ЭТОТ ЛОПОУХИЙ ОСВАЛЬД

35 лет пройдет 22 ноября со дня убийства Джона Кеннеди. И с того момента ранее никому не известный Ли Харви Освальд стал почти столь же знаменит, как покойный президент. Более того, стали известны те, кто находился в каком-то родстве или просто контакте с ним. Его жена Марина. Родители, братья, его соседи и как бы опекуны супруги Мореншильдт. Его дружок по Минску Павел Головачев.

Мне одному до сих пор удавалось не примкнуть к этой подозрительной когорте известных через убийцу президента.

Само преступление описано в сотнях книг и тысячах статей. С массой версий. От той, что Освальд вообще не причем, можно сказать, казанская сирота и невинная жертва провокации ЦРУ, ФБР и КГБ, до той, что то был разветвленный заговор, в котором Освальд играл роль подсадного стрелка, но не единственного. Комиссия Уоррена не нашла ни заговора, ни лапы КГБ.

Уже в наше время конгресс США вынужден был образовать специальную комиссию с длинным названием - "Совет по пересмотру документов, относящихся к покушению". Конгресс дал совету почти неограниченное право получать любые секретные материалы, имеющие хотя бы косвенное отношение в покушению. И вот Совет опубликовал в самом конце сентября этого года результаты своего шестилетнего расследования. Были изучены четыре миллиона страниц, составляющих 60 тысяч документов, но никаких следов заговора с целью убийства президента Кеннеди обнаружить так и не удалось.

Установлено: имелся одиночка, Ли Харви Освальд, которому ничего не стоило застрелить президента, чей маршрут был заранее известен: окна зданий, выходящих на улицу, никак не охранялись, здания не проверялись, притом же Кеннеди ехал в открытой машине. А место-то каково?! Подарок снайперу. Шестой этаж здания школьных учебников, улица плавно поворачивает, и машина начинает идти по лучу зрения от здания. Притом же едет медленно. Вот он и палил три раза, глядя в оптический прицел из своей "Манлихер-Каркано".

Манлихер - известная оружейная фирма. В отличнейшей повести Куприна "Поединок" на занятиях по словесности солдаты усваивали, кто есть враги "унутренние" (жиды, студенты и конокрады), и внешние (поляки, иностранцы и гм... не помню кто еще, неужели опять жиды?). Чуть позже в австро-венгерской армии, по свидетельству Швейка, солдаты узнавали, что врагами являются русские, и изучали винтовку "Манлихер" для борьбы с ними. Солдаты с тоской говорили об офицере-преподавателе: "Сейчас опять начнет нести свою манлихеровину".

Вот и Освальд понес…

Итак, проверка специальной комиссии Конгресса подтвердила выводы комиссии Уоррена: стрелял только Освальд, заговора не обнаружено, КГБ не причем, равно как ЦРУ и ФБР. Так сказать, одиночный ворошиловский стрелок.

Зато КГБ было причем при исчезновении из моего дома толстого отчета комиссии Уоррена "Покушение на президента Кеннеди" - притом на русском языке. Попала она мне из института США и Канады, где ее где-то в конце 70-х годов списали для уничтожения, а добрый человек утаил и мне передал. На всякий случай я вырезал штампы института. Тайный обыск (когда никого не было дома) провели в сентябре 1983 года, ничего не взяли, но книгу после этого не видел.

Ладно. Это президент Кеннеди был один, а экземпляров "Report of the Warren comission" очень много. Так что взял здесь в библиотеке. А тот пусть читает любознательный товарищ.

Но сколько можно ждать приобщения к истории? 35 лет уж все жду. Хватит.

Да, знал я этого типа. Не близко. Зато хорошо знал его лучшего друга по жизни Освальда в Минске Павла Головачева. Он был тогда студентом Белорусского политехнического института (1961-1962 гг.), а я - молодым, почти сразу по окончании вышеназванного ВУЗа ассистентом. И руководил на общественных началах факультетским джаз-оркестриком. Павел Головачев был у нас заведующим радиоузлом и потому присутствовал на всех концертах, а иногда - и на репетициях. И не раз приводил с собой лопушка (носил оттопыренные уши) Ли Харви Освальда.

