Вельзевул - Повелитель мух или Неуместность
16-01-2000Его зовут Лукавый,
Сатана (Шайтан, Сатанаил),
Велиал, Самаэль, Азазель,
Люцифер ("Лучезарный"), Падший Ангел,
Вельзевул ("Повелитель мух")
и еще тысячью
Что может быть неуместней Рождества, проведенного в вертепе Лас Вегаса? -- Жизнь наша грешная заплуталась и запуталась настолько, что именно так мы и решили встретить небывалую дату, а, решив, сели в автомобиль и покатили по пятистам пятнистым милям прочь от дома в возбуждающих волнах и переливах хита 80-х "Дорога в ад":
по свободе, как хочу,
все теперь задаром, брат:
я лечу дорогой в ад.
Пустыня, как обычно, началась в ста милях от порога. Хорошо в декабре в пустыне: не пышет жаром на бензоколонках и не липнет к ветровому стеклу мелкая саранча и иная летучая насекомая сволочь. Под Жанну Бичевскую, Булата Окуджаву и Бориса Гребенщикова так спокойно и глубоко думается среди фиолетовых зубчатых просторов, на гепардовой шкуре пустыни. Над разно-мрачными скалами города-призрака Калико в небе стоит след свежевыпавшего Тунгузского метеорита. Десертный воздух дает чистейшую геометрию горного горизонта. По случаю Рождества призраки не работают и даже въезд завален неодолимым шлагбаумом.
На полдороге перед нами встал хребет Сьерры Невады.
Сьерра Невада – охра скал, бура и ржавчина клочковатых лесов. что вам, немым и неподвижным, до Рождества и 2000 года, что вам, пустым долинам чаппараля, и вам, причудливые деревья иешуа, до трех волхвов в совсем иной пустыне? Что вам, бездумные небеса Невады, до Вифлеемских звезд? Что вам, толпе жующих и гремящих дождем из квотеров в казино и отелях, до ясельного света вокруг Младенца?
Цвето-музыкальная симфония небес и долин с аккордами невысоких хребтов нанизана на тонкую струю 15-ой дороги. На запад мчит поток ласвегасцев, желающих просадить деньги и прожечь жизнь в порочном Лос Анжелесе, на восток рвется и гудит ветром поток лосанжелесцев, жаждущих того же и в столь же порочном Лас Вегасе. Это и есть антимарксистское территориальное разделение безделья, напряженное сильней любого потогонного производства. Хайвэй патрол работает почти исключительно на нашей стороне дороги, облегчая карманы наиболее ретивых и нетерпеливых визитеров Лас Вегаса. В этом едином потоке – и белый, длинный как сороконожка, лимузо, мягко накатывающий очередного магната, и мы, в задрипанных джинсах и в смысле денег едущих фактически босиком.
Вечер декорирует сумеречными скалами быстро темнеющий путь. Величественные декорации преддействия драмы порока электризуют и настораживают бесконечную вереницу автокаравана в Лас-Вегас и Лос Анжелес. И только в бездуховной пустыне Невады так низко могут висеть огромные, с кулак каждая, звезды, необитаемые богами и, кажется, питаемые светом от местного чуда гидроэнергетики – Гуверовской ГЭС на Колорадо.
Под шикарный шепот шин по упитанному асфальту само собой складывается в ходе, и помимо, независимо от непринужденной беседы внутри уютного полумрака машины:
Ночь перед Рождеством-2000
притих под полною луною,
застыла полночь на года,
одна на всех и всем Звезда:
Христу, буддисту, иудею,
святым, малюткам и злодеям.
И светит мир Звезде
огнями душ, жилищ. Везде
волхвы обходят наши ясли,
даря покой тому, кто счастлив,
или несчастным – новых сил.
Я дверь волхвам моим открыл:
Входите, в завтра ворожите,
мне душу верой ворошите,
скажите что-нибудь, скажите!
Но те молчат. На сжатом жите
спит воронье моей судьбы.
В луне купаются столбы,
и дальний смысл во мгле укрылся.
Мой Вифлеем мне не открылся.
Спасенья нет и не прийдет.
И в вышних без меня грядет.
Но
вые гиганты Лас Вегаса – Париж, Венецианец, Беладжо с его уже ставшими знаменитыми музыкальными фонтанами уже не так безвкусны, как предыдущее, здесь больше фантазии и шика, публика также здесь почище. что же касается ресторанов и особенно буфетов, то… сразу почему-то вспоминаются Бегемот и Коровьев у Грибоедова.
