Убийство первого и последнего царя в ночь на 17 июля

17-07-2018
  • romanovs-servs                                                                                         Приговоренные17 июля исполняется 100 лет со дня убийства семьи и приближенных последнего русского царя.

    Из 14 российских императоров пятеро погибли насильственной смертью. Николай II - последний в этом ряду.

    Однако самое первое русское цареубийство с моральной точки зрения было пожалуй, еще хуже.

    Иоанн VI царствовал в младенческом возрасте чуть более года и не успел сделать вообще ничего - просто мешал династическим конкурентам фактом своего существования.

    Кстати, погиб он практически день в день с Николаем II и его семьей - 16 июля.

    Государыня Елизавета Петровна запретила произносить имя предшественника под страхом кнута и ссылки. В документах его именовали "известной персоной", изображения уничтожали, монеты с его именем отправили в переплавку, а их хранение объявили уголовным преступлением.

    Серебряных рублей Иоанна VI в мире сохранилось всего пять. Один из них был в 2012 году продан с аукциона в Швейцарии за 4,4 миллиона долларов.

    Михаил Ломоносов, успевший сочинить оду в честь царственного младенца, впоследствии никогда об этом не вспоминал.

    Во время юбилейных торжеств 1913 года Иоанна VI, единственного из российских императоров, пропустили и на Романовском обелиске в Александровском саду, и на яйце Фаберже "300-летие дома Романовых".

    Историк Василий Ключевский написал: "Екатерина совершила двойной захват: отняла власть у мужа и не передала ее сыну", - не упомянув о третьей жертве, Иоанне VI, - настолько прочно тот был забыт.

    ioan6

                                                                             Иоанн (Иван) VI

                                                                           Лихое время

    "Шестой" - потому что первым Иоанном на русском престоле считается Калита, вторым - его внук Иван Красный, третьим - создатель централизованной державы и дед Ивана Грозного, правивший во второй половине XV века, четвертым - сам Грозный, пятым - слабый здоровьем и разумом брат Петра I, одно время формально царствовавший наравне. Иоанн VI доводился ему правнуком.

    Петр оставил Россию в династическом кризисе.

    Перед смертью начертал на доске для письма: "Отдайте все…", выронил грифель и в сознание более не пришел.

    Люди до сих пор гадают, кого имел в виду император. Скорее всего, просто понимал: отдавать некому. Имел бы мнение, высказал бы, не дожидаясь агонии.

    Старшего сына Алексея он убил, младший, Петр Петрович, прожил три с половиной года. Единственным легитимным наследником оставался 10-летний сын Алексея, будущий Петр II.

    Меншиков со товарищи, выведя на улицы гвардию, посадили на престол вдову Петра Екатерину I, но она прожила всего два года. Сменивший ее Петр II - три.

    Не существовало ни законов, ни обычаев. У кого сила, тот и прав, как сильные между собой договорятся, так и будет.

    Когда умер царь-подросток Петр II, вельможи почесали затылки и обратили взор на Анну - дочь ранее упомянутого царя Ивана.

    Петр выдал племянницу за герцога Курляндии - крошечного, но стратегически важного государства на юго-западе современной Латвии. Молодой супруг скончался через несколько дней после свадьбы, не выдержав алкогольного состязания с новым родственником.

    Ровно 20 лет Анна Иоанновна пребывала в нужде и забвении. Сидела на краешке стула в приемных Меншикова и других петербургских "тяжеловесов", выпрашивая немного денег, а еще лучше - позволения вернуться. Петр выпроваживал ее в Курляндию обеспечивать российские интересы. Выучить немецкий Анна так и не сподобилась.

    Не избалованную жизнью принцессу пригласили на престол, полагая, что ею легко будет управлять. Еще в 1730 году Россия могла получить ограниченную монархию и конституцию.

    Анна в очередной раз доказала, что нет горшего тирана, чем бывший лакей, и развязала террор, сравнимый по масштабам и жестокости с опричниной.

