О ФИЛОСОФИИ

20-06-2003

Олег ВулфСреди этнических северян евреями традиционно являются крепкие русские женщины из Смородинска, которые мало пьют, практичны, трудолюбивы, не мыслят жизни без ревнивой и зоркой заботы о ближнем, читают грустные слова и никогда не наступят на больную собаку.

Но даже и они, эти достойные женщины, не любят философов.

А это значит, что философов, скорее всего, никто не любит. Особенно широкие, расходящиеся круги узких специалистов. И девушки нашей мечты не любят философов. И социологи, эти завхозы от статистики. И статистические единицы, отдыхая летом в Анапе, среди приязни и Арзни, их терпеть не могут.

И не потому, что бесполезный пенсионер, родившись так давно, что уже и не в том году, который указан в метрике, вдруг начинает представлять из себя существенную разницу между Фрэнсисом и беконом, тем самым подтачивая незыблемые ценности потребительских коопераций. И даже не за попытки объяснить мир таким, как если бы в нем не существовало ни дачников, ни научных работников, ни женщин из Смородинска, зато можно было бы въехать в рай без ручного научного багажа. И уж точно не потому, что философия не только не решила ни одного из вопросов, не оплатила ни одного из счетов, но и выставила свои, возможно, явившись предпосылкой морока, атома и невнятных стуков в каждом доме.

Стойкая нелюбовь к философам и к их постыдному занятию философствованию - удивительна хотя бы потому, что их никто никогда не видел. Более того, само существование философии в наше время ничем окончательно не подтверждено. Тем не менее, убеждать ответственного квартиросъемщика, что в его персональном шкафу не до философов, золотое время любознания прошло, а сама философия, скорее всего, никогда не существовала - занятие бессмысленное, опасное и неприятное. Философ и его коллега пророк всегда - первый встречный с третьим лишним, и никогда - каждый второй из действующих по справедливости.

Представьте, что за неимением “Делового Смородинска вы случайно прихватили позавчерашнюю “Вечернюю Мысль”, где вместо милых сердцу объявлений о продаже недвижимости, обнаруживаете следующее:

  • “Создаю, усовершенствую мифологемы.
  • Проверяю оправданность жертвы с гарантией воздаяния в последующих поколениях.
  • Пишу историю опрокинутой в будущее”.

Да. Презирают всех и не любят никого, в том числе и философов, но кажется, только философов ненавидят.

Ненависть эта непостижимо объединяет пешеходов и водителей, гоим и хабиру, пьяниц и язвенников, смородиновских женщин и гагаузского агронома. Где-то там, во всемирном апогее взаимной нелюбви, собираются ненавистники, презрев разногласия, чтобы сговориться: кончай философствовать, окей?

Нет никакого сомнения, что только из ненависти к философии создается и читается современная художественная литература. Единственно благодаря всеобщему омерзению, вызываемому чужим любомудрием, писатель Ш.

по-прежнему успешно инженерит по части человеческих душ, а простая, жизненная проза от первого лица напоминает заговор торжествующего соглядатая. Только будучи писана от третьего, она становится доносом.

Философам эти категории неизвестны. Самое большее, на что они способны, это заявить, что известное, будучи упомянуто дважды, на третий день умирает. Что зрелость есть пакет компромиссов, тогда как цивилиция - ни что иное как стол переговоров человечества по достижению этих компромиссов с небытием. Особенность творческой манеры, с их точки зрения – всего лишь правда отсутствия подражания другому стилю, а сама истина заключается в том, что никто не знает, что это такое, по каким законам существует, зачем мутирует, как с ней жить, каков ее период полураспада и есть ли она вообще.

И после этого у них еще хватает наглости получать такие гранты!

Комментарии

Добавить изображение