ЧТО МЫ ОСТАВИМ ПОТОМКАМ ?

Книга с таким названием появилась много лет назад - когда слово "экология" только входило ещё в наш обиход. Она выпущена была белорусским издательством "НАРОДНАЯ АСВЕТА" (авторы: Г. В. Губиш, А. М. Ковалевская, Е. П. Петряев, Минск, 1982 г.) .

Много за это время было сломано копий на экологическом фронте. Общество, потрясённое картиной, нарисованной "зелёными", стало тогда лихорадочно искать выход из создавшегося положения. Экологи были героями дня, мир смотрел на них с благодарностью и надеждой.
Когда же выяснилось, что для выхода из глобального кризиса "золотой миллиард" вынужден будет поступиться частью своего благополучия, за решение экологических проблем принялись обслуживающие "золотых" политики и учёные. Те быстро обнаружили какие-то неточности в каких-то расчётах и громко обвинили "алармистов" в недобросовестности, чем бросили тень и на экологию в целом.
Положения в мире такой поворот дела не улучшил, зато позволил перевести общественное внимание с проблем экологических на экономические, политические, военные и прочие.
А давние предостережения "зелёных" звучат современно и сегодня.

Взрыв интереса к подзабытой проблеме дожидается лишь очередной нефтяной катастрофы или новой вспышки массовых заболеваний от отравленной воды и загазованного воздуха.

Далее представлены отрывки из последних глав книги.

МНОГО ЛИ ЧЕЛОВЕКУ НУЖНО?

Вместе с ростом населения, а вернее опережая, обгоняя его, растут и его потребности. И если в первом намечается какой-то перелом, то последние растут пока безудержно.

Потребности человека имеют, естественно, самое прямое отношение к состоянию природной среды. Мы писали уже, что если проследить цепочку причинной связи от любой из экологических бед до первоисточника, то в самом её начале мы обнаружим какую-либо потребность человека. Сведение лесов, уничтожение зверя и птицы, истощение недр - всё это делалось всегда во имя человека и для его блага.

Рост народонаселения, помноженный на рост его потребностей, приводит к тому, что суммарное давление на природу удваивается сейчас каждые 15 лет.

… Собственно, простое поддержание жизни требует немногого. Для удовлетворения суточной физиологической потребности человека достаточно: воздуха - около 10 кг, воды - около 2 л, пищи (сухой вес) - около 1 кг.

Этот скромный изначальный ассортимент с течением времени разросся до невероятных, трудно вообразимых размеров. В издаваемый сейчас у нас Классификатор продукции (по предварительным расчётам) войдёт 20 млн.(!) наименований всевозможных промышленных изделий и сельскохозяйственной продукции.

Перечень нужных человеку вещей непрерывно растёт. Время лишь изменяет и обновляет, но не укорачивает его.
С появлением машин и промышленности к собственно человеческим добавились ещё и "машинные", промышленные нужды (в топливе, воде, минеральном сырье).

Вот как возросли наши с вами общие потребности в пересчёте на душу населения.

Сегодня среднестатистический гражданин мира ежегодно потребляет: воды - около 1 тыс. м3, энергии - около 3 т условного топлива, сырья - около 20 т.

Трудно распределить по степени важности все многообразные потребности человека, отделить необходимое от излишества, нужное - от прихоти, но если за абсолютную ценность принять человеческую жизнь, то некоторую ясность в эту сложную иерархию ценностей внести можно. К примеру, без воздуха человек может прожить около пяти минут, без воды около пяти дней, без пищи около пяти недель. Какое-то время можно прожить без жилья и одежды.

Но вот без автомобиля люди жили миллионы лет, без нейлона - и того больше.

Могли бы, вероятно, прожить и ещё столько же. Не будем из этого делать пока поспешных выводов. Мы просто констатируем факт: с точки зрения сохранения жизни эти предметы нам не необходимы (автомобиль так попросту вреден).

Они создают комфорт, т.е. - определённые удобства - не более. А комфорт - понятие субъективное, значит - регулируемое, зависящее, в частности, от общественного мнения. Подчёркиваем: повышение комфорта не достаётся нам даром: оно происходит за счёт ухудшения основных условий жизни - за счёт порчи, утраты полноценной, привычной нам среды обитания.

Границ для такого рода "потребностей" нет, и научно-технический прогресс их бесконечно расширяет. Но это не значит, что нет предела удовлетворению этих желаний. Сегодня такие границы нам ставит природа, та её часть, в которой мы обитаем, - ограниченность её размеров, исчерпаемость её ресурсов, хрупкость её живого мира. Темпы роста наших материальных потребностей не должны превышать скорость естественного или искусственного восстановления целостности биосферы. Воспроизведение основных физических условий жизни не может отставать от их разрушения.

Наше сознание должно поставить разумные границы нашим материальным запросам, точнее - скорости их роста. В наших собственных интересах поступиться избыточным в пользу необходимого, комфортом в пользу сохранения основных условий нашего существования.

ФИЗИКА И ЛИРИКА

Духовные ценности наполняют жизнь человека содержанием, придают ей смысл.

