НА ЧЬЕЙ КРОВИ ЭМИГРАНТЫ ВЪЕХАЛИ В США

Два интервью с Владимиром Альбрехтом

В конце минувшего года (29 декабря) ежедневная русскоязычная газета "Вечерний Нью-Йорк" напечатала статью А.Болонкина "Отверженные". Речь в ней шла о роли диссидентского движения в распаде СССР и, главное, о черной неблагодарности, которую бывшие диссиденты, а ныне жители США видят от обычных эмигрантов, не желающих материально помочь бывшим страстотерпцам. Эту статью принес мне известный в прошлом правозащитник Владимир Альбрехт, бывший секретарь московского отделения Эмнисти интернешнл, автор книги, "Как быть свидетелем", за которую Альбрехт получил 3 года лагерей. Он владелец большого архива самиздата демократического движения в СССР, который был вывезен нелегально при эмиграции в Америку в начале 1988 года. Статья вызвала у него ряд возражений, но когда я ее прочел, у меня, как минимум, возник ряд вопросов.

Первый вопрос касался следующего утверждения Болонкина, с которого начинается статья :" Коммунистический режим пал в немалой степени благодаря усилиям диссидентов..." Я спрашиваю В. Альбрехта, неужто это так? Ибо лично у меня сложилось впечатление, что диссидентское движение имело весьма незначительное влияние на распад СССР и крах социализма. Это доказывается хотя бы тем, что в андроповское время фактически все правозащитное движение было разогнано - кого посадили, кто эмигрировал, а кто и о самороспуске заявил, как например группа поддержки хельсинских соглашений Юрия Орлова. Стало быть, на этом основании можно было бы сделать совсем другой и парадоксальный вывод: как только все правозащитное движение ликвидировали, так сразу же после этого и рухнул СССР. И, выходит, диссиденты укрепляли социализм, а не разрушали его.

Альбрехт: Ну, это действительно остроумный ход, в каком-то смысле шутка. Хотя... не совсем шутка. Тоталитарные режим развалился, конечно же, не благодаря диссидентам, а потому, что советская экономическая модель была утопической и недолговечной. Проще говоря, государство само себя съело. А диссиденты скорее не могильщики социализма, а признаки, симптомы ее скорой и вполне самостоятельной гибели. Кстати говоря, оптимальный способ борьбы с тоталитаризмом, (любым!), состоял в добром намерении его улучшить. Первым этот путь указал Хрущев, а завершил Горбачев. В сущности этим же путем в Чехословакии шли Дубчек с единомышленниками. И этим же путем шли в СССР правозащитники - никто из них не призывал к террору или насилию. Если стать на точку зрения Болонкина, то получится, что власти преследовали правозащитников на законном основании как врагов существующего советского строя. А это не верно. Не случайно Есенин-Вольпин выдвинул в начале 60-х годов лозунг "Власть, соблюдай свои собственные законы". То есть, вроде - законы неплохие, только их надо соблюдать.

Лебедев: Понятно. Но вот Болонкин далее утверждает, что диссиденты внесли несомненный вклад в право на эмиграцию из СССР. Вы как человек, имевший к правозащитному движению непосредственное отношение, можете прокомментировать это утверждение?

Альбрехт: Болонкин утверждает не только это. Он пишет, что "Первейшим правом, за которое боролись диссиденты и правозащитники, было право на эмиграцию", а это весьма упрощенный взгляд на деятельность правозащитников. В СССР в самиздате распространялся бюллетень "Хроника текущих событий". Его издавали правозащитники.

Лебедев: Я слышал, что издателями были Литвинов, Гинзбург, ныне покойный Юрий Гастев, многие другие, да и вы имели некоторое отношение.

Альбрехт: Не стоит вспоминать. Так вот, на обложке "Хроники" всегда печатался текст статьи 19 Всеобщей декларации прав человека: "Каждый человек имеет право на свободу убеждений". И легко понять, что именно это право являлось самым главным и первейшим правом, за которое боролись правозащитники. Я полагаю, что массовая эмиграция возникла не в результате усилий диссидентов, а в результате совместной деятельности тех, кто не желал становиться ни диссидентом, ни политзаключенным и потому просто хотел уехать; тех, кто должен был за ними следить, да глаз не хватало; и, наконец тех, у кого все это вызывало полное отвращение и возмущение. Движение евреев за выезд нашло исключительно широкую поддержку во все мире. И понятно почему: в СССР евреям, к которым власти относились предвзято, вводили тайные квоты на прием на работу и в учебные заведения, то есть относились как к людям нежелательным, одновременно не разрешали уехать - все это удивляло и раздражало.