    Между тем, детей у нее, опять же, не было. Императрица вспомнила про родную сестру Екатерину, в свое время тоже отданную за немецкого герцога, только не Курляндского, а Мекленбургского.

    Их 15-летнюю дочь привезли в Россию, объявили наследницей, окрестили и нарекли Анной Леопольдовной.

    Отношения между теткой и племянницей не задались. Анна Леопольдовна любила уединенные прогулки в парке, фарфоровые безделушки и куртуазные романы, а многолюдных пьяных застолий и забав вроде первой брачной ночи шутов в ледяном доме не любила. Анна Иоанновна считала, что облагодетельствовала бедную родственницу, а та нос задирает.

    Российские дипломаты нашли Анне Леопольдовне подходящего жениха, герцога Брауншвейгского Антона-Ульриха - красивого юношу, имевшего репутацию мягкого и слабовольного, - что и требовалось.

                                                                 Банановая империя

    Государственный переворот был тогда в России обыденным делом. За 37 лет их случилось пять.

    В августе 1740 года у супругов родился сын Иоанн Антонович. Императрица тут же решила: он и будет наследником, ее многолетний фаворит Эрнст Бирон - регентом, а племянницу с мужем побоку.

    Последними словами Анны, обращенными к Бирону, были: "Не бойсь!"

    Через две недели фельдмаршал Бурхардт Миних арестовал Бирона и отправил его в тот же Березов, где одиннадцатью годами раньше окончил свои дни Меншиков. Анна Леопольдовна сделалась регентшей при трехмесячном сыне, Антон-Ульрих стал генералиссимусом.

    Спустя год незаконнорожденная дочь Петра Елизавета надела чрезвычайно шедший ей гвардейский мундир с лосинами, во главе 308 преображенцев явилась ночью во дворец, разбудила Анну Леопольдовну словами: "Пора вставать, сестрица!" - и поцеловала низвергаемого ребенка-императора.

    Анна Леопольдовна и ее муж не предприняли ничего, хотя их предупреждали многие, включая даже британский Форин офис. Елизавета была известна профранцузскими симпатиями, и ее прихода к власти в Лондоне не хотели.

    До конца жизни Елизавета мучилась ночными кошмарами, оттого и любила пиры и балы до рассвета. Оставшись одна, не могла уснуть: все казалось, что кто-нибудь войдет и к ней.

    Специальный лакей днем отсыпался, а ночами сидел у царской постели, и когда Елизавета начинала метаться и вскрикивать, клал ей на лоб ладонь, приговаривая: "лебедь белая". Слуга получил дворянство и фамилию "Лебедев", его потомки живут в Петербурге до сих пор.

    Свергнутую династию, отныне именовавшуюся "брауншвейгским семейством" Елизавета повелела выслать, но в Риге их нагнал курьер с приказом об аресте. "Не говори "гоп", пока не проехал Чоп!"

    Путая следы, узников содержали в Риге, Динамюнде, Раненбурге в современной Липецкой области, и, наконец, в Холмогорах. Место их пребывания оставалось государственной тайной.

                                                                              Одетый камнем

    В четыре года легитимного государя, повинного лишь в том, что его родители не сумели удержать власть, разлучили с семьей. Он содержался в Холмогорах в полной изоляции, а в 16 лет был переведен в одиночную камеру в Шлиссельбургской крепости, откуда уже не вышел.

    О других персонажах колоритного Гвардейского столетия можно рассказывать бесконечно, а о главном герое этой истории и поведать почти нечего - настолько засекречено было все, с ним связанное.

    По одной версии, он практически не видел людей, был дик и неадекватен. По другой, умел читать и писать, знал о своем происхождении, обладал природным умом и хорошей памятью.

    Петр III, царствовавший всего 183 дня, успел посетить "безымянного узника". По его словам, тот, конечно, не был воспитан, но рассуждал обо всем здраво, просился в монастырь, и это его желание следовало бы удовлетворить.

