Рубелики

10-11-2002

Я бы соединил слова РУБАИ и ЛИМЕРИК в название новоизобретенного жанра – РУБЕЛИК
Что и славянофилов должно порадовать по сходству со знакомым с детства словом
Marco Polo

Исламские напевы 
1.
Мать Тереза с Эйнштейном приняли ислам.
Неизвестно об этом лишь глупым ослам…
Неустанна работа ловца человеков,
Как барыга, гребет человеческий слам.

2.
Пушкин с Гоголем как-то намаз сотворил
И молитвенный коврик ему подарил.
Говорит — “Что-то скучно с одной мне Натальей,
Заведу я, пожалуй, еще штуки три”

3.
Достоевский Тургенева страсть не любил
И при встречах дубинкой несчастного бил.
Дело в том, что Тургенев склонялся к суннизму,
А Михалыч шиит очень ревностный был.

4.
Воротившись из Мекки хаджи Лев Толстой
Озадачен загадкою был непростой.
“Как же так? Уезжал, было пятеро деток.
Год прошел. Возвращаюсь… Гляди-ка — шестой!”

5.
Лев Толстой был писатель большого ума.
Сочинил многочисленные он тома.
Но из всех сочинений наиглавнейшим
Почитается все же “ Джихад и Умма”.

6.
Менделеев, приблизясь к преклонным летам,
Размышлял лишь о попках пленительных дам.
— “Сорок девственниц это, однако, нехило.
Бог с ней с водкой. Решил!.. Принимаю ислам”.

7.
Карл Маркс Магомета весьма почитал
И Коран дни и ночи с восторгом читал.
— “Что ж, зараза, ты делаешь?” — Энгельс воскликнул.
— “Я что ль буду писать за тебя Капитал?”

8.
Правоверный Суворов, как взял Измаил,
Для шахидов своих пир горой закатил.
— “Туркам врезали мы, христианским собакам,
То Аллах нас на подвиги благословил”

9.
Брел по джунглям, держа автомат на плече
И с Кораном подмышкой, задумчивый Че.
— “Вот же книжечку, блин, накатал, бля, писатель.
Тяжелее калашникова ваще”…

10.
Как-то, встретясь у входа в мечеть с Ильичем,
Засадила Каплан ему пулю в плечо.
— “Что ж не в лоб-то?” — спросил на допросе Дзержинский.
— “А попробуй в чадре ты прицелиться, черт”.

11.
Сталин в юных годах посещал медресе.
Но успехов в учебе не делал совсем.
— “Ах, вы так! Ну и ладно, подамся в масоны.
Вы об этом еще пожалеете все”.

12.
Был разбужен средь ночи чудесный грузин.
Глядь, а с Троицкой башни поет муэдзин.
Позвонил он мамлюкам — “Товарищ Лаврентий,
Выдай, братец, стрелку запасной магазин”

13.
Циолковский, приблизясь к преклонным летам,
Предавался порой похотливым мечтам.
— “Вот приму я ислам, да взлечу к райским кущам…
Сорок девственниц мне приготовлено там”.

14.
Циолковский, приблизясь к преклонным годам,
Часто думал о персях пленительных дам.
— “Сорок дев… Ради этого стоит, пожалуй.
Только крайнюю плоть я свою не отдам!”

15.
Циолковский в бессонной ночной тишине
Поверял свои горькие думы жене
— “Я с тобой-то одной был не шибко джигитом.
А в раю с полусотней как справиться мне?”

16.
Циолковскому в честь юбилейного дня
Сам Буденный вручил боевого коня.
— “Идиот! Подарил бы мне лучше виагру.
Сорок гурий в раю поджидают меня”.

17.
Экс-визирь Березовский решил как-то раз
Сотворить (был он истовым в вере) намаз
— “Только где ж расстелить мой молитвенный коврик?
Маловата квартирка в изгнаньи у нас”.

18.
Экс-визирю однажды султан позвонил
— “За фетву ты, Абрамыч, меня извини.
Я тогда осерчал — этот муфтий безрукий
мне в мечети на ногу Коран уронил”.

19.
— “Пригуби, дорогой! Бражку сам я варил” —
Бородин Менделееву так говорил.
— “Да говно твоя бражка… Попробуй-ка это.
Сорок градусов! Чудо Аллах сотворил!”.

20.
С Менделеевым хлебного выпив вина,
Пушкин едко высмеивал Бородина.
— “Мой Олег отомстил неразумным хазарам.
Ну а Игорь-то твой? Что сумел?.. Ни хрена!”