Лебедев: Я вот вижу, что Болонкин с большой ненавистью отзывается о неких Малинине и Никифорове, называет их агентами КГБ, которые чуть ли не по его заданию разрушают какую-то ассоциацию бывших политзеков, возглавляемую Болонкиным. Но мне приходилось видеть какие-то статьи Малинина, в которых в том же самом обвиняется Болонкин. Немного странно: КГБ давно нет, а его агенты до сих пор действуют. И еще один частный вопрос. Болонкин упоминает некую Галину Максимову, которая, по его словам, сидела в "Одесской лагерной зоне". И это мне удивительно - разве в Одессе были лагеря? Все-таки курортный город.

Альбрехт: Да, действительно, это непонятно. Максимова Галина Андреевна, согласно моему архиву, отбывала наказание в Кемеровской области, в Мариинске. А в Одессе, конечно же, никаких лагерей не было.

Теперь о конфликте между Малининым и Болонкиным. Обвинения, выдвинутые Малининым и Никифоровым, в основном справедливы, а обвинения Болонкина абсолютно бездоказательны. Они того же типа, которые, которые мы слышали в советских судах. Сам Болонкин под давлением КГБ еще в 1982 году выступал по телевидению и в печати с "разоблачениями" правозащитников, с осуждением Сахарова, Солженицына и других. Кроме того, его подпись стоит под обращением к американской делегации на Мадридском совещании по безопасности и сотрудничеству, в котором утверждается, что права человека в СССР не нарушаются и никаких полизаключенных в СССР нет. Понятно, что он делал все это не добровольно. Но таких недобровольных публичных отречений по телевидению было всего пять. Остальные как-то выдерживали.

Лебедев: Вы полагаете, что Болонкин не мог бы возглавлять ассоциацию бывших политзеков?

Альбрехт: Мог бы, если бы эта организация была в составе советского трудового лагеря. Были там такие СВП - Секции Внутреннего Порядка, состоящие из лиц, которые сотрудничали с администрацией, так называемые активисты, ставшие на путь исправления. Причем Малинин, как сказано в приговоре, признал свою вину и помог "полному и объективному расследованию своего преступления", то есть всех назвал. Поэтому он в той же мере, что и Болонкин, может быть руководителем общества политзаключенных. Не осуждаю Болонкина за слабость, но ставлю под сомнение его моральное право на какое-либо руководство бывшими политзаключенными. Я никого не осуждаю за малодушие. Героизма можно требовать только от самого себя. Человек не обязан быть героем. Но еще меньше он должен выдавать себя за героя, не будучи им.

Лебедев: Меня насторожило следующее высказывание Болонкина: "Мы когда-нибудь обнародуем списки богачей-иммигрантов, претендующих на представительство и руководство русскоговорящей общиной, но не желающих дать даже доллара в помощь больным политзекам, на чьей крови они въехали в США". Как это вяжется с моралью, да и просто с американскими законами?

Альбрехт: Это типичный, и даже наглый шантаж, а с моралью и законами не вяжется никак. Мифическая организация Болонкина, которая якобы состоит из 30 тысяч человек (такого количества политзеков вообще не было в последние годы в СССР), вызывает сильнейшее подозрение. Такого рода заявления :"давай деньги, а не то я тебя ославлю" достаточное основание, чтобы не только не давать денег, а просто не пускать на порог.

Лебедев: Однако, сурово. Хотя дальше Болонкин уже превзошел себя и сказал так: "Один из моих кэгэбистских следователей в порыве откровенности как-то сказал мне: "Вы, диссиденты, идеализируете народ. Подождите, он нанесет вам удар похуже КГБ"... Выходит, Сталин, Гитлер, КГБ знали лучше природу людей, чем наивные идеалисты-диссиденты". В контексте угроз разоблачить тех эмигрантов, которые не хотят давать Болонкину деньги ( логика проста: не хотят давать по заданию КГБ), это заявление понимается однозначно: народ - сволочь, он платит черной неблагодарностью своим освободителям, его место и роль - быть быдлом и подчиняться вождям типа Сталина или Гитлера.