    Екатерина II через месяц после прихода к власти тоже пожелала видеть Иоанна Антоновича и говорила, что он вел себя как сумасшедший.

    Петр III был внуком Петра I, а Иоанн Антонович - всего лишь правнучатым племянником, следовательно, династической угрозы не представлял. Но для Екатерины, чужестранки, занявшей престол в результате путча и убийства мужа, он был по-настоящему опасен.

    Тюремная стража получила инструкцию: в случае попытки освобождения заключенного убить его.

    16 июля 1764 года подпоручик шлиссельбургского гарнизона Василий Мирович, находясь в карауле, предпринял такую попытку. Офицеры Чекин и Власьев закололи узника шпагами, после чего сдались Мировичу, которому, в свою очередь, ничего не оставалось, как сдаться правительственным войскам.

    Екатерина приказала "безымянного колодника хоронить в Шлиссельбурге без огласки". Иоанн VI - единственный российский монарх, чье место погребения неизвестно. Даже останки Николая II в конце концов нашли.

    Мировичу отрубили голову. За 82 года с введения Елизаветой Петровной моратория на смертную казнь и до восстания декабристов в России официально казнили семь человек: Мировича и Пугачева с пятерыми сподвижниками.

    Неудачливый заговорщик показал, что был не один. Приближенный императрицы генерал Петр Панин якобы обещал ему поддержку весьма значительных лиц. Впрочем, на положении Панина это не отразилось.

    Многие историки считают заговор Мировича провокацией с целью избавиться от Иоанна Антоновича.

    По словам сослуживцев, Мирович был честолюбив, при этом подвержен фантазиям и мечтам. Таких легко использовать втемную. "Если Гришка Орлов возвел на престол Екатерину и встал у кормила государства, почему бы мне не проделать то же самое?" - мог он рассуждать.

    Мирович оказался последней фигурой авантюрного времени, когда в России казалось, да и было возможным все.

    Тихий героизм

    Пока Антон-Ульрих стоял у трона, его единодушно считали слабым и нерешительным. Но в беде он проявил стойкость и мужество, на которые способен не каждый.

    В ссылке у него и Анны Леопольдовны родились еще четверо детей: Екатерина, Елизавета, Петр и Алексей.

    В 1746 году умерла Анна Леопольдовна.

    Антон-Ульрих рассказывал детям то, что знал сам, учил говорить по-немецки, читал вслух Библию - других книг не полагалось.

    После гибели Иоанна Антоновича Екатерина II предложила ему свободу и выезд за границу, но без детей. Он отказался.

    Прожил еще 10 лет в сыром холодном подвале. Под конец ослеп.

    По словам современного историка Андрея Буровского, Россия в его лице потеряла прекрасного правителя с очень высокими человеческими качествами.

    В 1780 году сестра Антона-Ульриха, датская королева Юлиана попросила Екатерину отпустить к ней племянников и племянниц. Младшему из них, Алексею, было на тот момент 34 года.

    Екатерина согласилась при условии, что в Дании они не будут, как сказали бы теперь, публичными людьми.

    Сестры и братья убитого императора не получили образования, дичились людей, ничем не интересовались, по-немецки говорили с ошибками, по-русски - как окружавшие их солдаты и поморы.

    Никто из них не вступил в брак и не оставил детей. Последняя представительница трагического семейства, Екатерина Антоновна, умерла в датской провинции в 1807 году. Брауншвейгская династия промелькнула в российской истории и пресеклась.

    Последний царь

    Впрочем, с Романовыми это случилось еще раньше. Начиная с Петра III, российский престол занимали потомки герцогов Голштинских.

    В ночь с 16 на 17 июля 1918 года в подвале дома инженера Ипатьева в Екатеринбурге были расстреляны 11 человек: последний российский император Николай II, императрица Александра Федоровна, наследник престола цесаревич Алексей, великие княжны Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия, доктор Боткин, горничная Демидова, повар Тихомиров и лакей Трупп. Романовых расстреляли без суда и предъявления обвинений

    Современники отметили символическое совпадение: первый Романов - в Ипатьевском монастыре, последний - в доме Ипатьева.

