В БОЛЬШЕВИКАХ

18-10-2003

Вышел второй том труда Солженицына "Двести лет вместе". Многие думали - не решится уж Александр Исаевич после шквала, самума и торнадо всяческих завываний. Но не таков старый зэк - если уж большевистский злыдень его не затравил, то какие-то "борцы с антисемитизмом" - тем паче. Тем более - сам Солженицын и есть как раз настоящий борец с антисемитизмом. И всякими прочими извращениями. Он прямо говорит об ответственности русских за соблазн революционного коммунизма, который совратил малых сих. Но он же говорит и об ответственности еврейского народа за своих отщепенцев (именно этот термин он, вслед за некоторыми еврейскими публицистами использует мэтр). Дабы более не повторились беспримерные злодейства.

В то революционное время многие бросились в смуту и большевизм, преследуя свои корыстные цели. А получили потом как реакцию гнусный антисемитизм за свои мерзости. Сейчас некоторые издания специально разжигают антисемитизм, специально поощряют мерзкие русофобские бредни, держат на поводке оголтелых отщепенцев, натравливают, науськивают, вплоть до требования уничтожить всех русских (да и шире, пожалуй, - всех не евреев) все с той же целью - насытить свои амбиции , стать вождями в какой-то там ими же придуманной битве, получить свои 30 сребренников для "борьбы", и вообще прослыть большими забияками. Не понимая, что все силы нужно бросить на отстаивание существования Израиля - единственной демократии на всем Ближнем Востоке, форпосте западной цивилизации в мире. И не понимая, что в социальной действительности противодействие не только равно действию, но, как правило, много превосходит его.

Этой работы Солженицына еще нет в сети ни в каком виде и потому мы будем знакомить выборочно с некоторыми частями глав из этой феноменальной по охвату, источникам и научному аппарату работы, которая была бы не под силу и целому исследовательскому институту. Книга Солженицына - очень полезное лекарство против всяческих националистических и расистских зараз.

Редактор

Глава 15 — В БОЛЬШЕВИКАХ

Александр СолженицынЭто — слишком не новая тема: евреи в большевиках. О ней — уж сколько было написано. Кому надо доказать, что революция была не-русской или "чужеродной", — указывают на еврейские имена и псевдонимы, силясь снять с русских вину за революцию Семнадцатого года. А из еврейских авторов — и те, кто раньше отрицал усиленное участие евреев в большевицкой власти, и кто его никогда не отрицал,— все единодушно согласны, что это не были евреи по духу. Это были отщепенцы.

Согласимся с этим и мы. О людях — судить по их духу. Да, это были отщепенцы.

Однако и русские ведущие большевики так же не были русскими по духу, часто именно антирусскими, и уж точно антиправославными, в них широкая русская культура исказительно преломилась через линзы политической доктрины и расчётов.

Поставить бы вопрос иначе: сколько должно набраться случайных отщепенцев, чтобы составить уже не случайное течение? Какая доля своей нации? О русских отщепенцах мы знаем: их было в большевиках удручающе, непростительно много. А насколько широко и активно участвовали в укреплении большевицкой власти отщепенцы-евреи?

И ещё вопрос: отношение народа к своим отщепенцам.

Реакция народа на отщепенцев может быть разной — от проклятия до похвалы, от сторонения до соучастия. И проявляется это суждение, это отношение — действиями народной массы, — русской ли, еврейской, латышской, — самою жизнью, и только в малой, отражённой степени - изложениями историков.

И что ж — могут ли народы от своих отщепенцев отречься? И — есть ли в таком отречении смысл? Помнить ли народу или не помнить своих отщепенцев, — вспоминать ли то исчадье, которое от него произошло? На этот вопрос — сомнения быть не должно: помнить. И помнить каждому народу, помнить их как своих,некуда деться.

Да и нет, пожалуй, более яркого примера отщепенца, чем Ленин. Тем не менее: нельзя не признать Ленина русским. Да, ему отвратительна и омерзительна была русская древность, вся русская история, тем более православие; из русской литературы он, кажется, усвоил себе только Чернышевского, Салтыкова-Щедрина да баловался либеральностью Тургенева и обличительностью Толстого. Не проявилось у него никакой привязанности даже и к Волге, на которой прошла его молодость (а с мужиками своего имения судился за потраву), напротив, — он безжалостно отдал всю её ужасающему голоду 1921 года. Всё — так. Но это мы, русские, создали ту среду, в которой Ленин вырос, вырос с ненавистью. Это в нас ослабла та православная вера, в которой он мог бы вырасти, а не уничтожать её. Уж он ли не отщепенец? Тем не менее он русский, и мы, русские, ответственны за него. — Если же говорить об этническом происхождении Ленина, то не изменит дела, что он был метис, самых разных кровей: дед его по отцу, Николай Васильевич, был крови калмыцкой и чувашской, бабка — Анна Алексеевна Смирнова, калмычка; другой дед — Израиль (в крещении Александр) Давидович Бланк, еврей, другая бабка—Анна Иоганновна (Ивановна) Гросшопф, дочь немца и шведки Анны Беаты Эстедт. Но всё это не даёт права отвергать его от России. Мы должны принять его как порождение не только вполне российское, — ибо все народности, давшие ему жизнь, вплелись в историю Российской империи, — но и как порождение русское, той страны, которую выстроили мы, русские, и её общественной атмосферы, хотя по духу своему, не только отчуждённому от России, но временами и резко анти-русскому, он действительно для нас — порождение чуждое. И всё же отречься от него — мы никак не можем.

А отщепенцы-евреи? Как мы видели, в ходе 1917 года не было преимущественного тяготения евреев именно к большевикам. Но еврейская активность в революционных передвижках сказалась и здесь. На последнем перед тем съезде РСДРП (Лондон, 1907), правда общем с меньшевиками, из 302-305 делегатов число евреев уже обещательно перевалило за 160, то есть больше половины. В результате апрельской конференции (1917, только что объявлены взрывные "апрельские тезисы" Ленина) — среди 9 членов нового Центрального Комитета большевиков видим Г.Зиновьева, Л. Каменева, Я. Свердлова. На летнем VI съезде

РКПб (переименованной из РСДРП) в ЦК избрано 11 членов, среди них Зиновьев, Свердлов, Сокольников, Троцкий, Урицкий1

1 Краткая Еврейская Энциклопедия (далее — КЕЭ). Иерусалим: Общество по исследованию еврейских общин, 1994. Т. 7, с. 399).

Затем "историческое заседание" на Карповке (в квартире Гиммера и Флаксерман) 10 октября 1917, заседание, принявшее решение о большевицком перевороте, — среди 12 участников Троцкий, Зиновьев, Каменев, Свердлов, Урицкий, Сокольников. Там же было избрано первое "Политбюро", с такой обещающей историей вперёд, — и из 7 членов в нём всё те же Троцкий, Зиновьев, Каменев, Сокольников. Никак не мало. Д.С.Пасманик, отчётливо: "Нет сомнений, еврейские отщепенцы далеко перешли за процентную норму... и заняли слишком много места среди большевистских комиссаров"2.

2 Д.С.Пасманик. Русская революция и еврейство: (Большевизм и иудаизм). Париж, 1923, с. 155.

