Любовь - смысл и оправдание мира

06-08-2000

Girl

По поводу своей статьи "Мир паху твоему " я получил несколько в высшей степени положительных отзывов (особенно после того, как убрал некоторые имена как совершенно излишние и мельчащие большую тему), причем от людей очень твердых моральных устоев и весьма консервативных. Но получил и несколько отрицательных (они все оставлены в ГБ), и даже сильно ругательных (по почте).

Что же получается? Я закончил свою статью (предпоследний абзац) так: "Эрос и Танатос - близнецы-братья. Нет, что ни говорите, красивая смерть. Да жизнь тоже. За такую жизнь можно заплатить самую высокую цену - а это и есть та самая жизнь, полная любви. Получается - заплатить за жизнь жизнью. Это и означает, что любовь побеждает смерть".

Человек, который ради любви презрел мнение света и пошел на риск потери жизни, а потом и потерял ее - это в высшей степени рыцарь терпкой страсти, апологет нежных чувств и даже пророк будущего воскрешения девушек, женщин и жен всех времен и народов.

И вот нашлись люди, да даже не столько люди, сколько евнухоидные ханжеобразные осквернители самих устоев жизни, ибо любовь лежит не только в основании лирики и романтики, но и самой Вселенной - что я попытаюсь ниже доказать. Они, эти злобные подпольные гномы из нор пытались набросить и очернить. Не статью, отнюдь, нет. Вряд ли можно принизить гимн любви. Тем более - гномам, карликам, лилипутам, зиготам, эмбрионам и недоноскам А тех, кто в статье воспет.

Теперь будет делаться все, чтобы показать, что скажем, Собчак умер от банальнейшего инфаркта.

Что Исаева застрелил "некто неустановленный" из-за не поделенной между конкурентами аренды помещения под театральный бутик. Все сделают ради приземления и опошления высочайших порывов духа, на которых держится мировая поэзия, да и прочие искусства тоже.

Любопытно сравнить два сообщения.

1. 4 августа: Уголовное дело по факту смерти Собчака закрыто.

Прокуратура Калининграда прекратила уголовное дело, возбужденное в связи со смертью Анатолия Собчака. Как сообщили "Интерфаксу" в Генпрокуратуре, согласно заключению судебно-медицинской экспертизы смерть бывшего мэра Петербурга наступила в результате хронической ишемической болезни сердца, осложнившейся острой коронарной недостаточностью. Телесных повреждений, а также содержания крови этилового спирта и лекарственных препаратов не обнаружено.

А вот как начиналось:

2. "Эхо Москвы" сообщило о возбуждении Калининградской прокуратурой уголовного дела в связи с умышленным убийством Анатолия Собчака. По официальному заключению врачей, Собчак умер от обширного инфаркта, однако, как стало известно теперь, было проведено два вскрытия: в Калининграде и Петербурге. Видимо, их результаты не совпадают.

Первое вскрытие показало, что в организме покойного Собчака имелся алкоголь, соответствующий средней степени опьянения, а также медицинский препарат (виагра) в двойной или тройной дозе.

Второе вскрытие в Петербурге показало отсутствие как алкоголя, так и медицинских препаратов.

Отсюда следует, что результаты вскрытия не зависят от самого вскрытия. Тем более - не зависят от покойника. Более того, они не зависят и от того, производилось ли вообще вскрытие. И даже от того, умер ли покойный.

А зависят они от высших государственных соображений. А также от принципов морали, применяемых к политическим деятелям. То есть, тем принципам, носителями которых они должны быть в данный отрезок исторического времени.

В Возрождение (особенно в Высокое) в мужских панталонах делался специальный чехол, выходящий наружу, под названием гульфик. Тогда значимость персоны благородных кровей очень сильно зависела от размеров его мужского достоинства.

Собственно говоря, трудно было отличить, где начиналось родовитое достоинство барона или маркиза, а где кончалось просто мужское графа или герцога.

