Семейство Астор через два столетия и два континента

Иосиф Богуславский родился в 1930 году в Ленинграде. Журналист. Образование гуманитарное и инженерное. В США с 1990 года. Публикуется в русскоязычной прессе ("Новое русское слово", "Еврейский мир" и др.). Является ученым секретарем редакции "Энциклопедии советской цивилизации", намеченной к выходу в США.

В очерках этого сериала речь пойдет не о пиратских кладах или островах сокровищ, о богатствах королей и падишахов, хотя и будет в них немало приключений, тайн и нешуточных страстей, жизненных крахов и взлетов. Героями очерков станут энергичные мужчины и женщины, жившие в разное время на земле, именуемой Соединенные Штаты Америки, сделавшие своим девизом афоризм знаменитого американца Бенджамина Франклина- "Время-деньги!" ("Совет молодому купцу", 1748 год). Многие из этих людей промышленников, банкиров, предпринимателей - не только возглавляли списки самых богатых современников,но они сами и собранные ими "коллекции" великих состояний оказали воздействие на облик страны и ее историю.

Примечательно, что в английском языке слово "fortune", восходящее к латыни, имеет два значения: денежное богатство, состояние и - счастливый случай, удача, фортуна. Древнеримская мифологическая богиня судьбы Фортуна изображалась стоящей на колесе или шаре (символ изменчивости счастья) с повязкой на глазах и с рогом изобилия. Приглашаю вас, уважаемый читатель, к путешествию в историю американских семейных богатств, каждую остановку в котором будем рассматривать как поворот колеса Фортуны.

Генеалогические деревья - не ухоженный кустарник. Мощные и худосочные, стройные и поникшие они всегда особняком и леса не образуют. В случае Асторов разросшаяся крона уже не позволяет рассмотреть маленькие судьбы-листочки. Попробуем разглядеть крупные, чтобы за ними увидеть ветви.

ОТЕЦ - ОСНОВАТЕЛЬ

Время действия - конец 18-ого века, место - крошечный городок Уолдорф в германском графстве Баден. Местный балагур и бездельник, мясник Якоб (Джекоб) Астор, потомок протестантов Асторов (или Ашдоров), давным-давно изгнанных из католической Франции. После смерти жены вторично женился, из троих его сыновей двое без промедления покинули родительский дом, где воцарилась властная мачеха: старший Джордж поселился в Лондоне, открыв магазин музыкальных инструментов, средний Генри - в Нью-Иорке, став владельцем мясной лавки. В 1780 году семнадцатилетний Джон-Джекоб решил последовать примеру старших братьев и вдохнуть свежего воздуха дальних странствий. Уговорив отца ссудить ему несколько крон, он пешком отправился к берегу Рейна.

Сентиментальная семейная легенда, которую до глубокой старости любил рассказывать Джон Астор, гласит, что юноша сделал первый привал под развесистым деревом и дал себе тройственный завет: быть честным, трудолюбивым и никогда не спекулировать.

Приплыв в Лондона, три года оставался у брата, помогая ему в бизнесе и штудируя английский.

Когда в 1783 году пришло известие о подписании Парижского мирного договора между Англией и Америкой Джон понял - его время настало. "Да будет Свет!- по-видимому, сказал он себе. И непременно "Новый". С двадцатью пятью долларами в кармане и подарком брата - семью флейтами - в саквояже он пересекает Атлантику в каюте 3-го класса.

Перед высадкой на побережье произошла заминка. Залив у Балтимора был схвачен льдом, и пассажиры корабля оказались в вынужденном двухмесячном безделье. Не иначе, как это был первый, всего на несколько градусов, удачливый поворот колеса Фортуны. Юный Астор разговорился со своим спутником- немцем, который прежде бывал в Америке и успешно торговал мехом и шкурами зверей с индейцами. Юности сопутствует впечатлительность. Сойдя на берег, Джон уже определил для себя будущее.