    Екатеринбургский расстрел нередко ставят в один ряд с казнями Карла I, Людовика XVI и Марии-Антуанетты.

    Сравнение хромает. Европейских монархов судили парламенты, приговоры, как бы к ним ни относиться, выносились и приводились в исполнение публично. В ипатьевском доме произошла не казнь, а убийство, хотя и совершенное по воле государства его представителями.

    А уж убийство ни в чем не повинных детей и подавно делает екатеринбургский расстрел беспрецедентным по жестокости и цинизму.

    Еще можно услышать, что большевики действовали в состоянии крайней необходимости: к городу приближались белые и чехословаки.

    Но, во-первых, свергнутый царь был весьма непопулярен и среди белых. Многие из них поддерживали монархию как принцип, но сражались за созыв Учредительного собрания, а не за возвращение к власти Николая II, который, к тому же, давно отрекся от престола.

    А во-вторых, при желании имелось достаточно времени, чтобы вывезти царскую семью в Москву.

    "Бывший император и его семья не являются более политическими врагами, а скорее просто человеческими существами, нуждающимися в нашей защите. Мы считаем, что любое проявление мстительности недостойно свободной России", - объявил Керенский вскоре после переворота.

    Он поспешил с указом об отмене смертной казни отчасти и потому, что эта популярная в обществе мера одновременно преграждала путь требованиям казнить бывшего монарха.

    Любопытно, что Николай II возражал. "Отмена смертной казни приведет к развалу дисциплины в армии. Если он [Керенский] принимает этот закон с целью оградить меня, скажите ему, что я готов отдать жизнь ради блага моей страны", - заявил бывший император

    21 марта британский посол Бьюкенен в беседе с новым министром иностранных дел Павлом Милюковым официально напомнил, что Николай II - кузен короля Георга V, а Александра Федоровна - родная внучка королевы Виктории.

    В ответ Милюков попросил Лондон поторопиться с предоставлением свергнутому императору и его семье политического убежища: "Это последний шанс, гарантирующий этим беднягам свободу, а возможно, и жизнь".

    При этом он умолял британцев прежде всего избежать огласки.

    В тот же день командующий Петербургским военным округом генерал Корнилов заверил императрицу: "Как только позволит здоровье детей, Временное правительство собирается перевезти всю семью в Мурманск, где вас будет ожидать британский крейсер".

    22 марта телеграмма Бьюкенена поступила на Даунинг-стрит, 10. Спустя несколько часов британский кабинет принял решение предоставить убежище императорской семье, и Бьюкенен уведомил об этом Милюкова.

    20 марта Керенский, выступая в Московском совете, в ответ на вопли с требованиями крови и мести, заявил: "Я не стану Маратом русской революции. Я лично отвезу царя в Мурманск".

    Вероятно, Керенскому лучше было бы помолчать. 22 марта Петроградский совет выступил с заявлением: "Республика должна быть гарантирована от возвращения Романовых на политическую арену".

    Совет постановил посадить императорскую семью в Петропавловскую крепость и разослал по всем железным дорогам телеграммы с инструкцией задержать ее.

    Воцарившееся в стране двоевластие проявилось и здесь. Советы не могли взять узников из Царского села, Временное правительство - вывезти их оттуда. 25 марта Милюков уведомил Бьюкенена, что операцию надо отложить до лучших времен.

    Обстановка в России была такова, что Романовых и правда могли схватить по дороге и устроить самосуд.

                                                                               Вежливый отказ

    Тем временем в Британии подняли голову противники их приезда.

    Для левых царская Россия была "страной кнута и погромов". Патриоты находились под впечатлением статей в российских газетах, утверждавших, будто Николай II намеревался заключить сепаратный мир с немцами, а императрица вообще являлась чуть ли не шпионкой кайзера. Дипломаты боялись испортить отношения с новой революционной Россией.

