POSTHUMUS

( Окончание. Начало в № 401 от 21 ноября 2004г. )

[Воспоминания и размышления о Э.В.Денисове]

Так со второго курса я начал учиться у "Эдисона" (как только я перехожу к описанию этой поры, так студенческое прозвище Денисова приходит само собой).

6. Эдисон ДЕНИСОВ у себя дома вместе с учениками: Антон Сафронов (в центре, наполовину закрытый нотами), Александра Филоненко (крайняя слева), С.Румянцева (справа) (февраль 1996, Москва)

С осени начались занятия по два раза в неделю: по средам - в классе (индивидуальные часы и инструментовка), по субботам - дома на Студенческой (семинары с прослушиванием музыки). Каждый, кто пришёл в этот новый класс, занимался до того у другого педагога. Состав класса был на первых порах ещё неустойчив - постоянный состав**** “откристаллизовался” не сразу: кто-то не задержался надолго, кто-то появился позднее.

Возникали и случайные люди - тогда “контактов с Денисовым” начали искать многие. Особенно большой вред исходил от всяких "доброжелателей", делавших себе карьеру на том, что Эдисон Васильевич охотно принимал людей, выказывающих к нему свой интерес, желание учиться, готовность помогать. Некоторые циники очень неплохо пользовались этим, общаясь с Денисовым в манере цветистой лести, выдавая его взгляды также и за свои, подражая его манере речи и подавая себя окружающим как "любимых учеников Эдисона Васильевича". Впоследствии же - не прошло и года с его смерти - они тут же принялись из карьерных соображений "сбрасывать Денисова с парохода современности" *****.

**** Почти в своём полном составе наш "основной" класс был представлен на памятном концерте в годовщину смерти Эдисона Васильевича в ноябре 1997 года в Москве: он был составлен из сочинений, написанных в память о Денисове, и наряду с композиторами старшего поколения в нём участвовали Ольга Раева, Александра Филоненко и я.

***** Именно таким образом вёл себя с Денисовым некто В.Карасиков - один конъюнктурщик, одержимый манией величия, приехавший из провинции "покорять Москву" и вскоре уехавший из России. По слухам, сейчас он подвизается где-то в Европе и точно такими же методами "окучивает" тамошних музыкальных тузов, копируя их композиторские приёмы.

Думаю, что здесь уместно прервать хронологическую последовательность рассказа. О занятиях у Денисова говорилось и писалось уже много. Для меня, пожалуй, самым важным в этих занятиях было воспитание дисциплины мышления - всё то, чему я поначалу не придавал первостепенного значения. Законность денисовских требований к корректности, практичности и рациональности нотной записи я оценил уже гораздо позднее, когда почувствовал, что за этим - не просто придирки, а реальная возможность быть свободнее в сочинении, максимально упростив себе процесс записи (а исполнителю - процесс её “чтения”). Отсюда - и “фирменные” денисовские требования записывать сложный ритм в простом размере, избегать утопичной нотной записи. Так, одну свою ученицу (с богатой фантазией и чувством звуковой фактуры) Эдисон Васильевич постоянно “шпынял” за излишнюю приблизительность нотации, другого - наиболее экстремистски настроенного из своих студентов - за сумасшедшие, высчитанные на калькуляторе, ритмические группы (своего рода конъюнктурное эпигонство “под Фернейхоу38”).

Столь же важным и полезным было для меня развитие дисциплины в оркестровом мышлении - мышлении тембрами. Тембровая выразительность лучших сочинений Денисова достигалась всегда благодаря умению экономно обращаться со звуковым аппаратом, приберегая качественно новую “краску-выразительность” лишь для нужного, драматургически выверенного места. Этому он учил и нас. Пожалуй, всё, что касалось инструментовки, было наиболее содержательной частью наших занятий.

Сложнее гораздо было с эстетическими проблемами. Не было ни одного ученика, с которым “Эдисон” не схлёстывался бы по вопросам, касающихся музыкального языка. Я, как “дипломатически” наименее искушённый, спорил с Эдисоном особенно рьяно. Вообще, этой области “диктат” ощущался особенно сильно, но (как я замечал потом) “победителей“ Денисов не судил: постоянно ругаясь на уроках из-за принципиально чуждых ему моментов в работах своих учеников, на концерте, если всё это хорошо и убедительно звучало, Эдисон Васильевич реагировал совершенно иначе - хвалил. “Очень хорошая пьеса” - это была самая высокая из возможных оценок, и тогда можно было начинать собой гордиться. На слова Эдисон был скуп чрезвычайно.