Начало как-то плавно переходило в конец. У мужика, и вообще у всего третьего сословия такой зависимости не наблюдалось. Да будь ты хоть и Лукой Мудищевым производительных годов, а все равно выше пупа не прыгнешь и в благородное собрание тебя не допустят.

Только на конюшню, пусть и с маркизой на час.

Куртуазная рыцарская любовь ! Такая неземная,
возвышенная, высокодуховная, бесплотная.

О, как рыцарь бился за честь и благосклонность своей дамы ! Как только кого вдали заметит из своих железных собратьев, так на полном скаку останавливает, как русская женщина, его коня и норовит проткнуть копьем. Странная фрейдистская перверзия, в которой место прекрасной дамы, жены противника, занимает ее муж-рыцарь, а этот наскакивает на того бойцовским петухом, отягощая свою плоть никчемным в естественной ситуации копьем.

Уже тогда любовь считалась взаимно верной, преодолевала сказочные трудности и длительную разлуку, равную нынешним атомным подводникам.

И обязательно - свершение подвигов во время этой 30-летней вахты самурая в дебрях Филиппин.

Любовь к даме сердца должна облагораживать рыцаря. "Должен славы искать ради своей госпожи/ Тот, кто стал ей мужем или возлюбленным. / Иначе она будет вправе разлюбить и/ Лишенного славы и доблести".

Монтескье определяет галантность как любовь, связанную с понятиями опеки и, силы, точнее, не столько любовь, сколько "нежную, утонченную и постоянную видимость любви".

В одной из баллад Марии Французской, которая насочиняла их в 12 веке сотни, отец обещает рыцарю руку дочери, если тот без отдыха поднимет ее на руках на вершину высокой горы. Барышня, всей душою желая ему удачи, морит себя голодом и одевает легчайшее платье, чтобы весить сколько можно меньше. История, однако, заканчивается трагически. Рыцарь, правда, поднимает любимую на вершину, но от усталости падает мертвым.

Томас Мэлори во второй половине XV века ярко живописал подвиг, который свершает Ланселот ради спасения дамы своего сердца Гиневры, по совместительству являющейся женой короля Артура. Гиневра похищена злыми демонами- Ланселот в отчаянии ищет ее, и тут появляется карлик, который везет тележку.

Карлик обещает открыть, где спрятана возлюбленная, при условии, что Ланселот сядет на тележку- это грозит обесчестить его и сделать предметом насмешек, где это видано, чтобы рыцарь слез с коня и сел в повозку карлика?! Ведь потом без посторонней помощи, весь в доспехах под 80 кг. он и обратно на вскочит, не влезет, не вскарабкается на своего конского друга. Не сравнить с шиллеровским испытанием: ведь здесь приходилось рисковать не жизнью, а рыцарской честью.

Ланселот в конце концов решается, едет в тележке карлика с конем на поводу, спасает возлюбленную, а королева не так уж и довольна - не тем, что Ланселот потратил на нее свою честь, а тем, что грозил ее жизни своими тяжелыми раздумьями. Скорее надо было спасать - и в постель, отлежаться, отойти от потрясений.

Тогда же на эту тему по заказу Марии Шампанской знаменитый в те времена Кретьен де Труа (она ему покровительствовала, и в то время было хорошо известно, что сие значит) написал своего "Ланселота, или Рыцаря Телеги".

Не важно, что Дульцинея Тобосская выглядит как Дубиня Стоеросовая, глаз кавалера в прорези шлема видит очарованным взглядом прекрасную королеву Гиневру. Любил ее Ланселот возвышеннее ее мужа короля Артура. Это у Мэлори так, да и в самых разных легендах о рыцарях "Круглого стола". Любил, де, на расстоянии, из-под окна, перед которым стоял до поздней ночи, устремив взор на предмет своей любви без всякого утоления страсти. А утолял только на ристалище, прошибая, сбивая и калеча направо и налево.

Да, налево...

К счастью, на самом деле речь шла о любви отнюдь не платонической, а о любви левой, с чужой женой - притом любви в высшей степени земной и чувственной.

