СЕМЬИ, РАЗДЕЛЁННЫЕ ЯПОНСКИМ МОРЕМ

15-12-2002

Поскольку центральной для мировой дипломатии, занятой проблемами Северо-Восточной Азии, является тема ядерной программы КНДР, текущее японо-северокорейское противостояние отошло на задний план.

Между тем, судьба японских граждан, оказавшихся в Северной Корее помимо своей воли – это одна из определяющих, ключевых тем как внешне, так и внутриполитической, и, шире, общественной жизни Японии. Важна данная тема и для КНДР.

В данный момент отношения между Токио и Пхеньяном заморожены.

Это – следствие решительного поступка правительства Японии, 24 октября с.г. решившего удержать в стране пять человек, похищенных северокорейскими спецслужбами в 1978 г. для работы инструкторами, и приехавших для посещения родственников в октябре с.г. Новый раунд переговоров между двумя странами, назначенный на 29 и 30 октября в Куала-Лумпуре был, фактически, сорван.

Попытки японской стороны продолжить контакты по неофициальным каналам натолкнулись на жёсткое противодействие со стороны КНДР, которая 5 ноября пригрозила возобновить испытания баллистических ракет и поставила условием для возобновления переговоров немедленное возвращение пяти визитёров.

Кризис разразился также на внутриполитической сцене, затронув Социал-Демократическую партию Японии, возглавляемую Такако Дои.

Долгие годы претендовавшая на роль посредника между двумя странами СДП занимала просеверокорейскую позицию в вопросе о похищениях. Критикуя позиции правящей Либерально-Демократической партии, СДП отстаивала версию о фабрикации проблемы японскими спецслужбами и реакционными политическими кругами.

Однако во время первого визита премьер-министра Дзюнъитиро Койдзуми в Северную Корею, состоявшегося 17 сентября, генеральный секретарь Трудовой Партии Кореи Ким Чен Ир подтвердил, что часть пропавших японцев действительно находилась или находится на корейской территории, что серьёзно подорвало позиции СДП и подвигло членов партии к обсуждению возможной отставки Дои.

Хроника текущих событий такова. В видеообращении, записанном в конце сентября в Северной Корее, похищенные и члены их семей, попросили родственников, живущих в Японии приехать к ним в гости. Однако, японское правительство обусловило продолжение двусторонних переговоров необходимостью временного” и “краткого” визита похищенных в Японию. Обе страны официально заявили, что выбор постоянного места проживания останется за самими похищенными. Семейные пары Ясуси Тимура и Юкико Окудо, Каору Хасуйкэ и Фукуэ Хамамото, а также Хитоми Сога прибыли в Японию 15 октября, чтобы увидеть своих родственников. Масштаб приёма ошеломил их, ведь страна неделями жила новостями о похищенных. Ясуси Тимура заявил, что совершенно не ожидал, что их приезд станет крупным событием. Были выделены спецтранспорт и сопровождение со стороны многочисленных официальных лиц. Муниципалитеты провели торжественные церемонии по приёму гостей. Деталям пребывания пяти похищенных были отведены первые полосы газет и длительные комментарии программ телевидения. Выдающийся масштаб события искушал определённые политические круги распорядиться судьбой приехавших в своих интересах.

Уже 16 октября Каору Хасуйкэ заявил своему старшему брату о наличии людей, пытающихся использовать их визит для подрыва двусторонних отношений.

А 18 октября, через три дня после прибытия, газета “Йомиури Синбун сообщила, что некоторые из приехавших настаивают на досрочном возвращении, и правительство рассматривает возможность организации раздельных рейсов в Пхеньян.

Никто из пятерых не покинул Японию по прошествии десяти дней, как было предварительно согласовано с КНДР. Вместо этого японское МИД заявило, что остающиеся в Северной Корее члены семей похищенных должны получить право на приезд в Японию. 29 ноября пресс-секретарь Хацухиса Такасима заявил, о том, что МИД не давало обещаний отослать приехавших обратно в определённый срок. В ответных заявлениях Северная Корея обвиняет Японию в нарушении договорённостей, подрыве доверия и торпедировании курса на сотрудничество, обозначенного в совместной Декларации лидеров двух стран от 17 сентября. Очевидно, КНДР не была готова к столь резкому демаршу со стороны Японии. Неожиданными оказались готовность Токио сознательно рисковать благополучием остающихся в Северной Корее родственников вернувшихся и готовность японцев поддержать собственное правительство.

Вскоре после 15 октяб

ря в Японии была введена цензура на освещение мнения самих приехавших о предпочтительном месте проживания. Так, японские журналисты должны были загодя передавать организаторам пресс-конференций вопросы. Работникам северокорейского Красного Креста, приехавшим вместе с визитёрами, было отказано в телефонном общении с ними. Остракизму был подвергнут еженедельник “Сюкан Кинъёби”, проведший беседу с мужем и двумя дочерьми Хитоми Сога в Северной Корее. Дочери сообщили, что очень хотят съездить в Японию, но прежде всего желают возвращения матери. Интервью было расценено как сфабрикованное Пхеньяном и способное негативно подействовать на Сога. Редкие опубликованные заявления вернувшихся отличаются краткостью. Замечательно, что после принятия закона о вспомоществовании похищенным и их близким 4 декабря Каору Хасуйкэ и его жена выразили благодарность властям посредством... электронной почты.