Его очень нервировало, что я слишком медленно сочинял (и сегодня моя обычная продуктивность - где-то около двух сочинений в год: быть “медленнопишущим” композитором - видимо, моё постоянное свойство). “Антона разъедает яд рефлексии”, - эта запись в его дневнике39 появилась как раз в ту пору. “Рефлексировал” я действительно много - это состояние “эстетизировалось в моих тогдашних пьесах: ...riflessioni... (...отражения - рефлексии...) , L’espace de sentiment continu (Пространство длимого чувства40) - названия говорят сами за себя. “Мало пишете - надо больше писать - очень мало пишете - Вам надо выписаться” - это был рефрен всех наших уроков. На этой же почве - своеобразный юмор: “Антон - здрасьте - Вы уже принесли мне десять пьес? - будете мало писать - я Вас отдам к ...” (называлась фамилия кого-нибудь из самых нерадивых консерваторских педагогов – каждый раз разная). На одном своём концерте Эдисон огорошил мою маму (подошедшую его поздравить) следующим монологом:

- Спасибо - спасибо - очень хороший у Вас сын - музыкальный, талантливый - мне он очень нравится - очень мало пишет - будет столько писать, я его выгоню к чёрту - Вы на него повлияйте, а то будет писать по одной пьесе в год - я бы за это время десять таких пьес написал...!

(Во время этой тирады надо было видеть всю гамму переходов на лице моей мамы!)

Всегда интересна была “ликбезовская” часть наших занятий. На каждом субботнем (домашнем) занятии мы слушали музыку, непременно с нотами, кое-что - с аналитическим разбором. Оперы и балеты смотрели на видео. Из самых приятных воспоминаний о таких прослушиваниях - это “сборы”, которые Эдисон Васильевич устраивал у себя дома по случаю окончания нами очередного курса – когда экзамены были уже сданы и все пребывали в приятном расслаблении. Он поил нас “Кьянти”, а Катя пекла что-нибудь вкусненькое к чаю - это происходило в перерывах между каким-нибудь крупным сочинением, которое мы все слушали. В первый такой вечер это была опера Дебюсси Родриго и Химена, поставленная незадолго до этого в Лионе в денисовской оркестровке41 (прекрасной и органичной по отношению к оригиналу – по-моему, самая серьёзная его работа такого рода). Во второй раз - пятичасовая опера Мессиана Франциск Ассизский42 (мы были, наверное, единственные в Москве, кто слушал эту запись с партитурой).

…Третьего раза, однако, не случилось…

* * *

В разгар лета 1994 года я вернулся в Москву раньше времени с каникул (подвернул сильно ногу, отдыхая на Балтийском море). По телевизору шёл чемпионат мира по футболу, и в перерыве я позвонил домой Владимиру Тарнопольскому43 .

- Антон, Вы уже знаете, что с Эдисоном?

- Нет.

Так я узнал об автокатастрофе и о том, что Эдисон Васильевич лежал в госпитале в коме, откуда его на вертолёте уже перевезли в Париж. Я с трудом мог себе представить, что человек такого безупречного здоровья, жизненной энергии и всегда так молодо выглядящий (в свои тогдашние 65 лет ему можно было дать как минимум на десяток лет меньше), за одну секунду мог превратиться в инвалида. Забегая вперёд, скажу, что встретились мы после катастрофы лишь в мае 1995-го (когда Эдисон Васильевич приехал впервые в Москву, будучи в Париже постоянно под наблюдением врачей и появляясь с тех пор в Москве только наездами). Я оценил адский труд врачей, наших и французских, “собравших” его из, казалось бы, безнадёжного состояния. С тех пор характер нашего общения резко поменялся: общаться пришлось большую часть времени на расстоянии. Тогда-то между нами и началась переписка (в которой прежде просто не было нужды): я писал Денисову в Париж на улицу Abel Hovelacque и посылал туда части партитур, над которыми работал – оттуда же мне приходили ответы. Он отвечал на все письма - и его письма были совсем иными, чем устная речь: его эпистолярный стиль был лишён всяческой суетливости, обороты фраз всегда неизменно благородны и рафинированны. “Антон, здравствуйте” - так начиналось каждое письмо - и “Ваш Эдисон Денисов” - так оно заканчивалось. Несколько раз я принимался ему звонить то домой, то в больничную палату. Эдисон Васильевич неизменно “комкал” разговор: Спасибо, Антон - всё, Антон, не тратьте деньги - лучше пошлите письмо - больше пишите, очень мало пишите - ходите к Тарнопольскому и к Леденёву - я лучше себя чувствую - врачи домой не отпускают - всё - пока!”

