МОЙ ДРУГ СЕРДЮЧЕНКО

Простодушные заметки...

Если я еврей - чего я буду стесняться.
Правда, я не еврей.

Виктор Черномырдин.

Взаимное притяжение родственных душ способно преодолевать любые расстояния. Я познакомился с Валерием Сердюченко через Интернет. Уж не помню, кто кому написал в первый раз, но с тех пор мы общаемся регулярно, хотя он живет во Львове, а я - в Оттаве. Нас роднит общность профессиональных интересов и, пусть это не выглядит странным, несходство целого ряда точек зрения. Это ведь только кумушкам приятно общаться с теми, кто им поддакивает. Людям же творческим, к коим я без колебаний отношу широко известного в литературном мире публициста Сердюченко и значительно менее известного себя, интересно и полезно сопоставлять свои взгляды и наблюдения со взглядами и наблюдениями других людей. Не скрою, что мне льстит внимание столь образованного и литературно искушенного человека, как Валерий. Я дорожу нашей перепиской, потому что она обогащает меня духовно и чисто по-человечески греет душу.

Задиристость публициста Сердюченко - не более чем мастерский литературный прием. В сочетании с умением выбрать не просто актуальную, а животрепещущую тему эта задиристость цепляет за живое, волнует, даже взвинчивает читателей. Не случайно Валерия приглашают в жюри различных литературных конкурсов и президиумы представительных научных конференций. Что же касается географии его собственных публикаций, то она кроет практически весь современный русскоязычный мир - толстые литературные журналы Москвы и Санкт-Петербурга, одесские альманахи, писательские сборники Израиля, периодические издания США, включая старейшую ежедневную газету "Новое Русские Слово", канадский еженедельник "Russian Canadian Info " и множество популярных интернетских сайтов. Ничего не знаю об его австралийских публикациях, но не удивлюсь, если и таковые имеются.

Столь обширная читательская аудитория делится на тех, кто Сердюченко ругает, и на тех, кто хвалит. Читают же его все!

Что обычно раздражает его критиков? В первую очередь неординарность суждений.

Сегодня миллионы говорящих по-русски людей оказались за пределами России. Вы можете как угодно относиться к марксистско-ленинской философии, но бытие определяет-таки сознание. Россияне и эмигранты в своем большинстве думают по-разному. Вернее, они придерживаются различных мировоззренческих стереотипов. У тех и других свои резоны и свои доводы. Старо, как мир, и похоже на разногласия козла и волка по поводу наилучшей диэты. Козел предпочитает траву, волк - козла. Личность, которая воспаряет разумом над местными предрассудками, вызывает настороженность тех и других.

Тексты Сердюченко интересны тем, что принадлежат человеку, живущему между метрополией и диаспорой. Его сознание не зашорено господствующими там и там стереотипами. Он не зависим ни от кого. С ним вовсе не обязательно соглашаться, а вот задуматься над поставленными им вопросами стоит.

Еврейский вопрос принято считать сложным. Чего стоит хотя бы проблема идентификации! На мой взгляд, ничего сложного во всем этом нет. Сам я полукровка. Как сын еврея я имел установленное израильскими законами право на репатриацию в эту страну. Как сын русской матери в соответствиями с Галахой я считаюсь русским. Так записано в моем внутреннем израильском паспорте: русский. Имея опыт жизни в России под еврейской фамилией и опыт жизни в Израиле под русской фамилией, я на собственной шкуре испытал как проявления антисемитизма, так и проявления еврейского национализма.

Чувствуете? Вступаю на опасную территорию. Какой еще такой еврейский национализм?!! А самый обыкновенный, такой же, как грузинский, французский, корейский и любой другой со всеми типичными чертами национализма - настороженнным отношением к инородцам и уверенностью в собственном превосходстве.

В чем отличие еврейского национализма от всех прочих. В том, что он признает существование национализма в среде других народов, но отрицает его наличие в собственном народе. Поэтому с точки зрения еврейского националиста само произнесение таких слов, как "еврейский национализм", есть антисемитизм.

Мое собственное определение того, что еврейские националисты считают антисемитизмом, настолько просто и лаконично, что я рекомендовал бы включить его в словари и учебники: АНТИСЕМИТИЗМ ЕСТЬ ЛЮБОЕ УПОМИНАНИЕ ЕВРЕЕВ НЕЕВРЕЕМ. Именно неевреем, потому что сами евреи кроют себя почем зря! Помнится, в бытность мою охранником на центральной автобусной станции в израильском городе Натания из близлежащего зоомагазина среди бела дня украли большого говорящего попугая. Хозяин магазина тогда с грустью произнес: "Хаколь йегудим ганавим". Назло проживающим на американском континенте "сионистам" не буду переводить эту фразу с неведомого им иврита. Поверьте на слово, что ее смысл - самый махровый антисемитизм. Кстати, израильская пресса по накалу самокритики уверенно перехлестывает даже откровенно антисемитские издания России.

И вот мой друг Сердюченко посмел упомянуть и немедленно был записан в антисемиты. Увидев гневное коллективное письмо, требующее немедленных карательных санкций, я еще раз внимательно перечитал вызвавшую его статью Валерия. Может быть, я недостаточно умственно развит, но никакого антисемитизма в этой статье не нашел. Я имею в виду то его энциклопедическое понятие, которое толкуется как "форма национальных и религиозных предрассудков и нетерпимости, враждебное отношение к евреям (термин «антисемитизм» появился в 1870-80-х гг.). В ходе истории антисемитизм принимал различные формы от заведомо ложных обвинений и всякого рода дискриминации до массовых депортаций, кровавых погромов и геноцида. Крайнюю форму приобрел в политике германского фашизма."

Но, с другой стороны, если воспользоваться моим определением, то Сердюченко, конечно же, антисемит. И я, поскольку гой и позволяю себе упоминать, тоже антисемит. Правда, мое определение откровенно националистическое. А национализм - это еще и убеждение в абсолютной непогрешимости собственной нации. В общем, противная это штука - национализм.

Единственное, что меня искренне радует, это ничтожная доля еврейских националистов среди читателей "Russian Canadian Info ".

Посудите сами: всего пятнадцать разгневанных подписантов из более чем тридцати тысяч. Делим-множим и получаем каких-то пять сотых долей процента!

Я счастлив, что живу и работаю в столь здоровой социальной среде.