БЛАГОВЕСТ ОТ ТЕБЯ

Более всего любишь бегать наперегонки и чаще всего потому, что не знаешь сам, не имеешь понятия, в каком направлении следует бежать. Жалкое зрелище! Ведь и лидер твой, напыжившийся, за которым бездумно следуешь, тоже не знает, зачем и куда бежит.

Бегущий всегда кричащий, бег его – это крик его. Бег - всегда неуверенность.

Любой гон - неуверенность. Пусть это даже поднятие тяжестей. Попытка преодоления комплексов. Безнадежная попытка. За вершиной - вершина. Только одна - монопольно, исключительно твоя, неведомая, недосягаемая для других. Но и тебе не поддается, неподвластна. Путь твой тернист. Она не вовне. Это даже не Бог. Точнее. Это Бог, который ты и есть, должен быть, стать. Формы несущественны.

У тебя нет иных врагов, кроме самого себя.

*

Бог - это всегда только то, что внутри. Вовне нет и не может быть никакого Бога. Самый большой грех - профанация Бога, этим заняты попы и всякие проповедники. Иисус - один из них. У него, истинно, есть оправдание: только так, объявив себя Богом, царем, пророком, он мог донести до ущербной, несмышленой паствы свою новую мораль.

Он был мудр, конечно. Никогда не говорил безоговорочно: «Да!», но только смиренно - «Ты сказал!». Никогда не произносил надменно: «Я!», но только - «Отец мой», «Отец наш».

Понимающий поймет. И содрогнется. И возрадуется.

*
Глубокое заблуждение, говорю я вам, что Бог - это Он, абсолют, абсолютная уверенность. Может, Бог - это и есть полная, абсолютная неуверенность, но - надежда и внутренняя награда. Вопль отчаяния и вопль радости, торжества. И все - только от себя самого. Все, все – только от тебя!

Он хотел сказать вам это две тысячи лет тому назад, но вы не поняли.

Прозрейте!

Кто ищет Бога вовне, тот пытается вовне найти свой внутрен-ний мир, которого там нет, не может быть.

*

Бог, Бог, Бог, великий Бог, и это все ты, только ты и никто другой, никто другой. Никто другой. Но ты должен быть достоин самого себя. Это трудно, почти недостижимо. Но только тогда ты - Бог. А до того ты можешь быть кем угодно и более всего - дьяволом. Но и Бог это тоже - ты, ты. Но другой, не тот, который ты есть, но должен быть. Должен быть. Он в тебе и призывает тебя. Будь им! Будь им! Будь собой - будь Им!

*

И если Он - это не Ты, то кто Он такой? Или, может быть, что Это такое?

Если это вне, выше, если это по ту сторону, то кому дано судить о Нем? Какие могут быть физические точки соприкосновения помимо спонтанных и абсолютно непостижимых явлений, раскрытие которых означал бы наш переход по ту сторону?

Или может в этом наша истинная цель? Но такую цель не мог в нас заложить Он значит, есть кто-то над Ним и так до бес-конечности, до завершения круга опять же на нас самих? Для микро-бов, которые в нас, наше бытие столь же непостижимо, хотя именно оно и определяет их существование. А сами они, может, являются неким кондо-миниумом, ассоциацией каких-то биологических, физических и прочих частиц, олицетворяющих иные разумы, духи, влияющие на наше бытие. Кто и как определит начало и конец кольца? Ведь если вдуматься, разница между жизнью органических и неорганических образований заключается лишь в скорости протекающих физических процессов. Может и размеры, и прочие физические и парафизические характеристики также зависят от скорости протекания процессов?

*

Порядок всегда есть элемент, составная часть хаоса. Но, может, и хаос является элементом некоего иного, более высокого порядка? Скорее всего так, скорее всего.

Ведь всякий порядок осознает себя через окружающий его беспорядок, и всякий беспорядок – через порядок. Но каждый из них осознает другого, как врага и пытается уничтожить его, подрывая тем самым свою базу, основу своего самосознания. Энтропия и негэнтропия – суть одно и то же явление, положительный, или отрицательный знак которого зависит от того, с какой стороны оно рассматривается.

На руинах уничтоженного беспорядка вырастают семена нового порядка, который враг того порядка, который сокрушил то, что считал беспорядком. И так всегда: уничтожив беспорядок, порядок не может уже осознавать себя таковым, в нем самом зреют семена нового порядка – врага старому. Бытие есть бесконечное искупление беспорядк
а порядком с последующим разложением порядка в беспорядок.

В итоге неизбежно и всегда все заглатывает безразличный и бесконечный хаос, как высший и единственный порядок, синоним абсолютного беспорядка.

