"ДЯДЕНЬКА, НЕ БЕЙТЕ, Я - ХОРОШИЙ!"

А дяденька знай себе колотит мальца и за уши дерет. А мальчонке обидно до слез: он, может быть, и не вполне хороший, но старается исправиться, в то время, как дяденька некоторых других совсем уж плохих мальчиков гладит по головке и говорит ласково: "Хоть ты и сукин сын, но ты мой сукин сын!"

Дяденька – это США, а мальчонка – Россияния. Видя всё это неприличие, пропагандисты, желая оправдать путинскую политику дрожащих коленок, рассуждают примерно таким образом: "Россия сейчас очень слаба и даже от строгого взора заокеанского гегемона вынуждена трепетать. Поэтому надо, скрепя сердцем, делать то, что гегемон требует: авось, он смилостивится и даст нам пожить еще некоторое время, силенок подкопить." Другими словами, дело представляется так: международное сообщество требует от России подтянуться, прекратить всякие безобразия, стать достойным цивилизованным кандидатом в члены этого сообщества, и тогда Запад распахнет объятия своему блудному сыну и усадит за свой стол как равного.

В общем, дайте независимость Чечне, сделайте Ходорковского президентом, отдайте газеты Березовскому, а телевидение – Гусинскому и отмените вертикаль власти, и все будет хорошо? Похоже, в это готовы поверить немало дорогих россиян. Очевидно, они готовы верить, что, к примеру, чеченские мирные жители ужасно дороги сердцу американского государства, в отличие от, скажем, иракских мирных жителей – гораздо более покладистых и гораздо более симпатизирующих своим оккупантам, – которых американцы убивают в массовом порядке собственноручно, невзирая на абсолютную алогичность такого пристрастия.

Это усиленно пропагандируемое представление может, однако, быть принято только от глубокого исторического невежества (а здесь мы – бывшая самая читающая нация в мире – очень грешны в большинстве своем), сочетающегося со столь же глубокой глупостью.

Ответ на вопрос о том, почему США неумолимо подвергают Россию пропагандистскому террору – потому ли, что хотят Россию улучшить в своем понимании, или по другой причине – прост: они делают это с целью постоянного периодического её УНИЖЕНИЯ. Если бы Россия выполнила все требования международного сообщества, немедленно возникли бы новые, еще более абсурдные. Так от Саддама Хуссейна требовали уничтожить ОМП, а когда выяснили, что он его уже 10 лет как уничтожил вчистую, задним числом обвинили его в том, что он вообще нехороший человек. ("Funny-looking guy… – In what respect funny looking? – In general respect…")

Зачем же США унижать Россию – для садистского удовольствия? И по этой причине тоже (прекрасно помнит еще нынешняя американская элита бессильную ненависть и животный страх Белого Англо-Саксонского Супермена перед советскими недолюдьми, похожими на людей лишь внешне, так же как унизительную необходимость серьезнейшим образом учитывать их мнение; хочется теперь за это оттянуться всласть!), но она не главная.

Сейчас, когда, растоптав 400 лет традиций международного права, США восстановили закон джунглей, мир стал похож на тюремную камеру, в которой заправляет самый сильный уголовник – "пахан". И унижает пахан своих сокамерников, исходя, зачастую, из самых прагматических соображений – в целях укрепления своего доминирующего положения. Дело, думается, в том, что честь, как и девственность, в случае утраты восстановить чрезвычайно трудно. Потерявши девственность, многие девушки уже не ощущают серьезных душевных препятствий для неограниченного блуда. Так и человек, утративший честь однажды, в дальнейшем будет всё с большей легкостью мириться с бесчестьем, поскольку альтернатива – защита чести – дело трудное и опасное. Он явно предпочтет жить на коленях, чем умереть стоя.