    При этом британские политики полагали, что после Февраля в России строится демократическое правовое государство. Судя по переписке и воспоминаниям, мысль, что царя и его семью надо спасать от физической расправы, не приходила им в голову.

    10 апреля Форин офис выступил с заявлением, что "правительство Его Величества не настаивает на своем прежнем предложении о приглашении в страну императорской семьи".

    Формулировка явно подразумевала, что Лондон не станет и возражать, если Временное правительство обратится с официальной просьбой.

    Роковую роль, по мнению историков, сыграла позиция двух представителей британского истеблишмента: премьер-министра Дэвида Ллойд-Джорджа, который даже после расстрела Николая II считал, что "в этой трагедии его народ не виноват, и не несет за нее никакой ответственности", и посла в Париже Фрэнсиса Берти.

    "Ллойд-Джордж посоветовал королю Георгу уклониться от приезда Романовых, чтобы купить популярность у левой Англии", - указывает автор фундаментальной работы "Николай II" Эдвард Радзинский.

    Когда стала рассматриваться альтернативная возможность отправить царскую семью во Францию, Берти отправил в Лондон депешу: "Я не думаю, что приезд экс-императора и его семьи вызовет одобрение. Императрица - немка не только по происхождению, но и по настроениям. Ее считают преступницей, в лучшем случае, непреднамеренной. Бывшего императора тоже рассматривают как участника преступлений из-за его слабости и покорности желаниям и подсказкам императрицы".

    Георг V вначале был решительно настроен помочь своему кузену, но уже 30 марта личный секретарь короля написал в Форин офис: "Его Величество питает сомнения в правильности решения о предоставлении русскому царю убежища в Англии, не только беспокоясь об опасностях путешествия, но и колеблясь относительно целесообразности самого предприятия".

    Герцог Виндзорский утверждал, что его отец впоследствии раскаивался в своем решении.

    "Убийство царя и его семьи подорвало веру отца в природную порядочность людей, - писал будущий Эдуард VIII. - Он тяжело переживал тот факт, что Англия пальцем не пошевелила, чтобы спасти русского царя".

    "Теперь я не помню точно, в конце июня или в начале июля, ко мне пришел чрезвычайно огорченный английский посол, - сообщал в воспоминаниях Керенский. - Со слезами на глазах Бьюкенен сообщил об окончательном отказе британского правительства предоставить убежище бывшему императору России".

    По мнению американского историка Роберта Мэсси, "письмо Берти сделало свое черное дело", поскольку в послании, которое Бьюкенен передал Керенскому, содержалась фраза: "Премьер-министр не может проявить гостеприимство к людям, чьи прогерманские настроения хорошо известны".

    Бьюкенен впоследствии утверждал, что приглашение никогда не отменялось, и план провалился исключительно из-за того, что "Временное правительство не было хозяином в доме".

    Керенский, со своей стороны, заверял, что делал все для спасения царской семьи, но, по мнению современного российского исследователя Андрея Буровского, его главной целью было как-то "решить проблему", убрать бывшего царя куда угодно, лишь бы подальше.

    "Дни шли за днями, а наш отъезд все откладывался, - вспоминал царскосельское заточение воспитатель Алексея и великих княжон Пьер Жильяр. - Мы находились всего в двух часах езды от финской границы. Если бы власти действовали решительно и в тайне, было бы нетрудно переправить царскую семью в какую-либо иностранную державу. Но все боялись ответственности, и никто не хотел компрометировать себя".

    Политики в Петербурге и в Лондоне не хотели гибели царской семьи, но не были готовы рискнуть своими интересами и, выражаясь современным языком, рейтингом. Каждый хотел, чтобы другая сторона взяла на себя инициативу, все мялись и кивали друг на друга.

