Отставка правительства в режиме управляемого конфликта

Не прошло и квартала, как Борис Николаевич намекнул о своем политическом долгожительстве очередной отставкой правительства. Интересно, что смена премьера снова произошла в парадоксальном и озадачивающем противников «семьи» стиле. Это позволяет предположить, что отставки Примакова и Степашина являются частью единого сценария, который разрабатывала одна и та же команда. Попытаемся расшифровать стратегическая цель и логику избыточно сложного, на первый взгляд, комплекса заявлений Ельцина 9-го августа. Было озвучено четыре решения.

Одно из них, касающееся назначения конкретной даты выборов в Госдуму, Президент был обязан принять по регламенту. Но оно, несомненно, несет дополнительную нагрузку – отвлекает депутатов от излишне оппозиционного рвения при голосовании по кандидатуре нового премьера.

Второе решение – об отставке Степашина – было ожидаемым, поскольку относительно дистанцированный от текущих проблем «семьи» имидж Сергея Вадимовича в последнее время стал противоречить «внутренним» требованиям к фигуре премьер-министра. Но это лишь одна сторона проблемы. Возможно, что реализуемый сценарий предполагает разыгрывание сходства стиля публичного поведения Примакова и Степашина. В сущности, Сергей Вадимович как политик является имиджевым двойником Евгения Максимовича – тот же портрет в той же раме, только помолодевший на двадцать лет. Эти две фигуры схожи даже в манере ухода с поста премьера. Стоит обратить внимание на то, что клонирование «квази-Примаковых» облегчает решение проблемы оригинала. И за счет того, что размывается впечатление уникальности Примакова в политической конфигурации федеральных выборов ближайшего года, и за счет того, что выталкиваемый без всяких намеков в избирательную кампанию Степашин объективно должен увести за собой пусть небольшую, что все же часть электората Примакова.

Внимательный анализ показывает, что отставка Степашина не может иметь главной целью его прямую, одноходовую «раскрутку» как претендента на пост Президента России. Иначе Сергей Вадимович вел бы себя 9-го августа на публике несколько иначе – менее растерянно, и не заявлял бы о своей верности Ельцину «до конца». Создается впечатление, что в рамках реализуемого сценария Степашина разыграли через Президента «втемную», не посчитав нужным объяснить дисциплинированному генералу его роль в предстоящих событиях.

Скорее всего, Сергею Вадимовичу скоро разъяснят подробнее, для чего Ельцину понадобилась его персональная отставка. Ведь смены внешне- и внутриполитического курса не предвидится, как и после отставки Примакова. Произойдет, конечно, смена назначаемых олигархами государственных кураторов наиболее прибыльных российских компаний, но это лишь дежурный передел собственности, закрепляющий текущий баланс сил в бизнес-элите. Для отставки правительства в целом не было мотивов – существуют мотивы для выталкивания из правительства персонально Степашина, а также, возможно, Матвиенко и Калюжного.

Хотя сценарий явно не предусматривает одноходовую «раскрутку» несправедливо отставленного Степашина, не следует полностью исключать вариант участия экс-премьера в президентских выборах «по приказу». И не обязательно с целью победы – возможно, как раз для расчистки поля другому политику с родственным имиджем. Как самостоятельная фигура, Степашин не обладает потенциалом для победы на президентских выборах в обычных условиях. Во многом из-за своей чиновной привычки автоматически демонстрировать лояльность Борису Николаевичу даже в унизительных для себя ситуациях. В каком экономическом и «оборонном» контексте будут проходить выборы, как этот контекст будет влиять на рейтинги различных претендентов – пока можно только предполагать, но вероятность слома сложившихся тенденций велика. «Прямые» прогнозы результатов президентских выборов скорее всего будут не слишком состоятельны.

Третье решение, связанное с поручением Путину сформировать новое правительство, также не удивительно. Во всяком случае, его логика стандартна и определяется тем, что надежные шансы на утверждение Госдумой в качестве премьер-министра имеет сейчас только очередной имиджевый двойник Примакова – человек, руководивший одной из российских спецслужб.

Кстати, скамейка имиджевых двойников Евгения Максимовича, сколько-нибудь известных широкой публике, закончилась на Владимире Путине. Если и его по каким-то причинам Борису Николаевичу захочется отправить в отставку между парламентскими и президентскими выборами, то заменить его можно будет только «непроходной» для парламентариев фигурой. Другими словами, если отставка Путина произойдет до президентских, но после госдумовских выборов, то ситуация будет развиваться по пути острой конфронтации исполнительной и законодательной власти. А если Путин уйдет до 19-го декабря, то исполнять обязанности премьер-министра Ельцин может назначить хоть Березовского, хоть Абрамовича – в канун выборов новой Госдумы никто из старых парламентариев не будет всерьез заниматься проваливанием даже самых одиозных протеже Ельцина.

А вот обнародование Ельциным своего желания видеть преемником нынешнего руководителя ФСБ и секретаря Совбеза удивляет, но именно оно является ключевым для расшифровки всего комплекса решений. Очевидно, что оно, мягко говоря, не требовалось для рекламы Путина как перспективного политика – ведь публичное напутствие горячо нелюбимого сейчас избирателями Бориса Николаевича надежно хоронит шансы любого «наследного принца» победить на президентских выборах.

Вообще-то с внешностью и мастерством публичных выступлений Путина можно победить на президентских выборах только в условиях чрезвычайного положения, действуя в духе: «Я – человек военный, прикажут – буду Президентом». Напрашиваются прежде всего три возможных объяснения причин официального назначения Путина «наследным принцем». Две гипотезы из этих трех выглядят достаточно тревожно:

1. Решение могло быть принято Ельциным в один из периодически наступающих у него моментов интеллектуальной неадекватности (в политическом бомонде давно ходят слухи о том, что у нашего Президента усыхание мозга – так называемая «болезнь Альцгеймера» в форме деменции смешанного типа).

2. Другая возможная причина – в сложившейся ситуации «семья» видит свое временное спасение в введении в стране чрезвычайного положения по поводу начала новой войны на Северном Кавказе. Если федеральной стороне в ходе боевых действий по защите территориальной целостности Дагестана в ближайшие две-три недели не удастся добиться усиления позиций Масхадова за счет физического устранения ряда его экстремистски настроенных политических оппонентов, то этот опасный сценарий придется рассматривать всерьез. Не исключено, что российскому обществу тогда нужно будет морально готовиться к последствиям попыток введения чрезвычайного положения в духе бессмертного черномырдинского афоризма: «Хотели, как лучше, а получилось – как всегда».

3. Парадоксальность стиля отставок Примакова и Степашина весьма напоминает парадоксальность стиля формирования победы Ельцина на президентских выборах 1995 года – «стиля Чубайса». Если прибавить то обстоятельство, что и Степашин, и Путин являются «назначенцами» из ленинградской команды, то было бы логичным предположить, что к разработке сквозного сценария отставок премьер-министров Анатолий Борисович имеет некоторое отношение. Если эта гипотеза верна, то мы имеем дело не с очередным ассоциативным бредом Ельцина, а с серьезной многоходовой игрой, построенной на организации слома электоральных тенденций парадоксальными ходами на финишной прямой выборов. На этот раз игра «семьи» будет вестись на два фронта – не столько против КПРФ, сколько против объединения губернаторов за счет властных полномочий федерального центра.