АМЕРИКАНСКАЯ НЕВЕСТА

Или рассказ русской женщины, уезжающей в Америку замуж

Говорят, что есть люди, рожденные не в той стране, не среди своего народа. Мне, воспитанному на идее, что где родился, там и пригодился, с этой мыслью свыкнуться трудно. Лично мне ближе изречение Конфуция, сказавшего, что ищущий человек не должен жить в стране не имеющей будущего. Так или иначе, волна разочаровавшихся в своей родине докатилась и до Сибири. И отъезжают они, кто прописавшись евреем, кто немцем, кто канадцем, кто работать, кто жить, как не странно, в одном из последних эшелонах за рубеж стали отбывать русские невесты, выходящие замуж за заграницу. У каждого из нас есть подруги, родственницы или просто знакомые, уже отбывшие или только примеривающие фату заграничной невесты. Мне, вероятно, повезло меньше других, так случилось, что две самые близкие подруги решили оказаться в этом эшелоне. Когда вторая подруга, Елена Вологжанина, позвонив, объявила о своем окончательном решении, я попросил разрешение опубликовать нашу последнюю беседу.

Елена Вологжанина – родилась (в 1968г.), училась и до недавнего времени жила в Томске. По специальности филолог, по жизни – философ. Работала преподавателем русского языка в средних школах и ВУЗах Томска.

РАССТАВАНИЕ

Я никогда не думала, что это настолько тяжело – разрывать человеческие связи. Вроде бы уже все сделано, но… настолько тяжело. Я, сейчас только этим и занимаюсь.

Я теперь живу наоборотной жизнью: все люди выстраивают связи, я же, напротив – вынуждена их рвать. Мы порой не замечаем, настолько глубоко врастаем друг в друга – думаешь, ну есть они и есть. А когда нужно завершить все?.. Вот тут все и проявляется. Проснувшись сегодня, я себе говорю: “Ну, еще один взмах ножниц”. А порой, ты ими щелкаешь-щелкаешь и все впустую, связь не рвется, оказывается очень прочной. Я только сейчас начинаю понимать, какая это большая разница, или у тебя есть возможность физического общения с человеком, или только мысленная – между ними такая большая дистанция. И люди все очень разные. Кто-то легко принимает расставание, а некоторые, напротив, цепляются, как клещи.

Это касается не только отношений с людьми, но и с вещами. У меня есть совершенно особенный частный домик, которому более ста лет - каждый из хозяев оставил ему частичку себя. Так вот, я не знаю, даже как разорвать связь с этим домиком – он меня не отпускает. Это мое умение врастать глубоко, чувствовать тонко, не только людей, но и вещи, обернулось против меня же. Теперь мне очень трудно из всего этого выходить, это очень болезненно. (Мысленно связи разрывать проще, мысленно я уже год, как живу в Америке).

Мне сложнее завершать отношения, потому что для меня, наверно, смысл жизни заключается в том, чтоб выстроить человеческие отношения, прочувствовать, прожить их. А если по-другому, если этого нет, если не затрагивается что-то глубоко внутри, тогда зачем вообще все это?..

ОТЪЕЗД

Сама идея отъезда пришла несколько лет назад. Потом была неудачная поездка в Испанию. Затем наступил период кризиса – как я это теперь называю. После Испании я знала, что уеду – уже сознательно не выстраивала новых связей, довольствуясь теми, что есть.

Мне нужно было убедить себя, что неудачная попытка не означает конец. И хотя у меня все устремления были туда, за бугор, я понимала, что пока нужно существовать как-то здесь: и я устроилась на новую работу, у меня появился очередной любовник… - а через полгода я буквально взвыла, поняв, что это все не мое.

Тогда появился Джон. Уже в первом его письме был очень хороший заряд, - это как зерно, которое содержит развитие будущей жизни. А потом уже все постепенно проживалось. У него оказалось куча неразрешенных проблем и дел в старой жизни, у меня то же. Хотя мне казалось, что я могу в любой момент собрать сумки, забрать документы ребенка из школы – официально я ни где не работала – и уехать, - но оказалось все не так просто. Получилось так, что он уже разрешил все свои дела: развелся с женой – они давно не живут вместе – купил новый дом, сменил работу - чтоб улучшить финансовое положение… У него все готово, а у меня процесс только начался. Потому что выяснилось, у меня привязка не к материальному миру, но выстроены глубинные духовные связи.

