О СУДЬБЕ РЕФОРМ В РОССИИ
02-04-2004Письмо провинциала
Политика в России делается в центре. В том числе провинциальная, ведь местный политический расклад и вся политическая жизнь – лишь эхо, проекция раскладов столичных. А потому, я, обычный провинциал, обращаюсь к тем, кто делает политическую кухню там, “наверху”.
Я обращаюсь ко всем, от Президента и региональных лидеров, до тех, кто только делает первые шаги на политической кухне либо уже разочаровался в оппозиционном потенциале и тихо разбредается “на покой” в советы директоров различных коммерческих структур.
У меня практически нет надежды, что мой голос будет услышан. Я не опальный олигарх и не участник столичных политических тусовок. Я обычный провинциал. Я понимаю, что есть личности намного значительней меня, которые выражают тревогу за судьбу России. И все же я хочу использовать малейший шанс быть услышанным вами, уважаемые делатели российской политики. Хотя бы потому, что сегодня вы, как политэлита, все меньше прислушиваетесь к голосу “глубинки”.
Общественное мнение чаще всего предстает пред вами лишь в виде отчетов социологических исследований, и потому вы досконально знаете, как сыграть на наших душах, чтобы избиратель беззаветно отдался вам на очередных выборах.
Однако ни один даже самый изощренный социологический инструментарий не позволяет выявить то, чего на самом деле больше всего и интуитивно и инстинктивно опасается большинство россиян.
И чем более очевидны успехи нынешней власти, чем больше надежд на лучшее будущее пробуждается сегодня в среднестатистическом россиянине, тем больше растет этот страх.
Нас более всего страшат по большому счету всего две, однако две принципиальные для нашего общества вещи:
1) Что полученное ускорение нации в очередной раз угаснет уже на следующем поколении наследников нынешней успешной власти.
2) Синдром фатальной неконкурентоспособности России перед лидерами мирового развития и возрастающие в связи с этим страхи быть нацией, заживо “съеденной” в результате ползучей, но активно ползучей политической, экономической и культурной экспансии Запада, Китая, исламских сообществ.
И для защиты от этого у нас уже нет склонности к тотальной солидарности восточных народов, и еще нет эффективного механизма социально-экономического саморазвития, которым обладают народы Запада.
Самобытность нашего пути развития была блестяще выражена еще в XIX веке К.Аксаковым в “Дополнении к записке "О внутреннем состоянии России", в которой метко подмечено, что:
а) Русский народ, не имеющий в себе политического элемента, отделил государство от себя, и государствовать не хочет.
б) Не желая государствовать, народ предоставляет правительству неограниченную власть государственную.
Как следствие, практически все реформы и движения страны вперед (в отличие от западноевропейского и североамериканского обществ) осуществляется практически на протяжении всей нашей истории не иначе как с пинка державного сапога и никогда почти по гражданской инициативе.
Темпы и направление развития страны определяется не живой и постоянно действующей инициативой и предприимчивостью ее граждан, а волей власти и того, “хороший” или “плохой” у нас “случился президент (царь, генсек и пр.).
А так как путины у нас случаются редко, то и периоды энергичного развития у нас случаются куда реже, чем периоды длительного застоя и стагнации и потому сложившаяся у нас система (сколь ее не совершенствуй) неконкурентоспособна в принципе.
Мы можем принять рыночную экономику, ввести разделение властей и обзавестись иной атрибутикой опередивших нас обществ. Но даже сделав это, мы остаемся неспособными конкурировать с мировыми лидерами развития.
То, о чем я пишу в этом письме далеко не ново и очевидно для многих. Однако парадокс заключается в том, что у нас в России сегодня фактически нет ни одной значимой личности либо политической силы, которые бы практически озаботились решением этой проблемы.
Ни одна из партий, будь то “Единая Россия”, СПС, “Яблоко или коммунисты – не имеет ясно выраженной программы развития гражданского общества, создания “встроенного”
механизма саморазвития нации. Вместо этого есть и весьма успешно реализуются программы реформирования “внешнего привода” национального развития – властной системы как таковой.
Опыт общения с различного рода иностранными программами меня давно уже убедил, что и Запад, несмотря на все громкие ахи и охи по поводу отсутствия у нас гражданского общества, на самом деле отнюдь не заинтересован в содействии реальному его построению. Ибо на Западе прекрасно понимают, что как только в России будет создано гражданское общество, мы получим необычайно мощный конкурентный потенциал.
Кстати сказать, есть не мало оснований считать, что ни наши политики, ни западные, не заинтересованы также и в том, чтобы была осуществлена реальная защита нашего общества от коррупции, политического застоя, монополизации власти отдельными группами и лицами, манипулирования общественным сознанием в интересах отдельных социальных групп и корпораций.
Вокруг этого много суеты, громких заявлений и сугубо административных телодвижений. Однако практически ничего не сделано, чтобы использовать опыт уже успешно проверенный большинством цивилизованных народов. Хотя всем очевидно, что в нашей социально-политической системе явно выражен дефицит институтов общественного контроля, препятствующих разрастанию главных пороков современных общественно-политических систем!
Общество, в котором такие институты не получили развития - это организм без иммунной системы – он обречен на гибель.
Нам не требуется ничего изобретать, достаточно взять то, что уже практически действует в других успешных обществах: развитый институт общественных СМИ, государственную поддержку гражданских инициатив и еще множество других столь необходимых нам простых и спасительных шагов. Но мне кажется, что сегодня никому это не нужно.
Власть уже структурировалась в удобную для самосохранения в нынешних условиях форму и дальше будет только паразитировать на достигнутом до очередного исторического кризиса. И как бы ни пытался Президент бороться хотя бы с той же коррупцией, местная политическая элита и многочисленный властный аппарат никогда не были и не будут заинтересованы в последовательном искоренении этого зла. Эффективно бороться с ним можно только с помощью институтов общественного контроля.
Народ, никогда не имевший в России сколько-нибудь значимого и продолжительного опыта жизни в условиях живого гражданского общества, вполне устраивает подданническая роль, которая не требует ни гражданских усилий, ни гражданской ответственности.
Тех же, кто является носителем гражданских идей, слишком мало, чтобы повлиять на систему, поэтому они становятся либо маргиналами, либо эмигрантами. Система самоочищается от пассионарных элементов, которые могли бы стать ядром формирования гражданской ответственности и самоуправления.
Однако именно все это в совокупности и лишает нас напрочь исторической перспективы.