Нью-йоркский брат Генри помог ему наняться к владельцу мехового магазина. Всего несколько лет учебы, и Астор открывает на Бродвее собственное дело. Женитьба на Саре Тодд не только пополнила семейный кошелек приданым в виде трехсот долларов, но ввела простолюдина-мужа в аристократическое общество. Отныне Асторы - мужчины из поколения в поколение будут исповедовать формулу - богатство жен в их происхождении. И еще одно ценное качество принесла с собой Сара - она знала толк в

мехах. За прилавок встал заинтересованный эксперт, неутомимый Джон принялся за добычу сырья. С мешком за плечами он исходил дальние поселения охотников- индейцев, пока не смог передать черновую работу агентам, а сам, уже в качестве солидного купца, появлялся то в Монреале, тогдашней столице пушной торговли, в районе Великих Озер, то в далеком Лондоне, приплывая туда на собственном корабле вместе с товаром. На грани веков состояние Астора уже оценивалось в четверть миллиона долларов - огромная сумма по тем временам. Через несколько лет она увеличилась вдвое. Один из современников назвал его "изобретенной по собственному проекту машиной для производства денег". Сказано жестко и метко.

Для его финансовых замыслов не существовало географических границ. Торговля с Китаем стала для Астора превосходно налаженным и доходным бизнесом: североамериканские меха на пяти кораблях под его флагом плыли в Кантон на встречу с экзотическими восточными товарами, в том числе китайским чаем. "Американскую меховую компанию" во главе с недавним немецким эмигрантом узнал весь торговый мир. По сути это была первая зарегистрированная на территории США монополия (эпоха антимонопольного законодательства наступит еще не скоро). Под стать такому статусу были и глобальные замыслы ее хозяина.

Тихоокеанское побережье севера Америки виделось ему в виде цепи собственных торговых форпостов, куда отовсюду, включая русскую (тогда еще) Аляску, будут доставляться высокосортные шкуры и меха, чтобы затем отправиться в порты Дальнего Востока. Астор начал в 1811 году с поселения в устье реки Колумбия (штат Орегон), получившего название Астория. Все предвещало успех, но осторожный Джон не предусмотрел одного: интересов держав в этом районе. Через два года английские войска заняли форт, люди Астора успели покинуть его, их место заняли другие ловкие торговцы. Но и сегодня на географических картах и в путеводителях можно увидеть название процветающего многотысячного города Астория, основанного когда-то амбициозным торговцем пушниной. Осталась история форта и в американской литературе. Ее классик (а тогда набиравший популярность писатель) Вашингтон Ирвинг по просьбе Астора запечатлел ее в романтической повести "Астория" (1836г.).

Хотя возможности торгового дела еще не были исчерпаны, Джон резко меняет курс предпринимательства. Финансовое чутье подсказывает.

ПЕРВЫЙ НАСЛЕДНИК

На самом деле их было несколько. Сара родила трех дочерей и двух сыновей. Но дочери, в особенности замужние, никогда не рассматривались Асторами как "серьезные" наследники. Двум же сыновьям, Джону Джекобу 2-му и Уильяму Бэкхаузу, была уготована различная судьба. Но сначала о вкладе исторического семейства в ономастику. На протяжении двух веков отцы-Асторы будут, как медалями, традиционно награждать сыновей именами: Джона Джекоба (в честь основателя рода), Уильяма Бэкхауза (в честь его друга, помогшего когда-то финансовым советом) или Уолдорфа (в честь далекого германского городка) . А чтобы потомки не путали родственников, им иногда будут придаваться порядковые номера: 2-й, 3-й...

Итак, о разных судьбах. Старший сын Д.Д. Астор 2-ой, всю жизнь был предметом горя своих родителей. Он с детства психически болел и его долгая, почти восьмидесятилетняя жизнь стала адом для него самого и всей семьи. Отец построил ему комфортабельный дом, где несчастный и коротал дни в постоянном обществе высокооплачиваемого врача. Поэтому ни для кого не было неожиданным содержание вскрытого отцовского завещания. Восемнадцать миллионов из двадцати предназначались младшему сыну, ставшему в один день, правда в возрасте 56 лет, богатейшим человеком в стране. Только один филантропический жест совершил скряга-завещатель: четыреста тысяч он пожертвовал на основание городской библиотеки, превратившейся через пятьдесят лет в крупнейшую в Нью-Йорке.