Анатоль Франс в "Острове пингвинов" это славно описал, подав королеву Гламоргану (хоть имя изменил) чуть ли не как Мессалину. Это он чересчур, пожалуй. Но и знаток средневековья Ж. Коэн считал, что "куртуазность" была ничем иным, как узаконенной неверностью и признанной обществом бигамией.

При том обманутые мужья не считают себя обделенными, более того - нередко питают сердечную привязанность к любовнику жены. Так относится король Марк к Тристану и король Артур к Ланселоту. Время от времени подобная терпимость омрачается мыслью о том, что это как-никак грех- и все-таки жена короля Артура Гиневра в интерпретации Томаса Мэлори не сомневается, что в небесах она будет посажена одесную господа бога, ведь там уже сидят такие же грешники, как она.

На Ланселота, несмотря на его как бы грехо

вную любовь, Господь явно смотрит снисходительным оком, коль скоро стерегущему его тело епископу снится, что ангелы уносят Ланселота на небо. Да, "немало требовалось притворства для того, чтобы поддерживать в повседневной жизни фикцию рыцарского идеала",- писал другой знаток Средних Веков Хёйзинга.

И вот это притворство снова полезло из всех щелей. Прямо как в Средние Века. И это - наряду с чудовищным и безлюбовным распутством.

Но вот еще один пример, уже из современной жизни, его я беру из книги Александра Эткинда "Эрос невозможного":

Жена Блока и предмет тяжелой любви Белого, Любовь Менделеева-Блок (дочь нашего знаменитого "периодического" Дмитрия Менделеева- ред.) в своих воспоминаниях не раз обращается к Фрейду. Отношения, которые она описывает, действительно, куда чаще обнаруживают себя в приемной терапевта, чем под пером поэта. Семейная жизнь Блоков в немалой степени была экспериментом по проверке идей Вл. Соловьева о сверхчеловеческой любви, отвлекающейся от плотского начала - экспериментом, давшим удручающие результаты. Начавшись с философского отрицания сексуальных отношений во имя "белой любви" и практического их избегания Блоком, супружество с годами превратилось в серию взаимных измен и тяжелый конфликт между женой и матерью поэта. Чтобы понять случившееся в ее жизни, Любови Дмитриевне (еще в первых годах столетия, она, будучи курсисткой, специализировалась по психологии) приходится совершить мучительный переход от Соловьева к Фрейду. Собственно, она и пишет свои воспоминания как свободные ассоциации, предназначенные для того, чтобы "дать какой-то материал, пусть и очень неполный, фрейдовскому анализу событий". Свой конфликт со свекровью она тоже предпочитает "передать ученикам Фрейда". Теперь она и открытия своего отца, великого химика, понимает как прорыв "подсознательных сил" через сковывающие их "шлюзы".

      Многократные ссылки Менделеевой-Блок на Фрейда и даже использование ею аналитической терминологии говорят о том, что "фрейдова наука" не была чужда ее кругу, хотя, вероятнее всего, отвергалась самим Блоком.

      В конце 1911 года в психиатрическую больницу после двух попыток самоубийства попадает молодой человек, по рождению и по характеру своих интересов бывший в самом центре этой культуры. Это поэт Сергей Соловьев (1885-1942), племянник Владимира Соловьева, ближайший друг Андрея Белого, шафер на свадьбе Менделеевой и Блока. Несколькими годами раньше он сыграл определенную роль в семейной судьбе Блоков, обсуждая с ними, как надо низвергнуть "темную стихию астартизма" (Астарта - древнесемитское божество Любви, эквивалент Венеры) и "дракона похоти" (термины Вл. Соловьева), чтобы "реализовать истинную, бесплотную любовь, и именно такой "любви" ожидая от их супружеств. Его взгляды, впрочем, объявилисъ, и тогда Соловьев просил Блока передать жене, что "моя к ней любовь скоро примет определенно греховный оттенок". Дескать, "к старой жизни иногда потягивает, но оттуда веет смертью, а любовь облекается в форму астартическую". Теперь он даже мечтает о том, что его "посмертная биография будет называться так: блудник XX века".

