КНИГА - ЛУЧШИЙ НАРКОТИК

08-08-2004

Михаил Эдельштейн родился в 1972 г. в Костроме. В 1994 г. окончил филологический факультет Ивановского государственного университета, а в 1997 г. - аспирантуру там же. Кандидат филологических наук; область научных интересов - история русской критики конца 19 - начала 20 вв. Автор монографии "Экономическая деятельность Русской Православной Церкви и ее теневая составляющая" (в соавторстве с Николаем Митрохиным). Печатался в российской и зарубежной прессе. Постоянный автор "Русского журнала", журналов "Новый мир" и "Знамя". В настоящее время живет в Москве".

Сначала немного фактов – отчасти достаточно широко известных, отчасти совсем свежих.

    • В конце 2003 года сотрудники Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ (Госнаркоконтроля или ГНК) обнаружили в одном из ульяновских книжных магазинов книгу Лестера Гринспуна и Джеймса Бакалара "Марихуана: запретное лекарство" (совместное издание "Ультра.Культуры" и "У-Фактории"). 11 декабря Ленинский районный суд признал, что в изъятой книге содержится пропаганда наркотиков, и магазин был оштрафован на 40 тыс. рублей по ст. 6 п. 13 Кодекса об административных правонарушениях. Такой же штраф был наложен на продавцов этой книги в Новосибирске; книга изымалась также во Владивостоке и Екатеринбурге.

 

    • 9 марта представители московского управления ГНК посетили офис крупного оптовика "Столица-Сервис", работающего с "Ультра.Культурой", и потребовали прекратить продажу монографии Гринспуна и Бакалара и приостановить распространение еще двух изданий "Ультра.Культуры": книг Александра и Энн Шульгиных "Фенэтиламины, которые я знал и любил" и Джея Стивенса "Штурмуя небеса: Подлинная история ЛСД от расцвета до запрета".
      Не ограничившись этим, визитеры просмотрели весь имевшийся в наличии ассортимент "ультракультурной" продукции и вызвали коллег из ФСБ. Прибывший по вызову полковник дружественного ведомства обнаружил пропаганду терроризма в сборнике "Аллах не любит Америку" (редактор Адам Парфрей), двухтомной "Антологии современного анархизма и левого радикализма" (редактор Алексей Цветков), монографии "Терроризм изнутри" Брюса Хоффмана и исследовании Юлии Юзик "Невесты Аллаха". Оптовой фирме было рекомендовано прекратить работу с этими книгами, а замдиректора ГНК Александр Михайлов через "Коммерсант" предупредил главного редактора "Ультра.Культуры" Илью Кормильцева о персональной ответственности за издательскую политику.

 

    • Чуть раньше в Новгороде из книжного магазина "Библиосфера" был изъят единственный продававшийся там экземпляр сборника Фредерика Бегбедера "Рассказики под экстази" (издательство "Симпозиум"). После визита наркоконтролеров хозяин магазина Андрей Марцинковский добровольно снял с продажи еще несколько "подозрительных" книг, в том числе издания по гомеопатии.

 

    • Новгородская газета "Русский караван" привела выдержки из экспертного заключения, составленного главврачом наркологического диспансера "Катарсис" Владимиром Стрельцовым. По мнению Стрельцова, "материалы книги не располагают читателя к духовным поискам, ответственному анализу своей жизни, получению эстетического наслаждения или эффективным стратегиям поведения в жизни", а "смысловая нагрузка рассказов может быть оценена с точки зрения коммерческого успеха, за счет откровенно разнузданной демонстрации душевного убожества и телесного извращения автора и, с точки зрения выполнения заказа наркоструктур, за счет эмоционально привлекательного описания состояния наркотического опьянения, быстрого и легкодоступного способа изменить жизнь к лучшему". "Используя различные литературные приемы и художественные образы", французский прозаик "восхваляет наркотический образ жизни и криминальную субкультуру в целом, пытается заинтересовать читателя и навязать ему наркотически приемлемое мировоззрение", – заключает нарколог.
      Дело было передано в городской суд, но судья вернула материалы для проведения дополнительной проверки. Вторым экспертом выступила и.о. завкафедрой журналистики Новгородского государственного университета Татьяна Каминская, нашедшая в книге "элементы рекламы наркотических средств… и пропаганды образа жизни, связанного с употреблением наркотиков". 26 апреля заседание суда наконец состоялось. Судья Елена Комаровская встала на сторону ответчика, отметив, что в действиях Марцинковского не было прямого умысла, и отказалась привлекать его к административной ответственности.