Альбрехт: Идея Болонкина о том, что Сталин и Гитлер знали природу людей лучше чем диссиденты, попросту чудовищна. Подобные суждения , равно как и его угрозы опубликовать списки богачей, не желающих давать ему деньги, наконец, его голословные обвинения типа :"провокатор, апологет КГБ" - все это, вне общепринятых норм морали. Хотя с другой стороны, это должно напомнить нам, что прежде Болонкин был сторонником нелегальных методов борьбы за справедливость. Кстати, давая такую своеобразную характеристику Гитлеру и Сталину, Болонкин мог бы обратить внимание на тот факт, что и тот, и другой в прошлом тоже были политзаключенными. То есть, что политзакюченными бывают и отпетые негодяи, и люди исключительного благородства. А потому они могут быть в одной организации лишь тогда, когда эта организация называется исправительно-трудовым лагерем. И иного, очевидно, не дано.
Возможно Болонкину стоило бы сказать, что истинную природу человека постиг один известный политзаключенный, за что его и распяли почти две тысячи лет назад. А миллионы людей считали и считают, что он им помог. Может стоит подумать, откуда у людей такая тысячелетняя уверенность.

НЕ НАДО СОВЕТОВ, ПОМОГИТЕ ЛУЧШЕ ДЕНЬГАМИ
После публикации первого интервью в газете "Вечерний Нью-Йорк" было отправлено в печать нижеприводимое второе. Но к тому времени Болонкин, которого я лично никогда не знал, и знал очень мало о нем, развил фантастическую деятельность. В том смысле, что появилось много фантазий. О себе я узнал много нового - например, что всю жизнь преподавал историю КПСС и воспевал родную партию. Еще больше мы узнали об Альбрехте, который, оказывается, по заданию КГБ стал секретарем московского отделения Эмнисти Интернешенл, по заданию же КГБ написал книжку "Как быть свидетелем", с ее помощью упек 200 человек и хотел самого Сахарова, но тот не дался и умер. Для того, чтобы замести следы, КГБ Альбрехта посадило, но и в лагере он по привычке служил любимым органам и, одновременно, другим любимым органом обслуживал весь барак "по половой части". Весь этот поток под разными именами (но с неосмотрительно оставляемым одним и тем же телефоном "для контактов" самого Болонкина) направлялся в десятки редакций (!). Болонкин проявил недюжинные таланты мистификатора, "устроив" звонок в редакцию "Вечернего Нью-Йорка" из Москвы от валькирии Валерии Ильиничны Новодворской. Когда Альбрехт у нее поинтересовался, как было дело, она сказала, что никак не было, ибо только из самого вопроса Альбрехта впервые узнала о существовании газеты "Вечерний Нью-Йорк". Редактор издания, в котором для публикации был принят текст второго интервью, большой нелюбитель скандалов, решил ничего из материалов, упоминающих Болонкина, более не печатать.

Сам по себе этот вздор не много стоит, но ситуация показательна для нравов наших людей, где бы они не жили. Ведь Болонкин - не рядовой человек. Доктор наук, как говорят, внесший вклад. Здесь же много лет все организует что-то очень эпохальное. И еще мы помещаем эти интервью для осведомления - везде, как видите, интриги, всюду, сами понимаете, жизнь.

В альманахе "Панорама" от 8-14 января я увидел статью Болонкина с тем же названием "Отверженные", что и несколько ранее в "Вечернем Нью-Йорке". Да и не только с названием - со всей суммой идей из "вечерних Отверженных". И даже более того - на две трети с текстуальным повторением изложения своих идей. А еще ранее Болонкин излагал эти идеи где только мог - в усопшем "Ракурсе", в "Вестнике", в "Новом русском слове" и в других, менее известных изданиях. Даже на русское телевидение Болонкин пришел все с теми же идеями.

Я подумал, что такая пробивная сила - неспроста. Может быть действительно, бывшие диссиденты бедствуют? Может , американское правительство имеет "зуб" на разрушителей "империи зла"? Разве же бывшие диссиденты, если они достигли возраста 65 лет или больны, не имеют тех же форм федеральной и штатной помощи, что остальные эмигранты? Именно с этого вопроса я начал свою беседу с Владимиром Альбрехтом.

Альбрехт: Прежде всего, Болонкин ставит вопрос о материальной помощи, считая бывших политзаключенных отверженными. Это весьма неточно. Многие бывшие плитзаключенные живут, работают и являются вполне состоятельными людьми в Америке.