      Перед нами типичные юношеские переживания, но тем интересна форма, которую придавала им культура. В 1905 году С. Соловьев писал Блоку: "ты со мной спорил, когда я говорил, что христианство в основе своей вне пола. Теперь я считаю, что понимание христианства возможно до конца только сквозь сладострастие, как и всякой религии. И - только потому, что в нем пламенеет сладострастие виноградных гроздьев, оно учение вечное, религия будущего". Вот тебе и хлыстовство, которое прорезается и в богемных салонах и как бы в ордене символистов Мережковских, в которых тоже создавались свои "корабли" по семь членов, и Андрей Белый был не последним.

И вот еще один пример оттуда же. Он - о Леле (Лу) Саломе, русской (немке по происхождению), яркой и последней любви Ницше, ставшей его запалом, зажегшим бустер "Так говорил Заратустра", после чего он совсем обезумел и быстро угас в прогрессивном параличе (вина ли в том застарелого сифилиса - науке до сих пор неизвестно в точности). Именно после их расставания Ницше выдал свой знаменитый афоризм: "Ты идешь к женщине? Не забудь плетку!"

О эта Лу, впоследствии видная ученица Фрейда.

Спустя полвека после расставания Ницше с Лу пожилой, благородного вида джентльмен, имени которого мы не знаем, рассказывал ее биографу: "В ее объятиях было что-то странное, примитивное, анархическое. Когда она смотрела на вас своими лучащимися голубыми глазами, она будто говорила: „Принять твое семя будет для меня верхом блаженства". У нее был огромный аппетит к этому. В любви она была безжалостна. Для нее не имело значения, имел ли мужчина другие связи... Она была совершенно аморальна и одновременно очень благочестива - вампир и дитя". Шведский психоаналитик Пол Бьер, встречавшийся с ней на протяжении двух лет, писал о Лу так: "Сразу было видно, что Лу необычная женщина. У нее был дар полностью погружаться в мужчину, которого она любила. Эта чрезвычайная сосредоточенность сжигала в ее партнере некий духовный огонь.

      В моей долгой жизни я никогда не видел никого, кто понимал бы меня так быстро, так хорошо и полно, как Лу. Все это дополнялось поразительной искренностью ее экспрессии. Она обсуждала самые интимные и личные дела с поразительной беспечностью. Я помню, что был шокирован, когда она сообщила мне о самоубийстве Рэ. И у тебя нет угрызений совести? - спросил я ее. Она только улыбнулась и сказала, что сожаления - это признак слабости. Я знал, что это только бравада, но она действительно казалась ничуть не озабоченной последвиями своих действий и этим была больше похожа на силу природы, чем на человека. Ее необычно сильная воля, как правило, одерживала триумф над мужчинами. Она могла быть очень страстной, но только на мгновение, и это была странно холодная страсть. Я думаю, Ницше был прав, когда сказал, что Лу - это воплощение совершенного зла. Но только в смысле Гете: это то зло, которое порождает добро. Она могла разрушать жизни и семьи, но ее присутствие побуждало к жизни. В ней чувствовалась искра гения. В ее присутствии люди вырастали... Ни в коем случае не будучи холодной, она не могла полностью отдать себя даже в самых страстных объятиях. Она могла быть поглощена своим партнером интеллектуально, но в этом не было человеческой самоотдачи. Возможно, в этом была трагедия ее жизни. Она стремилась найти освобождение от своей сильной личности, но не могла найти его. В самом глубоком смысле этих слов Лу была несостоявшейся женщиной".