Впрочем, Ли Харви сокращенно у нас называли Лихаря, а то и просто Харя. Он то ли не понимал, то ли не чувствовал, но отзывался. Хотя был по натуре злобноват. Хорек такой.

Микрофоны часто отказывали. А если не микрофоны, то усилители. Или контакта где-то не было. Это - чаще всего. Пустяк, но найти бывало не просто. Ругая нашего Пашу на чем свет стоит, мы проверяли жгуты проводов, а стоящий рядом Ли на приличном русском мате комментировал ситуацию в том смысле, что он очень разочарован советской радиотехникой (сам он работал неквалифицированным рабочим, зачищал провода на Минском радиозаводе и потому имел некое отношение к качеству как техники, так и контактов). Звучало это непередаваемо. "Плохо советска рэйдио. Х... текник. П.... твой
юсилител ор дивайс-дайнемикс. Е твоя мат ваша лайф."

Насчет последнего никто патриотических чувств не выказывал и провокатора к порядку не призывал.

Незадолго до этого, в 1959 году в Сокольниках, в Москве впервые прошла национальная выставка США. О! Там были автомашины только-только в то время модного стиля Дрим-кар - автомобиль-мечта. Огромные лимузины с как бы хвостовым оперением, двухцветные, широкие и приземистые, с названием цветов влекущих и дурманящих: "Бирюзовый закат и брызги шампанского". А?!! Америка казалась страной невероятной, подстать машинам, страной-мечтой, Эльдорадо, совершенно недоступной даже для того, чтобы посмотреть одним глазом. Потому с почтением смотрели двумя на тех, кто там побывал. Но таких почти не было. А тут - живой американец! Но - странный. Чего приехал-то?
Выбирая из своих двухсот русских слов нужные, он пояснял, что техника, конечно, в Америке хорошая. Особенно автомашины. Но правительство и капиталисты - е твоя мат. Она against people, против народа. Марксизм есть правильна теория. Он дает народу happy life, жить хорошо.

– Постой, ты же только что говорил, что наша жизнь - е твоя мать?

– Эта правильна. Да. Коз, ...Потому как практик есть нот правильна. Нада править практика. Как Куба.

– Да-да, - смеялись мы. – Куба- да, янки - нет. Hands off Cuba!

Напомню то, что мы знали тогда, а потом узнали все. Освальд приехал в СССР через Финляндию c туристической визой на 6 дней. В Москве тут же попросил политическое убежище. Ему тут же отказали и приказали по истечении 6 дней (а они как раз уже истекли) немедленно убираться из страны. КГБ, наведя справки, не нашел в этом ушастом типе ничего для себя полезного. Тут Освальд совершил мужественный поступок - он в гостинице вскрыл вену на руке. Крики, кровь, больница. После чего, во избежание, ему дают нечто вроде вида на жительство с необходимостью продлять его ежегодно. И отправляют в Минск. Там он получает работу на радиозаводе и однокомнатную квартиру. Перед этим он в американском посольстве отказался от американского гражданства с мотивом : "Потому что я - марксист".

В Минске он в апреле 1961 г. познакомился на домашней вечернике с Мариной Прусаковой, девицей 19 лет, медсестрой. Очень красивой. С великолепной фигурой. У меня создалось впечатление, что это было дело рук Павла Головачева. И вообще бытовало мнение, что до того Марина была пассией Павла. Или еще одного дружка Ли - Титовца. Или еще какого-то Алика. Некие неуловимые флюиды источались из них, когда она пару раз приходила с Ли и своими бывшими бойфрендами к нам на концерты. Тайна сия велика есть. Ведь в то время никакой эмиграции из СССР в помине не было. А Ли - готовое, уникальное перевозочное средство. Ли быстро осознал, что марксизм в СССР не тот. Хрен с ним, с народом и его счастьем, но участь низкооплачиваемого, почти что чернорабочего на заводе, без всякого просвета.... Я, гады вы этакие, добровольно отказался от американского гражданства, предпочел родину социализма, а они...