Лебедев: То, что некоторые бывшие диссиденты "нажили немалые состояния", то есть стали миллионерами, говорит в этой статье и сам Болонкин. Я как-то читал об одном таком бывшем диссиденте по фамилии Дремлюга, одном из тех, кто вышел на демонстрацию на Красной площади по поводу вторжения советских войск в Чехословакию в августе 1968 года. Он очень преуспевающий торговец недвижимостью.

Альбрехт: Я мог бы добавить, что Юрий Орлов и Валентин Турчин, упомянутые Болонкиным как "отверженные", работают в университетах по специальности. Недавно я встретил Паруйра Айрикяна, ныне депутата армянского парламента, тоже названного Болонкиным, передавал ему ряд материалов из своего архива, важного для него лично и армянского национального движения. И вообще у меня собрался большой архив, касающийся правозащитного движения и отдельных лиц. В частности, есть интересные материалы об Иване Мартынове, с которым я охотно бы поделился. Так вот, по словам Айрикяна, он звонил Болонкину и пытался образумить его, но безуспешно.

Лебедев: Насколько я знаю, упомянутые Болонкиным Войнович, Буковский, Солженицын, Синявский (ныне покойный), которые, впрочем, живут не в США, тоже отнюдь не бедствуют. Но, перебирая преуспевающих, мы можем уйти от проблемы.

Альбрехт: Вернемся к ней. Я думаю, что есть две, нет, вернее, три категории иммигрантов - бывших политзеков. Те, кому больше 65 лет, те, кому меньше, но они больны, и, наконец, те кому меньше, и они здоровы. Первые две категории имеют право на помощь типа SSI, субсидированных квартир и медикейда, и мне не понятно, почему их следует отнести к категории бедствующих. если, конечно, они прибыли в США легально и у них был статус беженца. Они бедствуют не больше, чем любой иммигрант из России пенсионного возраста. А третья категория...Да, она должна работать. Никаких льгот, о которых так печется Болонкин, им не положено - по американским законам. Мне 62 года и я тоже работаю. Я полагаю, что помощь нужно оказывать не бывшим политзаключенным, а тем, кто в ней нуждается. Хотя кое-какие льготы для политзаключенных были бы разумны. А главное, это дело следует поручить либо государственным органам, либо тем, кто имеет в этом деле опыт. А Болонкин его не имеет.

Лебедев: А нельзя ли сравнить бывших политзеков с советскими ветеранами Второй мировой войны? Ведь они тоже страдали и боролись, кровь проливали. Нисколько не меньше диссидентов. Скорее - больше. И, насколько я знаю, они тоже не имеют никаких льгот сверх тех, что получают остальные пожилые люди.

Альбрехт: Нет, сравнивать сложно. Это совершенно разные категории. Советские и американские ветераны второй мировой войны сражались с одним врагом. Это верно. Но они сражались за разные цели. Американцы - за спасение демократии, а советские -за сохранение другого типа фашизма. Они бились даже не столько за Родину, сколько за Сталина.

Лебедев: В любом случае советские ветераны войны не приравниваются к американским. Много раз они просили американские власти уподобить их американским ветеранам, но ответ был всегда один: вы воевали, будучи гражданами другой страны и все полагающиеся вам льготы должны требовать от своего, то есть ныне российского, правительства. Болонкин в статье в "Панораме" предъявляет претензии и к Российскому правительству. Он пишет, что российские власти предложили издевательскую компенсацию 1-2 доллара за месяц концлагерей, но не более 200 долларов, даже если политзек отсидел 25 лет. Вообще мне кажется, что основной пафос претензий Болонкина должен относиться именно к российской стороне. Ведь, по Болонкину, диссиденты - это основная сила, разрушившая тоталитаризм, стало быть, именно они проложили дорогу к власти ("пробили головой") нынешним демократам. Вот эти демократы и должны были бы отблагодарить бывших диссидентов. Но, с другой стороны, что взять с власти, которая не платит даже пенсии своим собственным пенсионерам и зарплату своим собственным рабочим и служащим?

Альбрехт: Именно так и обстоит дело. Можно вообще считать все население страны жертвами советского режима, никаких денег не хватит. А нынешняя власть не реагирует не только ни на какие обращения, жалобы и петиции, но и на демонстрации и голодовки. Ее могут пронять разве что массовые забастовки шахтеров, энергетиков или металлургов. И даже забастовки служащих в армии. Да и сама армия на грани... Но не столько забастовки беспокоят, сколько угроза бунта, угроза взяться за оружие. А вот забастовки учителей или врачей оставляют власть холодной - ведь они не могут взбунтоваться, подобно армии или рабочим оборонных заводов. Что уж говорить о нуждах бывших политзеков. Пиши, не пиши - все одно.

