ЛИБЕРАЛИЗМ В РОССИИ: КРАХ И ВОЗРОЖДЕНИЕ

Предисловие.

Результаты парламентских выборов, следствием которых стало обвальное обрушение праволиберальной части политического ландшафта, оказались, пожалуй, наиболее значимым политическим событием прошедшего года. Неспособность поверженной в уныние поражением на парламентских выборах СПС хоть как-то сохранить политическое лицо, выступив с единых позиций на выборах президента, да и само поведение лидеров этой партии, лишь подтверждает диагноз: политическая смерть. Поэтому неудивительно, что в стране начали развиваться процессы, направленные на устранение возникшего политического дисбаланса. То в одном, то в другом издании стали появляться манифесты, проекты программ, да и просто рассуждения на тему возрождения праволиберальной части политического спектра России. И это очень хороший признак, поскольку, лицо новой либеральной партии должно быть определено в широкой общественной дискуссии, а не в узком кругу профессиональных "партстроителей", активность которых приводит, как правило, к появлению политических пустоцветов. Только в случае организации открытой дискуссии новая либеральная партия имеет реальные шансы стать массовой политической силой способной оказывать существенное влияние на ситуацию в России, а не оказаться банальным римейком почившей в бозе СПС. Именно в процессе широкого обсуждения могут и должны появиться, так необходимые сегодня, свежие идеи и новые лидеры, может быть сформулирована программа партии, представляющая собой не просто "протокол о намерениях", а руководство к действию, понятое и принятое, как теми, кто будет участвовать в ее реализации, так и теми, кто будет голосовать за партию выдвинувшую программу и взявшуюся ее осуществлятьосуществлять.

Одним из первых шагов по возрождению либерализма в России должно стать переосмысление либеральной идеи, отказ от псевдо-либеральных стереотипов навязанных в свое время идеологами СПС, выявление и признание ошибок совершенных либералами за все эти годы. Необходимость этого сегодня понимают, практически, все. Проблема, однако, состоит в том, чтобы не сводить критику неудач к огульному отрицанию по принципу: "раз они шли по правой стороне, то мы пойдем по левой", а найти достаточные основания для выбора нового пути развития.

В предлагаемом вниманию читателя тексте затронуты далеко не все проблемы так или иначе связанные с российским либерализмом. Автор посчитал уместным сосредоточиться на наиболее важных с его точки зрения задачах, решение которых позволило бы нейтрализовать последствия кризиса либеральной идеи в России и содействовало бы возрождению либерализма в новом, очищенном от ошибок прошлого, виде. Исходя из этого, текст, изложенный в виде тезисов и комментариев, охватывает две группы вопросов:

1. В чем причины кризиса либеральной идеи в России?
2. Что нужно сделать для возрождения российского либерализма?

Тезисы.

Что привело российский либерализм к кризису.

Разумеется, ошибок и заблуждений было существенно больше, но именно эти пять сыграли наиболее важную роль в поражении и последующей маргинализации СПС и российского либерализма в целом.

1. Антигосударственная позиция.
2. Социальный цинизм.
3. Преувеличение значения стихийного рынка в экономических отношениях.
4. Отсутствие внятно сформулированной идеологии.
5. Сотрудничество с аполитичной властью.

Путь к возрождению.

1. Пересмотр отношения к государству.
2. Повышение уровня общественной культуры.
3. Наработка идеологии.
4. Осуждение аполитичности власти, отказ от сотрудничества с ней, выработка программы политизации власти и общества.
5. Цивилизованный пересмотр итогов приватизации.
6. Реформа исполнительной власти.
7. Разработка социально ориентированных либеральных экономических моделей.
8. Определение границ возможностей рыночных механизмов, а также условий одновременного использования рыночных и административных методов управления экономикой.
9. Создание условий для развития малого бизнеса.
10. Возвращение к патриотизму.

Комментарии.

1. Известно, что представления о либерализме в версии СПС базируются на идее минимизации государственных функций, сводя их в пределе к обеспечению свобод и сбору налогов. На самом деле, такой подход гораздо ближе к анархизму, выраженному в терминах либерализма, чем к либерализму, как таковому. Сам по себе, либерализм никогда не отрицал необходимость и важность государства. Другое дело, что он противостоит избыточности государства, т.е. принятию государством на себя тех функций, которые общество может выполнять самостоятельно.