А вот это-то пахану и нужно! Человек, готовый умереть, может доставить много серьезных неприятностей! Если он недостаточно силен, чтобы драться с паханом по его, пахана, правилам, он ведь может и ночью придушить. Как определить, к кому из сокамерников можно безбоязненно повернуться спиной – вот задача пахана. "Вот это мы сейчас и проверим", – думает он. "Ну-ка ты, в очках, иди мне задницу подотри!" Если человек не сможет преодолеть страха побоев в случае отказа, он тем более не сможет преодолеть гораздо более высокого барьера – страха, связанного с нападением на обидчика с целью его убийства. Если же он огрызнется – с ним надо держать ухо востро и вывести из строя при первом же удобном случае.

На чём погорел Гитлер? Ведь он знал всё о военном и экономическом потенциале СССР весной 1941 года. Он не знал только, что русские смогут под бомбами перевезти свои заводы в Сибирь, где русские женщины, вместо того, чтобы мечтать о белокурой бестии, будут на этих заводах под открытым небом вытачивать оболочки снарядов, обмораживая пальцы, а их мужья предпочтут провести четыре года в окопной сырости и ужасе танковых атак и массированных бомбардировок вместо относительно сытой и спокойной жизни в устроенном по всем правилам гигиены нацистском концлагере.

Американские духовные наследники дела Гитлера учли его опыт: в войне на всеобщее уничтожение сила духа значит вряд ли меньше, чем сила стали. Но, если со сталью все ясно, то как определить силу духа? Очень просто, протестировать: "Ну-ка ты, в очках, иди мне задницу подотри!" Подотрет – можно пока не тратить ресурсы на нейтрализацию малодушного, заупрямится – придется раскошеливаться на серьезную борьбу.

Таким образом, политика прагматичного гегемона (а Гитлер – тонкая артистическая душа – к счастью, таким не был, от чего и сгинул), состоит в периодическом опросе-унижении потенциальных ослушников; если они миряться с унижением – можно пока повременить с дорогостоящей бомбардировочной гуманитарной миссией.

Вот и Путин периодически вызывается с отчетом. Недавно в Чили друг Джордж спросил: "Что-то у вас, друг Владимир, не ладно с демократией. Я ведь могу и рассердиться!" И друг Владимир начал долго (об этом писали все газеты!), сбивчиво и путанно объяснять, что мол, стараемся, вашеблагородь, да сами знаете, с каким матерьяльцем-то приходится дело иметь... "Ну хорошо, друг Владимир, живи пока..." При этом унижающемуся оставляют жизнь отнюдь не из гуманности или благодарности, а потому, что он доказал, что он ПОКА безвреден, поэтому не стоит ПОКА тратиться на его уничтожение.

Другой способ укрепления доминирования в банде – повязать потенциальных смутьянов невинной кровью, заставив, например, убить случайного прохожего. Эту тактику США применили в 1999 году, когда вовлекли Европу в агрессию против Югославии, да еще и так искусно вовлеки, что, вроде бы, Европа и была зачинщиком. В 2001 году американцам представился замечательный шанс втянуть европейцев в агрессию против Афганистана, каковая нужна была европейцам, как собаке палка: никаких проблем с Афганистаном у Европы не было, а режим Талибана почти полностью пресек выработку опиатов, которые как раз после нападения на Афганистан потекли в Европу полноводным потоком.

В конечном итоге, американское принуждение европейских стран к участию в собственных преступлениях, в которых эти страны многое теряют, – это ведь тоже форма УНИЖЕНИЯ, применяемого для проверки способности к самостоятельности и сопротивлению.

Если россиянские власти считают, что они не могут осмелиться не пресмыкаться перед американским гегемоном, то для них, пародоксальным образом, и НЕ НАДО выправлять все эти надуманные проблемы, о которых зудят правозащитники: наоборот, наличие и поддержание этих проблем избавляет гегемона от необходимости высасывать из пальца что-нибудь совсем уж смехотворное, порождая, таким образом, своеобразную садо-мазохистскую гармонию.