Конечно, это — на верхах большевизма, и вовсе ещё не предуказывает массового еврейского движения. Да и евреи в Политбюро не действовали как блок. Например, Каменев и Зиновьев были как раз против переворота в тот ближайший момент. Зато уж Троцкий явился единовластным руководительным гением Октябрьского переворота, он не преувеличил свою роль в "Уроках Октября". Трусливо скрывавшийся Ленин ни в чём существенном в переворот не вложился.

Вообще, Ленин в духе своего интернационализма, и еще от спора с Бундом в 1903, придерживался взгляда, что "еврейской национальности" и быть не должно, и нет её, это реакционная затея, разобщающая революционные силы. (В лад ему и Сталин считал евреев "бумажной нацией", пророчил неизбежную ассимиляцию их.) Соответственно антисемитизм Ленин считал манёвром капитализма, удобным приёмом контрреволюции и не видел в нём ничего органического. Но Ленин прекрасно понимал, какая мобилизующая сила у еврейского вопроса во всей идеологической борьбе. И, конечно, использовать для революции : добавочную и особую горечь среди евреев всегда был готов.

И с первых же дней революции пришлось Ленину за эту возможность ещё как схватиться! Как и многого он не предвидел в государственных вопросах, так не предвидел и: насколько же образованный, а больше — полуобразованный слой евреев, в результате войны рассеянный уже по всей России, выручит его государственность в решающие месяцы и годы, начиная с замены массово бастующих против большевизма российских чиновников. Это был тот слой еврейских приграничных выселенцев, который не вернулся в родные края после войны. (Например, из евреев, высланных в войну, после революции в Литву вернулись большей частью "местечковые элементы", а "урбанистическая часть" литовских евреев "и молодёжь остались в крупных городах России"3

А как раз "после ликвидации черты оседлости в 1917 последовал великий исход евреев из её пределов внутрь России"4. Этот исход — уже не беженцев и выселенцев, а переселенцев. Да вот советские сведения на 1920: "в одной только Самаре в последние годы осело несколько десятков тысяч евреев-беженцев и выселенцев", в Иркутске "еврейское население возросло до 15 тысяч... большие еврейские поселения образовались и в Центральной России, и в Поволжье, и на Урале". Но: большая часть "продолжает пребывать на иждивении собесов и разных филантропических организаций". И призывают "Известия": "Партийные организации, еврейские секции и отделы партии и Наркомнаца должны развить самую широкую агитацию на местах за невозвращение на "родные могилы" и за переход к производительному труду в Советской России"5 (Известия, 1920, 12 октября, с. 1).

  • 3С. Грингауэ. Еврейская национальная автономия в Литве и других странах Прибалтики // Книга о русском еврействе, 1917-1967 (далее — КРЕ-2). Нью-Йорк: Союз Русских Евреев, 1968, с. 46.).
  • КЕЭ, т. 2, с. 312.
  • Известия, 1920, 12 октября.

А станьте в положение малой кучки большевиков, захвативших власть, ещё так хрупко: кому, кому довериться? кого — позвать на помощь? Семён (Шимон) Диманштейн, большевик от младых ногтей, а с января 1918 глава специально созданного при наркомате национальностей Еврейского Комиссариата, так передаёт высказанные ему мысли Ленина: "Большую службу революции сослужил также тот факт, что из-за войны значительное количество еврейской средней интеллигенции оказалось в русских городах. Они сорвали тот генеральный саботаж, с которым мы встретились сразу после Октябрьской революции и который был крайне опасен. Еврейские элементы, хотя далеко не все, саботировали этот саботаж и этим выручили революцию в трудный момент". Ленин считал "нецелесообразным особенно выделять этот момент в прессе... но подчеркнул, овладеть государственным аппаратом и значительно (видоизменить нам удалось только благодаря этому резерву грамотных и более или менее толковых, трезвых новых чиновников"6

Н.Ленин. О еврейском вопросе в России / Введение С. Диманштейна. М.: Пролетарий, 1924, с. 17-18.

Итак, большевики позвали евреев с первых же дней своей власти, кого на руководящую, кого на исполнительную работу в советский аппарат. И? — И многие, очень многие пошли — и пошли сразу. Острая нужда большевицкой власти была в исполнителях беззаветно верных. Таких ìíîãî она нашла среди молодых секуляризованных евреев, вперемешку с их славянскими и интернациональными побратимами. И это совсем не обязательно "отщепенцы", — и беспартийные, вовсе и не революционные, до тех пор как будто аполитичные. У многих это мог быть не идейный, а простой жизненный расчёт, — но явление это áûëî массовое. И не поспешили теперь евреи в те прежде запретные и заветные сельские местности, — а в столицы. Òûñÿ÷è евреев хлынули к большевикам, видя в них самых защитников революции, самых надёжных интернационалистов", и "евреи изобиловали в нижних слоях партийной структуры"7

"Еврей, человек заведомо не из дворян, не из попов, не новников, сразу попадал в перспективную прослойку нового клана"8

  • 7Leonard Schaptro. The Role of the Jews in the Russian Revolutionary Movement // The Slavonic and East European Review, vol. 40, London: Athlone Press, 1961- 62, p. 164).
  • 8М.Хейфец. Наши общие уроки // "22": Общественно-политический и литературный журнал еврейской интеллигенции из СССР в Израиле. Тель-Авив, 1980, № 14, с. 162).

И вот, для поощрения еврейского участия в большевизме, "в конце 1917 года, когда большевики только организовывали свои учреждения в Петербурге, еврейский отдел комиссариата по делам национальностей уже функционировал"9

Вскоре, с 1918, — преобразован в отдельный "Еврейский Комиссариат". А в марте 1919, при VIII съезде РКПб, готовилось возглашение "Еврейского Коммунистического Союза Советской России" как органической, но и особой, части РКПб. (С тем, чтобы включить её и в Коминтерн и так окончательно подорвать Бунд.) Создано было и особое еврейское отделение в Российском телеграфном агентстве (РОСТА).

Оправдательная оговорка Д. Шуба, что "значительные кадры еврейской молодёжи потянулись в коммунистическую партию" вследствие погромов, произошедших на территории белых10 (то есть с 1919), — никак не состоятельна. Массовый приток евреев в советский аппарат произошёл в позднем 1917 и в 1918. Нет сомнения, что события 1919 (о них — в главе 16) только усилили связь еврейских кадров с большевиками, но никак не создали её.

Другой автор, коммунистический, объясняет "особо выдающуюся роль еврейского революционера в нашем рабочем движении" тем, что в еврейских рабочих наблюдается "особое развитие некоторых черт психологического уклада, необходимых для роли вожаков", которые ещё только развиваются в русских рабочих, — исключительная энергия, культурность, солидарность и систематичность11

Организующую роль евреев в большевизме отрицают редкие авторы. Д.С.Пасманик выделял: "само появление большевизма было результатом особенностей русской истории... но организованность большевизма была создана отчасти деятельностью еврейских комиссаров"12

  • 9 Еврейская трибуна: Еженедельник, посвящённый интересам русских евреев. Париж, 1923, 7 сентября, с. 1.
  • 10Д. Шуб. Евреи в русской революции//Еврейский мир: Сб. 2 (далее — ЕМ- 2). Нью-Йорк: Союз русских евреев в Нью-Йорке, 1944. с. 142).
  • 11 Ю.Ларин. Евреи и антисемитизм в СССР. М.; Л.: ГИЗ, 1929, с. 260-262).
  • 12 Д.С. Пасманик. Чего же мы добиваемся? // Россия и евреи: Сб. 1 (далее — РиЕ) / Отечественное объединение русских евреев за границей. Париж: YMCA-Press, 1978, с. 212 [1-е изд. — Берлин: Основа, 1924].

