O, БOЖЕ!

31-08-1997

Заметки сарказматика

За эти заметки меня будут бить и верующие, и атеисты. Упреждая их тумаки, должен пояснить, что не собираюсь никого разоблачать или опровергать, не буду ничего проповедывать, а лишь поделюсь вслух своими наблюдениями и размышлениями.

На своем последнем витке век научно-технического прогресса внезапно и резко повернулся к отринутой было религии. Все вдруг побежали в церкви, синагоги и мечети. На оставленной нами родине бывшие партийные боссы, а ныне сподвижники рыночной экономики и воротилы бизнеса, не стесняются публично палить свечки и креститься перед телекамерами. В Москве торопливо отгрохали бетонную копию взорванного большевиками Храма Христа Спасителя и уже вoвсю проводят там торжественные съез... простите, службы. Да и мы тут, на чужбине, тоже стали - кто реже, кто чаще - по субботам или воскресеньям наведываться в храмы. Короче говоря, тема эта касается многих, если не всех.

Как мне представляется, наша религиозность, подобно четырем сторонам света, тоже может располагаться по крайней мере в четырех направлениях:

- "Бог есть, и я в него верю".

 

- "Бога нет, и я в него не верю".

- "Бога нет, но я в него верю".

- "Бог есть, но я в него не верю".

 

Пусть вас не смущает нелогичность последних двух суждений. Человек - вообще существо крайне нелогичное, чем и любопытен.

И как в географии возможно направление на юго-юго-восток, так и в нашем сознании религиозность может обрести такую причудливую, но довольно распространенную, кстати, форму: "Бога нет, я в него не верю, но...

некоторые религиозные обряды соблюдаю". На всякий, так сказать, случай.

А вдруг Бог есть! То есть оттенков религиозности может быть бесчисленное множество.

Те, кто хорошо учился в советских вузах и с первого раза сдавал зачеты по научному атеизму, а теперь внезапно ощутил душевную потребность в заступничестве высших сил, придумывают порой очень убедительные наукообразные аргументы в пользу существования Бога. Еще в СССР я инода подрабатывал писанием сценариев для научно-популярного кино. Когда мы делали фильм об исследовании Марса, моим научным консультантом, помнится, был известный космонавт и ученый, доктор физико-математических наук. Он познакомил меня со своей гипотезой бытия Божьего, основанной на данных последних экспериментов в области взаимодействия элементарных частиц. Я его вежливо выслушал, а про себя процитировал Александра Сергеевича: "В одну телегу впрячь неможно коня и трепетную лань". Да и не нужно, потому что, на мой взгляд, вопиющих противоречий между наукой и религией попросту не существует.

Хотя наука и религия традиционно считаются антиподами, фундаментом европейской цивилизации, породившей и современную науку в числе прочих своих достижений, является, без сомнений, духовная твердь Библии. Я полагаю, что дело науки - заниматься выяснением закономерностей окружающего нас материального мира, а область религии - Вселенная человеческой души. Иными словами, если четко определить границу, противоречия отпадают. В то же время они обостряются, когда вульгарные атеисты начинают "разоблачать" придуманного ими же Бога, а богословы пытаются "подправлять" незыблемые законы природы.

На монетах США - признанного мирового лидера научно-технического прогресса - отчеканено: "Мы верим в Бога". В одной из американских синагог моему приятелю показали: вот это директор крупного научного центра, это специалист по космическим исследованиям, это известный кибернетик... Если судить по результатам, хотя бы по числу Нобелевских лауреатов, на научном потенциале США религиозность ученых как-то не отражается.

Скорее всего религиозность присуща человеческой природе изначально, иначе как объяснить тот несомненный факт, что во все времена у всех народов была и есть та или иная религия. Я не удивлюсь, если ученые обнаружат ген религиозности подобно открытому недавно гену гедонизма. С другой стороны, удивительная жизнестойкость религиозных учений может быть объяснена тем, что они делают жизнестойкими своих последователей и этим качеством полезны. Об этом, в частности, очень убедительно повествует книга Бруно Беттельгейма "Просвещенное сердце". Написал ее врач из Вены, который в 1938 и 1939 годах был узником фашистских концлагерей Дахау и Бухенвальда. "Написал" - слово не совсем точное, потому что Беттельгейм выстроил свою книгу в памяти без бумаги и карандаша прямо в лагере! Эта работа позволила ему не только выжить самому, но и донести до читателей документальные наблюдения о тех, кто умудрился выжить в кошмаре концлагерей. В 1939 году Беттельгейма выпустили. Он уехал в США и там перенес свою книгу из памяти на бумагу.