В своем стремлении свести к минимуму функции государства либералы в начале 90-х явно перестарались. Это привело к сильнейшему рассогласованию государства и общества в сторону недостаточности государства. В результате, лишенная в одночасье административного управления, рухнула экономика, а ваучерная приватизация обернулась фарсом криминального раздела государственной собственности. Страна погрузилась в пучину беззакония, коррупции, и нищеты.

2. Трудно дать другое рациональное объяснение той социально безответственной позиции, которую заняли праволибералы при проведении экономических реформ, кроме как некомпетентность. В самом деле, не предусмотреть хотя бы минимальные социальные гарантии при проведении экономических реформ в стране, в которой культура свободного рынка отсутствует напрочь, при общем низком уровне экономической культуры общества, это значит создать в кратчайшие сроки весьма значительный слой неимущих, чем, помимо прочего, дискредитировать либерализм в глазах большинства населения.

Упование на "шоковую терапию" со ссылкой на успех Польши вообще не выдерживает никакой критики. Ведь хорошо известно, что инерционность любых процессов в России в силу различных причин невероятно высока. Поэтому рассчитывать на кратковременность "шоковой терапии" было абсурдом.

3. Приватизация, проведенная под бредовым лозунгом: "все равно, в чьи руки первоначально попадет государственная собственность - рынок быстро перераспределит ее в пользу тех, кто сможет эффективно ей управлять", нанесла стране невероятный ущерб. Из массы приватизированных предприятий только единицы процентов стали успешными благодаря эффективному управлению, а также инвестициям в развитие. И это не удивительно, ведь основная доля госсобственности попала в руки бывшей номенклатуры и ее присных, а также была просто присвоена различными криминальными группами. Разумеется, "эффективное управление" вовсе не входило в планы новых хозяев страны. Единственной их целью было приватизировать как можно больше собственности, и любыми путями лигитимизировать ее, если не в России, то за ее границами. (Это явление, между прочим, с удивительной образностью было описано Стругацикими в "Понедельник начинается в субботу". Помните шедевр профессора Выбегало: "Человек Удовлетворенный Полностью"? Это о нем было сказано: "Вы программируете стандартного суперэгоцентриста. Он загребет все материальные ценности, до которых сможет дотянуться, а потом свернет пространство, закуклится и остановит время". Ну, чем не портрет российского олигарха!) А чтобы им не мешали варварски обращаться с доставшейся собственностью, они развратили власть. Тысячи чиновников припеваючи живут на взятки за "право" не платить или недоплачивать налоги, разрушать экологию, не иметь конкурентов. Разумеется, что в такой ситуации не может быть и речи о рыночном механизме перераспределения собственности, уже хотя бы потому, что рынка, как механизма регулирования экономических отношений, у нас как не было, так и нет. И это не удивительно, поскольку такой рынок не может возникнуть стихийно, его нужно кропотливо создавать.

4. Отсутствие идеологии у СПС, прежде всего, проявлялось в туманности формулировок и полном отсутствии обоснования выбора партией той модели либерализма, которую они призывали реализовать. Это привело к тому, что, во-первых, под знамена партии собрались люди с самыми разными, порой даже противоречащими друг другу представлениями о либерализме. В результате центральное понятие либерализма - понятие свободы стало трактоваться недопустимо широко, вплоть до отождествления с анархией. Последствия такого отождествления не заставили себя ждать: СПС из праволиберальной партии (как она себя позиционировала) стремительно трансформировалась в партию анархо-либерального толка.

Отсутствие идеологии способствовало также и изоляции СПС от общества, поскольку политика партии не пересказанная в терминах идеологии оказалась совершенно непонятной, а значит и неприемлемой, для подавляющего большинства населения.