В 1910 году Лу подружилась с Мартином Бубером, одним из крупнейших философов XX века. По заказу Бубера Лу написала книгу под названием "Эротическое". Книга имела успех прежде всего вследствие содержавшегося в ней откровенного восторга по поводу физических аспектов половой жизни, но высокая оценка книги, данная таким авторитетом, как Бубер, говорит и о ее интеллектуальном уровне. Все живые существа любят друг друга, но по мере приближения к человеку и по мере развития самого человека любовь становится все более индивидуальной. Чем более индивидуален человек, тем более требователен и тонок его выбор, и тем быстрее наступает пресыщение и потребность в переменах. Любовь, и прежде всего половой акт, по-разному переживается мужчиной и женщиной. Для мужчины, пишет Лу, половой акт - момент удовлетворения. Для женщины это состояние - нормальное и целостное явление, вершина ее человеческой сущности".

Однако....

И Владимир Соловьев, это певец русской Софии-мудрости и агент Всечеловечества, который так осуждал плотскую любовь, в конце своих возвышенных рассуждений приходил как бы к совершенно противоположному выводу.

Начинал он так:

."Пока человек размножается, как животное, он и умирает, как животное".

Дескать, половой акт и даже само разделение людей на мужчин и женщин есть путь к смерти. Те извращения, которыми занимаются психиатры, "суть лишь диковинные разновидности общего и всепроникающего извращения", коим является обычный секс. "Простое отношение, к любви завершается тем окончательным и крайним упрощением, которое называется смертью".

Абсолютная норма человеческого бытия есть восстановление предсказанной еще Платоном целостности, в которой сливаются все противоположности. Это существо будущего является андрогинным, духовно-телесным и Богочеловечным, понятно, что ему/ей не нужен будет половой акт. Все это в полной мере достижимо лишь в мистическом строительстве будущего Всечеловека, метафорическим образом которого для Соловьева неожиданно оказывается половая любовь, ибо божественная всеобщность тоже реализуется здесь в слиянии мужского и женского, физического и духовного, индивидуального и бесконечного. Впрочем, философ Богочеловечества всерьез уверен в реальности его буквального, а вовсе не поэтического осуществления на этой земле.

Иными словами, андрогин - это две половины, нашедшие друг друга и потому как бы становящиеся одним существом. Но ведь это и есть ни что иное, как мифологическое наименование высшей любви между мужчиной и женщиной !

Вот еще одна интересная, как бы частная, мысль из книги Анатолия Макарова "Александр Вертинский":

      "Отсутствие в наши дни на эстраде по-настоящему крупного певца тем и объясняется, что о любви теперь не поют, о чем угодно - о деньгах, о хмельных загулах, о "мерседесах'" и богатых курортах, о роскошных кабаках и беспорядочных связях, но только не о любви. Нет ее арбитров, ее лирических экспертов, ее рыцарей, оттого и похожи нынешние звезды на скачущих козлов и на "профессионалок" из числа лимитчиц.

      Александр Вертинский тоже находил своих героинь на пляжах модных курортов, в барах дорогих отелей и на площадках сомнительных дансингов. Он знал быт кулис и ночных ресторанов, ценил мужскую независимость и безошибочную донжуанскую хватку. И при этом он был и остается крупнейшим специалистом в области "арс амандис" - науки любви или искусства любви. И та и другая трактовка по-своему верна. Мне могут возразить: "Разве не тем же самым занимается вся высокая мировая поэзия, почему именно жанр эстрадного исполнительства кажется вам исключительной сферой заветных лирических отношений?" Ну разумеется, и большая поэзия покоится на фундаменте любви, зыбком и одновременно незыблемом. Но она ставит "нежную страсть" в контекст философских проблем, мировых катаклизмов, исторических событий. А песенка, романс, баллада заняты любовью как бы на уровне обыденной жизни, они масштабны ежедневным заботам, соотносимы с буднями, которые наполняют вдруг пронзительным и единственным смыслом. Песенка, безусловно, уважает великую тайну любви, но при этом, говоря ахматовскими словами, знает, из какого она растет сора, ей ведомы все ее оттенки - и легкий флирт, и безответственная связь, и отравленная ревностью тяжелая страсть, она отдает должное и долгому роману, и короткой интрижке".