*

А если общение наше лежит целиком в сфере духа, то кто или что может стоять между мной и Им? Какие грамоты могут предъявить толкова-тели воли Его, чтобы не выглядеть самозванцами? И разве сама воля Его, направленная конкретно на нас, не отрицала бы сокровенную суть Его, не перевела бы Его по сю сторону, сделав одним из нас, со своими страстями и интересами и значит - грехом великим? Как жалок и банален тот мелоч-ный мстительный Бог, которому поклоняются люди и чтят, как всемилостивейшего!

*

И ежели, таким образом, Бог - это то, что где-то там, внутри, в глубине, то кто, или что может заставить извлечь это, кроме как отзвук, резонанс на нечто такое же острое и такое же больное, такое же щемящее и такое же неутолимое? Значит, в чистом виде это должно быть то, что есть общее в нас, то, что истинно объединяет нас, отцеживает от дикости, в то время как досужие (профессиональные) разговоры о Нем лишь разъеди-няют нас, носителей этого, ибо корыстолюбивы были и есть те, кто назвали себя проповедниками Его. Ибо чистой вере не нужны толкователи. Ибо искренние разговоры о Нем не могут быть профессиональными. Ибо только разделение возбуждает потребность и корысть в толковании. И где пафос, там нет истинно веры.

*

Когда мы говорим: "Бог всемилостив, он откроет нам какую-нибудь дверку!", мы ведь на самом деле имеем в виду людей, их доброту, их милосердие, не так ли?

Меня, тебя, его, и его...

А когда ты, отвечая добром на зло, смиренно говоришь или думаешь, что Бог все видит и все засчитывает, ты, опять же, имеешь в виду ведь только своего Бога, Самого Себя Сильного, Великодушного, не так ли? Так, так, должно быть так. Не может быть иначе, как бы кто бы ни заблуждался. Только ты сам предъявляешь только самому себе счет, и только ты сам стоишь по обе стороны судейского барьера. И разве не этот только суд имеет для тебя какое-либо значение?

*

И когда мы говорим: «Бог ему судья, Бог его накажет!», на кого мы уповаем, к кому мы обращаем взор свой с надеждой? Не к нему ли самому, нашему обидчику, его совести, его мыслям, его словам и действиям, которые, если не найдет он когда-нибудь в себе силы стать другим, неизбежно приведут его в конце концов ко вратам Ада. Его Ада.

*

Вообще, когда, по преимуществу, ты обращаешься к Богу? Когда кожей чувствуешь, как несправедлива эта жизнь, как много в ней непостижимого зла, и в смятении ищешь причины и решение проблем где-то там, во внешнем мире и даже вне и выше этого мира. Ты должен, наконец, понять: только ты можешь решить для себя все мировые проблемы! Только тебе дано расставить точно все по своим местам и, значит, найти и себя, свою главную роль в этом мире. К кому, следовательно, должен быть обращен твой пытливый взор? Кому должна быть посвящена твоя осанна?

В каких собственных глубинах должен найти ты Искомое?

*

Правда, удобно помещать Бога вовне: это снимает ответственность с вас самих.

Недобросовестные и невежественные проповедники помогают вам в этом, но знайте: за вами, за вашей немощью, но не впереди вас шествуют они! Идущие впереди всегда будут непонятны и пугающи, но светоч мира - в их руках! Будьте достойны самих себя. Вслушайтесь в гармонию, что внутри вас.

*

Пророки же, что поучают вас, не могут не быть ложными. Они приходят, чтобы сказать вам, будто знают о вас больше, чем вы сами знаете о себе, а так не бывает, не может быть. Вы сами, тщедушные, всегда и призываете их, чтобы не признаваться себе, кто такие на са-мом деле вы есть, кем должны быть, стать на самом деле, ибо страшит, ужасает вас ответственность за себя.

И все-таки прогоняйте их с проклятиями и без сожаления, иначе не преодолеть, не победить вам свою подлую трусость, что парализует вашу волю и рождает этих рядящихся в овечьи шкуры волчьих эмиссаров. Так называемая мораль, которую они будут навязывать вам - это всегда право сильного или же будет трактоваться, как право сильного.

*

Я хочу сказать: жизнь, она всегда много сложнее морали. Легко рассуждать о морали те
м, кто никогда ни за что не нес никакой ответственности.

*

Лицемерие моралистов отвратило тебя от морали. Но лицемерна не мораль, лицемерны ее проповедники, ибо не верят сами в проповеди свои. Испокон века любимым, упоительным занятием кровожадных волков было чтение морали безропотным овцам. Не возмущайся, не пытайся образумить их. Они сами должны понять когда-нибудь: истину вещают их блудливые уста.