Ярким примером того, как невнятность идеологии влияет на повседневную деятельность партии, является проблема партийного финансирования. Хорошо известно, что ни одна партия не может существовать без финансирования. Членские взносы решают проблему только частично, поэтому перед партией всегда стоит проблема поиска спонсора. Вопрос только в том, на каких условиях готова партия принять спонсорскую помощь, поскольку спонсорской эта помощь является только на словах, а на деле это обычная торговая сделка: мы вам - финансирование, а вы нам - ... Под сакраментальным "вы нам" чаще всего подразумевается лоббирование интересов. И тут партии крайне необходимо иметь четкие представления о границах допустимого лоббирования. Но такие представления есть ни что иное, как следствие партийной идеологии. Нет идеологии - нет границ лоббирования, что неминуемо приводит к перерождению партии в коммерческую организацию по лоббированию интересов заказчика. Безусловно, пальма первенства в этом сомнительном предприятии принадлежит ЛДПР, но и СПС, спонсируемая, в том числе, и известным олигархом, оказалась связанной по рукам и ногам его интересами.

5. Нынешняя власть аполитична и это самая большая опасность, исходящая от нее.

По сути, аполитичность власти досталась нам в наследство от большевиков, как результат расправы с политической оппозицией в 20-х - 30-х годах прошлого века. Политические цели были заменены групповыми, клановыми, личными. Именно это привело государство в состояние крайней слабости всего за несколько десятков лет и тем самым способствовало низвержению большевиков. Но проблема состоит в том, что большевики ушли, а аполитичность власти осталась. И это означает, что в стране есть власть, но нет политической системы, которая эту власть воспроизводила бы в соответствии с политическими задачами, стоящими перед страной. Да, сегодня мы выбираем власть на всех уровнях, но критерии, по которым мы это делаем, далеки от политики. Мы выбираем, скажем, президента не за политическую идею, которую он собирается реализовать и за которой стоит политическая партия, являющаяся гарантом того, что, будучи избранным, президент станет осуществлять именно эту политическую программу, а не какую-нибудь другую, а просто за то, что он нам нравится. Причем нравиться (или не нравиться) он может каждому по своему: одному - обещаниями поддержать малоимущих, другому - своими либеральными взглядами, а третьему - патриотизмом. В результате, власть формируется на основе каких-то второстепенных, порой чисто внешних качеств. Недаром в нашей стране ключевую роль в политической жизни играют политтехнологии. И это очень опасно. Опасно, прежде всего, тем, что не связанная политическими целями власть быстро формирует свои собственные цели и стремится к их реализации. Так возникают "семьи", партии власти, и традиции называть приемника.

СПС скомпрометировала себя тесными связями с аполитичной властью: в большей степени в период президентства Б.Ельцина, в меньшей - В.Путина. Все "вожди" СПС в той или иной мере не только сотрудничали, но и участвовали в этой власти. Поэтому тень аполитичности лежит и на российских либералах.

6. Главной проблемой современного российского либерализма является проблема его отношения к государству. Именно поэтому эти отношения должны быть определены и обоснованы в первую очередь.

Как известно, те, кто выступает сегодня от имени российских либералов, отвечают на этот вопрос совершенно определенно: функции государства должны быть минимизированы до уровня обеспечения гарантий свободы личности и общества, а также сбора налогов, на которые государство и должно существовать. Любой выход государственной власти за эти пределы рассматривается как покушение на свободу и ущемление демократии.

Однако такая точка зрения представляется далеко не бесспорной. В самом деле, новейшая российская история убедительно показывает, что одной свободы для благополучия нации совершенно недостаточно. Поэтому в качестве альтернативы вышеприведенным взглядам на соотношение государства и общества хотелось бы предложить другое видение этих отношений.

Сначала приведем несколько определений ключевых терминов - именно так мы будем понимать эти термины в рамках данного текста.

Государство: иерархическая структура самоорганизации общества с целью устойчивого существования и развития.

Государство: внешнее по отношению к обществу формальное дополнение (инобытие) культуры.

Культура (общественная): воспроизводимый общественный опыт.

Если первое и последнее из определений вполне очевидны, то второе, по-видимому, требует разъяснений. Дело в том, что уровень общественной культуры далеко не всегда адекватен задачам устойчивого существования и развития общества. В этих условиях необходима общественная структура, роль которой в дополнении наличной культуры до адекватного уровня. Эта структура и есть государство. Легко видеть, что вся государственная мощь направлена на запрещение того, что НЕЛЬЗЯ и понуждение к тому, что НУЖНО, т.е. представляет собой форму общественной морали.