Динамическую роль евреев в большевизме тогда оценили и наблюдатели из Америки: "Быстрый выход русской революции из разрушительной фазы и вход в конструктивную— это заметное выражение конструктивного гения еврейской неудовлетворённости"13. На взлёте Октября — не евреи и сами говорили о своей активности в большевизме с высоко поднятой головой.

Вспомним, что — как до революции революционеры и ðàäèêàë-либералы охотно и активно использовали стеснение евреев совсем не из любви к евреям, а для своих политических целей, — так и в первые месяцы, затем и годы после Октября большевики с величайшей охотой использовали в своём государственном и партийном аппарате опять-таки не из сродства с евреями, а по большой выгоде способностей, смышлёности и отчуждённости от русского населения. В дело шли на своих местах и латыши, и венгры, и китайцы, — эти не расчувствуются.

В массе своей еврейское население относилось к большевикам настороженно, если не враждебно. Но, обретя от революции наконец полную свободу, и вместе с ней настоящий, как мы видели, расцвет еврейской активности, венной, политической, культурной, и хорошо организованной, — евреи не помешали в несколько месяцев вперёд именно евреям-большевикам, а те с жестоким избытком использовали привалившую власть. С конца 40-х годов XX века, когда коммунистическая власть рассорилась с мировым еврейством, — это бурное участие евреев в коммунистической революции стало стыдливо или опасливо замалчиваться, укрываться — и коммунистами, и евреями, а попытки вспоминать его и называть — с еврейской стороны квалифицировались как крайний антисемитизм.

В 70-80-е годы, под давлением многого обнаруженного, взгляд на революционные годы приоткрылся. И уже немногочисленные еврейские голоса стали высказываться об этом публично. Например, поэт Наум Коржавин: "Если наложить "табу" на участие в [революции] евреев, то говорить о революции вообще будет невозможно. Были даже времена, когда участием этим гордились... Евреи в революции участвовали, и в непропорционально больших количествах"14. — Или М.Агурский: "Участие евреев в революции гражданской войне не ограничивалось даже и этим из ряда вон выходящим участием в государственном руководстве. Оно было значительно шире"15. — Или израильский социалист С.Цирюльников: "В начале революции евреи... служили основой нового режима"16.

  • 13 S. Tonjoroff. Jews in World Reconstruction // The American Hebrew: The National Jewish Weekly, 1920, September 10, p. 507.
  • 14Литературный курьер: [Ежеквартальник, США], 1985, №11, с. 67.
  • 15 М.Агурский. Идеология национал-большевизма. Париж: YMCA-Press, 1980, с. 264.

Но немало и таких еврейских авторов, кто и сегодня или отрицают вклад евреев в большевизм, даже отметают с гневом, — или, что чаще, всякое упоминание о том воспринимают болезненно.

А между тем несомненно, что эти еврейские отщепенцы несколько лет прямо вождествовали в большевизме, возглавили воюющую Красную Армию (Троцкий), ВЦИК (Свердлов), обе столицы (Зиновьев и Каменев), Коминтерн (Зиновьев), Профинтерн (Дридзо-Лозовский) и Комсомол (Оскар Рыбкин, за ним Лазарь Шацкин, он же и во главе Коммунистического Интернационала Молодёжи).

"В первом совнаркоме был, правда, только один еврей, но этот один был Троцкий, второй после Ленина, и превосходил по влиянию всех остальных"17. А с ноября 1917 до лета 1918 реальным правительством был даже не Совет Народных Комиссаров (СНК), а так называемый "малый Совнарком": Ленин, Троцкий, Сталин, Карелин, Прошьян. После Октября не менее важным, чем Совнарком, был Президиум ВЦИК. Среди 6 его членов: председатель Свердлов, Каменев, Володарский, Стеклов-Нахамкис.

М.Агурский верно замечает: для страны, где евреев вообще не привыкли видеть у власти, какова же разительность: "Еврей — президент страны... еврей — военный министр... было нечто такое, с чем коренное население России вряд ли могло свыкнуться"18. Разительно ещё и по тому, каким президентом и каким военным министром они были.

  • 16С. Цирюльников. СССР, евреи и Израиль // Время и мы (далее —ВМ): Международный журнал литературы и общественных проблем. Нью-Йорк, 1987, № 96, с. 155.
  • 17Leonard Schapiro. The Role of the Jews... //The Slavonic and East European Review, vol.40, 1961-62, p. 164-165.
  • 18М.Агурский. Идеология национал-большевизма, с. 264.

Среди ближайших помощников Троцкий держал почти всегда евреев (из трёх старших секретарей — Глазман, Сермукс, а начальник личной охраны — Дрейцер20). Вот понадобился властный и безжалостный заместитель Наркомвоена — какая высота поста! — Троцкий не колеблясь назначил врача Эфраима Склянского, никакого не боевого и не штабного командира, — и вот, по посту зампреда Реввоенсовета Республики, Склянский подписывается выше Главнокомандующего генерала С.С. Каменева.

И ведь не подумал же Троцкий, как неуместное назначение врача будет выглядеть для военных-строевиков, а само возвышение Склянского — для всей России, ему и заботы о том не было. Однако знаменитая фраза Троцкого, что "Россия не дозрела до того, чтобы во главе её стоял еврей", показывает, что ему, применяя к себе, не безразличен был этот вопрос.

Или — эта знаменитая сцена: Учредительное Собрание 5 января 1918 открывает старейший депутат земец С.П.Шевцов — а Свердлов нахально вырывает у него колокольчик, сталкивает с трибуны и переоткрывает Собрание. Надо почувствовать, с какими пылкими многолетними надеждами жадно ждала вся российская общественность давно загаданного, заветного Учредительного Собрания — как святого солнца, которое польёт счастье на Россию. А удушили его — в несколько часов, между Свердловым и матросом Железняком.

А прежде того разогнали Всероссийскую комиссию по выборам в Учредительное Собрание, и дела её передали приватному молодому человеку, Бродскому. Делами самого ожидаемого Собрания ведал Урицкий, а новую канцелярию для него сформировал Драбкин, — так, этими действиями, и создавался образ еврейского правительства. — Ещё перед тем: всероссийски известных уважаемых членов Учредительного Собрания, среди них графиню Панину, широкую благотворительницу, — арестовал ничтожный Гордон. (По данным "Дня": писал бездарные патриотические статейки в "Петроградском курьере", потом торговал капустой и химическими товарами, потом стал большевиком21.)

  • 20 Роберт Конквест. Большой террор / Пер. с англ. Flrenze: Edlzlonl Aurora, 1974, с. 192.
  • 21 День, 1917, 5 декабря, с. 2.