Парадокс состоит в том, что я закончила университет по специальности русский язык, это была мо
я функция в обществе – учить русскому языку, но я ее полностью выработала. Все, что было в меня заложено, я отдала за годы учительства. Теперь, даже страшно подумать, что знание языка, которое было во мне самой сильной стороной, в другой стране не будет работать, оно там просто не имеет смысла. Я думаю, что в моем случае идея поменять культурно-историческую среду вторична, первично, это когда старая жизнь вырабатывается и на ее место нужно ставить что-то иное. Куда-то выбираться имеет смысл только тогда, когда здесь все выработалось.

КАКАЯ ЭТО РОСКОШЬ, ИМЕТЬ БЛИЗКОГО ДРУГА

Обычно мы не задумываемся, какая это ценность иметь близкого друга, какая это роскошь – я это только теперь понимаю. С одними расстаешься легко: у меня есть близкая подруга, но мы с ней легко распрощались; с кем-то наоборот, это ежедневные звонки, ежедневное присутствие – это все так надоедает. Сейчас я хочу уехать, чтоб не быть ни к кому привязанной ведь любые отношения, это прежде всего душевная работа. А чтобы расстаться с другой подругой, мне пришлось найти ей мужа, теперь ее внутренняя энергетика переключилась с меня на другого человека.

Но самая сильная связь, конечно, с близкими людьми. Как только мы заказали билет на Нью-Йорк, моя мама попала в реанимацию с диагнозом менингит, воспаление головного мозга. Конечно же, для меня это была еще одна реакция на отъезд. Я же не могу ее бросить, естественно, остаюсь здесь.

Идея отъезда – это же не так просто, это не какая-то поверхностная идея, типа, в магазин сбегать – это все годами выстрадано. Джон меня спросил: “Я надеюсь, ты хочешь это сделать?” На что я ответила: Я должна это сделать”. Для меня главное не “хочешь”, а “надо” - потребность, обусловленная необходимостью.

В ДЕНЬ НЕЗАВИСИМОСТИ РОССИИ, Я ОТСТАИВАЛА СВОЮ НЕЗАВИСИМОСТЬ

Дошло до того, что однажды я просто визжала, топала ногами и кричала: “Оставьте меня в покое, дайте мне побыть одной. Я всех люблю, но зачем же меня держать на привязи”. Мой отъезд, это еще и отстаивание своей независимости - от своих родственников, друзей, страны. (Так совпало, что в день независимости России, я отстаивала свою независимость). В этом мире ведь все решаемо. Привязка, это не свобода, это зависимость. Только сейчас для ощущения свободы, нужно чтобы нас разделял океан. Джон сделал мне предложение еще полгода назад и все это время я хожу и всем говорю: Гуд бай! Гуд бай!”

ЗНАКОМСТВО

Познакомились мы с Джоном абсолютно стандартно. Я пришла в брачное агентство, сделала удачные фото – у меня все это лихо закрутилось, хлынуло море писем, вариантов, предложений совместной жизни… И я вдруг поняла, что мир большой и у меня есть перспектива иной жизни. Но сначала я умудрилась вляпаться совершенно не туда, правда, тогда я об этом не могла предполагать. Меня пригласили в Испанию, но он оказался женат и разводиться, естественно, не собирался. Потом, когда уже все случилось, я анализировала и видела, что были моменты, подсказывавшие, что это не тот вариант: перед отъездом меня мучили кошмары, кусала какая-то собака В результате, своей цели я не добилась, но опыт приобрела. Я поняла, что это моя среда, но человек не мой.

Когда я опять вернулась в Москву и увидела опять эти мрачные неулыбчивые лица, услышала “великий и могучий” русский мат, мне стало так плохо. Прошло какое-то время, и я опять почувствовала, как мне тесно в этой стране.

Джон же узнал обо мне случайно. Он был на ленче у своего друга и на столике, среди других фотографий, увидел мою и она ему очень понравилась. Причем, он обо мне ничего не знал, на фотографии был только мой электронный адрес. И он написал мне, не зная, кто я, из какой страны, где работаю...