Соотношение компонентов в двуединстве "Государство-Общество (Культура)" отражает характер государства. В рамках данного текста мы будем называть это двуединство - Нацией.

Теперь, используя приведенные определения, мы можем определить типы государств.

• Тоталитарный тип характеризуется выходом формальной компоненты (государства) за свои пределы, т.е. вторжением государства в пределы культуры (неформальной компоненты).
• Нестабильное или анархическое государство характеризуется недостаточностью формальной компоненты ("мало государства").
• Авторитарное государство характеризуется низким уровнем политической культуры общества.
• Демократическое государство характеризуется высоким уровнем политической культуры общества.
• Идеальное государство: государство, в котором идеальным образом соотносятся формальная и неформальная культура, а так же идеально сбалансированы авторитарная и демократическая модели управления, т.е. государство и общество идеальным образом дополняют друг друга.

Подчеркнем, что идеальным государством является вовсе не его отсутствие (как предел минимизации государства), на чем настаивают идеологи СПС, а отсутствие дисбаланса между государством и обществом. Кроме того, в зависимости от наличного уровня политической культуры общества, в идеальном государстве может преобладать как демократическая, так и авторитарная модель управления.

Теперь обратимся к тому, какое место в этой схеме может быть отведено либерализму (и его политической противоположности - консерватизму).

Либерализм, как политическая идея возможна благодаря тому, что не любое отклонение от идеальной сбалансированности между государством и обществом ведет к нестабильности государства - анархии, или, напротив, к тоталитаризму. В некоторых пределах такое отклонение не препятствует развитию, которое в конечном итоге направлено на достижение идеального соотношения. Такие области, непосредственно примыкающие к линии идеального соотношения, и есть зоны либерализма и консерватизма (см. рис. 1). Область, внутри которой имеется ограниченный дисбаланс между государством и обществом направленный в сторону недостаточности государства соответствует либерализму. В свою очередь, область с ограниченной избыточностью государства соответствует консерватизму.

Рис.1

Рассмотрим схему на рис.1 поподробнее.

Вдоль вертикальной оси, совпадающей с линией идеального государства, меняется уровень политической культуры общества. Чем выше уровень политической культуры, тем более демократичным может быть государство.

Вдоль горизонтальной оси меняется величина дисбаланса между государством и обществом. В зависимости от величины и направления дисбаланса различимы тоталитаризм, консерватизм, либерализм, и анархия.

Из схемы видно, что реальное государство определяется как степенью дисбаланса государства и общества, так и уровнем политической культуры. Поэтому каждый тип государства может быть реализован на разных уровнях политической культуры, т.е. в более демократическом или более авторитарном варианте. (Заметим, что говорить о демократическом или авторитарном государстве в чистом виде неверно, поскольку между ними нет границы. Следовательно, речь может идти исключительно о соотношении демократичности и авторитарности)

Таким образом, становится ясно, что идеология либерализма, во-первых, должна содержать в себе четкие представления о том, что степень необходимого участия государства в жизни общества зависит исключительно от развитости общества, его способности самостоятельно решать насущные и перспективные проблемы.

Во-вторых, основным отличием либерализма от консерватизма является убежденность либералов в том, что в условиях реального государства большей эффективности удается достичь при наличии ограниченного дисбаланса в сторону недостаточности государства, а не в сторону его избыточности.

В-третьих, необходимо признать, что демократия и авторитаризм относительны и не имеют никакого отношения к проблемам свободы, а лишь к уровню политической культуры общества.