До вступления в наследство Уильям Астор был полной противоположностью отцу. Его образование было не просто блестящим, но для родившегося в Америке еще и с изрядной долей шарма. Он был послан учиться в лучшие университеты Германии, Гейдельбергский и Геттингенскй, где преподавание физики и математики было поставлено, как нигде в мире, и где его сокурсником был, например, будущий гигант философии Артур Шопенгауер. Возвращение в Нью-Йорк вернуло Уильяма с небес науки на землю коммерции. Отец потребовал его участия в деле, оформив по этому случаю фирму "Астор и сын". Перечить было бессмысленно, и, скрепя сердце, Уильям на десятилетия становится основным и безропотным помощником главы семейного бизнеса. В двадцать пять лет он женится на дочери генерала Армстронга, бывшего военного министра. Маргарет описывается мемуаристами, как дама строгая, непреклонная, религиозная, подстать своим шотландско-голландским корням. Забавный эпизод характеризует ее как нельзя лучше. Спустя годы Уильям с женой и внучкой во время путешествия по Италии остановились в отеле. В середине ночи поступило распоряжение о срочной эвакуации - неожиданно ожил Везувий . Астор и внучка долго ждали в вестибюле, когда Маргарет появится из своих комнат.

"Твоя бабушка, - заметил Уильям, - генеральская дочь. Чувство испуга ей неведомо". И действительно, она так и не спустилась вниз в ту ночь.

Нью-Йорк рос. К периоду Гражданской войны его население превысило 700 тысяч. Вместе с городом росло и богатство У.Б.Астора. В центральной части ему уже принадлежало более семисот жилых домов и зданий магазинов - ежедневный доход исчислялся четырехзначными цифрами. Избавившись от отцовских пут, он поменял и его подход к недвижимости. Многие дома, перегруженные жильцами и постояльцами, требовали ремонта Зрели конфликты, недовольство. Обладая железной волей и невозмутимостью родителей, он стал сносить обветшалые и гряные строения и на их месте сооружать простые и функциональные здания. За ним заслуженно закрепилось прозвище "Ленлорд Нью-Йорка". Именно так - как королевское звание, - с большой 6уквы.

Методичный и пунктуальный Уильям Бэкхауз Астор годами выходил из дома точно в девять часов, шел пешком к своей конторе и покидал ее последним. За день до смерти старика видели за его рабочим столом.

Он оставил состояние в два раза большее, чем получил - 50 миллионов долларов. Асторы снова были во главе финансового списка "самых-самых" . Да и в списке видных филантропов, не в пример отцу, он был не последним.

БОГАЧ СО СТРАННОЙ ПРОФЕССИЕЙ

Третье поколение Асторов - внуки первопроходца - вступили во владение империей недвижимости в последней четверти 19-ого века. Огромное наследство было поделено поровну между двумя братьями: старшим Джоном Джекобом З-м и средним Уильямом Бэкхаузом 2-м. "Младший ж вовсе был..", - чуть не вырвалось из ершовского Конька-Горбунка. Нет, Генри Астор не был глупцом, просто он со своей эксцентричностью и пьянством "выпадал" из семейной цепочки. Разве могла понравится старшим такая, например, его ремарка: "По сравнению с жизнью и любовью деньги в этом мире значат так мало". Могла ли их же порадовать его поздняя женитьба на дочери садовника? Вот и остался он по отцовскому завещанию при "жалких" тридцати тысячах да при доме, купленном для него еще дедом.

Два же подлинных наследника распорядились своими равными долями по-разному- Джон Д. Астор стал последним в семействе великим богачом-собирателем, а Уильям Б. Астор - первым великим растратчиком.