Наспех разместившись в отеле, мы выкатываем на вечно снующий огнями и взрывами представлений, заваленный и задавленный толпой Стрип. В непроходимой и малоподвижной толпе, если присмотреться, преобладают азиатские лица, а если прислушаться – русская речь. Огромный рекламный щит отеля-казино "Мираж" сияет подвижным огнем высоко над этой единственной улицей города (все остальные – так, для контраста). Полное впечатление, что по этому стенду ползают отвратительно гигантские жирные мухи.
Здесь много нового, и это новое выглядит респектабельней новинок минувших лет. Лас Вегас так бурно меняется, что закрадывается подозрение: а город ли это?
Это действительно не город. Недаром в Лас Вегасе появились Нью-Йорк, Париж, Венеция, Рим – миражные пародии на настоящие города. Вот, например, в чем контраст Парижа и Лас Вегаса? -- В Париже круглый год начало мая и весь день около шести вечера: уже час, как кончилась работа, и еще часок, когда можно не спешить домой. Лас Вегас – не то сплошная ночь, залитая светом, не то яркий день с провалами тьмы – ты вечно ходишь невыспавшийся, голодный и неуправляемый собой – под невинно-неизменно-лучезарно чистыми и столь же люцеферно пустыми небесами.
Лас Вегас – это 150 тысяч местных, по восемь часов в день и в поте лица помогающих пятистам тысячам приезжих как можно интенсивней ничего не делать. Всего же в городе живет уже более 400 тысяч жителей и это число продолжает бурно расти.
Метафизика и лукавое очарование игры с однорукими бандитами и в прочие игры подобного типа (рулетка, кости, лото, кено, бинго и т.д.) заключается в том, что человек в этих играх становится антиподом таящегося в каждом из нас язычника. Язычник одухотворяет, обожествляет и мифологизирует окружающий его тварный мир (это нехорошо, потому что наивно), играющий с автоматами антипод язычника подстраивается под этот тварный мир, пренебрегает божественным и духовным в себе, что, конечно, тоже очень наивно, но гораздо хуже. Происходит это антиязычество примерно так: человек придумывает сам для себя (или берет на вооружение чужую) систему игры, а затем тщательно встраивается в нее, оставляя в себе и от себя только эту системную сосредоточенность.
Это, конечно, не типология, а только рамки, крайние типы игроков с автоматами и полуавтоматами (имеются в виду дилеры или, более привычно, крупье):
Среди мужчин на одном полюсе находится колотун, вышибающий свои ставки с неистовостью и рьяностью пьяного дровосека. Он наотмашь и с размахом колотит по кнопкам, дергает рычаги и стучит своим железным долларом по любой поверхности.
В контрасте с ним находится вкрадчивый и упорный спорщик, вечно что-то доказывающий машине или ее деталям, учащий их как вертеться и где останавливаться.
Роковая женщина одета в длинные черные хламиды, сосредоточена, постоянно хлещет самые крепкие коктейли, забывая подкинуть на чай. Обычно выигрывает, но вовсе не в карты, кости, рулетку и прочие комбинации, а новых мужей и секс-партнеров.
Хищница-милашка щебечет со своим автоматом. Это ничего, что в пылу диалога у нее слегка задирается мини-юбочка, и зрители и прохожие могут видеть верхнюю резинку от ее трусиков. Хрупкое и робкое создание выдаивает и сцеживает из машины все ее денежки досуха настолько, что бедный автомат порой вынужден бегать стрелять недостающее по соседям, знакомым, друзьям или даже кредитоваться в банке под сумасшедшие проценты.
Следующий тип игроков совершенно не зависит от пола – дуракам везет. Они не столько играют, сколько выигрывают, таская тяжелые корзинки с квотерами и жетонами в обменный пункт. Их антиподом является тип дуракам не везет, столь же тихим и безропотным. Эти не столько играют, сколько проигрывают, постоянно меняя свои места и денежные бумажки на фишки и жетоны.
Все игроки делятся на два класса: те, что остро
желают выиграть (обычно они заявляют, что им важен не выигрыш, а времяпрепровождение) и те, кто исполняет ритуал игры как свою личную обязанность ("поиграть, что ли?" – говорят они и стараются как можно быстрее избавиться от щекочущей карман двадцатки, сотне, тысяче или сотне тысяч баксов).
