ЗДОРОВЬЕ И БОГАТСТВО

[Перевод доктора Александра Пинского]

Доктор Стивен Безручка является профессором университета штата Вашингтон и работает врачом неотложной помощи в ряде больниц Сиэттла. Лекция прочитана 9 декабря в Сиэттле.

# # #

Для выяснения причин ухудшения здоровья нации необходимо рассмотреть проблему бедности, поскольку последняя является критической для общественного здоровья. Скажу заранее, что на мой взгляд, для оздоровления общества необходимо не столько поднять уровень жизни низших слоев населения, сколько снизить таковой его высших слоев.

Большинство американцев не считает себя бедными. Мы ведь, по большей части, нация среднего класса, не так ли? Считаться бедным неприлично, это, своего рода, клеймо. Признаться в том, что ты беден в Америке, означает обречь себя на безысходную бедность в стране американской мечты, утверждающей, что всякому дано при жизни достичь богатства, счастья и процветания - получить в собственное владение дом, автомобиль и прочие символы успеха. Все зависит от нас самих, достаточно добросовестно и тяжко трудиться, и всего можно достичь. Ведь именно этого добились Билл Гейтс, или Мэджик Джонсон, или Опра Уинфри. Факты же говорят о том, что бедность в Америке является куда более распространенным явлением, чем в других богатых странах.

В 1950-х мой отец работал сапожником в обувной мастерской, а жили мы в крошечной квартирке, расположенной этажом выше мастерской. Долгое время у нас не было автомашины. Жили мы в рабочем районе, все наши соседи жили примерно также, как и мы. Хотя в 1953 году мы приобрели телевизор, но в те времена он принимал только основные каналы, по которым не показывали жизнь богатых и знаменитых, так что у нас не возникало ощущения того, сколь мало нам дано, не возникало зависти.

Я лично не чувствовал себя обделенным по сравнению с другими до тех пор, пока не поступил в колледж, где подружился с теми, кто на летние каникулы ездил в Европу, у чьих родителей были летние виллы. Именно тогда я осознал себя в качестве выходца из рабочего класса, из низов, из бедняков. Я хорошо помню один разговор с моим однокашником в Гарварде, где я представился выходцем из рабочего класса. Он мне не поверил: не мог парень из рабочей семьи попасть в Гарвард в медицинскую школу в 1960-х.

По окончании медицинской школы в Гарварде я провел год в Непале, у подножия Эвереста. Там тогда совсем не было дорог, да и сейчас их мало, до других населенных пунктов добираться приходилось, главным образом, пешком. Не было там ни гостиниц, ни даже трактиров, поэтому немногочисленные путешественники останавливались в домах у местных жителей, ели с ними за одним столом, спали возле их очагов вместе с их детьми и стариками. У этих туземцев почти ничего не было, но они, казалось, и не хотели чего-то иного. Реклам вокруг не было. Это был незабываемый опыт. У этих людей было самое необходимое: еда, вода, крыша над головой, и самое главное - любовь и дружество семьи и общины. И этим они щедро делились со мною. Они часто смеялись, играли, их дети никогда не плакали и казались счастливыми, и теперь я знаю, что так оно и было. Но если бы вы их видели, вы назвали бы их совершенно нищими.

Некоторые из вас скажут, что я романтизирую, пытаюсь изобразить благородных дикарей. Я и сам долгое время сомневался в подлинности этого первого впечатления, но сейчас я убежден в том, что счастье и удовлетворенность жизнью невозможно купить ни за какие деньги.

Я проработал врачом 30 лет, главным образом, в отделениях неотложной помощи, где лечил людей с остро возникшими проблемами. Иногда я задумывался над тем, кого я лечу от последствий аварий, сердечных приступов или детских болезней. И обнаружил: то общее, что было свойственно подавляющему большинству этих людей, была бедность.

Большая часть моей работы была в отделениях неотложной помощи больниц Бурьена, Такомы и центрального района Сиэттла. В этих местах живет очень много бедных людей, сводящих с трудом концы с концами. Вы можете мне возразить, что когда пациент раздет и лежит на каталке, трудно сказать: богат ли он, или нет. Но это не так: даже, когда человек совсем обнажен, его социальное положение определить довольно легко. Прежде всего, бедные люди по иному, нежели богатые, вступают в общение с другими людьми. Часто они не смотрят в глаза собеседнику, их взор потуплен.