Ещё же и это надо не забывать: новые властители не упускали тут же насыщать свою наживу, а попросту — грабить беззащитных. "Добытые деньги переводятся, как правило, в драгоценные камни... Склянский пользуется в Москве репутацией "первого покупателя бриллиантов"; попался в Литве на досмотре вывозимый багаж зиновьевской жены Златы Бернштейн-Лилиной — и "обнаружены драгоценности на несколько десятков миллионов рублей"аа. (А у нас легенда: первые революционные вожди — были бескорыстными идеалистами.) — А в ВЧК, как показывает достойный свидетель, через её пресс прошедший в 1920, начальниками тюрем обычно были поляки или латыши, "отмел же ВЧК по борьбе со спекуляцией, менее опасный и наиболее доходный, был в руках евреев"23.

  • 22 С.С. Мослов. Россия после четырёх лет революции. Париж: Русская печать, 1922. Кн. 2, с. 190.
  • 23 С.Е. Трубецкой. Минувшее. Париж: YMCA-Press, 1989, с. 195-196. — Всероссийская Мемуарная Библиотека (BMБ)- Серия: Наше недавнее, [вып.] 10.

В первые годы большевицкой власти весь перевес еврейской численности сказывался далеко не только в самых верхах партии и власти: он был ещё разительней — и чувствительней для населения — на широких просторах, в губерниях и уездах, в прослойках средней и ниже средней. Там-то и засела безымянная масса "штрейкбрехеров", которая "хлынула на помощь" ещё хрупкой большевицкой власти — и подкрепила её, и спасла. — В "Книге о русском еврействе" читаем: "Нельзя не упомянуть о деятельности многочисленных евреев-большевиков, работавших на местах в качестве второстепенных агентов диктатуры и причинивших неисчислимые несчастья населению страны", с добавлением: "в том числе и еврейскому"38.

Из такого повсеместного присутствия евреев в большевиках в те страшные дни и месяцы — не могли не вытекать и самые жестокие последствия. Не минуло это и убийства царской семьи, которое теперь у всех на виду, на языке, — и где участие евреев русские уже и преувеличивают с самомучительным злорадством. А это и всегда так: динамичные из евреев (а таких много) не могли не оказываться на главных направлениях действия и нередко на ведущих местах. Так и в убийстве царской семьи — при составе охраны (и убийц) из латышей, русских и мадьяр две из роковых ролей сыграли Шая-Филипп Голощёкин и Яков Юровский (крещёный).

Ключ решения был в руках Ленина. Посмел он на это убийство решиться (при такой ещё хрупкости своей власти) — верно рассчитав, предвидя и полное безразличие союзных с Россией держав (родственный английский король ещё весной 1917 отказал Николаю в убежище), и обречённую слабость консервативных слоев русского народа.

Голощёкин, сосланный в Тобольскую губернию в 1912 на четыре года, дальше к 1917 году на Урале — хорошо со-знакомился со Свердловым (кстати, в 1918 они были на "ты", как это зафиксировано в телеграфных переговорах Екатеринбурга с Москвой). С 1912 Голощёкин (и тоже — вместе со Свердловым) стал и — член ЦК партии большевиков, после Октябрьского переворота — секретарь Пермского и Екатеринбургского губкомов, затем объёмистей — Уральского обкома партии, то есть верховный хозяин всего Урала39.

  • 38 Г.Аронсон. Еврейская общественность в России в 1917-1918 // КРЕ-2, 1968, с. 16.
  • 39 Большевики, 1903-1916, с. 283-284.

Замысел убийства царской семьи и выбор варианта зрели в голове Ленина и у его ближайшего окружения, — а отдельно готовились свои соображения у уральских владык Голощёкина и Белобородова (председатель Уралсовета), и, как выясняется, в начале июля 1918 Голощёкин ездил с этим в Кремль: убедить в невыгодности варианта "бегства" царской семьи, а откровенно и прямо их расстрелять и публично о том объявить. Убеждать Ленина — и не надо было, "уничтожить" — в этом он не сомневался, он только опасался реакции от населения России и от Запада. Но уже были признаки, что — всё пройдёт спокойно.

(Ещё решение зависело бы, конечно, от Троцкого, от Каменева, Зиновьева, Бухарина — но их всех не было тогда в Москве, да, по характеру их, кроме Каменева, нет основания предположить, что кто-нибудь из них бы возражал. О Троцком известно, что отнёсся равнодушно-одобрительно. В дневнике 1935 сам пишет об этом так: приехал в Москву, в разговоре со Свердловым —"спросил мимоходом: "Да, а где царь?" — "Кончено, — ответил он, — расстрелян". — "А семья где?" — "И семья с ним". — "Все? — спросил я, по-видимому с оттенком удивления". — "Все! — ответил Свердлов, — а что?" Он ждал моей реакции. Я ничего не ответил. "А кто решал?" — спросил я. "Мы здесь решали... " Больше я никаких вопросов не задавал, поставив на деле крест. По существу, решение было не только целесообразно, но и необходимо... Казнь царской семьи нужна была не просто для того, чтоб запугать, ужаснуть, лишить надежды врага, но и для того, чтобы встряхнуть собственные ряды, показать, что отступления нет, что впереди полная победа или полная гибель"40.)

М.Хейфец анализирует, кто мог быть на этом последнем ленинском совете: разумеется, Свердлов, Дзержинский, не исключены — Петровский и Владимирский (НКВД), Стучка (Наркомюст), может быть — В.Шмидт. Вот это и был—Трибунал над царём. Голощёкин же — 12 июля вернулся в Екатеринбург, ожидая последнего сигнала из Москвы. Затем Свердлов передал в Екатеринбург окончательное распоряжение Ленина. И Яков Юровский, часовщик, сын уголовного каторжанина, в своё время сосланного в Сибирь, — там нещечко и родилось, — в июле 1918 назначенный комендантом Ипатьевского дома, обдумывал операцию и организовал технику убийства (нарядом мадьяр и русских, включая Павла Медведева, Петра Ермакова) и сокрытия трупов 41. (Тут помог бочками бензина и серной кислоты — для уничтожения трупов — ещё и облкомиссар снабжения П.Л. Войков).

Как именно следовали добивающие выстрелы в подвальной мясорубке Ипатьевского дома и чьи выстрелы оказались решающие — не могли бы, конечно, потом разобраться и сами палачи. В дальнейшем Юровский с несомненным надрывом утверждал свой приоритет: "Из кольта мной был наповал убит Николай"". Но честь досталась и Ермакову — "товарищ маузер"42.

Голощёкин славы не искал, всю её перехватил долдон Белобородов. В 20-е годы так все и знали, что именно он — главный убийца царя; даже в 1936, гастролируя в Ростове-на-Дону на какой-то партконференции, он ещё похвалялся этим с трибуны. (Всего за год перед тем, как расстреляли его самого.) В 1941 расстреляли и Голощёкина. А Юровский (уехавший после убийства в Москву и потом с год "работавший" в ближайшем окружении Дзержинского, значит— на мокрых же делах) умер своей смертью43.

  • 40 Лев Троцкий. Дневники и письма. Нью-Йорк: Эрмитаж, 1986, с. 101.
  • 41 Михаил Хейфец. Цареубийство в 1918 году. Книготоварищество "Москва-Иерусалим", 1991, с. 246-247, 258, 268-271.
  • 42 Там же, с. 355.
  • 43 Там же, с. 246, 378-380.