Лебедев: Ну, невыплата зарплат и пенсий - это осознанная политика. То же самое, что и отпуск цен в 1992 году, целью которого было "съедение" всех денежных накоплений населения. Ибо только так можно было ослабить давление на товарный рынок и привести в соответствие денежную массу и наличные товары. А сейчас только хронической невыплатой можно удерживать низкую инфляцию и 10 процентный дефицит бюджета - нормы, которые предписал России Международный валютный фонд как условие для дальнейшей выдачи кредитов. Скажу больше: бывшие советские и российский граждане, проживающие в качестве иммигрантов в США и остающиеся по-прежнему гражданами России и других стран СНГ, не получают заслуженных ими пенсий. И в этом смысле все они обижены нисколько не меньше бывших диссидентов. Ведь получается, что люди всю жизнь (30-40 и даже более лет) работали на государство, платили налоги, а помощь на старости имеют от совсем другой страны! И помощь эта висит на волоске - ибо эта страна, США, ничем им не обязана. А та страна? Формально пенсию от России можно получить, живя где угодно, а практически (я недавно был в Москве и специально в Собесе это узнавал) для подачи документов на пенсию нужен внутренний паспорт с пропиской (или регистрацией, что одно и тоже). Но внутренний паспорт при эмиграции сдается в ОВИР в обязательном порядке, и его в принципе нет и не может быть у эмигранта.

Но мы несколько отвлеклись. Как быть с обвинениями Болонкина по адресу американских властей и эмигрантов из бывшего СССР?

Альбрехт: Да как быть... Мы уже об этом, вроде, говорили. Бывшие политзеки не имеют никаких особых прав в Америке. Даже если не дискутировать, в какой степени диссиденты способствовали крушению СССР. На мой взгляд - так очень в незначительной. Ибо СССР рухнул под давлением собственной нелепой экономической системы, не выдержав той гонки вооружения, в которую он вступил в соревновании с Западом, в основном, с США.

Лебедев: Может быть, в тайниках своей души Болонкин это понимает и потому все свое негодование обращает на неблагодарных соотечественников. Он так и пишет : "Горько сознавать, но советская эмиграция уподобилась этой толпе", то есть толпе из его притчи, которая бросилась в рай через дыру в стене, проломленную "чудаком-диссидентом", по дороге его затоптав.

Альбрехт: Притча сомнительная. Америка - не рай. Здесь нет молочных рек с кисельными берегами и никого не снабжают скатертью-самобранкой. Но и того, что есть, - предостаточно. Я уже говорил, да это и так всем известно, что все эмигранты, имеющие статус беженца, получают всякого рода пособия. И процесс этот усложняется - теперь вот после пяти лет нужно обязательно сдать экзамен на гражданство на английском языке. Вопрос упирается в американского налогоплательщика. Он совсем не собирается вечно вынимать из кармана трудовой доллар и кормить миллионы эмигрантов только на том основании, что они прибыли из бывших социалистических стран. Или стран "третьего мира". А Конгресс чутко улавливает настроение налогоплательщика и принимает соответствующие законы. Ведь ему отчитываться перед избирателем-налоголательщиком. Америка и так уникальная страна - она принимает до миллиона эмигрантов в год со всего мира с правом предоставления гражданства, в то время как ухоженные страны Европы, фактически, давно закрыли свои двери перед легальной эмиграцией на уровне своего гражданства.

Лебедев: Но все-таки, если Болонкин просил у богатых эмигрантов средства, как он говорит, для бывших политзеков, а далее я цитирую Болонкина: "Тем более, что речь шла практически о нескольких десятках старых и больных людей", то почему бы не откликнуться сугубо из гуманитарных соображений?