С другой стороны, все игроки – это либо те, кто точно знает, как надо играть и те, кто играет судорожно, шарахаясь из стороны в сторону, то медлят, то поспешают. Игральный автомат или полуавтомат сердится на таких и сгоряча может выплюнуть любой выигрыш, кроме крупного, но чаще просто очищает шального клиента до нитки и вместе с нитками.
А вот еще одно основание для типологических различений: все игроки делятся на тех, кто любит выигрывать (остальных выигрыш либо пугает либо настолько безразличен, что они его не замечают) и на тех, кто не любит проигрывать, что совсем не одно и то же с предыдущим.
Между прочим, все любят говорить о своей азартности или безразличии к азарту, вовсе не задумываясь об этом понятии. "Азартом" изначально называлась арабская игра в кости. Поэтому "азартная игра", "азартный игрок" – ничего не значащая тавтология. Азарт лежит в одном компрегентном ряду с увлеченностью (увлеченно учиться=учиться с азартом), рискованностью, страстностью, потерей разума и меры.
Азарт – это вызов судьбе, вера в случай больше, чем в судьбу, неистовость, это – сила воображения, сила встроенности себя в собою же созданную систему или миф, что одно и то же.
Азарт приходит только к тому, кто хоть раз выиграл. Есть люди, просто играющие и потому не выигрывающие. Для того, чтобы загорелся азарт. Надо выиграть. И тогда ты знаешь, как надо играть, чтобы выиграть, а тот факт, что ты потом чаще проигрываешь, лишь злит тебя несовершенством мира или тебя самого, непослушавшегося собственного внутреннего голоса: "Ах, кабы я так и сделал, как подумал!"
От всех этих размышлений в тот вечер, переходящий сразу в утро, я заснул, как усталая убитая лошадь. Проснулся же от шевельнувшейся мысли о жидо-масонском заговоре.
"Жидо-масонский заговор" – мог бы сказать любой простой рядовой американец по поводу гэмблинга и Лас Вегаса. Но он почему-то этого не говорит, но постоянно или от случая к случаю наезжает сюда для потрошения собственного кошелька. Американцы относятся к своему Лас Вегасу без всякого мистического ужаса и трепета, для них это в одном ряду с Гавайями, Диснейлендом и президентскими выборами, нечто, что бывает регулярно, но в чем участвовать вовсе необязательно. Тут нет ничего мифического, голая технология оттяга. Америка вся вообще кажется пустой из-за немифологизированности своего пространства. Здесь есть лишь жидкий слой истории, более или менее правдоподобной и ковбоизированной Голливудом.
Мне кажется, мифы сочиняют всякого рода приезжие и новоселы, странники и пришельцы, беженцы и иммигранты. Рожденный, выросший и живущий на одном месте погружен в одну и ту же действительность и не замечает ее удивительности. Он все понимает, в отличие от вновь прибывшего, пребывающего в тумане неполного понимания происходящего вокруг мира. Конечно, лучшие сочинители мифов – дети, но они не умеют, к сожалению, выразить свои мифы и тем удержать их, зафиксировать. Миф есть инопредставление об окружающем мире, иножитие, придуманная и переживаемая жизнь частичного понимания, духовное и творческое восполнение недостающих до целостности фрагментов существования.
Мифологическое сознание и мышление всегда катастрофичны: они не только допускают множественность миров и действительностей, но и множественность концов любого мира и любой действительности, с чем никак не хочет смириться обыденное сознание старожила и домоседа. Недаром самые мощные мифологические системы созданы пришельцами: иудеями, вошедшими в землю Ханаанскую после скитаний по пустыне, и эллинами, прорвавшимися из Северного причерноморья на Пелопонес после критской катастрофы.
Вот ведь и этот рассказ – миф. Он и рассчитан вовсе не на американцев, для которых Лас Вегас – обыденный фан. Мой миф рассчитан на русских иммигрантов: может, кто и поверит, а потом закрепит этот миф в своем сознании и сознании окружающих.
Но для того, чтобы оказаться в облаке непонимания, вовсе необязательно куда-то эмигрировать. Сейчас вот вся Россия, включая отпавшие от нее части, находится в таком состоянии и ничем не отличается от своих уехавших или изгнанных. В двадцатом столетии эта страна дважды уже "уезжала" сама из себя: в 17-ом и сейчас, в конце. Вот уж где было наворочено мифов!
Заканчивая же свой миф о Вельзевуле, повелителе мух, я должен смиренно покаяться в неуместности пребывания в столь торжественный праздник среди мушиного бедлама и в праздности мысли по этому поводу.
Loading...