Итак, по наблюдениям профессионального врача-психолога, наиболее стремительный распад личности и гибель в лагере настигает в первую очередь чиновников. Это в общем-то понятно: чиновник ориентирован на внешние авторитеты и ценности, он по своей натуре исполнитель, то есть лишенный самостоятельности человек. А вот глубоко верующие люди оказались весьма жизнеспособными. Это тоже понятно: веру можно взять с собой куда угодно, она - внутренняя опора личности. Кроме того, верующие всегда помогали друг другу.

Эта книга и собственные наблюдения привели меня вот к какому пониманию внутренней структуры религиозного сознания. Особенно это относится к сознанию человека, получившему религиозное воспитание с детства. В недрах психики такой личности как бы сооружается некое строение, причем весьма прочное. Храм, если угодно. Самое удивительное, что человек может туда входить и даже оставаться там некоторое время. Так вот, в пору невыносимых, казалось бы, испытаний этот прочный храм может становиться убежищем. Его обладатель таким образом более защищен от жизненных невзгод, чем человек, лишенный веры. Академик Лихачев вспоминает одного священника, которого он повстречал на Соловках. Дмитрия Сергеевича поразило, что этот человек продолжал ободрять других даже тогда, когда над ним самим всячески издевались.

Сейчас, когда кривая башня коммунистической идеологии рухнула, она погребла под своими обломками благие надежды очень многих. Люди заметались, стали покупать Библию и пробовать ее читать. Однако текст этой мудрой книги многих отталкивает архаикой стиля. Конечно, существует Церковь, которая на протяжении столетий аккумулировала в себе религиозную культуру (я умышленно не конкретизирую это слово, потому что испытываю одинаково глубокое уважение ко всем мировым религиям), но беспосадочный перелет из сонных рядов партсобраний под своды храмов не для всех преемлем. С одной стороны, уж очень силен контраст, а с другой - уж очень настораживает сходство...

Что же делать?

Читайте книги, особенно те, где сложные мировоззренческие идеи излагаются ясным современным языком. К их числу я отношу бестселлер Даймонда "Евреи, Бог и история", перевод на русский язык которого выпустила израильская "Библиотека Алия". В этой совершенно не религиозной по духу книге (раскритикованной кстати и учеными, и богословами) с удивительным проникновением рассказывается о зарождении гениальнoй идеи единобожия. Другую совершенно замечательную книгу "Сын человеческий" написал Александр Мень, в ней - суть христианского учения, построенного на фундаменте Моисеевых заповедей.

Вы вправе пoинтересoваться, а чтo этo я пoдталкиваю вас именнo к Библии? "...Hикакие дoстижения, никакoе развитие экoнoмики и культуры еще не делает разум рукoвoдителем челoвека. Магическoе мышление не исчезает и в самых цивилизoванных oбществах... " - пишет знаменитый психoтерапевт Владимир Леви в свoей книге "Везет же людям... ". Вoт я и думаю, чтo пусть уж лучше этo самoе неистребимoе магическoе мышление питается oттoченными на прoтяжении тысячелетий мифами, чем всякими глупoстями врoде летающих тарелoк или экстрасенсoв с их неулoвимыми биoпoлями. Ho самoе главнoе, кoнечнo, - свoд фундаментальных этических нoрм, кoтoрые несут в себе древние мирoвые религии и кoтoрых зачастую напрoчь лишены нoвoмoдные суеверия. Так чтo мoй выбoр из двух зoл впoлне oбoснoван.

"Ну, а ты сам? - вправе спросить читатель. - Ты-то кто?" Вопрос, конечно, грубый, вторгающийся в глубоко интимную сферу, но я отвечу. Я верующий человек со строго научным мировоззрением, не примкнувший ни к одной из религиозных конфессий, но при этом и не толстовец. Причины такой витиеватости - мой крайний индивидуализм и коктейльность происхождения. Иными словами, я совсем не тот, кому следует подражать. Но своих вероятных оппонентов заранее попрошу не сердиться на меня и не доказывать мне ошибочность моих взглядов. Я об этом и сам знаю. Просто дело в том, что сооруженная мной стройная система заблуждений позволяет мне поддерживать душевное равновесие и при любых обстоятельствах сохранять иронично-веселый нрав.

Здесь весьма уместным oказывается высказывание Скoтта Фитцжеральда, кoтoрoе я аккуратнo переписываю из статьи Владимира Тoрчилина в предыдущем выпуске "Лебедя": "Признаком первоклассного интеллекта является его способность удерживать в сознании две противоположных идеи и при этом сохранять способность к нормальному функционированию".

Комментарии

Добавить изображение