К воспоминаниям о Коротиче.

Раньше говорили, вношу свою лепту в дискуссию. Теперь римские монеты забыты, говорят, примите мои два цента. Просится каламбур «вкратце о Коротиче».

Итак, имя Коротича мне попалось на глаза впервые вскоре после окончания войны "Судного дня" Израиля с арабами. Коротич написал большую гневную статью против израильского «агрессора», хотя нападающей стороной в той войне был как раз не Израиль война началась с нападения в день «Йом Кипур». Статье отвели подвал, насколько помню, в «Лит.Газете».

Писал Коротич грубо, я не выдержал, послал письмо в редакцию, где возражал и против его тона, и по существу его аргументов. Он, например, издевался над соображениями стратегической безопасности Израиля, который удерживает, мол, Голанские высоты безо всяких оснований. (Даже люди, далёкие от инакомыслия, но понимающие в военном деле, признавали тогда, что стратегическое положение Израиля весьма трудное: нет «глубины обороны», в самом узком месте ширина государства 50 км). Писалось это, между прочим, в то самое время, когда японцы просили вернуть им четыре островка Мало-Курильской гряды, но им отказывали, ссылаясь на стратегическую безопасность СССР!

Каково же было моё изумление, когда через годы Коротич явился всесоюзному читателю в новой роли – редактора обновлённого «Огонька», где стали печататься, надо признать, сенсационные разоблачения преступлений, мифологем и тёмных мест советской истории. Всё бы ничего, удивляло только, почему это поручили Коротичу, почему, например, не Сахарову, уж если разрешать свободо- и инакомыслие? Да много было тогда людей с гораздо более достойной репутацией. Впрочем, это вопрос детский. Взрослые могут разъяснить, отчего да почему. (Тогда ещё шутка ходила: Товарищ, верь, пройдёт она, так называемая гласность, и вот тогда госбезопасность припомнит наши имена).

Потом Коротич напомнил о себе в своей новой книге "От первого лица" (рецензия на нее в Лебеде N186). В ней он, уж заодно, обозвал Валерия Лебедева графоманом.

Тут бы надо бросить Коротича и сказать о работе Лебедева, который заслужил и похвалы, и благодарности за свой литературно-публицистический подвиг – вот эти 200 с лишним номеров и несколько сот статей. (Коротич в «Огоньке» выступал редко и заметно слабо. Пишет он, откровенно говоря, коряво, языка нет.) На основе коротичевских выдумок подоспели и какие-то кухонные сплетни в американских изданиях. Правда, потом они давали опровержения, но рубец остаётся. Как говорил Маяковский, о котором тоже много сплетничали,

«Я вышел на улицу,
чёрт его знает,
отплюнулся,
тьфу, напасть!
Дыра в ушах
не у всех сквозная,
иному может
запасть…»

      Что тут сказать? Конечно, ЛЕБЕДЬ небезупречен, есть претензии и у меня. Но как можно называть графоманом Лебедева? Он ведь мастер своего дела. У него неповторимый, сочный язык. Коротичу так не написать, хоть проглоти перо. Гражданская позиция Лебедева близка к демократическим кругам.

Есть и дискуссионные вопросы, но демократическая общественность тем и отличается от твёрдокаменных догматиков, что в демократическом лагере всегда спектр мнений, нет пресловутого «монолитного единства».

К сожалению, много писать мне стало некогда, «задавлен случайною работой». Однако, и промолчать нельзя. Есть такие обстоятельства, когда надо браться за перо.