7. Одной из главных объективных причин поражения либерализма в России является низкий уровень общественной политической культуры. Либеральная идея оказалась неприемлемой в сегодняшней России, поскольку для того, чтобы идея свободы стала продуктивно реализуемой, необходима наличная культура свободы, квинтэссенцией которой является различение в культуре свободы от произвола. Отсутствие такого различения в наличной культуре российского общества привело к тому, что попытка либерализации экономических отношений закончилась откровенным грабежом, имя которому "беспредел". При этом важно отметить, что перерождение приватизации в "прихватизацию" вовсе не являлось коварным умыслом "гайдарочубайсов". Все обстояло гораздо хуже: наше общество просто не представляло себе (и не представляет и поныне), как и, главное, зачем нужно делать по-другому. Глубоко укоренившаяся в народе традиция тащить все, что плохо лежит помноженная на развившуюся в боях за выживание в условиях тотально развитого социализма способность говорить - одно, думать - другое, а делать - третье, сотворили "чудо" российской либерализации. Когда оказалось, что "плохо лежат" целые отрасли промышленности, то под аккомпанемент душещипательных рассказов очередного новоявленного олигарха о том, как "я купил яблоко за 90 центов, помыл его и продал за доллар, а на вырученную прибыль приобрел на залоговом аукционе половину нефтеперерабатывающей промышленности страны", эти отрасли положили "лежать хорошо". (Между прочим, это почти не шутка. Почитайте биографии наших олигархов - во всех без исключения незримо присутствует эта история). И происходило это вовсе не в тайне, а на глазах огромного количества людей: властей, работников приватизируемых отраслей, жителей городов и поселков, в которых приватизировались, так называемые, градообразующие предприятия, и пр. и пр. И что же? Может быть, граждане организовались и протестовали против приватизации их родного предприятия местным отморозком - каким-нибудь "Ванькой Кривоухим"? Да нет же, то ведь государство "кидали", чего за него протестовать! К тому же Ванька, хоть и вор, но свой - глядишь, и с нами поделится! И с тайной надеждой на то, что сбудется перефразированное МММ'овское: "мы кинули государство для себя, мы сможем кинуть его и для вас", народ спокойно проводил глазами свое богатство. И это, безусловно, беда нашего общества. Но нужно отдавать себе отчет в том, что ответственность за случившееся лежит не только на обогатившемся за счет государственной собственности "новорусском племени", но и на самом обществе, на самом российском народе. Эта констатация необходима вовсе не для того, чтобы "посыпать голову пеплом". Она нужна, чтобы понять важность поиска путей повышения уровня культуры российского общества, ибо корректировать поведение общества можно только через коррекцию его культуры (уровня культуры).

Пример с приватизацией, безусловно, показателен. Между тем, он не является ни единственным, ни даже самым значительным по своим последствиям. Существует ряд жизненно важных для России проблем, решение которых так или иначе связано с коррекцией уровня общественной культуры. Это в первую очередь такие проблемы, как проблема низкой эффективности демократических выборов, проблема тотальной коррумпированности бюрократического аппарата, недопустимо высокий уровень накладных расходов в экономике (что делает нашу продукцию объективно неконкурентоспособной), и т.д.

8. Идеология явление сложное, многоликое. Ее невозможно определить односложно - она выступает в разных ипостасях и поэтому имеет множество определений. В рамках данного текста мы будем рассматривать идеологию, как отчужденную форму политической культуры (аналогично тому, как мораль является отчужденной формой общей культуры).

Естественным образом идеология развивается группами, принимающими активное участие в политическом процессе. Это происходит потому, что идеология, помимо прочего, является еще и важным элементом, обеспечивающим нормальное протекание политического процесса, своеобразным языком, на котором политическая элита "разговаривает" с обществом, логикой, при помощи которой те или иные политические инициативы укладываются в прокрустово ложе электоральных ожиданий. Другими словами, участники нормального политического процесса заинтересованы в развитии идеологии. Но совсем иначе дело обстоит в обществе, где нормальное течение политических процессов по тем или иным причинам нарушено. Если политическая элита перестает самоопределяться, как "осуществляющая власть", а идентифицирует себя преимущественно, как "обладающая властью", то идеология теряет для нее привлекательность. Поначалу, идеология еще используется, но лишь в качестве "дурилки картонной", поскольку элита уже вполне осознанно не выполняет властных функций, а лишь прикрывается идеологической фразеологией с тем, чтобы использовать идеологизированность общества для достижения своих целей. Со временем, когда цинизм политической элиты становится очевидным для общества, идеология в глазах элиты обесценивается окончательно. Но и для общества в этих условиях идеология становится в тягость. Таким образом, идеология разрушается, а на ее обломках спонтанно возникают короткоживущие идеологические суррогаты. Такую ситуацию мы имеем сегодня. И именно поэтому ответственная политическая партия не может обойтись без того, чтобы, во-первых, не сформулировать свою идеологическую платформу и представить ее обществу в качестве своего вклада в развитие национальной идеологии (национальной от слова "нация", а не "национальность"); а, во-вторых, не вести диалог с обществом в терминах национальной идеологии.