Шок, испытанный приехавшими, велик. Япония, оставшаяся в воспоминаниях юности, разительно отличается от сверхбогатой, развитой державы настоящего. Но самое главное, прибытие из закрытого тоталитарного социалистического общества в страну капиталистической демократии, вполне сравнимо по степени психологического стресса с тем, что уже пережито ими двадцать четыре года назад. Пять человек стали частью северокорейского общества, они пользуются там корейскими именами и говорят по-корейски. Их дети являются, фактически, корейцами: лишь дети Сога были осведомлены, что их мать - этническая японка. По свидетельству Хасуйкэ, именно из-за боязни подвергнуть чрезмерному стрессу родители добровольно оставили их в Северной Корее.

Номинально, находящеся ныне в Японии могут проживать где пожелают, поскольку обе страны признают их своими гражданами. Они уже получили японские паспорта, а также заверения в том, что их семерым детям (возрастом от 15 до 21 года), находящимся в Северной Корее будет так же предоставлено японское гражданство. Однако, муж Сога, 62-летний бывший американский солдат Чарльз Джэнкинс не может беспрепятственно приехать в Японию, поскольку его ждёт выдача американскому трибуналу за дезертирство в КНДР в 1965 г. Посол США в Японии Говард Бэйкер заявил 2 декабря, что несмотря на то, что перспективы преследования Джэнкинса всё ещё обсуждаются, его дело “должно быть рассмотрено в согласии с законом”.

Правомерность действий собственного правительства не подвергается сомнению общественным мнением. Во-первых это продиктовано эмоциями горького и искренного сопереживания родственникам похищенных, которые долгие годы пребывали в неведении относительно судьбы своих дочерей и сыновей. Десять лет назад отец Сога похоронил остававшиеся от его дочери вещи, многие из родных не дожили до момента встречи. Огромное горе выпало на долю ещё нескольких семей, ожидавших новостей от пропавших без вести - по заявлению северокорейской стороны другие восемь оказавшихся в КНДР японцев уже умерли в результате самоубийства, болезней и несчастных случаев. Во-вторых, политики, бюрократический аппарат и масс-медия проводят согласованную кампанию, которая подчёркивает обоснованность подобных шагов по отношению к враждебному и коварному соседу. Поступок правительства, являющий собой явную внешнеполитическую авантюру, рассматривается в Японии как приобретение средства дополнительного давления на Пхеньян в вопросах дальнейшего расследования похищений японцев и разоружения. Между тем, у Пхеньяна есть определённые основания заявлять, что на этот раз Токио сыграл роль разъединителя семей и занять выжидательную позицию. Как передало 11 ноября Центральное Агенство Новостей КНДР, Северная Корея рассматривает вопрос о похищениях японцев как решённый со своей стороны, а ядерную проблему видит как исключительно американо-корейскую. Таким образом, можно утверждать, что внутриполитические выгоды японского кабинета достигнуты за счёт создания труднорешаемой внешнеполитической и гуманитарной проблемы.

Для Пхеньяна в данный момент первоочередной является “сдача” своей ядерной программы в обмен на экономические и дипломатические выгоды. Несмотря на экономический рост в КНДР в последние годы, кризис и последствия недородов 90-х гг. далеки от преодоления, что делает страну зависимой от иностранной помощи. В ответ на признание наличия ядерной программы, сделанное Пхеньяном 4 октября, Япония согласованно с уже сделавшими это США сворачивает гуманитарные поставки топлива в КНДР по линии Организации по Энергетическому Развитию Корейского Полуотсрова с декабря месяца. Этот шаг грозит оставить северокорейскую столицу без тепла посреди холодной зимы. Помимо этого, Япония, которая поставила в Северную Корею 550 тыс. тонн риса в 2001 г. по линии Всемирной Программы Продовольствия, дополняющей рационы трети северокорейцев, приостановила поставки в этом году. Кроме США и их союзников, обвиняющих Пхеньян в нарушении договорённостей 1994 г., давление на Северную Корею в вопросе разоружения оказывают и другие страны, включая КНР и РФ в их Пекинском заявлении от 2 декабря. Маловероятно, что проблему разделённых семей удастся вывести на широкое международное обсуждение, в процессе которого, Северная Корея могла бы привлечь внимание к собственной позиции и попытаться указать на японский произвол. Однако в краткосрочной перспективе ограниченность проблемы рамками двустороннего противостояния позволит КНДР затягивать разрешение вопроса в свою пользу.

Комментарии

Добавить изображение