РУССКАЯ ИДЕЯ

01-01-1998

Похоже, рукой Джонатана Свифта водил сам дьявол. Он выписал в своем Гулливере рецепт избавления от комплексов для коротышек: хочешь быть великаном? Поселись среди пигмеев.

В уходящем столетии именно в России рецепт Свифта получил дальнейшее развитие. Если ты рак, постарайся создать вокруг себя безрыбье. И уцелевшая плотва провозгласит тебя осетром.

Еще раньше Наполеон сказал известную фразу, распекая подчиненного: генерал, вы выше меня на голову, но я быстро избавлю вас от этого недостатка! Он это только сказал, а один «маленький человек», воспетый и обласканный русской литературой, семинарист- недоучка с Кавказа, стал величайшим злодеем всех времен, вскарабкавшись на пьедестал из отрубленных голов тех, кто превосходил его ростом. (И просидел там до самой смерти, ибо у него под рукой всегда были двести миллионов голов «братьев и сестер, друзей моих»)
Выбор относительных или абсолютных ценностей всегда стоял и будет стоять перед каждым человеческим индивидом в отдельности, и перед каждой нацией, из этих индивидов состоящей. От этого зависят их жизни и судьбы, а также история с географией. Классический пример: процветающая Голландия, приложившая гигантский труд, чтобы отвоевать у моря треть своей территории, и гигантская, нищая Россия, ставшая таковой за счет территорий соседей.

Нельзя, конечно, утверждать о безоговорочной победе относительных ценностей над абсолютными в России. Борьба не стихает в сердцах и умах, на страницах и экранах, в бараках и коттеджах. Но случаи, когда у нас абсолютное брало верх над относительным, можно, увы, пересчитать по пальцам. Поэтому именно в России стала возможна диктатура «маленького человека» в лице упомянутого недоучки с Кавказа. Это при нем выкристаллизовалась русская идея, как основной постулат системы относительных ценностей: чтобы подняться самому, следует опустить другого. Например, написав на него донос. Или подписав коллективное письмо.

Вся Россия злорадно смотрела, как отнимают землю и волю у пятнадцати миллионов крестьян, кормивших ее, чтобы потом унижаться перед другими странами и народами, до сих пор прося у них подаяния.

И новые «классики» литературы приняли эту систему ценностей, как руководство к творчеству. Зачем. спрашивается, стараться написать книгу, лучше, чем Платонов, или Бабель, Гроссман, или Зощенко, Солженицын, или Бродский? Проще написать на них донос. И занять их место в умах современников. Или, на худой конец, освободившуюся дачу в Переделкино.

И наверху это всегда будет встречено с пониманием. Разве там не обитают те же нынешние акакии акакиевичи, выросшие из той же шинели?

Сегодня лучшая часть России с неимоверным трудом пытается освободиться от абсолютной власти относительных ценностей, но все тот же «маленький человек» с остервенением осенней мухи исповедует все тот же «выстраданный» императив идеи для России, которым пронизаны все слои нашего больного общества: урвать и разбежаться.

Комментарии

Добавить изображение