Но, кроме того, они обладают удивительной особенностью: бесконечное их преумножение, обогащая человека, не обедняет природы, а потребление их не ведёт к её истощению. Духовные богатства в отличие от материальных - неиссякаемы.

Читатель помнит, наверное, крылатые строки Бориса Слуцкого:

Что-то физики в почёте,
Что-то лирики в загоне.

Дело не в простом расчёте,
Дело в мировом законе.

Похоже, что поэт прав: уклон в сторону "физики" закономерен.

Интересы индустриального производства, машинная линия развития нашей цивилизации выдвинули на первый план научный метод познания мира. Но стремительный взлёт науки, необычно расширивший и углубивший наши знания о природе, способствовал одновременно и однобокости, односторонности наших представлений о ней. Из арсенала средств познания мира человек взял на вооружение разум - силу логики, изобретательность, поиск причинных связей, физических закономерностей, оттеснив на время на задний план способ художественного, образного освоения, осмысления мира.

Научная картина мира - это как бы точный рабочий чертёж. Но природа так же отличается от её научного описания, как здание от изображающего его чертежа. Чтобы стать ближе к натуре, чёткий и ясный, но сухой и одноцветный чертёж должен быть эмоционально окрашен нашим отношением к ней.

Мир, выраженный в цифрах, формулах, диаграммах и графиках, стал отчётливее, но безжизненнее. Для того, чтобы он ожил, предстал перед нами во всей своей объёмности и многоцветности, необходимо видеть мир обоими глазами - глаз художника должен дополнять взгляд учёного, чувства должны помогать рассудку.

Для иллюстрации сказанного мы позволим себе привести длинную выдержку из не совсем обычного документа - биографии-исповеди Чарльза Дарвина, в которой он подводит итог своей долгой и непростой жизни:
"У меня ещё сохранился некоторый вкус к красивым картинам природы, но и они не приводят меня в такой грандиозный восторг, как в былые годы…

Эта странная и достойная сожаления утрата высших эстетических вкусов поразительна. Кажется, что мой ум стал какой-то машиной, которая перемалывает большие собрания фактов и общие законы, и, если бы мне пришлось вновь пережить свою жизнь, я установил бы для себя правило читать какое-то количество стихов и слушать какое-то количество музыки по крайней мере раз в неделю- быть может, путём такого постоянного упражнения мне удалось бы сохранить активность тех частей моего мозга, которые теперь атрофировались. Утрата этих вкусов равноценна утрате счастья и, может быть, вредно отражается на умственных способностях, а ещё вероятнее - нравственных качествах, так как ослабляет эмоциональную сторону природы".

Это поразительное по своей искренности и трагизму признание великого человека ценно для нас тем, что оно сделано именно человеком науки.
Не будет большой ошибки, если мы предположим, что и в жизни целых поколений, взгляды которых формировались под сильным влиянием науки, произошло некоторое снижение духовных ценностей, что выразилось, в частности, и в их оценке природы, их отношении к ней.

Как бы ни была свободна чистая наука от прагматизма, но именно возможность её достижений в практических целях послужила основой её союза с технологией, а отсюда - появлению потребительского оттенка во взгляде на природу.

Мы не всегда отдаём себе в этом отчёт, но красота природы и наша к ней любовь так же необходимы нам, как и те материальные блага, которые мы от неё получаем. Недаром в древнеегипетской письменности иероглиф, обозначающий радость изображает цветок.
"Красивое так же полезно, как и полезное. Пожалуй, ещё полезнее", - говорил В. Гюго.

В наш технический век в пользу красоты верится с трудом, особенно, если польза эта не может быть выражена в тоннах дополнительной продукции. А ведь красота само-ценна, она входит составной частью в понятие счастья - того состояния, единственно ради которого и стоит затрачивать все наши усилия (вспомните драматические признания Дарвина).

Для того, чтобы правильно определить своё отношение к природе, её мало знать, её надо ещё любить. Чтобы найти формулу согласия с природой, нужен не только наш ум, но и наше сердце, поэтому искусство в нашу жизнь должно войти наравне с наукой, вровень с ней- искусство обучит нас умению воспринимать красоту природы, умению беречь её не так, как оберегают свой огород или погреб, а как берегут близкого и любимого человека.

ВЫЯСНЕНИЕ ОТНОШЕНИЙ

Часто приходится слышать, что природа "нуждается в защите", "взывает о помощи", "может погибнуть" и т. д. Природа не может погибнуть, она не нуждается в защите и ни к кому не взывает о помощи (ей просто не к кому взывать). Все эти выражения можно употреблять и надо понимать только метафорически, как чисто литературные обороты, не имеющие буквального смысла.

Природа будет существовать, даже если человек уничтожит на Земле вс живое, и расколет пополам саму планету. Нельзя даже сказать, что природа потеряет что-то при этом, что ей станет "хуже". Хуже станет человеку. Погибнуть может человек - он нуждается в защите, он же и взывает о помощи - взывает к самому себе, к своему разуму: "Природа не умрёт Мы с вами умрём, вот в чём дело", - говорит академик С. С. Шварц.