Фамильный аристократизм, - он как генетическая метка еще долго будет пробиваться в потомках,- начался именно с Джона. Если ему где-либо приходилось заполнять формы с вопросом "профессия?" - всегда писал - "Джентльмен" - для этого у гордеца были все основания. Образование? Все тот же Геттингенский университет (почти как пушкинский Ленский,"он из Германии туманной привез учености плоды"), дополненный юридической школой Гарварда. -Женитьба? Его избранница Шарлотта Гибс, соответствуя стандарту, была из не6огатой, но знатной семьи. Общественное служение? И здесь все было безупречно: Джон участвовал в Гражданской войне, дослужившись до звания бригадного генерала, присвоенного ему не столько за боевые заслуги.сколько за финансовый вклад в дело северян.

Увлечения семьи тоже были вполне "джентльменскими" . Домашние книги на английском, французском и немецком языках, живопись и мебель европейских мастеров, погреба с лучшими винами со всего света. Щедрое меценатство и филантропия супругов приняли легендарные формы. Среди их адресов: музеи, больницы, церкви. После смерти жены Джон передал Мерополитен-музею ее коллекцию старинных кружев, реальную стоимость которых эксперты долго не могли определить. Но за всеми этими прекрасными занятиями Д-Д-Астор З-й никогда не забывал о фундаменте своего благосостояния - нью-йоркской земле и домах на ней. Несметные суммы он постоянно держал на банковских вкладах, чтобы быть готовым в любой момент к заключению выгодной сделки. Он никогда не страховал жилые владения, подсчитав с отцовской пунктуальностью, что ущерб от случайного пожара даже целого блока зданий не перекроет немыслимых и постоянных трат на их страхование. Джон умер от сердечного приступа в своем роскошном доме на углу Пятой авеню и ЗЗ-ей улицы на руках единственного сына Уильяма Уолдорфа, унаследовавшего состояние, равное ста миллионам долларов.

КОРОЛЕВА НЬЮ-ЙОРКА

Среди людей, меньше всего скорбевших по случаю этой кончины были родной брат усопшего Уильям Бэкхауз 2-ой и его жена Каролина - антипатия между братьями возникла давно и, как съязвил современник, "трещина между ними становилась шире, чем пространство между их семейными домами" (они жили в соседних домах и эта географическая, но не родственная близость уже в следующем поколении определит появление в этом месте будущей архитектурной доминанты города) . Братья были полярными личностями. Безалаберный и грубоватый повеса, Уильям думал не о недвижимости, а о собственных удовольствиях. Главной его страстью было море, а особой гордостью - самая большая в мире (длина 75 метров) паровая яхта "Nourmahal", чтo в переводе с персидского означало "Жилище света" . В претенциозном названии слышалась реминисценция знаменитой индийской "Таджмахал", усыпальницы султана и его жены. Только "taj" (диадема) американский мореход заменил на "nour" (свет) .Сама яхта станет почти персонажем семейной хроники, " всплывая" еще не раз на ее страницах.

Была еще одна причина тяги Уильяма к вольным просторам. Он ненавидел светскую жизнь, а для Каролины ничего кроме нее не существовало. Да и замуж дочь скромного адвоката с генеологией, уходящей к первопоселенцам, вышла не по великой любви, а по великой жажде богатства. Мужнины океанские забавы с беспробудным пьянством в кампании собутыльников обоего пола, ничуть не задевали ее. Если кто-либо интересовался его отсутствием, следовал невозмутимый ответ: " Он сейчас в восхитительном круизе, морской воздух так полезен eму. А я - скверный моряк, иначе непременно сопровождала бы его". Ее незаурядное искусство дипломатии, природная элегантность и безудержное мотовство постепенно сделали свое дело: более чем на тридцать лет Каролина Астор стала непререкаемой властительницей нью-йоркского высшего света. Ее сравнивали с английской королевой .

