НЕВИДИМЫЕ

(Перевод Олега Ясинского)

За две недели с конца 2001 по начало 2002 года в Аргентине сменились 5 президентов. (Из газет)

Не только в Аргентине, не только в Латинской Америке, система слепа. Что для нее люди из плоти и кожи? Для самых выдающихся экономистов это цифры. Для самых влиятельных банкиров это должники. Для самых эффективных технократов это проблемы. И для самых преуспевающих политиков – голоса.

Сегодня – какая странность – невидимые заняли центр сцены.

Это они – отказавшиеся продолжать питаться обещаниями- те, кого лишили зарплат и пенсий, у кого отобрали сбережения всей жизни- молодежь, которая чувствует себя преданной страной, доставшейся ей в наследство.

К бурлящей реке коллективного возмущения спешат рыболовы - &lt-...&gt- те, кто хочет отклонить праведное русло народного гнева, чтобы все это закончилось войной бедных с бедными. Но это ни капли не умаляет ни заслуги простых людей, сваливших правительство Де ла Руа, ни последовавших за этим кастрюльных бунтов, явившихся неоспоримыми доказательствами энергии демократии.

Де ла Руа сказал в своей речи примерно следующее: реальность не существует, люди не существуют. Демократия – это мы, - ответили ему люди, - и мы устали. Или, быть может, демократия состоит только в праве голосовать раз в четыре года? В праве на голосование или праве на предательство?

В Аргентине, как и во многих других странах, люди голосуют, но не выбирают.

Голосуют за одного, но правит другой: правит клон.

***

Клон из правительства делает все противоположное тому, что обещал кандидат во время избирательной кампании. Согласно знаменитому определению Оскара Уайльда, циник – это тот, кто знает цену всего и стоимость ничего. Цинизм облачен в одежды реализма и, таким образом, дискредитирует демократию.

Опросы показывают, что на сегодняшний день Латинская Америка является регионом планеты, наименее доверяющим демократической системе правительства. Результаты одного из опросов, опубликованные в журнале “The Economist”, показали вертикальное падение общественной веры в демократию почти во всех латиноамериканских странах: полгода назад в нее верили только шесть из каждых десяти аргентинцев, боливийцев, венесуэльцев, перуанцев и гондурасцев, меньше половины мексиканцев, никарагуанцев и чилийцев, не больше чем треть колумбийцев, гватемальцев, панамцев и парагвайцев, меньше трети бразильцев и едва лишь один из каждых четырех сальвадорцев.

Грустная панорама! Питательная среда для демагогов и мессий в военных мундирах: многие, особенно молодые чувствуют, что действительное местожительство политиков – в пещере Али-Бабы и сорока разбойников.

***

Детское воспоминание рассказчика Эктора Тисона – на Авениде Майо, в Буэнос-Айресе, отец указал ему на сидящего на обочине перед столиком сеньора, продававшего гуталин и щетки для обуви:

- Этого сеньора зовут Эльпидио Гонсалес. Посмотри на него внимательно. Он был вице-президентом страны.

Это были иные времена. Шестьдесят лет спустя на законодательных выборах 2001 г. был шквал аннулированных и оставленных пустыми избирательных бюллетеней - нечто доселе невиданное, мировой рекорд. Среди аннулированных голосов кандидатом-победителем стал утенок Клементе, у которого нет рук, чтобы воровать.

***

Наверное, никогда в своей истории Латинская Америка не переживала политического грабежа, сравнимого с тем, что был проведен в прошлом десятилетии. При соучастии и покровительстве Международного валютного фонда и Всемирного банка, всегда требующих скромности и прозрачности, множество правителей воровали абсолютно все - вплоть до подков лошадей на скаку. В годы приватизаций абсолютно все было разыграно в лотерею вплоть до булыжников мостовых и львов в зоопарках, и потом все это испарилось.

Страны волей тех, кто на самом деле ими правит, были переданы для оплаты внешнего долга, но этот долг, попав в ловкие пальцы Карлоса Менема* и многих его коллег, каким-то таинственным образом умножился. И граждане, невидимые, остались без стран, с гигантским долгом, который должен быть оплачен – битой посудой чужого праздника, и с правительствами, которые не правят, потому что ими правят извне.

Правительства просят разрешения, выполняют свои домашн

ие задания и сдают экзамен – но не гражданам, которые их выбирают, а банкирам, которые решают их участь.

***

Сейчас, когда все мы находимся в разгаре войны с международным терроризмом, уместен вопрос: что делать с терроризмом рыночным, атакующим абсолютное большинство человечества? Разве не являются террористическими методы ведущих международных организаций, которые в планетарном масштабе руководят финансами, бизнесом и всем остальным? Разве они не практикуют шантаж и преступление, убивая не бомбами, а удушением и голодом? Разве не их действия заствавляют разлетаться вдребезги права трудящихся? Разве они не уничтожают национальную независимость, национальную промышленность, национальную культуру?

Аргентина была самой примерной ученицей Международного валютного фонда, Мирового банка и Всемирной торговой организации. И вот что с ней стало.

***

Дамы и господа, в первую очередь, – банкиры! Где командует капитан - матрос не командует. Приблизительно в этом заключается первое заявление, которое Джордж Буш направил (новому, но очень кратковременному) президенту Родригесу Саа**. Из города Вашингтона, столицы Соединенных Штатов, и не только Соединенных Штатов, Буш указал, что Аргентина должна “защитить интересы” своих кредитодателей и Международного валютного фонда и проводить политику “большей скромности”.

Тем временем в Буэнос-Айресе новый временный президент оплошал в своем первом ответе на вопрос прессы. Журналист спросил его: чему он отдаст приоритет - долгу или людям. И он ответил: “Долгу”. Зигмунд Фрейд усмехнулся из своей могилы, но Родригес Саа немедленно исправил свой ответ. И через несколько минут он заявил, что прекратит выплату долга и направит эти деньги на создание рабочих мест для легионов безработных.

Долг или люди - вот в чем вопрос. И сейчас люди, под аккомпанемент своих кастрюльных крышек, шумят и требуют.

***

Примерно век назад дон Хосе Батле-и-Ордоньес, президент Уругвая, присутствовал на футбольном матче. И сказал:

- Как прекрасно было бы видеть 22 зрителя и десять тысяч игроков!

Может быть, он имел в виду физкультурное образование, которое старался развить. А быть может, он говорил о демократии, которой ему хотелось.

Прошло столетие, и на аргентинской стороне реки многие манифестанты вышли протестовать, надев футболки своей национальной сборной, как нежный жест собственной принадлежности, свою счастливую ясность родины, и в этих аргентинских футболках они захватили улицы страны. Люди, уставшие быть зрителями собственного унижения, вышли на игровое поле.

И будет непросто убрать их оттуда.

__________________________________________________________________

* Карлос Сауль Менем – президент Аргентины (1989 - 1997), во время правления которого были осуществлены основные неолиберальные реформы и проведена широко разрекламированная кампания по приватизации государственной собственности.

**Адольфо Родригес Саа – временный президент Аргентины после свержения в декабре 2001 г. правительства Фернандо де ла Руа. В день написания Эдуардо Галеано этой статьи - 30 декабря 2001 г., тоже ушел в отставку, т. к. предложенный им путь “выхода из кризиса” вызвал массовые протесты населения.

(Прим. переводчика.)