Вообще, во всю революцию, на все события постоянно бросал отсвет и национальный вопрос. Так и все участия-соучастия, от убийства Столыпина, разумеется, затрагивали русские чувства. Но вот убийство царского брата в. кн. Михаила Александровича, — кто убийцы? — Андрей Марков, Гавриил Мясников, Николай Жужгов, Иван Колпащиков — вероятно, все русские.

О, как должен думать каждый человек, освещает ли он свою нацию лучиком добра или зашлёпывает чернью зла.

Это — о палачах Революции. А что — жертвы? Во множестве расстреливаемые, и топимые целыми баржами, заложники и пленные: офицеры — были русские, дворяне — большей частью русские, священники — русские, земцы — русские, и пойманные в лесах крестьяне, не идущие в Красную армию, — русские. И та высоко духовная, анти-анти-семитская русская интеллигенция — теперь и она нашла свои подвалы и смертную судьбу.

И если бы можно было сейчас восставить, начиная с сентября 1918, именные списки расстрелянных и утопленных в первые годы советской власти и свести их в статистические таблицы — мы были бы поражены, насколько в этих таблицах Революция не проявила бы своего интернационального характера— но антиславянский. (Как, впрочем, и грезили Маркс с Энгельсом.)

Вот э т о - т о и вдавило жестокую печать в лик революции — в то, что больше всего и определяет революцию: кого она уничтожала, — безвозвратно, непоправимо уводя убитых и из этой грязной революции, и из этой обречённой страны, из состава этого заблуженного народа.

A — вскрытие мощей ? Чем могла масса объяснить такое надругательство, настолько наглядное, вызывающее? "Разве бы русские, православные, на такое дело пошли?", говорят по России. "Это всё жиды подстроили. Жидам что: они самого Христа распяли""55. — И разве не ответственна за это настроение власть, подававшая народу такие зрелища в предельной топорности?

С. Булгаков, особенно пристально следивший за судьбами православия под большевиками, писал в 1941: в CCCP гонение на христианство "превзошло по свирепости размерам все предыдущие, которые только знает история. Конечно, нельзя его всецело приписать еврейству, но нельзя его влияния здесь и умалять"56. — "В большевизме нее всего проявилась волевая сила и энергия еврейства.". — "Еврейская доля участия в русском большевизме — непомерно и несоразмерно велика. И она есть, прежде всего, грех еврейства против святого Израиля... И не святой Израиль", но волевое еврейство проявляло себя, власть, в большевизме, в удушении русского народа.". — "Гонение на христианство здесь хотя и вытекало из юридической и практической программы большевизма вообще, без различия национальностей, однако естественно находило наибольшее осуществление со стороны еврейских "комиссаров безбожия", — как возглавление Губельманом-Ярославским Союза воинствующих безбожников "перед лицом всего православного русского народа есть акт... религиозного нахальства"57.

  • 55С.С. Мослов. Россия после четырёх лет революции. Кн. 2, с. 43.
  • 56Сергий Булгаков. Христианство и еврейский вопрос. Париж: YMCA-Press, 1991, с. 76.
  • 57Сергий Булгаков. Христианство и еврейский вопрос, с. 98, 121,124.

А тоже было наглядное нахальство — переименовывать города и места. Обычай — не еврейский по существу, обычай общесоветский. Но можно ли утверждать, что для жителей Гатчины превратиться в Троцк — не несло никакого национального привкуса? А Павловск — в Слуцк, Дворцовую площадь — в Урицкого, Исаакиевскую — в Воровского, Литейный проспект — в Володарского, Владимирский — в Нахимсона, Адмиралтейскую набережную — в Рошаля, Таврическую улицу — в Слуцкого же, красивейшую Михайловскую — назвать по заурядному художнику Исааку Бродскому?

Забылись. Голова закружилась. А по российской шири и счёта нет: Елизаветград — в Зиновьевск, и пошло. А город, где убит царь, — в честь убийцы Свердлова.

Очевидно, что представление о национальной мести со стороны евреев-большевиков было развито в русском сознании уже и к 1920 году, если оно курьёзно попало (предупреждающий аргумент Калинина) даже в документы советского правительства.

Конечно, правильным было опровержение Пасманика: "Для злобных или тупоумных людей всё объясняется очень просто: еврейский кагал решил завладеть Россией, или мстительное еврейство расправляется с Россией за прошлые преследования, которым оно подвергалось в этой стране"58. Конечно же нельзя объяснять победу и владычество большевиков таким образом. — Но: если погром 1905 горит в памяти твоей семьи и если в 1915 твоих единоплеменников из западных губерний изгоняли нагайками — то через каких-то 3-4 года ты мог отмстить иной взмах нагайки и револьвером. Не будем гадать, в какой степени евреи-коммунисты могли сознательно мстить России, уничтожать, дробить именно всё русское; но отрицать вовсе такое чувство — это отрицать какую-либо связь еврейского неравноправия при царе с участием евреев в большевизме, — связь, постоянно выдвигаемую.

58Д.С. Пасманик. Русская революция и еврейство, с. 156.

А вот И.М. Бикерман, стоя "перед фактом такого непомерного участия евреев в варварском разрушении" и, видимо, отвечая тем, кто числит за евреями право на месть за прежние гонения, — отвергает это право. "Ответственность за разрушительное усердие наших соплеменников перелагается на государство, преследованиями, гонения ми толкавшее евреев на путь революции". Нет, говорит он:
"Именно тем, кто как отвечает на давящее на него зло, отличается человек от человека и один человеческий коллектив от другого" 59.

Но и он же, озирая исторические судьбы еврейства в 1939, под находящей тучей ещё новой эпохи: "Выпуклое отличие евреев от окружающего мира состояло в том, что евреи могли быть только наковальней и никогда — молотом"60.

  • 59 И.М. Бикерман. Россия и русское еврейство // РиЕ, с. 25.
  • 60 Он же. К самопознанию еврея: Чем мы были, чем мы стали, чем мы должны быть. Париж, 1939, с. 42.

Я не берусь углубиться в мировые исторические судьбы, не возьмусь спорить в таком объёме, но оговорюсь чётко: пусть бы даже во всю мировую историю было так, но с Восемнадцатого года в России и ещё затем лет пятнадцать — примкнувшие к революции евреи были также и молотом, — изрядной долей его массы.

И тут — в наш переклик вступает Б. Пастернак. В "Докторе Живаго", правда уже после Второй Мировой войны и грянувшей еврейской Катастрофы, со всем горчайшим грузом её, со всем изменившимся мировоззрением, — но ведь в романе же держа в виду именно годы нашей революции, — он пишет об "этой стыдливой, приносящей одни бедствия, самоотверженной обособленности". И ещё: "их [евреев] слабость и неспособность отражать удары".