Все эти последние два года в Консерватории я ходил на занятия к Владимиру Тарнопольскому - он стал заниматься со всем денисовским классом. Когда я на последнем курсе сочинял диплом” - оркестровую пьесу, то ходил заниматься домой к композитору Дмитрию Капырину44 - одному из любимых учеников Эдисона Васильевича. Готовые части своего диплома я высылал в Париж. Эдисон Васильевич пытался найти для нас стипендию, чтобы мы приехали к нему на 2-3 месяца, – но из этого, увы, ничего не выходило. За два года после катастрофы ему удалось выбраться в Москву и позаниматься с нами лично всего четыре раза. Он всё время говорил, что ему лучше, что он собирается окончательно вернуться. В августе 1996 года он был в Москве, как оказалось, в последний раз – и больше мы никогда не виделись.

Осенью того же года я и Саша Филоненко45 заканчивали Консерваторию и поступали в аспирантуру46 . Эдисон Васильевич был постоянно “на проводе”, просил держать его в курсе дела, высылал по факсу свои “оценки” и рекомендации для приёмной комиссии. Я слышал, что голос его по телефону изменился - стал каким-то притихшим и отрешённым. Какое-то время в октябре я не мог ему дозвониться - он был в поездке в Германии (тоже последней в его жизни). “Ему надо в больнице быть, а не по германиям ездить” - говорила мне по телефону Катя. (Все подробности его новой болезни47 мне были ещё неизвестны. Теперь я понимаю, что он тогда уже отдавал себе отчёт, сколько времени ему оставалось жить, и проводил последние месяцы так, как это могло скрасить оставшееся ему время.)

Узнав, что я получил стипендию на стажировку в Берлинскую Высшую школу искусств, я долго не мог себе представить, как это воспримет Эдисон. Когда я позвонил ему в начале ноября, он, даже не дав мне договорить, сказал:

- Обязательно поезжайте. Вам это будет только на пользу - не упускайте возможности. Вы можете оттуда приезжать ко мне - можете останавливаться у нас с Катей дня на два. Увидимся.

Мы попрощались, и я обещал позвонить в следующий раз из Берлина.

* * *

Приехав в Берлин в середине ноября, я недели полторы обустраивался на новом месте. 24-го было воскресенье. Я позвонил с намерением оставить свой новый адрес. Подошла Катя, и я попросил Эдисона Васильевича к телефону.

- Антон, Вы ничего не знаете?

- Нет. Что случилось?

- Дело в том, что этой ночью Эдисон Васильевич скончался.

Узнав, когда похороны и расписание автобусов на Париж, я выехал ночным автобусом в ночь со вторника на среду. В среду утром 27-го я был уже там. Похороны состоялись 28-го на кладбище 13-го округа.

* * *

Уже в автобусе я всю дорогу, не думая ни о чём, прослушивал” идею свей будущей фортепианной пьесы в память об Эдисоне.