По масштабу влияния ее в полушутку называли Викторией. Во всяком случае роскошь ее ежегодных костюмированных балов-приемов вполне могла конкурировать с королевской. Гости попадали в огромный декорированный зал, точно рассчитанный на четыреста человек. Быть в их числе было равнозначно присвоению престижного звания. Картина бала впечатляла каждого: синие ливреи десяков слуг, золото блюд, подсвечников и даже ручек дверей. Дамские костюмы от европейских модельеров. И все это пиршество красок завершало величественное зрелище хозяйки, восседавшей на помосте в затянутом красным шелком кресле, напоминавшем трон. Блеск ее украшений затмевал все вокруг. Бриллиантовые ожерелье и тиара, белое атласное платье, расшитое жемчугом и серебром, бриллиантовый корсаж вокруг талии, принадлежавший когда-то Марии Антуанетте. Злые языки поговаривали, что безупречная осанка Каролины объяснялась прозаически - она не могла откинуться на спинку, больно давили тяжелые драгоценности несчастной жены Людовика 16-ого. По подсчетам газет один такой прием обходился в двести тысяч (что раз в двадцать больше по сегодняшенму курсу). Словом, если Нью-Йорк был в те времена социальной столицей страны, то дворец Каролины Астор - ее Белым домом. Она пережила мужа на шестнадцать лет. Последний свой легендарный бал она дала в возрасте семидесяти пяти лет и скончалась через три года, унеся с собой целую эпоху. Наследник беспутного мореплавателя и великосветской транжирки, Джон Джекоб Астор 4-ый оставался миллионером, но калибр растраченного родителями состояния переводил его на скромные строчки списка американских богачей, в то время как возглавлял этот список его вышеупомянутый двоюродный брат-счастливчик.

В наши дни фамилия Астор,означавшая когда-то владельцев чуть ли не одной пятой манхеттенской территории и два столетия не сходившая со страниц газет и журналов США, тихо переместилась вглубь исторических справочников и энциклопедий. Чего нельзя сказать о пышной английской ветви Асторов-аристократов.

ИОСИФ СТАЛИН ПРИНИМАЕТ ЛЕДИ АСТОР

Эти двое, диктатор России и крупнейшая политическая фигура предвоенной Британии, действительно встретились - их диалог никогда в советской печати не воспроизводился (через несколько абзацев вы поймете почему), а в западной он похоронен в старых газетах и под горами мемуаристики...

Титул в Англии - дело наследственное, посему лондонских Асторов тоже пришлось " нумеровать". Начиная с уже знакомого читателю Уильяма Уолдорфа, 1-ого виконта. Для его сына Уолдорфа (виконта №2.), выпускника престижнейших Итонского колледжа и Оксфордского университета, политическая карьера была запрограммирована. С 1910 года он - член парламента, одно время - секретарь премьер-министра Ллойд Джорджа. Возможное более высокие ступеньки власти были бы им покорены, если бы...Если бы его жена Нэнси не обладала еще более мощными,чем муж волей, притягательностью и амбициями. Она тоже родилась в США, тоже эмигрировала в Англию и в 1906 году вышла замуж за молодого виконта Астора. Семейным гнездом стал замок Кливеден, а свадебным подарком свекра - стариннная бриллиантовая тиара. Когда же процесс пополнения семьи (пятеро детей) подошел к своему биологическому концу, Уолдорф понял, что его удел - вторые роли в фамильном тандеме. В 1919 году он оставляет свой парламентский пост, а Нэнси занимает его место, блестяще победив на выборах по спискам консервативной партии. Впервые в истории английского паламентаризма женщина была избрана в Палату Общин. Под именем Леди Астор она будет представлять этот город в парламенте двадцать шесть лет подряд и уйдет в отставку по настоянию мужа лишь в 1945 году. Ее популярности способствовало не только парадоксальное мышление и выдающееся ораторское искусство, не только инициированные ею радикальные экономические и образовательные программы, но также "домашнее" знакомство с выдающимися современниками. Среди гостей замка Кливеден были Уинстон Черчилль и Махатма Ганди , Чарли Чаплин и Бернард Шоу.

