабный бизнес. Никто из VIP-персон транснациональной “корпорации” по извлечению прибылей из проблемы чеченского сепаратизма не позволит каким-то энтузиастам из народных масс ломать своей боевой самодеятельностью глобальную экономическую игру, ставки в которой измеряются, по меньшей мере, десятками миллиардов долларов.

Заказчиков и спонсоров этой высокозатратной акции, конечно же, нужно искать не в захваченном здании на улице Мельникова. Более того, не стоит ограничивать поиск только исламскими членами VIP-клуба транснациональной корпорации”. Наверняка среди заложников в театральном центре находится респектабельно одетый, хорошо образованный и не вызывающий своим поведением никаких подозрений представитель заказчика, “смотрящий” за техническими исполнителями. Чтобы они по своему менталитету отвязанных боевиков случайно не напороли глупостей и не сорвали крупную игру. И у этого “смотрящего отнюдь не психология смертника – после того как его работа будет закончена, этот невидимка (скорее всего, не кавказец по национальности) выйдет из игры, затерявшись среди других освобожденных заложников.

На захват участников спектакля “Норд-Ост” нужно смотреть не только как на оперативное мероприятие боевиков, но и как на проявление стратегической игры этой самой транснациональной “корпорации”. А особенность стратегических игр такого масштаба состоит в том, что они всегда имеют несколько взаимосвязанных целей. И та цель, которая публично обозначена главной, как правило, лишь обеспечивает прикрытие и отвлечение внимания противодействующей стороны от цели, более важной для заказчиков стратегии.

Прекращение войны в Чечне не может являться главной целью заказчиков этой террористической акции, хотя бы потому, что урегулированность отношений России и Чечни автоматически означает для них падение прибылей.

Можно уверенно утверждать, что технических исполнителей захвата на улице Мельникова “разводят как последних лохов”. Даже если российские войска выведут с территории из Чечни, то со стороны VIP-клуба транснациональной корпорации наверняка будет сформирован заказ на продолжение террористической активности против России, чтобы спровоцировать ее на новый виток эска

лации силы. Война (прошу прощения у Ястржемского, конечно же, не война, а контртеррористическая операция) будет продолжаться в той или иной форме до тех пор, пока она будет кому-то экономически выгодна.

Какой же цели добиваются заказчики, шантажируя Президента России? А может быть, смысл игры - в самой игре? Не стоит исключить вероятность того, что стратегической целью заказчиков этой террористической операции является проигрыш Путина на предстоящих президентских выборах (а может быть, даже его досрочный уход с высшего государственного поста). Ведь захват театрального центра на улице Мельникова ставит Владимира Владимировича в тупиковое и зависимое положение – при любом его решении последующие события будут развиваться со значительным ущербом для его репутации государственного деятеля и высокого профессионала спецслужб.

Одна из стратагем в политике называется “Охота на медведя с бревном”, поскольку по технологии она напоминает один старинный способ охотников. Чтобы убить или отпугнуть медведя, вовсе не требовалось бегать за зверем по всему лесу с бревном наперевес. Бралась в качестве приманки павшая телка и полузакапывалась под деревом. На ветви дерева вертикально подвешивались два-три бревна так, что они почти касались туши. Когда приходил медведь и начинал выкапывать телку, то он быстро обнаруживал, что бревна ему мешают. Он их отталкивал - они возвращались и легонько стукали его. Осерчавший зверь отталкивал бревна сильнее - и они возвращали ему силу его же удара. Процедура продолжалась до тех пор, пока медведь сам себе не переламывал хребет раскаченными бревнами.

Посмотрите на захват участников спектакля “Норд-Ост” как на “бревно”, подвешенное Путину, которому VIP-клуб транснациональной корпорации подготовил роль “медведя”. Просто затаиться и никак не реагировать на это “бревно” Президент России без потерь для своей репутации не может. А любое его движение только ухудшает его позицию противостояния с персонажами VIP-клуба, поскольку механизмы передачи Владимира Владимировича президентского поста слишком сильно завязаны на чеченскую проблему. Планировщики захвата не могли не учитывать предвыборных аспектов ситуации - хотя бы потому, что первая и вторая чеченские войны начинались накануне президентских выборов 1996 г. и 2000 г.

Внимательные наблюдатели наверняка заметили, что захват сотен заложников в Москве произошел в течение суток после того, как заместитель Генерального Прокурора РФ Владимир Колесников объявил о том, что Березовский будет наконец-то объявлен в международный розыск, чтобы его арестовали для экстрадиции в Россию. Если ли между этими двумя событиями доказательная прямая связь, можно только гадать. Но вряд ли можно сомневаться в существовании “символической”, “знаковой” связи - ведь Березовский давно предупреждал о том, что Путину предстоит столкнуться с какими-то кризисными событиями, которые станут для него непреодолимым препятствием на пути к новому президентскому сроку. Предупреждал ли он только от своего имени, или действовал по согласованию с другими членами ельцинской “семьи” (личные встречи с которыми лондонский изгнанник продолжает до сих пор) – покажут в скором будущем события “внутрироссийской” политической жизни.