Многочисл

енные исследования показывают, что любая опасная для жизни болезнь протекает тяжелее и гораздо чаще приводит к летальному исходу у людей с более низким доходом. Почему? Потому ли, что больше употребляют алкоголя? Что правда. Потому ли, что чаще колются героином? Что, опять же, правда. Потому ли, что едят много низкосортной, но высококалорийной пищи? Что опять правда? Потому ли, что физически менее активны? И это так и есть. Многочисленные исследования говорят о том, что все перечисленные выше факторы объясняют лишь около 10% причин, по которым бедные болеют чаще.

Может быть все проблема в том, что бедным не по карману иметь медицинскую страховку, и поэтому они болеют чаще и тяжелее? Нет. Наличие медицинской страховки или отсутствие ее не объясняет причины того, почему бедные люди болеют чаще. Возьмем для примера испаноязычную общину. Большинство испаноязычных не имеет страховок, но редко обращается к врачам. Испаноязычные в целом здоровее англоязычных белых, хотя в среднем, доходы испаноязычных ниже, чем у англоязычных белых.

Позвольте мне поделиться с вами рассуждением о том, почему испаноязычные в Америке здоровее англоязычных белых. Я думаю, это происходит потому, что испаноязычные в целом более склонны к взаимовыручке, взаимоподдержке, к прочной семейственности. Это в значительной степени нивелирует отрицательные последствия их относительной бедности. Я увидел разгадку этого испанского парадокса, работая в отделениях неотложной помощи. Ни разу мне не приходилось видеть одинокого испаноязычного пациента, всегда рядом находилась толпа родственников и друзей. Иногда в этой толпе не сразу удавалось найти самого пациента, ибо все, кто мог, пытались чем-то помочь. А вот одиноких корчившихся от боли белых англоязычных пациентов мне доводилось видеть много раз. Так что можно сделать вывод, что природа психосоциальных отношений, уровень взаимоподдержки определяет здоровье популяции больше, чем любой иной фактор.

Мы все знаем, какое воздействие оказывает физический стресс на наши тела и души, на нашу иммунную систему и способность сопротивляться болезни. Причина того, что бедные люди болеют чаще, лежит в самой природе жизни в нужде, но не просто в нужде, а тогда, когда вас окружает наглое и бросающееся в глаза изобилие. Признание в бедности есть вещь постыдная, а чувство стыда есть одна из основных человеческих эмоций, особенно когда речь заходит о понимании эмоционального аспекта здоровья. Многие люди со скромным доходом не признаются публично в чувстве стыда за свое положение, но не перестают стыдиться в глубине души. Это глубоко запрятанное чувство оказывает сильное воздействие на их физическое и душевное здоровье.

Я видел статистические выкладки, утверждающие, что только в Калифорнии бездомных полтора миллиона. В 2001 году в одну ночь в графстве Кинг было насчитано 7350 бездомных. Я думаю, что по стране в целом их от 10 до 20 миллионов (по официальным данным до 6 миллионов- ред.). Те из вас, кто уже немолод, как я, наверняка помнят, что 25 лет тому назад, если вам и попадался на глаза бездомный, то не чаще, чем раз в месяц или хотя бы в неделю. Сегодня они у нас на глазах поминутно. В 1981 году Рейган урезал субсидии на дешевое жилье, и все они оказались на улице.

Довольно о бездомных, давайте лучше поговорим о тех, кто почти бездомен. Каково живется им? Зачастую они находятся на дистанции одной двухнедельной зарплаты от изгнания из квартиры. В штате Вашингтон работник, получающий минимальную зарплату 7 долларов в час, должен работать 86 часов в неделю, чтобы оплатить среднюю стоимость трехкомнатной квартиры (то есть круглые сутки, исключая сон). 50 лет тому назад богатые не имели микроволновых печей, видеопроигрывателей и мобильных телефонов. А теперь многие бедные их имеют. Поэтому следует заметить, что быть бедным не означает быть лишенным всех этих предметов, о которых 50 лет назад могли только мечтать фантасты. Быть бедным означает иметь постоянное чувство того, что у вас нет возможности выбора, которая есть у тех, кто богаче вас. Те, кто живет в субсидированных квартирах, имеют много всякого “добра”. Однако именно они чувствуют себя обделенными, и именно они, как говорит весь мой опыт работы в отделениях неотложной помощи, чаще всего болеют. В самом глубоком смысле слова они действительно являются обделенными, ибо живут они меньше и болеют чаще, чем те, кто богаче.

