ЧУЖАЯ ДАЧА

Мне показалось, что треснула ветка под чьими-то тяжелыми ногами.

Трудно было различить, во сне треснула или наяву, поэтому я проснулась не сразу. Сначала сон проглотил этот звук как случайный. Он превратил его в потрескивание пламени, и привел меня на тесную лесную поляну. Костер, казалось, разгорелся давно, - он хорошо освещал собравшихся вокруг него людей, но не давал тепла - по крайней мере на том расстоянии, где стояла я, мокрый ночной воздух сковывал тугой прохладой. Узнавание первого лица, на которое я взглянула, остановило на секунду мое сердце. Как он здесь оказался? Разве я не оставила его спокойно спящим, когда выходила из дома? Но так ли я хорошо помню, что было вокруг, когда я уходила?

По непрерывающемуся разговору было видно, что люди у костра заняты делами. Пожалуй, они знают, что хотят, и поэтому это кем-то оправдано.

Я перевела взгляд на пламя. На нависшей высоко над костром сосновой ветке было подвешено тело, наиболее освещены были закоптившиеся ноги. Голова оставалась в темноте, но мне не надо было различать черты почерневшего лица, я узнала тело по ногам, хотя и редко смотрюсь в зеркало в полный рост. Удивление было единственной преградой узнавания, и не было другого выхода как ее преодолеть. Сердце - после того как остановилось, чтобы впустить холод во все тело, - продолжало биться быстро и ровно, но уже как будто в другом измерении.

В этом году осень наступила без предупреждения, 30 октября. До этого было необычно, подозрительно тепло, похоже на заговор. Потом подул сильный ветер, который становился холоднее с каждым порывом. Вдруг оказалось, что деревья уже прятали в себе сухую листву. Он ее сорвал и забросал ею дворы и обочины дорог. Свернувшиеся коричневые листья еще пошуршали какое-то время, пока их не успокоил дождь, внеся в их ряды унылое единство. Тогда и листья на деревьях начали сдаваться ротами и целыми армиями, не стесняясь желтеть, краснеть и падать на землю.

Поезд времени часто возвращается в страну осени, почти каждый год. Это мое любимое путешествие. Бывает, что оно начинается неожиданно, но я не могу допустить его произвольного окончания, и сама выбираю конечную станцию, на которой сойти. На этот раз пустующая дача наших знакомых показалась мне подходящим местом, и мы с мужем решили провести на ней несколько дней.

Я проснулась раньше, чем спазмы страха успели завладеть моим телом. Проснулась оттого, что снова услышала чуждое ночи потрескивание. Окна в доме были низкие, сближая спальню с густозеленой - в желто-оранжевых пятнах листьев - травой мокрого двора.

Я прислушалась внимательнее и стала различать не только шаги, но и приглушенные голоса. Стоя у самого окна, я была бы освещенной лунным светом мишенью, если бы не старое дерево в саду - оно взяло полдома под защиту своей тени. Я была готова принять решение очень быстро, но время притормозило, и на несколько секунд наступила полная тишина. Луну можно было видеть в просвете между ветвями. Близкая и полупрозрачная, она что-то напоминала, но не краюшку хлеба и не кусок сыра, слишком холодна и безразлична. Неполная луна была похожа на обсосанный леденец, притягивала к себе против воли и безо всякой причины.

Вдоль дома, пригнувшись, быстро двигались несколько человек. Времени, чтобы понять причину их точных и целенаправленных действий, совсем не было: грабить нечего, город далеко, а вооруженные конфликты вообще за тысячи миль. Не соседскую же курицу идут ловить, ночью и в масках. Заныли мускулы, может быть, оттого, что чаще забилось сердце, и откуда-то появилась дурацкая уверенность, что я все могу. Только не ждать, не прятаться и успеть предупредить мужа.

Я быстро повернулась к постели, чтобы его разбудить, но она оказалась пустой. Странно, что я этого не заметила раньше. Я одна в доме. Замешательство продолжалось недолго, почему-то представилось объявление в газете, в разделе "требуется", одно слово - "одиночество". Не я его поместила, честное слово, не я. Пару секунд моя мысль напоминала толстую осеннюю муху, случайно залетевшую в теплую комнату, и столько же от нее было проку. За полминуты я оделась, набрала на мобильнике 911, оставила его звонить, не было времени объясняться с оператором, и тихо прошла на кухню, - помню, что оставила вечером большой нож возле плиты, так и есть, я его нащупала, крепко зажала в кулаке его рукоятку и подошла к двери во двор.

Нет, не как в кино. Я хотела бы сначала п
оговорить с ночными гостями, узнать, в чем дело, может, исправить ошибку. Но не было уверенности, что и они готовы к разговору. Тогда это не только бесполезно, но глупо - разве имеет значение, по недоразумению или по злому умыслу получить пулю, не закончив первого предложения? По глупости уж точно, значит, предложение неправильное. Правильного я не знаю, поэтому лучше молчать. В любом случае - их надо подольше задержать до прихода полиции. Дверь мне, к сожалению, не поможет, еще издалека я заметила, что в замочной скважине нет обычного ключа. Сейчас, подойдя ближе, убедилась, что дверь не заперта, ключ искать бесполезно.

Минута длилась долго, успела мелькнуть мысль, что гости передумали, или мне все привиделось. Но воздух все-таки зашевелился от их приближения.

Если бы я увидела лицо первого входившего, то не решилась бы порезать его куртку ножом. Но лицо было закрыто, и получилось неловко, - неизвестно, как глубоко я его задела. Возможно, больше смутила : он выругался, остановился, отступил назад и что-то сказал остальным. Опять была небольшая передышка, пока не вломились все трое, и почему-то долго не могли отобрать у меня нож. Меня удивило, что все проходило безмолвно, за исключением непроизвольных и непонятных звуков. Потом вдруг показалось, что я различила голос мужа, бормотавшего что-то о непонимании и прощении. Промелькнувшая надежда была похожа на аиста : на фоне грозной тучи он как будто светился белым, почти лунным, светом и пролетал неспешно, именно пролетал, а не летел... И вдруг я забылась таким неожиданным и неудобным сном - подскользнулась в небытие.

Досада - последнее, что я запомнила. Почему не едет полиция, уже минут десять прошло? У них что, не работают телефоны?

....

В раю не работают телефоны.

Рай - светлый город, в который никогда не приходит осень, - смертельно скучен.

Зал суда, когда никто не кричит, не плачет и не вырывается, наверное, тоже похож на рай. Там тепло и порядок, и ничего плохого не случится, защитят. Вот суд решит, как наказать этих ребят, после длинных скучных заседаний в светлом зале и многих десятков грамотных юридических страниц.

В раю нет праздников. А значит, нет парадов. Без парадов и демонстраций человеческих слабостей можно не только заскучать - можно забыть, где ты и почему. Может быть, и памяти в раю нет? Может быть, Рай есть просто Природа, и ты становишься ее частью, листом, травинкой? Им скука неизвестна, как неизвестны и слабости.

Неужели там и плакать нельзя, хотя бы тихо? Уж лучше бы я на лесной поляне осталась, у костра...

Но почему я не знаю, как долго все длится, и даже не пойму, что длится? Надоело ждать. Или просто так случилось, что долго не всходило солнце?

Когда солнце наконец взошло, ничего нельзя было разглядеть и потому нечему порадоваться. Правый глаз опух, так что ресницы плотно склеились, а левый разъело от горечи, - он все время смотрел не в ту сторону и не понимал, стоит ли принимать эту жизнь за правду.