38. Фернейхоу (Фёрнихау), Брайан (Brian Ferneyhough, р. 1943) – английский композитор (живущий преимущественно в континентальной Европе и в США). В отличие от “простого” стиля А.Пярта (см. сноску 32) его творчество представляет собой “противоположный” полюс предельной сложности и сверх-рациональности (Сонаты для струнного квартета (1968), Транзит (1978) и др.). Некоторые его партитуры, перенасыщенные труднейшими ритмами, многочисленными исполнительскими указаниями и т.п. едва поддаются адекватному исполнению. Его внешне занимательный стиль породил множество эпигонов среди молодёжи, и поэтому Э.Денисов часто предостерегал своих учеников от бездумного подражания этому композитору.
39. См. сноску 12.
40. Оба названных сочинения дипломные работы Антона Сафронова в Московской Консерватории :
…riflessioni… (1995 / 2-ая редакция 2003) для 3-х низких струнных инструментов – премьера состоялась в исполнении московского ансамбля Студии Новой Музыки на фестивале Немецкого Радио NovAntiqua в Кёльне (Германия)
L’espace de sentiment continu (1996) для симфонического оркестра после окончания автором Консерватории завоевала Первую премию на 8-м Международном конкурсе композиторов в Безансоне (Франция) и там же была исполнена Национальным Оркестром г. Лилля, российская премьера – в Санкт-Петербурге (с Симфоническим Оркестром Санкт-Петербургской Филармонии)
41. Свою оперу Родриго и Химена К.Дебюсси сочинял в 1892 году и (по не до конца ясным причинам) оставил неоконченной. Написанная почти полностью, она осталась лишь в черновике для голосов и фортепиано (клавире). По заказу Лионской Оперы Э.Денисов дописал к этому клавиру недостающие фрагменты и оркестровал его.
Незадолго до смерти Э.Денисов также завершил неоконченную ораторию Шуберта Лазарь (по заказу Баховской Академии в Штутгарте). Все эти произведения относились к любимейшим композиторам Э.Денисова и своей работе над ними он придавал исключительно важное значение.
42. Мессиан, Оливье (Olivier Messiaen, 1908-1992) – французский композитор, один из “столпов музыки ХХ века. Оказал влияние на многих авторов ХХ века (один из непосредственных учителей П.Булеза – см. сноску 24). В его творчестве соединились между собой духовно-религиозная (христианская) тематика (Цветы Града Небесного (1963), Чаю воскресение мёртвых (1965), Квартет на Конец Времени (1941), 20 взглядов на Лик Младенца Иисуса (1944)), музыкальное мышление неевропейских стран (Симфония Турангалила (1948), вокальный цикл Ярави (1945)) и символически-образное восприятие природы (Пробуждение птиц (1953), Экзотические птицы (1956), Каталог птиц (1958)). Его большая опера Св. Франциск Ассизский, написанная в последние годы жизни(1983), соединила в себе и подытожила все эти элементы творчества.
43. Тарнопольский, Владимир Григорьевич (р. 1955) – см. сноску 35. Поддерживал тесные контакты с учениками Э.Денисова, во время его болезни вёл у них занятия и оказывал им всяческую поддержку. Уже после смерти Э.Денисова А.Сафронов заканчивал аспирантуру в его классе (в 1999 г.).
44. Капырин, Дмитрий Юрьевич (р. 1960) – композитор, один из (“неофициальных”) учеников Э.Денисова, член АСМ (см. сноски 5, 25, 35, 36). Во время болезни Эдисона Васильевича также занимался с его студентами (А.Сафронов, в частности, писал под его “присмотром” своё дипломное сочинение для оркестра см. сноску 40). Несмотря на то, что Э.Денисов всячески рекомендовал Д.Капырина в качестве своего официального ассистента (и впоследствии - преемника) в Консерватории, это не осуществилось из-за противодействия консервативного руководства кафедры композиции.
45. Филоненко, Александра Борисовна (р. 1972) – композитор, вместе с А.Сафроновым одна из последних учеников Э.Денисова. В настоящее время живёт в Германии.
46. А.Сафронов и А.Филоненко (см. сноску 45) одновременно закончили Консерваторию (в 1996 г.) и в том же году поступили в аспирантуру.
47. Непосредственной причиной смерти Э.Денисова стал рак, развившийся у него после пережитой автокатастрофы

ПРИЛОЖЕНИЯ:

1. Наиболее известные произведения Эдисона Денисова
(с выходными данными премьер, издательств и дискографии):

Опера Пена дней (L’écume des jours) по одноименному роману Бориса Виана (1981)
15.03.1986, Париж, Opéra Comique”, дирижёр Джон Бурдекин (John Burdekin)

Балет Исповедь по роману Альфреда Мюссе Исповедь сына века (1984)
30.11.1984, Таллинн, “Эстония”, дирижёр Пауль Мяги (Paul Mägi)
# М.: Советский композитор, 1989

Реквием для солистов, хора и оркестра на стихи Франциско Танцера и литургические тексты (1980)
30.10.1980, Гамбург, дирижёр Фрэнсис Трэвис (Francis Travis)
# Hamburg: Sikorski, 1983
¡ Н.Ли, А.Мартынов, дирижёр В.Катаев – Мелодия С 10 29277 007

Симфония 1 (1987)
2.03.1988, Париж, дирижёр Даниэль Баренбойм (Daniel Barenboim)
# Paris: Leduc, 1995
¡ дирижёр Г.Рождественский – Мелодия SUCD 10-00061
conductor D.Barenboim – Erateo 2292-45600-2

Симфония №2 (1996)
13.12.1997, Дрезден, дирижёр Йорг-Петер Вайгле (Jörg-Peter Weigle)
# Paris: Leduc, 1998