21.
Пушкин, приняв на грудь полстакана вина,
Поучал по-отечески Бородина.
— “Ты же химик. Сваргань ему пояс шахида.
Как рванет!.. Половецкому хану хана”.

22.
Раз Шаляпин пришел к Пирогову-врачу
— “Петь я меццо-сопраном, как женшын, хочу”
Отвечал Пирогов, ятаганом играя,
— “Это мигом, давай прям сейчас отхвачу”.

23.
Раз Шаляпин пришел к Пирогову-врачу
— “Надоело быть басом, кастратом хочу”
— “Без тебя в этом мире хватает кастратов.
Извини дорогой, я больных не лечу”.

24.
Петр ибн Ильич захотел и… не смог.
— “Что такое? Неужто ли я занемог?
Эх!.. Бывало, приступишь с вечерней зарею,
А кончаешь, когда уж алеет Восток”.

25.
Углубился Сорокин в нефритовый грот
И воскликнул в испуге — “Да это же рот!
Никогда не встречались мне гроты с зубами!
Иль мутировать стал правоверный народ?”.

26.
— “А вот дерево были в деревне у нас.
Совершало оно регулярно намаз”.
— “Это что… Я вот желудем стрельнул в оленя,
Прямо в лоб… Вырос клен у него между глаз”.

27.
— “А вот дерево в вашей деревне одно
Совершало намаз” — “Это было давно…
Как поведал свидетель нам (с бензопилою),
Захотело отправиться в Мекку оно”.

28.
— “Что ж, дружок, ты вчера” — Ильф Петрову пенял
— “Как позвали за стол – потихоньку слинял”.
— “Правоверным нельзя есть еврейскую пищу.
Так что, трескай свинину, партнер, без меня”.

29.
— “Ох, надрался ж ты, братец, вчера! Будь здоров!” —
Говорил Илье Ильфу Евгений Петров.
— “Как же нация ваша до выпивки падка…
За работу! Ждет книга “
Двенадцать ковров””.

30.
— “Что Евгений невесел?” — “Ах, друг мой, Илья!
Тяжела мусульманская доля моя.
Плешь тебе проедает одна твоя Рая.
А в четыре пилы пилят, братец, меня!”

31.
Раз зайдя в свою спальню, Мария Кюри
С удивленьем узрела мужчину внутри.
— “Тише, Маша! Я друг твой сердечный – Дубровский!
Для джихада урану ты мне подари”.

32.
Как-то в море бесстрашному Жак Ив Кусто
Откусила акула то самое то.
— “Что скажу я жене?.. Совершил обрезанье!
Не беда, что кастрат, мусульманин зато”.

33.
— “Здесь постылую точно не встречу жену!” —
Так Армстронг восклицал, прилетев на Луну.
— “О, Аллах!.. Кто стоит там в знакомом халате?..
Держит скалку в руках, повторяя — ну, ну!”

34.
— “На меня озаренье, Мюрат, снизошло…
Вот закончим мы стычку за это село
И скорее в ислам перейдем целым войском…
Как сельцо называется-то?” — “Ватерлоо”.

35.
Князь Владимир вскипел — “Это что же, когда
Я одену чалму, то уже не поддам?
Это мне-то, хохлу, отказаться от сала?..
Как посмел ты, падлюка, явиться сюда?”

Гамалиада 
1.
— “Потому только верю я Аль-Джазира,
Что кудрявых евреев там нет ни хера.
Никаких сионистов там нет, крестоносцев,
Что мерещатся мне после дозы с утра”.

2.
— “А за прошлые игры вот этот сефард
Должен золота мне пребольшой миллиард...
Ой, не надо! Не бейтесь так больно киями!
Я ведь просто пришел поиграть в биллиард”.

3.
Че Гевара сказал — “Социализм или Смерть!”
Закрутил партизанскую он круговерть.
Полтора миллиарда... натужно рычали.
Говорить, это тоже ведь надо уметь.

4.
Вскормлен грудью горянки, впитав ее жар,
Был большим ходоком жаркоглазый Джохар.
Как завидит он юбку, так жаром весь пышет
— “Допусти до груди… Не смотри, что я стар”.

5.
Для своих заклинаний премудрый Гамаль
Выбрать время уместнее мог бы едва ль.
— “Эй, спасайся кто может! Скорей обрезаться!
По театрам мы режем гяурскую шваль”.