9. Аполитичность действующей власти делает невозможной для политической партии ни сотрудничество, ни оппозицию ей уже хотя бы потому, что политическое сотрудничество/оппозиция зиждется на базе сравнения социализированных политических идей, взамен которых у аполитичной власти имеется лишь аморфный набор популистских "кричалок", в то время как свои действительные цели она отнюдь не склонна социализировать. В этих условиях любая попытка сотрудничества или оппозиции неминуемо будет сведена к участию в соревновании по популизму и оболваниванию масс, поскольку целью любой аполитичной власти является сама власть - обладание властью, а не ее осуществление. Поэтому единственным предметом диалога либералов с властью может являться обсуждение проблем ее (власти) политизации.

Другой стороной проблемы аполитичности является аполитичность общества. Несмотря на номинальное обилие политических сил, наше общество в большей своей части глубоко аполитично. И именно это обстоятельство способствует устойчивой аполитичности власти. Но, если процедура политизации власти технически довольно проста - проблема здесь только в отсутствии "доброй воли", то с политизацией общества дело обстоит гораздо сложнее. Дело в том, что политизированность это элемент общей политической культуры общества, наработка которой требует больших усилий и, что может быть самое главное, значительного времени. Поэтому организация процесса политизации, как власти, так и общества в целом, должна стать одной из центральных задач либерального движения.

10. Хотим мы того или нет, но результаты приватизации проведенной в стране "командой" Гайдара-Чубайса не могут быть лигитимизированы иначе, чем через процедуру пересмотра этих результатов. И это не имеет ничего общего с антилиберальным реваншем.

Причин, по которым пересмотр результатов приватизации необходим, несколько, но самая главная из них заключается в том, что проведенная приватизация не достигла заявленных целей, а именно, собственность не оказалась в руках эффективных хозяев. Неоспоримость именно этого факта дает обществу моральное право требовать пересмотра итогов приватизации, а вовсе не чувство уязвленной справедливости, хотя последнее, безусловно, более близко и понятно простому человеку.

Для судеб страны очень важно, чтобы именно либералы, признав ошибочность приватизации "По-Чубайсу", выдвинули механизмы пересмотра ее итогов. Если инициативу в этом вопросе перехватят нынешние коммунисты, национал-патриоты, или, что самое худшее, аполитичная власть, то беды не миновать - цивилизованный пересмотр итогов приватизации быстро превратится в передел собственности под лозунгом: "грабь награбленное!".

11. Реформа исполнительной власти понимается здесь не в том смысле, в котором она проведена под руководством Путина-Фрадкова, а в более широком, системном смысле. Главной целью этой реформы является не оптимизация работы министерств и ведомств, хотя, безусловно, такая оптимизация только на пользу, а перестройка всего государственного бюрократического аппарата таким образом, чтобы он оказался принципиально способным выполнять государственные функции (исполнять власть). Основная проблема этой реформы заключается в том, что бюрократия повсеместно склонна к неформальной приватизации выполняемых ею государственные функций с последующим приданием им статуса товара (услуги). Конечно, этому способствует имеющий широкое хождение миф об исконном мздоимстве российской бюрократии. Тем не менее, причина вовсе не в предопределенной коррумпированности и низких зарплатах, а все в том же уровне общественной культуры. Бюрократия быть может, как никакая другая социальная группа воспроизводит в себе средний уровень общественной культуры. Причиной этого являются особенности бюрократической деятельности. С одной стороны, она творческая непривлекательна, что сильно ограничивает приток творчески одаренных людей, уровень индивидуальной культуры которых, как правило, существенно выше уровня общественной культуры. Но с другой стороны, высокая социальная значимость бюрократической деятельности (от решений бюрократов во многом зависят судьбы огромного количества людей) и не менее высокий социальный статус бюрократа создают возможность конкурентного отбора, что практически закрывает дорогу людям с очень низким уровнем культуры. Поэтому наиболее естественным способом увеличения эффективности исполнительной власти было бы повышение уровня общественной культуры. Проблема, однако, состоит в том, что добиться радикального повышения уровня общественной культуры за короткое время невозможно, а дееспособная исполнительная власть жизненно необходима уже сейчас. Это обстоятельство определяет задачу поиска косвенных способов воздействия на бюрократический аппарат.