Живопись для оркестра (1970)
30.10.1970, Вайц, дирижёр Эрнест Бур (Ernest Bour) >
¡ дирижёр Г.Рождественский – Мелодия MLD-32113
conductor E.Bour – Amadeo C VSTX 1408

Солнце инков для женского голоса и ансамбля (1964) на стихи Габриэлы Мистраль
30.11.1964, Ленинград, солистка Лидия Давыдова, дирижёр Геннадий Рождественский
# London: UE, 1971
¡ Н.Ли, дирижёр А.Лазарев – Mobile Fidelity MFCD 869

Плачи для женского голоса и ансамбля (1966) на русские народные тексты
17.12.1968, Брюссель, солистка Бася Речитска (Basia Retchitska)
# Wien: UE, 1972

Жизнь в красном (La vie en rouge) голоса и ансамбля (1973) на стихи Бориса Виана
май 1973, Загреб, солистка Розвита Трекслер (Roswitha Trexler)
¡ G.Hartman, Ensemble Kaleidocollage - Le chant du mond LDC 278806

3 картины Пауля Клее для альта и ансамбля (1985)
27.01.1985, Москва, солист Игорь Богуславский
# Leipzig: DVfM, 1986; М.: Советский композитор, 1986

Романтическая музыка для солистов и ансамбля (1968)
16.05.1969, Загреб, солисты Хайнц и Урсула Холлигер
# London: UE, 1970; М.: Музыка, 1977
¡ А.Любимов, Н.Толстая, Т.Алиханов, Е.Алиханова, В.Тонха – Mobile Fidelity MFCD 917

Знаки на белом для фортепиано (1974)
26.09.1974, Варшава, солист Адам Феллеги (Adam Fellegi)
# Köln: Gerig, 1978; М.: Советский композитор, 1981
¡ J.-P.Armengaud – Le Chant du Monde LCD 2781057

Перед закатом (Avant le coucher du soleil) для альтовой флейты и вибрафона (1996 – последнее сочинение)
21.12.1996, Москва, Дмитрий Денисов и Марк Пекарский

2. Некоторые книги и публикации Эдисона Денисова
(с выходными данными издательств):

Современная музыка и проблемы эволюции композиторской техники. # М.: Советский композитор, 1986

Ударные инструметны в современном оркестре. # М.: 1982

Неизвестный Денисов. Из записных книжек (1980/81, 1995). Публикация, составление, вступительная статья и комментарии В.С.Ценовой. # М.: Композитор, 1997

Избранные статьи и интервью Э.Денисова Сборник Свет. Добро. Вечность (Памяти Эдисона Денисова) Статьи, воспоминания, материалы. (Редактор-составитель Валерия Ценова) # М.: Московская Государственная Консерватория им. П.И.Чайковского, 1999

3. Некоторые (недавние) публикации об Эдисоне Денисове
(с выходными данными издательств):

Ю.Н.Холопов, В.С.Ценова. Эдисон Денисов. Монография. # М.: Композитор, 1993

Сборник Свет. Добро. Вечность (Памяти Эдисона Денисова) Статьи, воспоминания, материалы. (Редактор-составитель Валерия Ценова) # М.: Московская Государственная Консерватория им. П.И.Чайковского, 1999

Сборник Пространство Эдисона Денисова (к 70-летию со дня рождения) Материалы научной конференции. (Редактор-составитель Валерия Ценова) # М.: Московская Государственная Консерватория им. П.И.Чайковского, 1999

4. Некоторые сетевые ресурсы об Эдисоне Денисове:

www.peoples.ru/art/music/composer/denisov/
Эдисон Васильевич Денисов (Edison Denisov) биография, фотографии и жизнь.

www.smirnov.fsworld.co.uk/denfrag1a.html
Елена Фирсова и Дмитрий Смирнов. ЭДИСОН ДЕНИСОВ.

www.classical-composers.org/ cgi-bin/ccd.cgi?comp=denisov

- Edison Denisov

www.boosey.com/pages/cr/composer/ composer_main.asp?composerid=2702
Edison Denisov. 1929 – 1996

mac-texier.ircam.fr/textes/c00000026/
Edison Denisov : biographie - Médiathèque de l'Ircam © 2004

www.klassika.info/Komponisten/Denisov/
Edison Denisov

home.wanadoo.nl/ovar/denisov.htm
- Edison Denisov. Internet Edition compiled by Onno van Rijen.