Сейчас я совсем не беден. Как я уже говорил, вырос я в рабочем районе, отец мой был сапожником. Я почувствовал собственную бедность лишь тогда, когда стал сравнивать себя с другими. Я на вас сейчас обрушиваю идею классовой дифференциации. Политики сказали бы, что я раздуваю огонь классовой вражды. Мы должны признаться честно: именно в этом вся и проблема. Классовая война идет сейчас, и наступающей стороной в этой войне являются богатые. На самом деле, эта война идет вот уже десять тысяч лет. Она обострилась в последние годы, хотя лидеры нашей страны отрицают само ее наличие. Оружием в этой войне являются символы, запускаемые средствами массовой информации: телевидением, киноиндустрией, журналами и интернетом. И вовлекаются в эту войну уже дети самого нежного возраста. Настоящей детской порнографией являются не те вебсайты, где показывается откровенный секс, а вебсайты фирмы Найк или кинозвезд Голливуда. Найк рекламирует обувь, а кинозвезды – свой стиль жизни. Это признак того, что богатые побеждают в классовой войне. В отделениях неотложной помощи мне приходится видеть тех, кто подверглись нападению с целью ограбления, а предметом вожделения грабителя были отнятые у жертвы кроссовки фирмы Найк.

Сутью классовой войны является то, что богатые вынуждают вас сравнивать себя с другими и ощущать собственную обделенность. Это их самое главное оружие. Если вы богаты, это необязательно означает, что вы владеете большим числом вещей. Но это значит, что вы можете завладеть ими, если захотите.

Наше общество во многих своих чертах воспроизводит стаю павианов в Африке. В каждой стае имеется альфа-самец, вожак, а ниже его находится иерархия других самцов. Альфа-самец питается лучшей пищей, выбирает лучших самок для своего гарема. Жизнь бета, гамма и еще ниже расположенных по иерархии самцов совсем другая. Они всегда настороже, потому что альфа-самец всегда может отобрать у них найденный ими лакомый кусок или отбить у них облюбованную ими самку. Они постоянно испытывают стресс. Мы знаем, что альфа-самцы здоровее, чем бета, гамма...-омега, что у них иная физиология, иная реакция на стресс, чем у самцов, расположенных ниже в иерархическом порядке.

Таким образом, что у павианов, что у людей, более низкое положение в социальной иерархии означает более сильный хронический стресс. Это приводит к более частой гипертонии, ослаблению контроля за уровнем глюкозы в крови, и как следствие, более частому развитию сахарного диабета, причем во все более раннем возрасте. Это приводит к аномальному распределению жира в организма с преимущественным отложением его в животе и на бедрах, к более раннему атеросклерозу коронарных артерий и, как следствие, более частым инфарктам у бедных. У тех, кто находится на нижнем уровне иерархии, ослаблена иммунная система. В результате у них чаще возникают тяжелые инфекционные заболевания и рак.

Таким образом, быть бедным в Америке означает то, что вы не сможете соревноваться с теми, кто богаче вас на равных. В целом, у вас меньше шансов преуспеть в учебе. Вы истратите свои последние деньги на покупку нескольких символов успеха, вроде кроссовок Найк, зато не сможете купить медицинскую страховку. Вы будете питаться преимущественно в заведениях фаст-фуд и покупать продукты в круглосуточных магазинах у бензоколонок.

И все это начинается тогда, когда вас еще и нет на свете, когда ваши родители только мечтают о том, чтобы вас заиметь. Классовое и социальное положение отражается на физиологии ваших родителей, а следовательно и на вашей физиологии и патофизиологии, начиная с зачатия. Основы здорового организма закладываются при зачатии и практически полностью формируются по достижении 2-летнего возраста.

Предположим, что вы работаете. С работой вы справляетесь хорошо. Работа сама по себе простая, неквалифицированная. Самое большее, на что вы можете надеяться, это скромный подарок от начальства на Рождество. И даже если начальство не имеет к вам никаких претензий, оно может уволить вас в случае ухудшения экономической ситуации. Скорее всего, вам придется работать на двух или трех работах, причем ни на одной у вас не будет пенсионного плана, медицинской страховки и прочих бенефитов. Алан Гринспен, директор Федерального Резервного Банка, говорил о том, что экономический бум 1990-х годов во многом состоялся благодаря высокой приспособляемости рынка рабочей силы. Что именно это значит? То, что низкооплачиваемых работников можно увольнять без всяких проблем. Возможно, это и хорошо для экономики в целом, когда у работников нет никаких гарантий будущего, но тем, кого увольняют, это не прибавляет здоровья.