    "Смущение, взаимные обвинения, чувство вины наполняли впоследствии воспоминания тех, кто участвовал в этих бесславных событиях", - писал Мэсси.

                                                                     Несостоявшийся побег

    Шанс спастись был и позднее, в период пребывания Романовых в Тобольске в августе 1917-го - апреле 1918 года. Правда, в этом случае речь могла идти уже не об организованном отъезде за границу по приглашению августейших родственников, а о бегстве.

    Дочь доктора Боткина в своих воспоминаниях не колеблется: "В эти месяцы семья могла бежать".

    Режим содержания был сравнительно мягким. В тихом мещанском городе большинство населения сочувствовало царской семье.

    Помочь в побеге были готовы назначенный Временным правительством начальник охраны полковник Кобылинский и весьма влиятельный в тех краях тобольский епископ Гермоген.

    Монархисты строили множество планов спасения императора, собирали деньги, офицеры приезжали в Тобольск и вступали в контакт с узниками, но не нашлось никого, кто взялся бы за дело не по-дилетантски.

    С другой стороны, Романовы были физически и морально не готовы скрываться, терпеть опасности и лишения, а в случае успеха - оказаться за границей в роли беженцев.

    Николай II со свойственным ему фатализмом предпочитал положиться на волю Божью. Александра Федоровна хотела выйти из заточения на белом коне и до последних дней грезила о каких-то "трехстах офицерах", якобы готовых освободить их.

    Зять Распутина Борис Соловьев, приехав в Тобольск, несколько месяцев морочил бывшей императрице голову, а затем скрылся, прихватив несколько сотен тысяч рублей пожертвований.

    По некоторым данным, он выдавал ЧК монархических эмиссаров, являвшихся из центральной России проверить, как расходуются собранные деньги.
    По мнению ряда современных исследователей, Романовы во многом стали жертвами борьбы за власть в большевистском руководстве.

    Главным поборником публичного суда над бывшим императором был Троцкий. Он замышлял грандиозное политическое шоу, а главным обвинителем, при его общеизвестном ораторском даровании, видел, естественно, себя.

    В этом случае участь царя, а возможно, и царицы, тоже могла оказаться плачевной, но, во всяком случае, об убийстве детей речь бы не шла.

    Однако, как указывает Радзинский, Ленин, Зиновьев, и в особенности Свердлов не собирались позволять Троцкому устроить бенефис и еще больше раздуть значение своей персоны.

                                                                            Кремлевские игры

    Человеком номер два в стране считался Троцкий, но он проводил большую часть времени на фронтах. У Свердлова, сидевшего в Москве на аппарате и кадрах, реальной власти было, пожалуй, побольше.

    В апреле в советских газетах появилась информация о предстоящем в конце июля суде над бывшим императором.

    1 апреля ВЦИК принял постановление о переводе царской семьи в Москву, однако содержание совершенно секретного документа стало известно руководителям Уралсовета. Чувствуя поддержку Свердлова, они остановили поезд в Омске, пригрозили комиссару Василию Яковлеву и его людям расстрелом и заставили ехать в Екатеринбург.

    По мнению Радзинского, к этому моменту судьбу узников Свердлов для себя уже решил. Екатеринбург не случайно был выбран местом последнего заточения.

    Уральскую партийную организацию возглавлял старый знакомый Свердлова по ссылке Исай Голощекин. Тамошние рабочие, тяжко трудившиеся в рудниках и у пылающих топок, отличались особой "революционностью", а местные большевики - фанатизмом.

                                                                              Цареубийцы

    Формальным основанием для расстрела послужило датированное 16 июля решение Уральского совета: "Имея сведения, что чехословацкие банды угрожают красной столице Урала - Екатеринбургу, и принимая во внимание, что коронованный палач, скрывшись, может избежать суда народа, Исполнительный комитет, исполняя волю народа, решил расстрелять бывшего царя Николая Романова, виновного в бесчисленных кровавых преступлениях".

    В документе говорилось только о Николае II. Десять человек убили и без такой "правовой базы".