И несколько совсем уж заключительных слов о любви как метафизическом свершении. Так сказать, по прочтении эпосов и освоении космосов. И по осмыслении единства любви и смерти.
Love

Никогда мне не говори о своей смерти - ее не может быть. Ибо ты есть любовь, а любовь лежит в основании мира. Смерть Любви означала бы и гибель Вселенной. Вселенная, в которой нет любви, не имеет смысла и потому ни секунды не будет существовать. Но ведь создана она была в момент ноль Большого Взрыва, именно момент, когда еще не было ни пространства ни времени, не было самых простеньких, элементарных частиц, не было ничего - кроме сингулярности, что есть ни что иное как принцип симметрии. Это прозрели древние. В Ригведе написано:

Не было ни смерти, ни бессмертия тогда.
Не было признака дня или ночи.
Дышало, не колебля воздуха, по своему закону Нечто Одно, И не было ничего другого, кроме него.

Оплодотворители были. Силы растяжения были.
Порыв внизу. Удовлетворение наверху.

Откуда это творение появилось:
Может, само создало себя, может, нет -
Тот, кто надзирает над этим миром на высшем небе,
Только он знает. А может быть, и он не знает?

Симметрия как основа мира - это для физиков. А для простого человека сама симметрия есть любовь. В первую очередь - мужчины и женщины. Их тела симметричны по отношению друг к другу. Только не каждые тела. И не каждые души. Они, мы это с тобой хорошо знаем, должны найти друг друга, это ведь половинки когда-то рассеченных Зевсом андрогинов. И тогда все выступы и впадины будут точно соответствовать друг другу, они войдут друг в друга как входит сложный ключ в скважину замка - и чудесная дверца в мир будет открыта.

И их любовь до всякого мира озарит невероятной вспышкой будущую Вселенную (космологи называют эту вспышку экстатического слияния в Любви Большим Взрывом) - и родится свет, и родятся частицы, и родятся квазары, галактики и солнечные системы с планетами. И появятся на них клетки, потом растения, животные - и мы, люди, среди которых Я и Ты, нашедшие друг друга. Нашедшие среди тысяч лет и миллиардов подобных нам. Нашедшие друг друга для того, чтобы при своей аннигиляции в световой огненный шар снова с снова создавать Вселенную. Таков был замысел Творца, а он Всемудр, Всеблаг и Всеведущ, и он задумал Мир не для того, чтобы могла исчезнуть Любовь, создающая этот Мир. Он не позволит пропасть своему Творению, в котором есть его главные подопечные - Ты и Я. Вот почему Ты вечна, как вечна Твоя Земная Любовь. И как вечна Космическая Любовь - эта первооснова мира.

Сегодня в какой-то полудреме я уже умер. Потом вдруг очнулся - нет еще. Нет, - потому что я тебя люблю ! Я не имею права уходить, пока не прошел с тобой назначенного мне пути. Вселенная еще не была обновлена.

Я прихожу к тебе во сне, который уже почти не отличается от яви. Мы с тобой одновременно готовимся и возносимся в точку-Омега, в которой начался мир. Там время останавливается и не существует, там нет никакого внешнего пространства, там нет материи - ничего, кроме нашей любви. Твое Тело-Космос страстно вибрирует, оно излучает мощную миропорождающую энергию, моя половина как резонатор ее улавливает, усиливает и снова отдает Тебе. Мы сливаемся в едином порыве и вся Вселенная в это время становится нами, а мы - всем миром - прошлым и будущим. Мы поглощаем друг друга в поцелуе, не отпуская сладостных объятий, делаясь ОДНИМ телом и душой. Нас невозможно более разделить - мы андрогин, снова сросшейся из своих половинок.

Я льну к твоей чистой небесной душе. Засыпай, моя любимая, отдохни. Я буду охранять твой сон.

Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ.

И пока это так - Вселенная будет существовать !

Комментарии

Добавить изображение