ФАНТОМНЫЕ БОЛИ

29-12-2008

Не бойся жизни: тебе не избежать расплаты за нее.

Я пишу в пустоту. Там много лиц, много шума, хохота, там очень оживленно и весело, и, вроде, кипит жизнь. Но едва ты хочешь на самом деле разглядеть кого-то, сказать что-либо осмысленное, как все это растворяется, становится неразличимым, чужим, уплывает. Остается Пустота.

Но ведь так не может быть! Пустота не может быть абсолютной, иначе она бы утеряла свое основное качество. Ее не с чем было бы сравнивать, оценить.

Порой ты жаждешь даже враждебности. Нет, не так. Более всего ты жаждешь враждебности. Потому что только в ее искренность можно действительно верить. Но не это самое главное. Враждебность, несправедливость только возбуждают тебя, наполняют жизнью. Странно все-таки. Более всего жаждем любви, понимания, но острее всего ощущаем жизнь только в борьбе, ненависти, точнее.

Я захожу в мертвые дома – любовь из них давно ушла, а уважение так и не появилось. Некоторое время они пылали ненавистью, и это было подобие жизни. Потом, когда отбушевала и ненависть, пришло безразличие, наподобие смерти – пустое, бесстрастное. Что их все еще держит, что их держит рядом, что их держит в жизни вообще? Можно жить мертвым? Они ведь мертвы на самом деле! Без эмоций, без радостей и без горя – им все равно, что бы ни случилось. Даже их плоть почти что мертва – не жгет, не требует властно законного от природы, только попискивает иногда, чтобы получить кусочек для продолжения постылого существования, и только потому, что отказаться от него никак не хватает воли.

И если что-то и происходит, то – другое. Всегда происходит что-то другое. Всегда. Ослепленный погоней за мишурой отлетающего дня догадываешься об этом потом, много позже. Бьешься, добиваешься, торжествуешь, забываешь, думаешь это уже история, но возвращается, приходит в другом качестве, и ты вспоминаешь, интерпретируешь, полагаешь, что понял наконец, правда, уже без торжества и особого энтузиазма, но это все равно что-то другое – неведомое, потустороннее, уже угрожающее, пугающее – не твое.

Недоступное, чужое, ты только сыграл свою маленькую жалкую роль. Кто это, кто? Или, может быть, что? Где, в чем он скрывается? В каких складках, деталях, пустяках?

Ясно одно: это совсем, совсем не тот, кого ты по всем признакам, казалось, справедливо считал своим соперником, врагом. Нет, он тоже жертва. Тоже. Товарищ по несчастью, он, как и ты, в муках, в конвульсиях сознания начинает постигать, что колодец уходит в глубину, в бездну- там, в непостижимой, неохватной глубине иногда, если очень повезет, обнаруживается живительная влага. Иногда. Если повезет. Очень. Но и это – Пустота.

Поверьте, ложь – единственный грех меж людей. Тот, кто не может солгать, не способен убить, украсть, снасильничать. Уже потому, что не может он себе представить, как ответит на вопрос: кто обидел брата твоего?

Кто не способен солгать, тот не может предать, изменить ни другу, ни жене. Любая измена есть прежде измена самому себе, это ты себя хочешь убедить, что по-прежнему любишь, уважаешь, лишь какие-то привходящие обстоятельства вынуждают тебя. Но ты знаешь, что лжешь. Потому на самом деле всегда происходит что-то другое. Может, это и есть настоящее, а может, наоборот – настоящее то, что должно было быть, но – не состоялось, прошло мимо, улетучилось в иллюзиях, сладостных ожиданиях, детских мечтах.

Да, что и говорить, настоящее всегда то, что не происходит. Любая действительность, любая реализация неизбежно опошляет изначальную прекрасную идею, переводит ее из сферы духа в разряд обыденности, гастрономии. Превращает в острую приправу к дежурному блюду. Реализованное дело есть крушение заложенной в нем идеи, сказал философ. Да не сбудутся ваши мечты! Да не огрубеют, не заплывут жиром ваши трепетные сердца!

Ночные. Ночные страхи. Ночные. Беспричинные. Безадресные, как и все ночное. Поллюции сознания. Ночные. Без начала и конца. Ужасные.

Подобные смерти в своей аморфности, затаенности, неотвратимости, постоянном присутствии во всем. Жизнь имеет начало и конец, смерть присутствует всегда и во всем, царит надо всем. Она есть и до, и после. И страхи – и до, и после, и всегда. Царят надо всем. Ты думаешь, надеешься, что преодолел, ты наивен. Они возвращаются, возвращаются к тебе ночью, ты никогда не удержишь их под своим контролем, так же как юноша, еще не знавший женщин, но уже жаждущий их, не удержит в себе кипящее семя свое. Поллюции сознания.

И самое непонятное, потому самое гнетущее, самое унизительное - вот это - страх за страх. Боишься, трепещешь от самого страха, которого еще нет, но который может, должен прийти к тебе, сковать твою волю, твое тело, всю твою сущность, и этот страх, предварительный, вроде беспричинный парализует тебя еще больше, еще безнадежнее, ибо нет против него никакого противоядия, никаких аргументов, ни мыслей, ни воли, никаких чувств и никакой надежды на помощь извне.

Прекратить сопротивление, отступить, отдаться, шагнуть в бездну, шагнуть...

Сомнения, сомнения одолевают тебя. Богатство твое, несчастье твое. Твое все. Жизнь твоя, радость и горе и смерть - все в них. Тебе не хватает времени, досуга на них. Тебе не дают, тебе не выделяют фонда времени. У других нет, и у тебя не должно. Скачи вместе со всеми, если хочешь быть там. Где - там? Там. Там, где все.