    Постановление подписали председатель Уралсовета Александр Белобородов и члены президиума Исай Голощекин, Борис Дидковский, Георгий Сафаров и Николай Толмачев.

    Толмачев погиб во время гражданской войны. Остальные в 1937-1941 годах были казнены как троцкисты.

    За транспорт и доставку бензина и серной кислоты для уничтожения тел отвечал член Уралсовета Петр Войков. Впоследствии он стал советским полпредом в Варшаве и в 1927 году был застрелен эмигрантом Борисом Ковердой.

    Яков Юровский умер в 1938 году своей смертью, но его дочь провела в лагерях больше 20 лет

     Я не поколебался покинуть моих детей круглыми сиротами, чтобы исполнить свой врачебный долг до конца

    Из последнего письма доктора Боткина

    Непосредственно руководить расстрелом поручили чекисту Якову Юровскому, назначенному 4 июля комендантом Ипатьевского дома.

    Как писал Мэсси о нем и прибывших с ним людях, "это была уже не охрана, это были палачи".

    13 июля Юровский отобрал и проинструктировал еще 11 исполнителей: пятерых русских и шестерых латышей. Дело было добровольное: двое латышей в последний момент стрелять в девиц отказались, и их заменили другими.

    romanovs shot1

    romanovs shot

    Русские цареубийцы известны поименно: Яков Юровский, Петр Ермаков, Григорий Никулин, Павел и Михаил Медведевы (однофамильцы) и Алексей Кабанов. Все они прожили долгий век и не проявляли признаков раскаяния.

    Об остальных участниках убийства известно меньше. Во время Гражданской войны в России "латышами" называли всех иностранцев, служивших советской власти, в том числе бывших немецких и австрийских пленных.

    По данным Мэсси, пятеро из тех, кто не отказался, были мадьярами.

    В разных источниках фигурируют фамилии Хорват, Фишер, Фекете, Надь, Вергази, Грюнфельд, Эдельштейн.

    Ходили слухи, что среди цареубийц был будущий руководитель Венгрии Имре Надь, но доказательств этому нет.

    Область, в которой произошло убийство, продолжает носить имя Свердлова.

                                                                     Обмен телеграммами

    До 1932 года в Ипатьевском доме был открыт музей. "Исполнители" выступали перед пионерами. Художник Пчелин написал полотно "Передача Романовых Уралсовету".

    Однако уже в канун десятой годовщины расстрела, когда Юровский и Ермаков начали носиться с идеей опубликовать воспоминания участников акции, через Голощекина, ставшего к тому времени членом коллегии ОГПУ, им было передано устное указание Сталина: "Ничего не печатать, и вообще помалкивать!".

    4 августа 1975 года политбюро одобрило предложение председателя КГБ Андропова снести Ипатьевский дом.

    Советские пропагандисты и официальные историки неохотно говорили о цареубийстве, а когда тему невозможно было обойти, делали акцент на чрезвычайных обстоятельствах, и главное, на том, что руководители уральской парторганизации принимали решение самостоятельно.

    Однако архивные находки последних лет неопровержимо доказывают личную ответственность Ленина, Свердлова и Зиновьева.

    С 4 по 12 июля Голощекин находился в Москве. По официальной версии, обсуждал военную ситуацию, однако невозможно представить, чтобы на встречах с Лениным и Свердловым не затрагивался вопрос, что делать с Романовыми в случае сдачи Екатеринбурга.

    Историк Григорий Иоффе, ссылаясь на неопубликованные воспоминания Михаила Медведева, прямо говорит о том, что "Голощекин выпрашивал в Кремле разрешение на расстрел".

    В фондах бывшего Центрального архива Октябрьской революции находится телеграмма: "Принята 16.07.1918 г. В 21 час 22 минуты. Москва, Кремль, Свердлову, копия Ленину. Условленного с Филипповым [партийная кличка Голощекина] суда по военным обстоятельствам ждать не можем. Если ваше мнение противоположно, сейчас же, вне всякой очереди, сообщите. Голощекин, Сафаров".