В последние 30 лет многим людям в Америке стало жить гораздо хуже. Не только число бездомных увеличилось во много раз, но и бедность, какими бы критериями вы ее не измеряли, увеличилась многократно в этот период неслыханного процветания. Это произошло не только в Америке, но и везде в мире. Бедных стало намного больше, библейское пророчество о том, что нищих всегда при себе имеете, сбылось с лихвой. И все это происходит на фоне феноменального роста богатства.

Общества, в которых разрыв в доходах между различными слоями населения больше, менее здоровы, чем те общества, где такой разрыв меньше. Давайте проанализируем динамику показателя средней продолжительности жизни в Америке. 55 лет назад по этому показателю мы были одной из самых здоровых наций мира. Сегодня 25 стран опережают Америку по этому показателю. Подумать только, все прочие богатые страны здоровее нас, и даже некоторые бедные страны здоровее Америки. И это не единственный показатель, по которому мы уступаем другим странам. Это, практически любой показатель общественного здоровья. Да, мы сегодня в среднем живем дольше, чем 55 лет назад, но меньше, чем люди в 25 других странах, каждая из которых беднее Америки. У нас самая высокая детская смертность, самый высокий показатель бедности детей, самый высокий показатель беременности несовершеннолетних, самый высокий показатель смертности детей в результате умышленно нанесенных родителями и опекунами травм среди развитых стран. Ни по одному показателю, кроме расходов на здравоохранение, мы не превзошли другие развитые страны. Зато мы тратим на здравоохранение столько же, сколько весь остальной мир. Из каждого доллара, истраченного в мире на здравоохранение, 50 центов истрачено в США. И при всем том, наше население менее здорово, чем во всех других богатых странах. И не только потому, что живем мы в среднем меньше, чем в этих странах, но и по качественным показателям: таким как, частота беременности у несовершеннолетних, число насильственных смертей, число заключенных в тюрьмах. Четверть всех заключенных мира сидит в американских тюрьмах, что весьма красноречиво говорит о том, как у нас обстоят дела с преступностью, особенно с мелкой бытовой преступностью.

Что же привело к такому плачевному положению дел? Говоря упрощенно, причина в том, что мы поменяли правила дележки общественного пирога. 50 лет назад самый большой рост доходов наблюдался среди слоя, составлявшего беднейшие 20% населения. Сейчас же, как вам всем известно, только у богатых и супер-богатых происходит рост доходов, всем остальным приходится затягивать пояса.

Средний представитель мужской популяции Гарлема сегодня живет меньше, чем средний житель Бангладеш, одной из беднейших стран мира. Средний чернокожий житель американской столицы живет меньше среднего гражданина Ганы.

Если бы даже сегодня мы нашли радикальное средство лечения ишемической болезни сердца, от которой умирает почти половина американцев, то и тогда мы не стали бы самой здоровой нацией мира. А 55 лет тому назад мы такой нацией были. Проблема в том, что сегодня мы живем в условиях гораздо более сильного стресса, вызванного огромной пропастью между самыми богатыми и всеми прочими жителями этой страны. И когда мы покупаем одежду в магазине с символическим названием “GAP”, мы даже не отдаем себе отчета в том, что именно “GAP” есть главная проблема сегодняшней Америки.

Почему сильно поляризованное общество обречено быть менее здоровым, чем общество эгалитарное? Давайте рассмотрим две крайности: эгалитарное общество, где доходы всех более или менее уравнены, и общество, построенное по принципу иерархической пирамиды, где небольшое число сверхбогатых находится на верхушке. Каковы преобладающие эмоции в эгалитарном обществе? Вполне логично предположить, что таковыми будут дружелюбие, взаимовыручка, доверие, заботливость, бескорыстие, альтруизм. Ну а как обстоят дела в случае максимального расслоения доходов? Те, кто находятся наверху, обладают силой принуждения, заставляя нижестоящих выполнять волю верхушки. Остальные, в основном, смиряются с ролью, отведенной им в обществе, но чувствуют себя при этом униженными и стыдятся этого. Чувство стыда, являющееся неизбежным следствием отношений господства – подчинения, есть чувство нездоровое. Но в поляризованном обществе оно является доминирующим, и именно оно объясняет тот факт, что Америка лидирует по числу убийств. Примером эгалитарной страны может служить Коста-Рика. Хоть она и гораздо беднее США, но население ее здоровее. Другим примером может служить Канада, население которой намного здоровее, чем население США. Наконец, Куба, которую наше правительство вот уже 44 года душит экономическими санкциями, имеет показатели общественного здоровья, не уступающие таковым США.