Ещё определённее выразился Ж. Дорст: "Может быть, это звучит парадоксально, но самая насущная современная проблема в области охраны природы - это защита нашего вида от нас самих. Homo sapiens нужно защитить от homo faber".

Конечно, от безумного отношения к природе плохо становится не только человеку, но характер кризиса в его глазах сегодняшняя экологическая ситуация получила именно тогда, когда стала угрожать самому человеку - для растений и животных она давно уже является кризисной.

Далее. "Враждебные силы природы" - такое же иносказание, как и "беззащитная природа". Всё это художественный вымысел человека.

Природа не мирна и не воинственна, она - равнодушна и всемогуща.

"Природа беспристрастна к человеку, - писал Н. Г. Чернышевский, - она не враг и не друг ему- она то удобное, то неудобное поприще для его деятельности".

Неверно говорить и о нарушении законов природы. Мы не в силах нарушить ни один из её законов. То, что мы называем нарушением, - это просто неумелое использование сил природы, результат неверного представления о взаимосвязи и свойствах предметов

И, наконец, ещё об одном заблуждении.

Мы имеем в виду нашу глубокую подсознательную уверенность в том, что у природы нет и не может быть никакого другого назначения, кроме удовлетворения наших желаний, что всё окружающее - это лишь средство для достижения наших целей, что наши цели - это и есть цели природы
Можно быть сколь угодно высокого мнения о собственных достоинствах и предназначении, но, говоря объективно, природа, видимо, смогла бы обойтись и без человека, как обходилась она без него до того, как произвела его на свет.

И, как это ни парадоксально, действительное овладение силами природы, реальное управление биосферой неотделимо от сознания нашей подчинённости её законам.

Первым ясно выразил эту мысль Ф. Бэкон (ХУ11 в.): "Мы можем повелевать природой, лишь подчиняясь ей".

"Огромным недостатком всех этических систем до сих пор было то, что в них рассматриваются лишь взаимоотношения человека с человеком", - писал Альберт Швейцер.

Но мораль, нравственность - категории исторические, т.е. изменчивые.

Сегодняшняя наша мораль - результат нашего вчерашнего опыта. Изменившиеся условия ещё не отложились в сознании человека в виде новых моральных норм, ещё не произошла их, как говорят психологи, их интериоризация, т. е. усвоение, превращение их в достояние личности, в часть сознания. А именно это необходимо нам в нашей практической деятельности, в решении тех самых вопросов, где на одной чаше весов лежит сохранность природы и наша с вами сохранность.

Выделение себя из природы, представление о ней как о чём-то нужном, необходимом, но противостоящем, враждебном и, следовательно, требующим завоевания, покорения, - устарело. Было время, когда такая модель "противостояния" помогала людям в их нелёгкой борьбе за жизнь- в новых условиях - во имя той же цели - от неё необходимо отказаться.

При сегодняшних масштабах человеческой деятельности насилие как способ обращения с природой уже изжил себя. Вот почему от психологии борьбы и соперничества необходимо переходить к отношениям сотрудничества, согласия с природой.
"Стремление" биосферы сохранить своё динамическое равновесие, сохранить самоё себя как развивающееся целое - это условие и нашего с вами существования. "Интересы" биосферы не противоречат нашим интересам, если только последние поняты нами правильно. Конфликт наступает тогда, когда мы свои частные, второстепенные или надуманные интересы принимаем за существенные, главные, истинные потребности.

И сознание того, что человек не является ни центром, ни целью мироздания должно огорчать нас не больше, чем сознание того, что Земля не является центром Вселенной.

Отказавшись от антропоцентризма, осознав ясно своё действительное положение в биосфере, человек только выиграет, как выигрывает всегда, получив более точное представление о мире.

Пониманию общности, нераздельности наших интересов должно способствовать представление о себе как о части природы. Мы должны осознать, что находимся не где-то "над", "под" и вообще - "вне" природы, а - прямо в ней. И не тогда только, когда выезжаем за город, а - повсюду и ежечасно. Мы всегда пребываем в природе, принадлежим природе, более того, мы сами - природа, часть природы. Мы сложены из тех же кирпичиков-атомов, сотканы из тех же ниточек-лучей, что и вся остальная Вселенная. Так что мы пребываем в природе, а природа пребывает в нас, и неизвестно даже, где её "больше" - внутри или вне нас: мы находимся где-то между двух бесконечностей. Чтобы общая мысль о нашем единстве с природой наполнилась смыслом, конкретным содержанием, мы должны научиться ощущать свою связь с природой, как стрелка компаса ощущает силовые линии земного магнита.

Мы должны физически чувствовать себя клеточкой единого организма - тела природы, только тогда вред и боль, причиняемые живой природе, будут восприниматься нами, как вред, причиняемый самим себе, ощущаться нами как наша собственная боль, и не появится у нас тогда желания отторгнуть что-то от неё для себя.

Для выхода из рискованной экологической ситуации необходим радикальный поворот нашего сознания в отношении к природе, е законам, к процессам её жизнедеятельности и нашему месту в этих процессах.

Если, разумеется, заботит нас судьба наших потомков.