6.
Раз увидел Гамаль в восхитительном сне
Не в Москве уже сердце России – в Чечне.
Россияне – в зиндане, а россиянки…
Услаждают джигитов в гаремах оне!

7.
— “Далеко Филиппины, Кашмир и Бали.
Вы беспечно смеялись… И вот мы пришли!
Мы поделим Россию на секторы газы.
Что Мамай не сумел, довершить мы смогли”.

8.
— “Лев Толстой завещал, что Ислам спасет мир
И воссядет в Кремле правоверный эмир.
И тогда вы поймете, придурки, как близко
Филиппины и Газа, Бали и Кашмир”.

Пересмешничество 
1.
По нужде под кровать раз философ полез
Там его посетил свежей мысли протез
— “Потравить надо газом сионо-чеченцев.
Всех семитов с кавказцами (можно и без)”.

2.
Нам Алешеньку-душеньку искренне жаль.
Наградил его сластолюбивый Гамаль.
Правда, мальчик с таким размягчением мозга
Трипперком эпикриз усугубит едва ль.

3.
— “Это братья по духу мои и друзья.
Обижать их” — Алешенька крикнул — “Нельзя!
Тот подлец, этот жлоб. Но свои же, родные,
Пролетарская косточка, чай, не князья!”

4.
— “Ненавижу” — сказал Полиграфыч — “котов.
Я душить и душить,.. и душить их готов.
Что их слушать… Отнять – поделить! Вся недолга.
И за коммиков Швондеров взяться потом”.

5.
— “Оскорбленье! В Парижах у вас господа.
Здесь – товарищи были и будут всегда.
Я – Сергей Полиграфович Шариков! Поял!..
Ненавижу!.. Р-р-р!.. Сталина бы сюда!”

6.
— “Караул!” — Полиграфыч со сна заорал
— “Снилось, будто здоровый такой либерал
Засандалил в нефритовую мне пещеру,
А как денег… так нет, говорит, ни хера!”

Музыкальное 
1.
— “Ощущаю себя нерадивым отцом” —
Молвил Вагнер свое завершая “Кольцо”.
— “Там в Валгаллище столько еще Нибелунгов!..
Мне б хватило героев на опер пятьсот”.

2.
— “Я скажу откровенно, ведь мы же друзья”. —
Брамс ответил — “Вот этого делать нельзя.
Уморил ты нудотою столько народу!..
За Марк Твена вон Штаты войною грозят”.

3.
Раз Чайковский, закрыв от волненья глаза
И вздохнув тяжело, мизерок заказал…
— “Ну, графиня!.. Три карты!.. Надеялся дурень…
Как нарочно мне в прикуп пришли два туза!”

4.
Тут Чайковский воскликнул — “Ну, право, смешно!
За все время игры тройки видел я, но
Не заметил ни разу туза иль семерку!”
— “Так не в карты ж играем, Ильич, – в домино”.

 
Плач юдофоба 

Печален и горестен путь мой тернистый
Изранили душу мою сионисты.

Нигде нету жизни, куда мне податься.
Повсюду еврейчики, гады, резвятся.

Подругу увел (я ведь вьюноша скромный)
Нахальный Абрам с гандикапом огромным.

Вчерась на авто мне не дали кредита.
Доход вишь не тот. Ах, падлюки семиты!

В моем трепаке и в моей гонорее
Не бл%ди виновны, а злые евреи.

Повсюду они, окружают пархато.
К кому ни присмотришься, - жыд-провокатор.

Найти не могу закуточка нигде я,
Чтоб не было наглого там иудея.

Зайти по нужде возникает желанье.
Боюсь! Вдруг устроят мне там обрезанье.

Бывало, смазливенький эдак поманет,
А сам из штанов могендовид достанет.

При свете луны среди ночи бессонной
Колышутся тени зловещих масонов.

В испуге верчусь, опасаясь за спину,
А вдруг там с ножами крадутся раввины.

Заря уж окрасила небо кроваво
И птицы, о ужас, запели картаво...

Так изо дня в день, прямо некуда плюнуть,
Ни сесть, ни прилечь, ни принять и ни сунуть.

Мне сердце царапает злая обида.
За что я, несчастный, родился нежыдом.

За что со своею бедой неразлучен.
За что (как Россия) жыдами умучен.

Достали-таки иудейские гнуси...
Возьму я веревку, с тоски удавлюся.

Комментарии

Добавить изображение