Однако перед нашими глазами была одна и та же страна; в разных возрастах, но ведь мы жили в ней одни и те же 20-30-е годы. Современник тех лет должен бы окоснеть от недоумения: Пастернак не заметил (верю), что происходило?— Родители его, художник отец, пианистка мать, принадлежали к высококультурному кругу евреев, живших единой жизнью с русской интеллигенцией; он вырос уже и в немалой традиции: России и русской культуре щедро отдали себя братья Рубинштейны, пронзительный Левитан, тончайший Гершензон, философы Франк, Шестов. Вероятно, этот определённый выбор, эта высокая нераздельность служения и жизни казались Пастернаку нормой, а все уродливые и страшные отклонения от неё — просто не попадали в сетчатку его глаза. Но отпечатывались в тысячах других.

Вот, свидетель тех же лет, опять Бикерман: "Слишком бросающееся в глаза участие евреев в большевицком бесновании приковывает к нам взор русского человека и взоры всего мира"61.

Нет, не евреи были главной движущей силой Октябрьского переворота. Более того, он вовсе не был нужен российскому еврейству, получившему свободу в полноте — в период именно Февраля. Но, когда переворот уже совершился, активное молодое секуляризованное еврейство легко и быстро совершило перепрыг с коня на коня — и с не меньшей уверенностью погнало теперь и в большевицкой скачке.

Конечно же не меламеды привели к тому. Но благоразумная часть еврейского народа — упустила головорезов. Так отщепилось — чуть ли не целое поколение. И поскакало впредь.

Ища мотивы этого динамичного перескока еврейской молодёжи к новым победителям, Г.Ландау называет: "Здесь действовала и озлобленность против старого мира и отчуждённость, искусственно им поддержанная, от общероссийской государственной и бытовой жизни; действовал и своеобразный рационализм, столь часто присущий евреям", и "волевой натиск, в ничтожных душах превращающийся в пронырливость и дерзость"62.

А есть и объяснения извинительные: "Материальные условия после большевицкого переворота создали такую обстановку, которая заставила евреев идти в большевики"63. Это объяснение весьма распространено: что "42% еврейского населения России занимались торговлей", теперь лишились её, — и создалась безвыходность, куда же податься? "Чтобы не умереть с голоду, они вынуждены были пойти на службу к правительству, часто не брезгуя никакой какой работой", вот даже начальственно-административной, пришлось идти в соваппарат, где "число служащих-евреев с самого начала октябрьской революции было велико"64.

  • 61И.М. Бикерман. Россия и русское еврейство //РиЕ, с. 14-15.
  • 62ГЛ. Ландау. Революционные идеи в еврейской общественно сти//РиЕ, с. 117.
  • 63Д.С. Пасманик. Русская революция и еврейство, с. 156.
  • 64 Д. Шуб. Евреи в русской революции //ЕМ-2, с. 143.

Не было выхода? А тем десяткам тысяч российских чиновников, отказавшихся служить большевизму, — разве было куда податься? Умереть с голоду? — а на что жили горожане не-евреи? Да ещё была ведь помощь Джойнта, ОРТа и подобное снабжение от щедрых евреев с Запада. Идти на службу в ЧК — это никогда не единственныйвыход. Есть по крайней мере ещё один — не идти, выстаивать.

И получилось, вывел Пасманик, что "большевизм стал для голодающего еврейства городов таким же ремеслом, как раньше портняжество, маклерство и аптекарство"65.

А если так, то можно ли с доброй совестью говорить и спустя 70 лет: для тех, кто "не хотели эмигрировать в Соединённые Штаты, чтобы стать американцами, и не хотели эмигрировать в Палестину, чтобы остаться евреями, — единственным выходом был коммунизм" 66. Опять — единственным выходом.

Вот это — и есть отречение от исторической ответственности...

Существенней, весомей звучит: "Народ, претерпевший такие гонения", — это во всей исторической протяжённости, — "не мог не стать в значительной части своей носителем революционной интернационалистской доктрины социализма", ибо "она давала своим адептам-евреям , -Надежду перестать быть изгоями", и на этой земле, а не в "призрачной Палестине праотцев". А дальше — "уже в ходе гражданской войны и сразу же после неё они, нередко более конкурентоспособные, чем выдвиженцы из коренных низов, заполнили много социальных пустот, созданных революцией... При этом они... в преобладающей части 'своей порывали со своей народной и духовной традицией", после чего "любые ассимилянты, особенно в период своего массового явления, да ещё в первом поколении, укореняются в относительно поверхностных слоях новой для них культуры"67.

Однако же, спрашивают: как же "вековые традиции этой древней культуры оказались бессильными против увлечения варварскими революционными лозунгами большевизма"?68 Когда "над Россией... стрясся вместе с революцией социализм... — тогда не только эти евреи со всей своей численностью и энергией оказались на передовой волне разложения. Тогда остальное еврейство оказалось без сцепляющей идеи, — с недоуменным сочувствием к происходящему и недоуменной беспомощностью применительно к его результатам"69. Как же "значительные слои еврейства с восторгом, непростительным для народа тысячелетней истории разочарований, приняли революцию"? ; как же рационалистический "трезвый еврейский народ опьянел от революционной фразеологии"?70

Пасманик упоминает (1924) и "тех евреев, которые громко заявляли о генетической связи между большевизмом и иудаизмом, которые громко хвастались широкими симпатиями еврейской массы к комиссародержавию"71. Правда, Пасманик и сам выделял "те пункты, в которых между иудаизмом и большевизмом на первый взгляд действительно может быть создано некоторое сближение... земное счастье и социальная справедливость... Иудаизм первый выдвинул эти два великих принципа"72.

  • 65 Д.С.Пасманик. Русская революция и еврейство, с. 157.
  • 66 Ш.Авинери. Возвращение в историю // "22", 1990, №73, с. 112.
  • 67Д. Штурман. О национальных фобиях// "22", 1989, №68, с. 149-150.
  • 68И.О.Левин. Евреи в революции // РиЕ, с. 127.
  • 69Г.А. Ландау. Революционные идеи в еврейской общественно сти // РиЕ, с. 109.
  • 70Д.О.Линскгш. О национальном самосознании русского еврея // РиЕ, с. 145, 146.
  • 71Д.С. Пасманик. Чего же мы добиваемся? // РиЕ, с. 225.
  • 72Он же. Русская революция и еврейство, с. 129.

Содержательное обсуждение этого вопроса мы находим в англо-еврейской газете "Еврейская хроника" — в том самом 1919, ещё неостывшем революционном году. Некто Ментор, постоянный обозреватель этой газеты, писал, что неразумно евреям притворяться, будто у них нет никакой связи с большевизмом. Вот в Америке раввин д-р Иуда Магнес поддержал большевиков, значит, не счёл большевизм явлением, несовместимым с иудаизмом 73. — И он же, спустя неделю: вообще большевизм — великое зло, но, парадоксально, и надежда человечества. Французская революция тоже была кровавой, но вот оправдана историей. Еврей по своей натуре — идеалист, и не только не удивительно, а, наоборот, логично, что он пошёл за обещаниями большевиков. "Значителен факт самого большевизма, значителен факт, что столь многие евреи стали большевиками; что идеалы большевизма во многих пунктах согласуются с высшими идеалами иудаизма, отчасти формировавшими базис для учения основателя христианства. Всё это думающий еврей должен рассмотреть тщательно. Безрассуден тот, кто видит в большевизме только отталкивающие аспекты..."74

Однако: иудаизм прежде всего — не сознание ли единого великого Бога? и хотя бы только поэтому несовместим с безбожным большевизмом.