    Отчего-то телеграмма с Урала была первоначально направлена в Петроград, и передана в Москву через Зиновьева, добавившего от себя приписку с просьбой "связаться с товарищами немедленно".

    В сделанной в 1968 году протокольной записи беседы с бывшим сотрудником охраны Кремля Алексеем Акимовым говорится, что поздно вечером 16 июля 1918 года он отнес на телеграф на Мясницкой депешу Совнаркома и ВЦИК с утверждением решения Уралсовета. Телеграмму вручил ему лично Свердлов, а Ленин по возвращении вызвал в кабинет, чтобы узнать, все ли в порядке.

    Этого ответа в Екатеринбурге ждали. Известно, что Юровский приступил к операции на полтора часа позже запланированного - около половины второго ночи (11:30 16 июля по времени Москвы).

    В 21:00 17 июля Уралсовет отчитался перед руководством: "Москва, Кремль, секретарю Совнаркома Горбунову. Передайте Свердлову, что все семейство постигла та же участь, что и главу. Официально семья погибнет при эвакуации".

    18 июля в Москву ушла новая телеграмма - единственная, которая публиковалась в советское время: "Ввиду приближения неприятеля к Екатеринбургу и раскрытия ЧК большого белогвардейского заговора, имевшего целью похищение бывшего царя и его семьи, постановлением президиума облсовета расстрелян Николай Романов. Семья его эвакуирована в надежное место".

    Однако, как утверждает Радзинский, существовала еще одна, самая ранняя депеша.

    В Фонде Ленина бывшего Центрального партархива он обнаружил пустой конверт со штампом: "Управление делами Совнаркома", пометкой: "Секретно. Тов. Ленину из Екатеринбурга. 17.07. 12 часов дня" и собственноручной подписью: "Получил. Ленин".

    "Хотя телеграмму предусмотрительно изъяли, нетрудно догадаться, о чем была телеграмма из Екатеринбурга, поступившая утром после расстрела царской семьи", - пишет Радзинский.

    На заседании Совнаркома вечером 18 июля Свердлов попросил слово "для внеочередного сообщения". Решение президиума Уралсовета одобрили и вернулись к обсуждению вопросов Наркомздрава.

    Судя по протоколу, Ленин не проронил ни слова.

    "В этом молчании Ильича пытались найти осуждение случившегося, - пишет Радзинский. - Но Ленина можно обвинять во многом - только не в том, что вождь был способен смолчать, если был с чем-то не согласен".

    Наконец, имеются воспоминания Троцкого, в которых он следующим образом описал свой разговор со Свердловым после приезда с фронта:

    "Да, где царь? - Расстрелян. - А семья где? И семья с ним. - Вся? - Вся. А что? - А кто решал? - Мы здесь решали. Ильич считал, что нельзя оставлять им живого знамени, особенно в наших трудных условиях".

    "По существу, это решение было необходимо, - комментирует Троцкий. - Казнь царской семьи нужна была не только для того, чтобы запугать, ужаснуть, лишить надежды врага, но и для того, чтобы встряхнуть собственные ряды, показать, что отступления нет. Это Ленин хорошо чувствовал".
    По материалам блог Артема Кречетникова BBCRussian.com подготовил В. Лебедев

Комментарии
  • yt395yyk - 17.07.2018 в 10:24:
    Всего комментариев: 73
    Слишком много ляпов, например "Уральскую партийную организацию возглавлял старый знакомый Свердлова по ссылке Исай Голощекин." "Постановление подписали Показать продолжение
    Рейтинг комментария: Thumb up 0 Thumb down 0
  • yt395yyk - 17.07.2018 в 10:30:
    Всего комментариев: 73
    см. https://lebed.com/2008/art5321.htm
    Рейтинг комментария: Thumb up 0 Thumb down 0

Добавить изображение