Позже он скажет обо мне: “Ты не типичная русская”. Он тоже, не типичный американец: он не полный, потому что занимается спортом, он открыт и доброжелателен – когда он прилетел ко мне, то привез подарки не только всем родственникам, но и друзьям.

Причин отъезда накопилось очень много. Как-то наш президент сказал: Мы сделаем все, чтоб молодые специалисты не уезжали из России (я сама не слышала, телевизор я не смотрю, - мне подруга сказала). Но вед это абсолютно пустые слова, за которыми ничего не стоит, я терпеть такого не могу - это откровенная ложь.

Я всегда знала, что я здесь чужая. Для статьи я бы предложила заглавие: “Посторонняя” - это обо мне. У меня всегда было это чувство. Не ненужная, но чужая – это совершенно разные понят
ия. Есть люди, которые сживаются с этим чувством, я так не могу.

Конечная ли это станция, Америка? Думаю, что да – не случайно я так долго к этому шла, я все это выстрадала. У меня было до того не мало вариантов успокоиться и не трепыхаться – и в работе, и в личной жизни... Я же продолжала что-то искать. Как сказал кто-то из Энгельсов: свобода – это осознанная необходимость.

Я реально смотрю на вещи и понимаю, что через какое-то время эти жирные, чавкающие во время еды американцы начнут меня раздражать. Я знаю, что сначала ты восхищен, после разочарован и только потом начинается процесс постепенной адаптации, врастания в новую жизнь, когда ты будешь думать и говорить по-английски – ты знаешь, я уже сейчас во сне говорю на английском языке.

О СЫНЕ

Сын отнесся к отъезду на удивление спокойно. Наша ситуация обострена еще и тем, что он окончил одиннадцать классов и моему мальчику грозит армия. Если не Америка, то что? С институтом у нас не получилось. Какой-нибудь техникум? Но техникум не защищает от армии. Через год ему восемнадцать. Уже сейчас его зачем-то заставили пройти медкомиссию и встать на учет в военкомат. Он не типичный русский мальчик: худенький, немного слабенький, он добрый, он интеллигентный. Я зажата как в клещах – меня одновременно тянет американское будущее и не отпускает российское прошлое. Будущее – это и будущее моего ребенка, которого нужно пристроить, чтоб он там выучился и жил нормальной жизнью. Проблема не только в армии, я не хочу, чтоб его здесь среда сожрала. И в то же время я не могу до конца распрощаться с прошлым. Ну ладно, выучится он здесь, а где будет работать, какие деньги получать?

(Джон там купил для нас дом за 350 тысяч долларов. Для русского человека это какая-то мифологическая сумма, для них же это обычное жилье. Помню, как-то мы с подругой подсчитали, сколько учитель зарабатывает за всю свою педагогическую жизнь, другими словами, во сколько оценивается жизнь русского педагога – получилось что-то около половины от этой суммы. У них же средняя зарплата 60-80 тысяч. Только не подумай пожалуйста, что я туда еду за одними деньгами).

ПОЧЕМУ МЫ ТАК НЕ ЛЮБИМ СВОЮ РОДИНУ

Джон был в шоке, он прочитал какую-то статью и спрашивает: У вас что, действительно, еще идет война в Чечне и восемнадцатилетних мальчишек забирают воевать?”. И они думают, что я так спокойно отдам своего ребенка забрать в армию и отправить в Чечню, на верную смерть?.. О каком патриотизме можно говорить, о какой любви к родине, если все этой армии боятся как огня! Ни кто эту родину не хочет защищать! Почему мы так не любим свою родину?!

Сегодня еду в автобусе, что-то там у них сломалось, водитель попросил всех выйти. Кто-то тут же поднял бучу: “А-а-а, бардак, такое только в России возможно!” Бардак может случиться в любой стране – это не реальный взгляд, это отношение. Почему мы так не любим свою страну? Почему эти чертовы американцы, чуть что, поют свой чертов гимн?.. Может Америка и не такая замечательная страна, но это, опять таки, отношение. Я устала от этой тотальной нелюбви к своей стране. Я хочу любить страну, в которой живу и мне все равно какую – будет то Россия, Америка или какое-нибудь Зимбаве. Думаю, что я имею на это право?!