Всё размышляя, всё ища мотивы столь обильного участия евреев в большевицком предприятии, И.Бикерман пишет: "Можно было бы перед лицом таких фактов отчаяться в будущем нашего народа, если бы мы не знали, что... из всех эпидемий самая страшная — словесная зараза. 'Почему еврейское сознание оказалось настолько восприимчивым к этого рода инфекции, об этом говорить было |бы слишком долго". Причина "не только в обстоятельствах "Вчерашнего дня", но и "в унаследованных нами от седой древности представлениях, делающих еврея предрасположенным к заболеваниям легковесной и субверсивной (подрывной) идеологией"75.

Присоединяется и С.Булгаков: "Духовное лицо еврейства в русском большевизме отнюдь не являет собой лика Израиля... Это есть в самом Израиле состояние ужасающего духовного кризиса, сопровождаемое к тому же озверением"76.

  • 73 The Jewish Chronicle, 1919, March, 28, p. 10.
  • 74 Mentor. Peace, War — and Bolshevism // The Jewish Chronicle, 1919, April 4, p. 7.
  • 75И.М. Бикерман. Россия и русское еврейство //РиЕ, с. 34.
  • 76 Сергий Булгаков. Христианство и еврейский вопрос, с. 124-125.

Что же касается довода об испытанных в прошлом притеснениях как первопричине этого перескока, перехлына российских евреев к большевикам, то следует вспомнить ещё о двух коммунистических переворотах, почти синхронных с ленинским, — о баварском и венгерском. Читаем у И. Левина: "Количество евреев — участников большевистского режима в обеих этих странах огромно. В Баварии... мы находим среди комиссаров евреев Левина, Левина, Аксельрода, идеолога-анархиста Ландауэра, Эрнста Толлера". — А "число евреев — руководителей большевистского движения в Венгрии доходило до 95 %... А между тем правовое положение евреев в Венгрии было прекрасным, никаких ограничений в правах евреев там уже давно не существовало, и, наоборот, евреи в Венгрии в культурном и экономическом отношениях занимали положение, при котором антисемиты уже могли говорить о еврейском засилии"77. Сюда можно добавить замечание современного выдающегося еврейского публициста в Америке, что и немецкие евреи "процветали и добились в Германии высокого положения"78. Так и тут — не гонения вынудили к революционности и не погромы. (Но тут надо не упустить, что дрожжи переворота поддержаны и в Венгрии и в Баварии большевиками же, в лице распропагандированных "возвращающихся пленных". Тех двух переворотов мы ещё коснёмся в главе 16.)

Всех тех повстанцев — и дальше, за океаном — объединил вспыхнувший и необузданный революционный интернационализм, порыв к революции — и мировой и "перманентной". А скорые успехи евреев в большевицком управлении не могли не быть замечены в Европе и в Соединённых Штатах; и — позорно — ими умилялись там. Американская еврейская общественность на переломе от Февраля к Октябрю не снизила своих симпатий к российской революции.

  • 77.И.О.Левин. Евреи в революции..РиЕ.с.125, 126
  • 78.Норман Подгорец. Евреи в современном мире (Интервью)..ВМ. Нью-Йорк,1985, N86, с.113

Конечно, была значительная прослойка в российском еврействе, которая не приняла большевизма. Не ринулись в большевизм ни раввины, ни приват-доценты, ни известные врачи, ни масса обывателей. Тыркова пишет в том же месте своей книги, рядом: "Это еврейское преобладание среди советских властей приводило в отчаяние тех российских евреев, кто, вопреки жестокой несправедливости царского режима, видели в России свою родину, жили общей жизнью с русской интеллигенцией и вместе с нею отказывались как-либо сотрудничать с большевиками"103. — Но им не дан был тогда общественный голос, и эти страницы, естественно, заняты не их именами, а — победителями, взнуздавшими ход событий.

Отдельно возвышаются два прославленных террористических акта, оба еврейскими руками, против большевиков в 1918: убийство Урицкого Леонидом Каннегиссером и покушение на Ленина Фанни Каплан. И с этой стороны тоже еврейская судьба — оказаться в числе первых. Ну, при стрельбе в Ленина скорей были эсеровские счёты. Но в отношении Каннегиссера, потомственного дворянина по наследству от деда, и принятого в юнкера с лета 1917 (кстати — приятель Сергея Есенина), я вполне принимаю объяснение Марка Алданова: что это было чувство еврея, желающего и перед русским народом и перед историей противопоставить именам Урицкого и Зиновьева — еврейское имя. В таком духе он, перед покушением, передал записку сестре: что мстит за Брестский мир; и от чувства унижения за участие евреев в установлении власти большевиков; и за казнь в ПетроЧека своего товарища по арт-училищу.

103Ariadna Tyrkova-WlUiams. From Liberty to Brest-Litovsk, p. 299.

Надо сказать, в последнее время появились исследовательские статьи о сомнительных обстоятельствах обоих покушений104. Есть весьма убедительные соображения, что Фанни Каштан вовсе не стреляла в Ленина, а схвачена была для "закрытия следствия", удобная случайная жертва; и есть аргументы, что, мол, Каннегиссеру власти создали условия для такого выстрела. Во втором я очень сомневаюсь: ни ради какой провокации не стали бы большевики подставлять своего любимого председателя ЧК. — Но смущает, правда: каким образом в наступившем затем Красном Терроре, когда расстреливали по стране тысячи совсем невинных заложников, уж совсем посторонних к делу, — вся семья Каннегиссеров была выпущена из тюрьмы, а вскоре и за границу, — никак не по-большевицки! Или это какое же сильнейшее заступничество на самых большевицких верхах? — Из новейшей публикации узнаём даже, что родственники и друзья Л. Каннегиссера разрабатывали план вооружённого налёта на ПетроЧека, для освобождения Леонида, и все они были затем из-под ареста освобождены и продолжали жить в Петрограде непреследуемые. Объяснение такой милости большевицких властей усматривают в том, что они не хотели ссориться с влиятельными в Петрограде еврейскими кругами. Семья Каннегиссеров сохранила иудейское вероисповедание, а мать Леонида Розалия Эдуардовна на одном из допросов заявила, что Леонид убил Урицкого за то, что тот "ушёл от еврейства"105.

  • 104 Б. Орлов. Миф о Фанни Каплан//ВМ, 1975, №2; Г.Ншюв. Урицкий, Володарский и другие // Страна и мир: Обществ.-политический, экономический и культурно-философский журнал. Мюнхен, 1989, №6.
  • 105 Николой Коняев. Он убивал, словно писал стихотворение// Дон, Ростов н/Д, 1995, №10, с. 240-241, 250-252.