 

    • В марте в Красноярске из магазина сети "Топ-книга" было изъято "практическое пособие для коммерческих служб безопасности" "Своя разведка" Романа Ронина (минское издательство "Харвест"). Внимание представителей ГНК привлекли содержащиеся в нем сведения о способах изготовления и применения амфетамина, амобарбитала, марихуаны и кокаина. Дело закончилось обвинительным постановлением суда и штрафом в 40 тысяч рублей.

 

    • 26 марта визитеры из ГНК заглянули в самарский магазин "Топ-книги" и в два соседних книжных магазина – "Чакона" и "Пиквик". На этот раз основным объектом их внимания стала художественная литература. Кроме рецидивиста Бегбедера в наркопропаганде были заподозрены Том Вулф ("Электропрохладительный кислотный тест", издательство "Амфора") и Баян Ширянов ("Срединный пилотаж" и "Верховный пилотаж", издательство "Зебра Е"). Из non-fiction проверяющие заинтересовались книгой Александра Данилина "LSD: галлюциногены, психоделия и феномен зависимости" (издательство "Центрполиграф") и по традиции книгой Шульгиных. Октябрьский районный суд Самары не нашел в действиях книготорговцев признаков правонарушения, однако Госнаркоконтроль подал апелляцию в областной суд.

 

    • После самарского инцидента "Топ-книга" добровольно изъяла из своего каталога два десятка книг, в названии которых упоминаются наркотики или другие нехорошие слова. В общей сложности репрессии коснулись 6-7 тысяч экземпляров, которые были уничтожены (вернуть книги поставщику оптовик согласно договору может только в случае обнаружения брака). Убыток оптовой сети составил около 1 млн. рублей.
      Среди сомнительных изданий оказались книги Ирвина Уэлша, Гора Видала, тогда еще живого Пола Хлебникова и почему-то "Сказки про нашего президента". При этом интеллектуальный уровень потенциальных проверяющих книготорговцы оценили вполне адекватно, изъяв безобиднейшую книгу Севы Новгородцева "Секс, наркотики, рок-н-ролл" и оставив роман Уильяма Берроуза "Джанки".

 

    • 26 мая Замоскворецкий районный суд Москвы обязал издательство "Символ-Плюс" – владельца интернет-магазина Books.Ru – выплатить все тот же сорокатысячный штраф за распространение все той же книги Гринспуна и Бакалара. Представители издательства подали кассационную жалобу, но 24 июня Московский городской суд оставил решение райсуда в силе.

 

  • В начале лета усилилось давление силовиков на "Амфору". Кроме книги Вулфа, изучением которой занялись специалисты Министерства по антимонопольной политике (в ведении этой службы находятся нарушения в сфере рекламы и пропаганды), внимание борцов с наркотиками привлек роман Уэлша "Экстази". Генеральный директор "Амфоры" Олег Седов сообщил, что в "Амфору" и сотрудничающие с ней типографии звонили представители прокуратуры – просили уточнить имя руководителя издательства и вешали трубку.
    Теперь напуганные питерские типографы борются за нравственность самостоятельно, без подсказок. На днях, например, типография "Печатный двор" отказалась печатать книгу одного из самых ярких современных русских прозаиков Дмитрия Горчева. Про наркотики там, правда, ничего нет, зато слишком много ненормативной лексики.

Отбиваясь от атак журналистов, упрекавших борцов с наркотиками в зыбкости используемых ими критериев, высокопоставленные представители Госнаркоконтроля неоднократно в меру способностей пытались объяснить, что именно они понимают под пропагандой наркотиков. Так, начальник Главного управления ГНК по Сибирскому федеральному округу Андрей Ведерников заявил о недопустимости распространения печатных материалов, содержащих "описание кайфа, получаемых чувств, хорошей эйфории".

Александр Михайлов пообещал отслеживать книги, "которые не раскрывают механизм наркотического воздействия на человека в отрицательном ключе, а рассказывают о положительных аспектах приема наркотиков". Впрочем, по признанию Михайлова, при анализе худлита эксперты сталкиваются с определенными сложностями: "Я хотел бы вывести за скобки все, что касается художественной литературы, которая часто использует наркотики как прием. Эту тему надо отдельно осмыслить, мы пока практику оценки художественной литературы только нарабатываем".

Комментируя слова Михайлова, глава Управления межведомственного взаимодействия в сфере профилактики ГНК Борис Целинский пояснил, что тот имел в виду только высокохудожественную литературу, то есть те тексты, которые носят "описательный и повествовательный характер и не содержат побудительных мотивов". А что касается произведений, "побуждающих к употреблению наркотиков", то по ним работа идет полным ходом.