В 1931 году Б.Шоу приглашают посетить СССР. Либерально-социалистические взгляды старого писателя были хорошо известны в Кремле, который был в то время озабочен созданием на Западе своего пристойного имиджа. Машина чудовищных репрессий только начинала раскручивать обороты, ее первыми жертвами, наряду с "раскулаченными", стали "вредители" в промышленности, уже встретившиеся с топором советского правосудия. Шоу, не догадываясь о целях организаторов, пригласил с собой в поездку небольшую группу друзей, среди которых были Леди Астор с мужем. Программа, подготовленная с участием наркоминдела Максима Литвинова, включала "дежурные блюда": показательную фабрику, пионерлагерь, музеи, Большой театр в Москве и Зимний дворец в Ленинграде. (Заметим: суровая дама История, завязывая ленинградский узелок, наверняка улыбнулась, разместив англичан на ночлег именно в помпезной гостинице "Астория", построенной в начале века и названной так в подражание заоокеанской тезке). Но безусловным "гвоздем" был прием у Сталина, длившийся два с половиной часа, Помимо Шоу на нем были Асторы, Литвинов и переводчик. Шел размеренный разговор не предвещавший бури. Расслабившийся Шоу внимал подробностям пятилетнего плана, охотно отвечал на вопросы о самочувствии и политических перспективах Черчилля, в которых, по правде сказать, плохо разбирался* вдруг...

Далее доверимся дневнику очевидца - виконта Астора. И вдруг Леди Астор спросила "Когда вы, господин Сталин, прекратите убивать собственных подданных?". Помертвевший переводчик замолк, но хозяин Кремля, внимательно следивший за всем происходящим, потребовал перевода ее вопроса и, не изменившись в лице, после паузы ответил в стиле "Правды" :"В нашей стране идет борьба с нарушителями Конституции. Мир наступит, когда нарушения прекратятся". Так Нэнси Астор стала первым и последним человеком в мире, бросившем в лицо Сталину "убийца!"" .

Ее последние годы были омрачены громким скандалом в высших правительственных кругах Великобритании, в котором оказался замешанным ее старший сын Уильям Уолдорф Астор, виконт. Он был избран в парламент еще в 1935 году и работал в нем рядом с матерью двадцать лет (еще один "рекорд" в истории страны). Став после войны членом Палаты Лордов, Уильям через несколько лет сблизился с военным министром Джоном Профюмо, против которого в 1963 году дала показания проститутка по вызову Кристина Килер. Пикантность ситуации осложнялась тем,что одновременно с министром Килер встречалась с военно-морским атташе советского посольства. Тень международного шпионажа нависла над участниками скандала. А лорд Астор, как выяснилось," всего-навсего" предоставлял другу-министру "гнездышко" в замке Кливленд.

Дело кончилось падением британского правительства.

Сегодня клан английских Асторов являет собой довольно пеструю картину: ее персонажи по масштабу уже не сравнимы с предшественниками. Живут Асторы не во дворцах (оба они проданы), а в домах и квартирах без слуг. Детей своих отдают не обязательно в Итон или Оксфорд, и с наследственными драгоценностями вынуждены постепенно расставаться. Например, свадебная бриллиантовая тиара Нэнси Астор была недавно продана внуком консорциуму французских банков за миллион долларов. Неизменным остается в меняющемся мире, пожалуй, только одно - "виконтская цепочка". Сорокалетний сын неосторожного лорда Уильям Уолдорфа, 4-ый виконт - сам теперь ведущий законодатель и для торжественных встреч почетных гостей назначается представителем королевы.

В июне 1988 года произошло событие, оставшееся незамеченным человечеством, но весьма примечательное для нашего повествованиям маленьком германском Уолдорфе праздновалась двадцать пятая годовщина его союза с городом-побратимом, американской Асторией. Центральным пунктом торжества было открытие бюста Джону Джекобу Астору 1-му, покинувшему свой дом 208 лет назад. В присутствии представителей Астории, америкаснского консула и британского консула покрывало снял полный тезка великого предка Джон Джекоб Астор под номером 8. Простой житель Лондона и семейный историк.

Колесо фортуны сделало полный оборот.