Вот и ещё еврейское имя, до сих пор незаслуженно мало известное, не прославленное, как следовало бы: героя антибольшевицкого подполья Александра Абрамовича Виленкина, в свои 17 лет пошедшего добровольцем на войну 1914 года, в гусары; получившего 4 георгиевских креста, произведенного в офицеры, а к революции уже в штаб-ротмистра; в 1918 — он в подпольном "Союзе защиты Родины и свободы"; схвачен чекистами лишь потому, что после провала организации задержался уничтожать документы. Собранный, умный, энергичный, непримиримый к большевикам, он и в подполье и в тюрьмах вдохновлял многих других на сопротивление — и, разумеется, расстрелян чекистами. (Данные о нём — от его соучастника по подполью 1918 и потом сокамерника в советской тюрьме в 1919 Василия Фёдоровича Клементьева, капитана русской армии.)106

106 В.Ф.Клементьев. В большевицкой Москве (1918-1920). М.; Русский путь, 1998, с. 241-245. -- Всероссийская Мемуарная Библиотека (ВМБ). Серия: Наше недавнее, [вып.] 3.

Этих борцов против большевизма — с какими бы то ни было побуждениями — мы помним и как евреев. Печально, что их оказалось мало. Как и всей соединённой белой силы в Гражданскую войну.

Однако, размышляет Д. Пасманик: "Пусть все вдумчивые русские люди ответят на один вопрос: мог бы большевизм, даже с Лениным во главе, победить, если бы в России было сытое, обеспеченное землёй и культурное крестьянство? Могли ли бы тогда все "Сионские мудрецы" вместе взятые, и даже с Троцким во главе, произвести великую смуту в России?"114 — Он прав: не могли бы, конечно.

Но размышлять о евреях-большевиках — евреям бы первей, чем русским. Евреев этот отрезок истории должен бы затрагивать сильно, и по сегодняшний день. Именно в духе трезвого исторического взгляда, не ответить бы на массовое участие евреев в большевицком управлении и в большевицких зверствах — отмахом: то были подонки, оторванные от еврейства, — почему мы должны за них отвечать, одни за других?

Д.М. Штурман справедливо напоминает мне мои слова обо всех коммунистических вожаках любой нации: "все они ушли от своей национальности, предавшись бесчеловечью"115. Верно. Но верны и слова Пасманика в 20-е годы: "Мы не можем ограничиться заявлением, что еврейский народ не отвечает за те или иные действия отдельных его членов. Мы отвечаем за Троцкого, пока мы от него не отгородились" 116. А отгородиться—не значит отмахнуться, наоборот: отречься от их действий — и до самого конца, и научиться на этом уроке.

Внимательно работав над биографией Троцкого, я согласен с мнением, что у него не было специфически-еврейских горячих привязанностей, а наоборот — ярый интернационализм. Так такого бы соплеменника — легче всего осудить? Но уже с восхода звезды Троцкого, с осени 1917, он стал для слишком многих предметом гордости, и чуть ли не кумиром радикально-левых кругов американского еврейства.

  • 114 Д.С. Пасманик. Русская революция и еврейство, с. 157.
  • 115 Д. Штурман. Городу и миру. Париж; Нью-Йорк: Третья волна, 1988, с. 357.
  • 116 Д.С. Пасманик. Русская революция и еврейство, с. 11.

Да что там американского! В 50-е годы сидел со мной в лагере, ещё тогда юноша, Владимир Гершуни — страстный социалист, интернационалист, не было в нём никакого оттенка не то что религиозности, но, кажется, даже и еврейского сознания. В 60-е годы мы встречались на воле, и по какому-то поводу он дал мне свои заметки. И в них: что Троцкий — Прометей Октября, да не почему-нибудь, а прямо потому, что Троцкий—еврей: "Он был Прометеем не потому, что таким уродился, но потому, что он — дитя народа-Прометея, который, не будь он прикован к скале тупой злобы цепями тайной и явной вражды, ещё не столько бы сделал для человечества".

"Все исследователи, не одобряющие участие евреев в революции, склонны не признавать за этими евреями их национальности. Те же, — и среди них многие израильские историки, — кто интерпретируют еврейскую гегемонию как победу еврейского духа, восторженно превозносят их принадлежность к еврейству"117.

Уже и в 20-х годах, сразу после Гражданской войны, звучали отречные доводы. В сборнике "Россия и евреи" их разбирал И.О.Левин (евреев среди большевиков не так много; и нет оснований всему народу отвечать за отдельных его членов; евреев преследовали в царской России — и "от поэтому... а в Гражданскую войну у большевиков искали защиты от погромов — и вот поэтому...) — и тогда же отвечал, что речь ведь идёт "об ответственности не уголовной", неизбежно персональной, а об ответственности моральной118.

г. Пасманик не считал, что от такой моральной ответственности можно будет отмыться. Всё же он искал здесь такое утешение: "Почему еврейская масса должна отвечать за мерзости отдельных евреев-комиссаров? Это, несомненно, глубоко несправедливо. Но... наложение на евреев круговой ответственности доказывает лишь, что признаётся наличие особой еврейской народности. В тот момент, когда евреи перестанут быть народностью, когда они превратятся в русских, немцев, англичан иудейского вероисповедания, они освободятся от тягот круговой поруки"119.

  • 117 Sonja Margoltna. Das Ende der Lugen: RuSland und die Juden 1m 20. Jahrhundert. Berlin: Sledler Verlag, 1992, S. 99-100.
  • 118 И.О.Левин. Евреи в революции //РиЕ, с. 123.
  • 119 Д.С. Пасманик, Русская революция и еврейство, с. 198.

Однако XX век показал нам именно признание еврейской народности, с якорем в Израиле. А круговая ответственность народа — и ведь русского тоже — неотъемлема от его способности построить достойную жизнь.

Да, много доводов — почему евреи пошли в большевики (а в Гражданской войне увидим и ещё новые веские). Однако, если у русских евреев память об этом периоде останется в первую очередь оправдательной, — потерян, понижен будет уровень еврейского самопонимания.

Так ведь и немцы могли отговариваться за гитлеровское время: "то были не настоящие немцы, а подонки", они нас не спрашивали. Однако приходится каждому народу морально отвечать за всё своё прошлое — и за то, которое позорно. И как отвечать? Попыткой осмыслить — почему такое было допущено? в чём здесь наша ошибка? и возможно ли это опять?

В этом-то духе еврейскому народу и следует отвечать за своих революционных головорезов, и за готовые шеренги, пошедшие к ним на службу. Не перед другими народами отвечать, а перед собой и перед своим сознанием, перед Богом. — Как и мы, русские, должны отвечать и за погромы, и за тех беспощадных крестьян-поджигателей, за тех обезумелых революционных солдат, и за зверей-матросов. (О них, думаю, я сказал достаточно выпукло в "Красном Колесе". Ну, добавлю здесь один пример: вот тот красногвардеец Басов, конвоир Шингарёва, народного заступника и правдолюбца, — сперва взявший у сестры арестанта деньги на чай и в оплату за конвоирование его из Петропавловки в Мариинскую больницу, то есть за то, что не дал Шингарёву ни минуты свободы, — и через несколько часов, в ту же ночь, приведший в больницу матросов: застрелить его и Кокошкина120. В этом мерзком типе — сколько же нашего!!)

120 А.И.Шингарёва. [Послесловие.] Дневник А.И. Шингарёва. Как это было: Петропавловская крепость 27. XI. 1917— 5.1.1918. 2-е изд., М., 1918, с. 66-68.

Отвечать, как отвечаем же мы за членов своей семьи.

А если снять ответственность за действия своих одноплеменников, то и понятие нации вообще теряет всякий живой смысл.

Комментарии

Добавить изображение