Таких способов не так много и главный из них - это политизация исполнительной власти. Принцип формирования исполнительной власти по результатам выборов (все равно, общероссийских или региональных) явился бы сильным фактором, сдерживающим коррупцию, повысил бы ответственность чиновников за результаты своей деятельности.

Другим элементом реформы исполнительной власти могла бы стать разработка и последующее осуществление проектов направленных на отчуждение бюрократической деятельности от субъекта этой деятельности (чиновника) посредством ее формализации и последующей автоматизации.

12. Может ли либеральная экономическая модель быть социально ориентированной? Взлелеянный за время новейшей российской истории стереотип либерализма утверждает, что нет, не может. Тем не менее, позволим себе усомниться в такой категоричности и немного порассуждать.

Как известно, основной движущей силой либеральной экономической модели является частная инициатива субъектов экономической деятельности. Создание условий для проявления частной инициативы и может стать основой для социальной ориентации либеральной экономики. При этом специальное внимание должно быть уделено тому обстоятельству, что достаточность таких условий зависит от конкретной группы населения. Например, условия благоприятные для проявления частной инициативы физически здоровыми людьми могут оказаться недостаточно благоприятными для инвалидов. Поэтому социальная ориентированность либеральной экономики должна заключатся в первую очередь в том, чтобы создать благоприятные условия в равной мере для всех социальных групп. Причем, подчеркнем это, необходимо именно создание условий для проявления частной инициативы, а не пресловутое "создание рабочих мест". Это совершенно разные вещи. Ни одна программа создания рабочих мест для экономически слабо защищенных социальных групп не может быть успешной уже потому, что такая программа лежит вне экономических интересов бизнеса, т.е. является, по сути, скрытой формой дополнительного налога, но налога абсолютно неэффективного, поскольку созданные в рамках программы рабочие места не учитывают специфику возможностей и стремлений конкретных членов тех самых социальных групп, защита интересов которых является единственным назначением этих программ. В результате, люди по тем или иным причинам не имеющие возможность быть полноценными участниками экономического процесса, занимаются, как правило, совершенно неинтересной, монотонной, выматывающей работой, к тому же неадекватно низко оплачиваемой.

Либеральный подход к проблеме социальной ориентации экономики должен в первую очередь включать в себя программу создания специальной инструментальной инфраструктуры (среды) ориентированной на то, чтобы выровнять возможности участия в практической экономической деятельности для всех социальных групп населения.

Примером одного из элементов такой среды может служить Интернет. Доступность Интернета позволила бы множеству людей с ограниченными физическими возможностями самостоятельно принять участие в экономической деятельности.

13. Необходимо прекратить идеализировать рынок и гиперболизировать его возможности. Рынок действительно эффективный инструмент, но, как и всякий реальный инструмент, рынок эффективен лишь в определенных условиях и для определенных задач. Поэтому чисто рыночная экономика это, безусловно, миф. В реальной экономике невозможно обойтись без государственного регулирования, также как и невозможно им ограничится. Рыночные и административные механизмы управления экономикой обречены работать совместно. Самой значительной на сегодня проблемой в этой области является проблема определения оптимальных пропорций участия рыночных и административных способов в управлении российской экономикой. И очень важно при определении этих пропорций руководствоваться не лоббированием того или другого способа управления, а, единственно, интересами эффективности самой экономики.