Альбрехт: Дайте-ка мне взглянуть на это место. Да, действительно, так и написано "несколько десятков старых и больных". А ведь в своих других документах Болонкин утверждает, что его организация "Международная ассоциация бывших советских политзаключенных" насчитывает 30 тысяч членов! Смотрите, какая разница: 30 тысяч - и "несколько десятков". Так что же, 30 тысяч членов его "международной организации" не могут помочь нескольким десяткам больных и нуждающихся? Ведь у них собирают членский взносы. Пусть хоть по пятнадцать долларов (такова сумма членских взносов, установленная Болонкиным) в год - вот вам и 450 тысяч, почти полмиллиона! Уделите из этих полмиллиона толику для "нескольких десятков больных" - и проблемы нет. Но вот только нет и этих мифических 30 тысяч членов. В начале своей шумной деятельности Болонкин козырял своими дивизиями политзеков, рисовал эпохальные планы издания 60 томов мемуаров, строительства центров да памятников. А практически все вылилось в скандально-грязную историю взаимных поливок и обвинений с Малининым, бывшим секретарем этой мифической организации политзеков, который вышел из нее (прихватив, по словам Болонкина, печати и документы) и создал свою, такого же типа, организацию.

Лебедев: Я думаю, что скандал, который усиленно раздувал Болонкин, достиг ушей потенциальных жертвователей, и они попридержали карманы. Дело явно пахло аферами и уж, как минимум, нечистоплотностью. Я тоже уверен, что ни о каких 30 тысячах членов его организации не может быть и речи. Да такого количества политзеков в послесталинский период в СССР вообще не было. А в сталинский, если считать политзеками всех, посаженных по 58-й статье, тоже не было, ибо они исчислялись многими миллионами. Но ведь сидящие по 58 статье не были борцами с режимом (за очень редкими исключениями), тем более правозащитниками. Их сажали списками для пополнения рабсилы на великих стройках коммунизма.

Как-то одна моя знакомая по Москве, уезжая в эмиграцию еще в 1979 году, говорила примерно так. "Мы, - говорила она, - достаточно настрадались здесь (она, между прочим, не была никакой диссиденткой и страданиями считала стояние в очередях, невозможность без страха "чего-нибудь почитать" и прочее, в таком же духе). Поэтому работать ТАМ я не собираюсь. Они обязаны нам всем. Мы здесь всячески ослабляли режим (ослаблением она называла симуляцию работы, езду без билета на общественном транспорте, умыкание со службы писчей бумаги и карандашей, а также рассказывание анекдотов о Брежневе), а они там за наш счет, как сыр в масле, катаются. Чтоб я на них после этого работала?! Да никогда в жизни!". С этим и отбыла.

Альбрехт: Увы. Неистребима страсть "нашего человека" к халяве.
Это та психология, которую раньше называли иждивенческой. И, как это не странно, ее унаследовали некоторые из бывших политзеков. Они боролись с тем режимом. Верно. Казалось бы, боролись с порожденным тем режимом "халявной" психологией. Но, слишком долгое время варясь в том котле, сами несколько... пропитались парами. Это бывает даже с врачами психиатрами. Лечит-лечит, а потом сам ...того... Многие бывшие политзеки создавали себе мифы и сами в них поверили. Один миф - их великая роль в сокрушении тоталитаризма. Второй - райская жизнь, в которую они всем желающим пробили дорогу. Третий - всеобщий долг американских властей и всех эмигрантов перед диссидентами за их подвиг. А так как этот долг они не спешат отдавать, то возникает и четвертый миф - черная неблагодарность отвратительной толпы, так называемого народа, суть которого гораздо лучше познали Сталин, Гитлер и КГБ, чем кто-либо еще (подобное не раз заявлял Болонкин). Стоило ли ради этой черни страдать? Получается - не стоило. Но тогда вся жизнь превращается в "бесцельно прожитые годы". Вот так с помощью мифов и загоняют себя в безысходный тупик многие бывшие политзеки.

Лебедев: Но что же делать? Насколько я знаю, Болонкин - довольно известный ученый, доктор наук, участвовавший в создании космических ракет. Мне приходилось читать о нем в "Огоньке" в перечне ученых, которые так бездарно потеряла Россия. Его статья есть в книге "Русские в Америке", недавно изданной в Минске, посвященной судьбам известных эмигрантов. И отсидел он немало - чуть ли не 15 лет.

Альбрехт: Реально он отсидел около 10, ибо под давлением КГБ раскаялся по телевидению ( в 1982 году) и печатно в "Неделе" в "своих преступлениях", а также осудил деятельность Сахарова, Солженицына и многих других.

Лебедев: Все равно - огромный срок! Мне кажется, что такая неординарная личность найдет способ приложить свои таланты более плодотворно, чем биться за несуществующие права и создавать мифологический организации.

Альбрехт: Мне бы тоже хотелось на это надеяться.