Между тем, статья 46 закона "О наркотических средствах и психотропных веществах" дает достаточно четкое определение пропаганды этих самых средств и веществ, понимая под таковой "распространение сведений о способах, методах разработки, изготовления и использования, местах приобретения наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров". Кроме того, согласно закону запрещена "пропаганда каких-либо преимуществ использования отдельных наркотических средств, психотропных веществ, их аналогов и прекурсоров, а равно пропаганда использования в медицинских целях наркотических средств, психотропных веществ, подавляющих волю человека либо отрицательно влияющих на состояние его психического или физического здоровья". Всё. Определение исчерпывающее и, что очень важно, закрытое, то есть не содержащее никаких любимых нашими законодателями лазеек вроде "иных аналогичных действий".

Таким образом все вышеприведенные формулировки Ведерникова, Михайлова, Целинского и их коллег являются подзаконной самодеятельностью. Точно так же, как юридически ничтожной самодеятельностью являются экспертные заключения наподобие новгородских. Стрельцов имеет полное право публиковать размышления о "наркотическом образе жизни" и "наркотически приемлемом мировоззрении" в многотиражке вверенного ему диспансера, но экспертным заключением этот текст попросту не является, поскольку в нем не содержатся ответы на два основных вопроса: приводит ли Бегбедер рецепт приготовления экстази и сообщает ли он адреса, по которым читатель может этот наркотик приобрести. Полагаю, что по обоим этим пунктам Бегбедер перед новгородским судом чист, поэтому решение судьи о непривлечении Марцинковского к ответственности за отсутствием в его действиях умысла является по сути уклонением от рассмотрения дела по существу.

Из всех изъятых сотрудниками ГНК за последние месяцы книг под предложенное законом определение подпадает разве что "Своя разведка", где действительно приводятся рецепты изготовления наркотических веществ. Сложнее ситуация с книгой "Марихуана – запретное лекарство". Как ясно из названия, авторы описывают целебные свойства конопли и выступают за ее легализацию; марихуана, по их мнению, незаменима при лечении самых разных заболеваний, от СПИДа и рака до глаукомы и депрессии. Однако для запрета книги необходимо еще доказать, что приводимая Гринспуном и Бакаларом информация неверна, и на самом деле марихуана вредна для здоровья человека. Насколько известно, ни в одном из случаев медицинская экспертиза книги не проводилась.

Что касается книги супругов Шульгиных, то в английском оригинале она действительно содержала почти две сотни рецептов различных психоделиков, однако при переводе эта часть была опущена. Монография же Стивенса и вовсе никакого отношения к пропаганде не имеет – это добросовестное историческое исследование.

Но самый большой конфуз (о преследовании художественной литературы не говорю, это просто по ту сторону добра и зла) случился у наркоконтролеров с "LSD" Данилина. Достаточно сказать, что автор – известный нарколог, его книга вышла в серии "Врачи предупреждают", а другая работа того же автора, по счастливой случайности оставшаяся не замеченной контролерами, называется "Как спасти детей от наркотиков". К слову сказать, конгениальны представителям ГНК и их коллеги из ФСБ, заподозрившие в пропаганде терроризма Брюса Хоффмана – эксперта Госдепа клинтоновских времен.

***

У неадекватных действий наркоборцов есть две причины – субъективная и объективная. С субъективной проще, она прозрачна, как слеза младенца. Идеолог ГНК генерал Михайлов с 1974 года находился на оперативной работе в КГБ, много лет проработал в пятом управлении, специализировавшемся на борьбе с инакомыслящими.

Его патрон Виктор Черкесов был следователем Ленинградского управления КГБ, вел множество диссидентских дел, в том числе дела Владимира Пореша, Вячеслава Долинина, Михаила Мейлаха. Тогда же Черкесов впервые был замечен в особом интересе к печатному слову: так, при обыске на квартире Мейлаха изымались сочинения Ахматовой, Мандельштама, Набокова. Кстати, судили Мейлаха по ст. 70 УК РСФСР ("антисоветская агитация и пропаганда"), но по странному стечению обстоятельств на следствии ему угрожали добавить также ст. 224 ("хранение наркотиков"). В 1988 году Черкесов пытался посадить активиста "Демсоюза" и будущего депутата Госдумы Юлия Рыбакова (последнее в советской истории следствие все по той же ст. 70), а уже в 1996 году инициировал позорно развалившееся в суде дело эколога Александра Никитина.