И вот в феврале 1961 года Ли едет в Москву, в американское посольстве и зондирует, как там у него с американским гражданством? Да осталось оно у тебя, осталось. Ты можешь сколько угодно отказываться, жить в любой стране по политическим или иным мотивам, но гражданство твое вечно. В любой момент можешь вернуть на родину. И никто тебе ничего не скажет. Разве что спросят агенты ФБР кое о чем (что потом и произошло). Воспрянувший Ли пишет заявление о желании вернуться на родину. Денег, правда, у него нет, но посольство обещает подъемные ( в кредит - и потом действительно выдало около 500 долларов, что в то время значило раз в шесть больше, чем ныне). Правда, могут не выпустить советские. Но - выпускают без задержек. Глава КГБ Владимир Семичастный потом пояснял: "Для нас этот Освальд оказался совершенно бесполезным человеком". А его подчиненный, офицер КГБ Юрий Носенко (он стал информантом ЦРУ в Женеве в 1962 году, а в начале 1964 года стал перебежчиком) похоже выразился о Марине: " Не было никаких причин ее удерживать. Она не была дочерью из чем-то известной семьи или правительственного чиновника. Она вообще не представляла собой ничего особенного". Тут агент немного ошибся. Наверное, никогда ее не видел. Представляла - своим видом.

Когда Марина познакомилась с Ли, он уже ожидал возвращения в Америку. И она это знала. Красота Марины и ее влекущий взгляд из-под ресниц сразил Ли так же верно, как тот потом - Кеннеди. Уже через месяц после знакомства он сделал предложение, а через 12 дней брак был официально зарегистрирован в ЗАГСе Минска (30 апреля 1961 г.)

Внимание! Через 12 дней брак с иностранцем! Да в СССР того времени такие браки вообще было очень трудно и муторно регистрировать, а тут этакая скорострельность ! Опять же предвосхищающая таковую его Манлихер Каркано.

Автор огромного исследования Джеральд Познер (Gerald Posner) в своем 600-страничном томе "Дело закрыто" (Case closed) предполагает, что Марине были даны указания стать информантом при Ли и легально въехать в США (он ссылается еще и на исследователя Генри Харта (Henry Hurt). А там видно будет. Он говорит, что на это счет документов нет, при его личных встречах с Мариной в США этот деликатный вопрос не поднимался, да и ответа на него нечего было ожидать. Положительного. Факт остается фактом: Марина на фоне красавца Павла, конечно, не могла любить лопоухого Ли. Этот красавец, между прочим, был информантом КГБ при своем дружке Ли.

Отсутствие страсти ясно из того, что Марина довольно скоро в США оставила Освальда (потом "немножко вернулась"). Это при том, что у них уже была дочь Джейн (она родилась в самом начале 1962 года) и Марина ждала второго ребенка (родилась дочь Рашель). Но еще до рождения Марина говорила об Освальде как о маленьком тиране и жаловалась, что он третирует ее за "тонкую фигуру" и недостаток тела. Ли искренне был обижен, что ему всучили такой недовес. Он, понимаешь, от Америки отказался, а тут досадный маленький обман. Он рассказывает ей историю о том, как переспал с одной сельской девкой Неллей и "как ее было много", так что он "прочувствовал ее до костей". Будучи марксистом и потому прирожденным диалектиком, он о теластых девицах любил говорить именно так: "Вот она как раз отлично подошла бы мне. Я бы прочувствовал ее до костей" (She'd suit me fine. I could feel all her bones - см. Gerald Posner. Case closed. p.66).

Но вернемся в Минск. Ли снова в Москве, просит присоединить к своей просьбе о возвращении в США новоявленную жену. Бюрократическая машина довольно бойко крутится, и весьма скоро вся семья Освальдов получает разрешение на выезд. Который и осуществляется 1 июня 1962 года.

Я пропускаю дальнейшую историю жизни Освальда в США. Все это есть и в отчете Уоррена, и в других книгах.

Наступает роковой день 22 ноября 1963 года. Выстрелы, окровавленная голова Джона Кеннеди на коленях Жакелин. Растекающееся красное пятно на ее белом платье. Крик раненного, сидящего рядом, губернатора Техаса Конноли. Обыватель Запрудер оторопело продолжает снимать своей любительской камерой становящиеся прямо на глазах историчскими кадры.

