ИСКОРЕНИТЬ ТЕРРОРИЗМ БЫСТРО И ЭФФЕКТИВНО

Обстоятельства сложились так, что я стал специалистом по «управлению катастрофами». Именно этим я зарабатываю себе на жизнь.

Есть у меня и своеобразный опыт общения с потенциальными террористами – в 1990 году я был захвачен в Москве вооруженными чеченскими бандитами, но сумел выбраться из этой ситуации живым.

Думаю, что будущим жертвам терроризма стоит выслушать мое мнение о том, как следует с терроризмом бороться. Это мнение техническое, максимально деполитизированное и деидеологизированное.

Начнем с простейшей классификации терроризма.

Терроризм включает в себя диверсионные действия и взятие заложников с целью достижения политических или экономических выгод.

Диверсионные действия – это убийства и нанесение увечий людям, уничтожение коммунальной и частной собственности, нанесение психологического, экологического, культурного или политического ущерба человечеству в целом или какой-то группе людей, а также шантаж. Взятие заложников предпринимается террористами или с целью спасения собственной жизни, или, как и в случае с диверсиями, для шантажа.

Вряд ли стоит заниматься проведением грани между военными действиями и терроризмом или делением терроризма на политический, экономический и религиозный, это сложно и непродуктивно.

Отличительной чертой террористов является низкий интеллектуальный уровень. Группы с более высоким интеллектуальным уровнем добиваются порой схожих целей, полностью или частично придерживаясь законов и обычаев.

Для борьбы с террористами государство располагает спецслужбами и регулярными воинскими соединениями. Привлечение полиции должно быть по возможности минимальным, так как полиция обучена противодействовать лишь невооруженным или слабо вооруженным преступникам. В большинстве стран мира полиция коррумпирована и частично состоит на довольствии у преступного мира, что резко снижает ее боевой потенциал.

Кроме того, вследствие более высокой престижности и оплаты, средний интеллектуальный уровень в спецслужбах неизмеримо выше, чем в полиции.

Роль так называемых «регулярных войск» следует отметить особо. Их назначение в современном мире коренным образом изменилось. Эти войска сегодня могут применяться только в условиях небольших конфликтов, не затрагивающих жизненные интересы ядерных государств. Для мелких конфликтов мощные и многочисленные армии совершенно не нужны, а крупный конфликт между ядерными государствами неизбежно (кто же допустит собственное поражение?) должен закончиться ядерной войной, в которой численность армии практического значения не имеет. Мне приходилось тридцать лет назад заниматься связанными с этим исследованиями, и одна из компьютерных программ вычислила, например, что регулярные войска с обеих сторон будут полностью уничтожены пять раз за две первые недели конфликта. Отсюда следует, что регулярные войска сегодня могут и должны использоваться во внутригосударственных мероприятиях, в том числе для борьбы с терроризмом. Естественно, что военачальники относятся к этому весьма отрицательно, армия сильна традициями, и дело это продвигается со скрипом, как на Западе, так и в России.

Совершенно ясно, что спецслужбы и полиция не могут бороться с террористами без необходимой законодательной базы. Здесь следует проявлять максимум прагматизма. Прежде всего, в стране должна существовать надежная и эффективная система идентификации личности и слежения за ее перемещениями. Необходимо покончить с навязываемой преступным миром назойливой идеей о том, что подобные мероприятия «ограничивают свободу личности». Законопослушный гражданин не может испытывать каких-либо неудобств в связи с подобным мониторингом, а об интересах преступников заботиться безнравственно. Нельзя исключить, что получаемые в процессе этого мониторинга данные не будут использованы преступниками, но полностью безопасных решений не существует, и понятно, что пользы от мониторинга будет неизмеримо больше, чем вреда. Кроме преступного мира, противниками мониторинга являются и безответственные личности из числа записных либералов, влияние которых, однако, стремительно падает. В большинстве европейских стран подобная система, в той или ин
ой степени, уже существует, что значительно ограничивает возможности террористов.

Что касается взятия заложников, то ситуация в области законодательства здесь совершенно нетерпимая. Дело не в том, какое наказание должны нести те, кто берет заложников. Дело в принципиальной неприспособленности существующей законодательной базы к борьбе с терроризмом. Я утверждаю, что до тех пор, пока законом не будет категорически запрещено вступать в переговоры с террористами при любых обстоятельствах, с шантажом покончить будет невозможно. Мне могут возразить, что это перегиб, например, как не вступить в переговоры с террористами, которые угрожают взорвать ядерную бомбу в центре большого города. И тем не менее, вступать в переговоры с ними нельзя. Только при таких условиях шантаж теряет всякий смысл. Другого пути просто нет. Малодушие и либеральные разглагольствования не менее опасны, чем террор. Лица, вступающие в переговоры с террористами должны преследоваться по закону и наказываться в той же степени, как и террористы.

Еще более тяжелым и противоречивым является вопрос о коллективной ответственности за терроризм. Не вызывает сомнений, что террористом является не только тот, кто непосредственно убил ребенка или подложил бомбу в автобус, но и тот, кто ему помогал или знал о том, что готовится, и не донес об этом властям. Здесь законодательство должно быть ужесточено и расширено. Пособники террористов должны быть наказаны при любой степени пособничества.

Невероятно запутанным является вопрос о доносительстве. Исторически дело обстоит таким образом, что значительная часть населения не считает государство дружественным себе образованием, и доносительство повсеместно считается пороком. И сегодня мало кто верит в сказочки о том, что государство состоит на службе у граждан, и для этого, увы, существуют веские основания. С другой стороны, рассуждая здраво, гражданин теряет от недоносительства неизмеримо больше, чем приобретает. Поэтому рационально поощрять доносительство.

И, наконец, следует, обратить внимание на основные, не зависящие от привходящих обстоятельств истоки терроризма. Сегодня уже ни для кого, кроме самых невежественных граждан, не является секретом тот факт, что преступность имеет генетические корни. Запретить преступникам иметь детей сегодня нереально по техническим причинам, но лишить террористов права на воспитание детей следует безоговорочно. Более того, дети, неблагополучные в генетическом отношении не должны содержаться вместе, подобную концентрацию нельзя нейтрализовать никакой педагогикой.

Общество может и пренебречь подобными рекомендациями, что случалось в истории и раньше. Но это неизбежно приведет к тому, что в центре Нью-Йорка или Парижа рано, или поздно будет взорвана ядерная бомба. Что же до распыления плутония, стронция или цезия в людных местах, то это, скорее всего, произойдет в ближайшем будущем. Существенной опасности это не представляет, но к такому событию следует подготовиться.