Гэбэшным прошлым Черкесов гордится, считая, что "действия оперработников и следователей" в отношении диссидентов "оказались правомерными" – еще бы, ведь те дела "завершились обвинительными приговорами", вынесенными "при соблюдении всех условий открытого судебного разбирательства". О том, что многие его клиенты впоследствии были реабилитированы, Черкесов предпочитает не вспоминать.

Не без ностальгии отзывается о старом добром УК РСФСР и Михайлов. Перебив журналиста, попытавшегося было заступиться за одного из заинтересовавших Госнаркоконтроль авторов, генерал отрезал: "Баян Ширянов – мелкое хулиганство. В старые времена он бы пошел по 206-й статье".

Понятно, что никаких нестандартных стратегических решений, новых концепций, ярких ходов от этих людей ожидать не приходится. Где бы они ни служили, в КГБ, в ФСБ или в ГНК, они всегда будут заниматься тем единственным делом, которое умеют, – изымать хоть Бегбедера, хоть "Архипелаг ГУЛаг", хоть "Сказки дядюшки Римуса" и охотиться на издателей и распространителей. Иногда могут для разнообразия посражаться с футболками или зажигалками, потравить ветеринаров или "Врачей без границ". Ни для какой иной деятельности они просто не пригодны.

Цель нынешней книжной кампании вполне откровенно сформулировал все тот же генерал Михайлов в уже цитировавшемся интервью "Газете.Ру": "У издателя, когда он решает, публиковать ли ему книгу, есть альтернатива: рискнуть – и попасть… или посоветоваться – и не попасть. Я сам писатель, лауреат нескольких литературных премий, живу в журналистике с 1971 года, для меня все это совершенно очевидно… Есть вариант посоветоваться". Чистосердечное признание, фактически явка с повинной. Им нужно, чтобы с ними советовались, без этого они не могут. А так как по доброй воле за мудрым генеральским советом никто не спешит, то и приходится запугивать издателей, устраивать рейды, организовывать экспертизы. Надо признать, что такая политика уже приносит свои плоды – книготорговцы боятся брать на реализацию сомнительные книги, сотрудники книжных магазинов уклоняются от общения с журналистами.

В сухом остатке все совсем просто – появилась очередная структура, которая за мои деньги будет определять круг моего чтения. Для начала. Завтра они откроют для себя мир кино и запретят Тарантино, послезавтра выяснят, что на свете существует музыка, и примутся изымать "Пинк Флойд".

Поэтому мне трудно разделить озабоченность редакционного коллектива "Книжного обозрения" возможной дискредитацией "крайне важного для будущего России дела", которым занимается ГНК. Я понимаю, что коллеги преследуют вполне конкретную цель – минимизировать тот вред, который наркоконтролеры могут нанести своими действиями российскому книжному рынку, и с этой точки зрения их попытка говорить с дьяволом на его языке вполне оправдана. Но я не верю ни в "извращение благой идеи", ни в "неразумные действия исполнителей", ни в "чрезмерную активность неполно информированных офицеров полиции".

На мой взгляд, господа офицеры действуют как раз вполне логично. Силового решения проблемы наркомании не существует, запретительная политика в этой области аморальна с этической точки зрения и неэффективна с практической. Однако в России создана самая большая в мире антинаркотическая служба. Сорок тысяч человек получают приличные зарплаты за то, что борются или имитируют борьбу с наркомафией. Естественно, главная угроза подобной структуре – это поиск несиловых решений проблемы, в первую очередь возможная легализация наркотиков, автоматически приводящая к исчезновению объекта противостояния. Проблему легализации необходимо вывести за пределы правового поля, гласное обсуждение любых альтернативных концепций сделать невозможным, а всех своих оппонентов объявить пособниками наркомафии. Поэтому при отсутствии развитого гражданского общества и институтов общественного контроля борьба с печатным словом, установление табу на информацию всегда будут для борцов с наркотиками одним из приоритетов. И здесь даже необязательно наличие прямого злого умысла – любым силовикам традиционно присуще репрессивное мышление.

Наркоторговцам тоже выгодна запретительная политика власти в этой сфере – риски закладываются в цену наркотиков, многократно увеличивая их стоимость. Легализация наркотиков, установление государственной монополии на торговлю ими, превращение их в обычный товар не просто не нужны наркомафии – принятие этих мер означает для нее смертный приговор. Интересы наркоторговцев и профессиональных борцов с ними парадоксальным образом совпадают, они нужны друг другу, как Сорокин и "Идущие вместе". Образуется замкнутый круг. И это – та самая объективная причина, о которой говорилось выше.

Комментарии

Добавить изображение