Не хочешь?

Нет времени подумать. Нет времени.

Сможешь ли ты когда-нибудь полюбить смерть? Полюбить!

Ведь она и есть единственная альтернатива. Единственная... Так ты готов полюбить ее? Нет, не от отчаяния, не как последнее прибежищеи окончательный вынужденный расчет, не как освобождение от оков, а именно как символ самой жизни, ее самый существенный и содержательный признак.

Как провозвестник обновления, движения и отбрасывания всего отжившего, устаревшего, в том числе и тебя - уставшего, обессилевшего, угасшего.

Исчерпавшего себя.

Молодость – это ведь только незнание...

 

Куда уходят миры? Зачем уходят миры? Они ведь уходят, всегда уходят, всегда. Что остается, память? Или что-то еще? Наверное, остаемся мы, которые становимся ими. Даже помимо своей воли. Пока помним, пока знаем о них. Потом придут другие, и так всегда. Миры не исчезают, миры уходят в нас, перетекают.

&Ograve-ак значит, пустота... И никакой конструктивной идеи... И все же, что это может быть такое? Пустота ведь действительно должна иметь границы, иначе ее невозможно определить. Пусто между чем-то и чем-то. Если же этих объектов не существует, то можно говорить не о пустоте, а о Всеобщности, об Абсолюте. Тот первоначальный взрыв, который считается начальной точкой, первопричиной Вселенной, мог быть результатом попытки Абсолюта найти свои границы, познать самого себя. Произошел взрыв, или то, что мы называем взрывом- это был взрыв Пустоты, ее восстание против самой себя, и в результате Пустота в отчаянной попытке самопознания «свернулась» в бесчисленное множество мельчайших пустот, вложенных друг в друга. Наверное, так и образовалось то, что принято называть «материей». В сущности, материя есть лишь пустота, вложенная в другую пустоту – это становится ясным при каждом новом проникновении вглубь этой самой «материи». Молекулы состоят из атомов, атомы состоят из ядер и электронов, ядра состоят из протонов и нейтронов и так далее, и каждая последующая градация есть преимущественно пустота, содержащая лишь ничтожное количество т.н. «материи», при последующем проникновении в которую обнаруживается, что и она состоит почти целиком из пустоты. Это говорит наука. Парадоксальный вывод состоит в том, что материя, которую принято противопоставлять Духу, или, что то же самое, не-&igrave-атерии, на самом деле тоже не является материей, ибо, таким образом, становится очевидным, что материя – это пустота, вложенная в пустоту. И именно в этом смысле она является вместилищем и воплощением Духа. Духа, который запрятан в бесчисленных складках Пустоты. И иное имя ему – Бог.

А где они искали его, я имею в виду – Бога? Сколько их было – честных, бескорыстных и до конца преданных идее и других – своекорыстных, хитрых и лицемерных, озабоченных лишь приспособлением идеи к своим нечистоплотным целям!

Интересны только первые – они служили идее. Ощущали ли они себя конкретными носителями Духа, когда бесстрашно и без колебаний шли на плаху? Зачем им надо было восставать против сильных, когда при своих немалых талантах легко могли бы встать рядом с ними? Кто говорил в них – Дух, Бог? Самое время задать вопрос – а что это такое?

Неужто опять же – Пустота? Пустота, как идея Всеобщности, Абсолюта. Или же что-то другое, ты, например, как воплощение этой идеи Всеобщности?

Да, Бог, несомненно, существует. И это – действительно ты. Ты. Это говорю тебе я, другой Бог.

Как неожиданно, не правда ли? Ты недоверчиво улыбаешься, потом приходит некоторое потрясение, но никак не радость. Ведь это совсем не та власть, о которой ты всегда мечтал. Ты думал о власти над людьми, над другими людьми, и вдруг тебе говорят, что ты действительно обладаешь практически неограниченной властью, но – только над самим собой.

Ты не сразу это осознаешь, тебе долго кажется, что это только шутка, легкая забава чьего-то утонченного ума, но со временем ты все равно вынужден принять свою ответственность. Перед самим собой, конечно. Но и перед другими тоже. Порой второе становится важнее. Но только как составная часть, может даже сублимация первого.

Ты – Бог. Теперь ты это знаешь, как жить тебе с такой великой ответственностью?

Время научит тебя извлекать из этого великое удовлетворение, радость. Может быть, единственно возможную радость для человека. Я, конечно, хотел сказать «для Бога». Во многой мудрости действительно много печали, но в истинной, высшей мудрости вся радость не-бытия.

В разговорах, поступках, прикосновениях ты станешь ощущать свою высоту, одухотворенность. Это будет вдохновлять тебя, даст силы для стремления к более высокому, к своим истокам, к Пустоте. Всегда есть, куда стремиться- за вершиной открывается новая вершина, и она тоже – твоя.

Если, конечно, покоришь. Но прежде – поймешь! Это непросто, но это твоя задача, и ты выполнишь ее. У тебя уже нет иного пути, нет дороги обратно в животный мир. Это трудный, но это прекрасный путь, как и все трудное.

Как и все прекрасное.

Границы самопознания беспредельны- именно потому Вселенная - принципиально незавершенный, промежуточный результат самопознания Духа - непрерывно расширяется, видоизменяется. Именно потому за каждой твоей покоренной вершиной - новая сверкающая вершина.

Последняя недостижимая твоя вершина - полное растворение в Пустоте. Примерно то, о чем говорил Будда. Истинное возвращение к самому себе.

Ты есть то, чего на самом деле нет. Как это восхитительно! Ведь именно это означает быть Богом!

Комментарии

Добавить изображение