14. Казалось бы, проблема поддержки малого бизнеса является всего лишь одной из длинного списка проблем либеральной экономики. Тем не менее, она является одной из важнейших проблем связанных с возрождением либерализма в России. Дело в том, что, если крупный бизнес является символом экономической мощи нации, то малый бизнес - это, во-первых, квинтэссенция ее экономической свободы, а, во-вторых, гарантия экономической безопасности. Не следует забывать, что нынешний крупный бизнес в России целиком и полностью наследован у СССР, а это значит, что корни отечественного крупного бизнеса, по существу, полностью утрачены. И если в кратчайшие сроки нам не удастся создать условия для беспрепятственного воспроизводства малого бизнеса - среды, из которой только и может вырасти средний и крупный бизнес, то любой серьезный кризис может оказаться способным до основания развалить российскую экономику. Собственно говоря, нечто подобное мы уже пережили в конце прошлого века - половина крупной промышленности ведь так и не поднялась. И если бы не сверхблагоприятные цены на энергоносители на мировом рынке, то в какую экономическую бездну мы бы уже улетели?

15. Безусловно, задача возвращения к патриотизму относится к идеологическим задачам, тем не менее, она выделена в отдельную задачу по причине важности ее решения для реабилитации либерализма в глазах российского общества. Либералам необходимо вернуть утраченное право называть себя патриотами России. Тем более, что для россиян слова "Свобода" и "Родина" всегда стояли рядом и в известном смысле были синонимами.

Все мы родом из СССР и поэтому наши нынешние суждения по национально-патриотической проблеме зачастую зиждутся на тех идеологических клише, которые были навязаны еще большевиками. Именно оттуда "растут ноги" негативного отношения к космополитизму, который искусственно был противопоставлен патриотизму, а не национализму, противоположностью которого он является.

История вопроса восходит к началу советской власти, когда, проводя откровенно изоляционистскую политику, большевики в ее оправдание разработали доктрину пролетарского интернационализма. Эта доктрина была призвана скрыть явную противоречивость их политики выражавшуюся в том, что, с одной стороны, большевики утверждали неприемлемость национализма (что вполне понятно, ибо выступать с националистическими идеями в столь многонациональной стране, каким являлся СССР, было бы полнейшим безрассудством). Но, с другой стороны, руководители страны Советов не могли себе позволить культурную открытость миру, поскольку это шло в разрез с их изоляционистскими устремлениями. Поэтому, вместо космополитического: "Все люди - братья!", на вооружение взят был лозунг: "Все пролетарии - братья!".

Сейчас, когда мы избавились от навязчивого идеологического сервиса КПСС и совершенно справедливо отрицаем пролетарский интернационализм, как идеологему лишенную малейшего конструктивного смысла, формулировать решение национального вопроса необходимо заново. Для этого нужно переосмыслить определения основных терминов описания национальной проблемы: национализма, космополитизма, и патриотизма.

• Национализм: признание принципиального и непреходящего характера различий в культуре наций и национальностей. Эти различия не могут быть преодолены, следовательно, единая общечеловеческая культура недостижима.
• Космополитизм: признание различий в культуре наций и национальностей не имманентным их свойством, а следствием конкретных исторических процессов их образования и развития. Развитие человечества создает предпосылки для преодоления указанных различий и естественной трансформации рядоположеных национальных культур в единую общечеловеческую культуру.
• Патриотизм: любовь к Родине.

За лаконичностью последнего определения скрывается очень важный нюанс. Дело в том, что термин "любовь" можно трактовать, как переживание особых, но сугубо субъективных, чувств к предмету любви, и тогда ясно, что чувство любви к Родине не может быть основанием для неприязни к остальному миру (в самом деле, ведь любовь между мужчиной и женщиной не делает их человеконенавистниками по отношению к остальному человечеству). Но, если немного сместить акценты и, подменив субъективное чувство объективной оценкой, сказать: "Я люблю свою Родину, потому что она лучшая" (не "лучшая для меня", а просто - "лучшая"), то это прямой путь к фашизму.

Из приведенных определений видно, что патриотизм, взятый в его естественном, неизвращенном виде, гораздо большее соответствует идее открытости, чем самоизоляции. Именно поэтому он не только может, но и должен стать одним из базовых элементов идеологии российского либерализма.