"CКОРО ПРИДУ"
01-06-2004Если бы я умела писать стихи, то обязательно посвятила бы их сейчас Тане.
В жизни мы с ней не встречались, но пересекались в сети и имели общих знакомых, с которыми встречались и в жизни. Поэтому я многое о ней знала, а в последние месяцы часто о ней думала.
Дело совсем не в том, что жаль ушедшего так рано человека, но именно в том, что не жаль. Вот вы бы хотели, чтобы вас жалели? Скорее всего, нет. Я, например, не хотела бы. Думаю, и Таня также. Только она добилась большего – в самой ее смерти проросла жизнь! Как это возможно? Волшебством духа. Не высоким словом – о слове, я уверена, Таня никогда не задумывалась, но самой силой его присутствия. Это магия. Кажется, она победила самого Воланда с его уверенностью, что человек смертен внезапно.
В начале этого года Таня – от лица Виктории Борисовны – поставила несколько записей в гостевой Лебедя, после которых Шинковскую трудно было оставить в покое, не терпелось увидеть лицо за маской.
Приведу пример одного случая, коснувшегося меня.
Первый номер нового года поместил мой рассказ о зимнем празднике. Действие происходит в сумасшедшем доме, и большую часть рассказа героиня проводит в своей палате. Итак - я, сидя в мягких креслах, пишу о выдуманной палате, а Таня, ее Виктория Борисовна – из больничной палаты! – смеется в ответ. Тогда я про это еще не знала, сейчас мне стыдно...
Виктория Борисовна - Энскопрудный, Несша - Sunday, January 04, 2004 at 01:17:18 (MSK)
... Безусловной удачей нового номера журнала считаю рассказя гражданки Е.Негода "Праздник". Предупреждаю сразу, это-очень запутанное произведение. Не для средних умов. Даже меня оно слегка загнало тупик, начиная с первого абзаца:"Ее комната была образцом чистоты и эффективности". По мне, "образец эффективности"- это молоток или корова. Но, после долгого раздумья, мне стало ясно, что "образцово-эффективная" комната – это туалет. Героиня этого рассказа жила в туалете, где "после первой неудачной попытки" у нее отняли колющие предметы. Из дальнейшего чтения я узнала, что в туалете у героини стояла еще и кровать. О таких больших туалетах, чтоб и кровать, мне рассказывала соседка Раиса Мохова, часто гостящая в Эстонии у родственников. Но я ее бредням не верила до сих пор, пока не прочла у Е.Негода. ...
Не хочу разбирать это замечательное произведение построчечно, однако, не могу пройти мимо вопиющего: "обмен несколькими фразами был простым необходимым отдыхом".Лихо закручено,поди разбери,то ли это про рыночные отношения,то ли про то,что излил душу-стало легче? Дальше -гущще. Прочитав фразу "складываем поэму из рядовых слов толстого словаря", я даже немного обиделась. Я за свою жизнь сочинила не одну поэму, но при этом в словари не заглядывала.И потом, мы-поэты и писатели - пользуемся не "рядовыми" словами, а - незаурядными, что, собственно, и демонстрирует Е.Негода, написав слово "сухофакт". Или вот, в каком словаре вычитаешь такую фразу: "Лебедь продолжал висеть вниз головой, но не подавал признаков бессилия.". (если кто подумал, что это - про покойного генерала - ошибаетесь. А про кого прочтите сами. Не маленькие уже) Еще мне понравилась строчка"слушала полную жизненным опытом соседку по столику". Тоже хорошо сказано. Не так хорошо, как про лебедя, но тоже ничего.Нет, фантазия автора не подает признаков бессилия! ...
....Считаю этот рассказ обоюдоострым гвоздем номера.
С приветом, Виктория Борисовна.
Как мне понравилась убийственная критика, которая заставляет так смеяться! Я ей тогда ответила:
Elena - Sunday, January 04, 2004 at 01:40:45 (MSK)
Спасибо, Виктория Борисовна, повеселили. Мож мне тож-вступить-в-Морж?
А главное – все правильно. Только к словам Вы очень строги. Это потому что думаете слишком много – много, но коротко.
А на новый год дарю Вам клавишу “пробел (не хочу хвастаться подарком, но она самая длинная из всех клавиш) – вышлите адрес.
Разумеется, я уже не могла не удовлетворить своего любопытства и не узнать об авторе Виктории Борисовны.
О Таниной болезни и ее обострении я тогда уже знала, и поэтому новость об авторстве заставила мою мысль перескочить через ступеньку удивления и сразу остановиться на восхищении – “вот это да!”
В последующие месяцы Таня поставила более сорока(!) записей от лица Виктории Борисовны – многие из них увлекательные самостоятельные рассказы – в своем живом (очень живом!) журнале, написанных в том числе и в больнице...
Логика подсказывает, что смерть одна. Умер ли ты в 80 лет в своей постели или в 18 лет в пустыне от вражеской пули, в Африке от голода и СПИДА или в Америке от ожирения и атеросклероза. Одна и проста. Но в современном обществе, наряду с танатологией, есть целый арсенал словесной косметики, смягчающей гримасы смерти. Мы не умираем, но “уходим”, “покидаем”, расстаемся”. Как будто боимся прямо посмотреть ей в глаза. Таня, по-моему, не то, что не боялась – она смеялась в лицо смерти. Даже в контексте ее последних писем (они опубликованы в предыдущем номере Лебедя) “руки дрожат” и “голова деревянеет” звучит больше как досада, чем как саможалость. Досадно, что тело отказывается сотрудничать, но что поделать.
Тело совсем не кооперировало. Можно только догадываться об изнурительных страданиях уже истерзанного годами борьбы с болезнью организма. В последние месяцы количество разнообразных лекарств, наверное, превышало ее маленький вес – потеря иммунитета, сильные головные боли, выход из строя одного органа за другим. Цепочка многочисленных препаратов, каждый из которых не поспевал исправлять ущерб от предыдущего. Таня молчала, молчал ее телефон. Слова жалоб и описаний терзаний не из ее словаря. Мне кажется, она могла писать только о жизни и быть в жизни, а смерть для нее – нечто чуждое и чужое.
Последняя запись Виктории Борисовны – она так и стоит сейчас в ее журнале – короткая: “скоро приду”. Не знаю, как так получается, но почему-то веришь именно ее словам, а не грустным и скучным фактам.
Таня жива. Она скоро придет.