Срочно - госпиталь. Увы, одна из пуль прошла через голову. О возвращении в жизнь нечего и думать. Страна в шоке. Даже в СССР произошло смятение. Это, после карибского кризиса, было время малой любви между двумя странами и между Хрущевым и Кеннеди. Оба, де, проявили государственную мудрость и остановили мир на пороге войны. Или остановили войну на пороге мира? В общем, пронесло. И советские идеологи отдыхали от недавнего ступорозного страха. Да и американские политики и генералы, пожалуй, тоже.

И вдруг.... Редчайший случай: советское телевидение показывало всю заупокойную службу и похороны Кеннеди. Говорили о нем очень сочувственно. Тогда же хоронили и полицейского Типпита, которого Освальд застрелил при выходе из кинотеатра через 45 минут после убийства Кеннеди. Наш Лихаря решил проникнуть в кинотеатр без билета (как видно, в целях отыграть деньги от использованных патронов), и контролер вызвал полицию. Типпит уже был ориентирован на злодея (на снайперской винтовке Манлихер-Каркано Освальда остались отпечатки его пальцев) и попытался его остановить

Через два дня владелец сомнительного бара с услугами девочек Джек Руби застрелил Освальда прямо у выхода из камеры тюрьмы, откуда Освальда собирались перевезти в офис шерифа для допроса.
Скандал страшенный...

В этот же день к нам не кафедру пришел Павел Головачев. Он был потерян.

"Вот, написал письмо Марине. Посмотрите, может быть нужно что-нибудь добавить? Или изменить?"

Мы с присутствующим мудрым доцентом Кабельским прочитали. Содержание письма гласило (передаю по памяти самое главное):

- Дорогая Марина ! Нашего друга Ли злодейски убили. Уверен, что он ни в чем не виноват. Это все капиталисты-толстосумы наделали и хотели свалить на Ли. Тем более что он был марксист и боролся за свободу Кубы. А потом спрятали концы в воду и убили его.

Дорогая Марина, держись. Ты же знаешь о моем отношении к тебе. Мы много говорили о будущем. Возвращайся, и я женюсь на тебе. Мы будем вместе вспоминать нашего друга".

Кабельский вытаращил глаза:

- Да вы что?! Ведь ничего же не ясно, а вы пишете, что убил не ваш друг и что там какой-то заговор. Вы что, не понимаете, что сейчас возникло опасное напряжение между нашими странами? Освальд приехал из СССР. Что там могут подумать? А вы - марксист, Куба... Вы можете оказаться между молотом и наковальней. Две огромные страны, международный скандал. Вас раздавят, как орех, превратят в мокрое место. Ни в коем случае не посылайте это письмо. Пока все не выяснится.

Павел набычился:

- И вы, Валерий Петрович, тоже так думаете?

Я посмотрел в мудрые и печальные глаза нашего кафедрального ребе.

- Мне кажется, Иосиф Моисеевич прав. Не надо, Паша, посылать. Опасно. И бесполезно. Это письмо дальше Минска не уйдет.

…Паша выпрямился. Глаза его засверкали. Из ноздрей пыхнуло молодым яростным огнем.

- Я вас так уважал. А вы просто боитесь. У нее горе. Она там одна, ее затравят. Мой долг ей помочь. Не ожидал встретить такую трусость.

С этими словами он гордо повернулся и вышел. На следующий день пришел бледный и потухший.

- Вы были правы. Вызвали меня... Ну, туда, на Дзержинского (на ул. Дзержинского находилось здание республиканского КГБ, да и сейчас там же).

- И что сказали ?

- Да что... Что если хочу учиться и вообще.... Сказали, что если бы не мой отец, генерал, то долго бы сейчас со мной не разговаривали. Таким все тоном... Дескать, ты что, сам ничего не понимаешь?! В общем, вышел я на полусогнутых.

А потом Павел куда-то запропастился. Заведовать радиоузлом стал другой. А он вроде где- то мелькал, но как-то бесплотно. Вроде привидения.

Впрочем, ничего плохого не случилось. Уже в перестроечное время выступал с какими-то воспоминаниями, спорил с Титовцом, кто из них был большим другом Ли Харви. И Марины.

Марина здесь быстро издала книгу о своей жизни с Освальдом. Гонорар очень помог. Вышла замуж. Стала Мариной Портер. Но иногда зовется - Марина Освальд-Портер. И ее старшей дочери уже почти 37 лет. Да и младшей - 35. С ума сойти…