Возьмем для рассмотрения самую здоровую нацию в мире – Японию. 55 лет назад, когда мы были одной из самых здоровых наций мира, то есть, сразу после второй мировой войны, Япония была относительно менее здоровой нацией, чем США сегодня. И именно США дали им рецепт того, как стать самой здоровой нацией в мире уже к 1978 году. Рецепт был прописан величайшим специалистом здравоохранения генералом Дугласом Макартуром. Лекарство включало в себя три компонента и регулярно вводилось пациенту в течение 5 лет с 1945 по 1950 год, когда Япония была оккупирована войсками США. Первым компонентом лекарства была демилитаризация. Японии было запрещено иметь армию. Вторым компонентом была демократизация: генерал Макартур лично сочинил для Японии конституцию, сделав ее парламентской демократией, введя всеобщее бесплатное и обязательное среднее образование, специально оговорил права профсоюзов и всеобщее право на культурную достойную жизнь. Третьим компонентом была децентрализация. Макартур покончил с системой, в которой 11 богатейших семейств (зайбатсу) владели корпорациями, контролировавшими всю экономику страны. Макартур установил потолок максимальной зарплаты в размере 4333 долларов США в год в ценах 1946 года. Для бывших боссов зайбатсу этот потолок равнялся 2600 долларам в год. Он также провел одну из самых успешных аграрных реформ в истории. Все это привело к разрушению экономической пирамиды и выравниванию игрового поля. Результатом явилось самое глубокое оздоровление нации в мировой истории.

Япония представляет собой очень любопытный пример в вопросах общественного здоровья. Например, японцы-мужчины курят больше, чем мужчины в большинстве других развитых стран. А живут они при этом в среднем дольше. Кажется, что в Японии можно позволить себе курить и избежать плохих последствий этой привычки. Разумеется, это не означает, что курение полезно для здоровья, но по сравнению с другими факторами, оно не столь уж и вредно. Вот в Америке, где разрыв в доходах гораздо больше, чем в Японии, курение действительно вредно. Поэтому я и говорю курильщикам, что лучше им было бы родиться в Японии. И вовсе не система здравоохранения делает Японию здоровее. Подушные расходы на здравоохранение в Японии не выше, чем в Америке, и качество медицинской помощи оставляет желать лучшего. Япония в целом - нация более альтруистическая.

Итак, что же случилось в Америке, из-за чего ее здоровье как нации ухудшилось?

Как я уже говорил, изменились правила дележки общественного пирога. Изменились правила налогообложения, правила бюджетных расходов, правила субсидирования различных групп населения. Вместо выравнивания игрового поля, богатым была предоставлена возможность увеличивать свое богатство сколь угодно много, а остальные пусть довольствуются тем, что осталось, и “радуются жизни”. Я не случайно сказал “радуются жизни”, ибо если вы зададите большинству американцев вопрос о том, устраивает ли их такое положение дел, то ответ будет утвердительным: конечно, богатые заслуживают того, чтобы становиться еще богаче, потому что они лучше и больше работают, и когда-нибудь я сам стану богатым, и хочу иметь все, что только душе мой будет угодно.

Нам сумели соблазнить мифом американской мечты, “из грязи в князи”, историями Горацио Алджера о том, что умение и труд все перетрут. На самом же деле американская мечта, леди и джентльмены, есть кошмар. Если рассмотреть все страны, в Америке наименьшее число людей действительно выбивается из грязи в князи в течение одного или двух поколений. Это показано в исследованиях многих экономистов.

А цена, которую мы платим за американскую мечту такова, что выше не бывает. А именно, мы умираем, раньше, чем могли бы, настолько раньше, что даже устранение сердечных заболеваний не сделало бы среднюю продолжительность жизни в Америки самой высокой в мире. Наш президент говорит о налоге на наследство как о “смертельном налоге”. На самом деле, такой налог продлил бы жизнь большинству американцев, поскольку он хотя бы до некоторой степени сократил пропасть между богатыми и бедными. Когда он сокращает налоги для самых богатых, он хотя бы должен найти смелость сказать, что это необходимая цена, которую приходится платить за привилегию жизни в самой богатой и могущественной стране мира: жить меньше, умирать раньше. Но богатые ему за это благодарны. Они даже не подозревают, что и их продолжительность жизни от этого сокращается. Если бы они не были настолько богаче других, они жили бы дольше и были бы здоровее.

Относительная бедность есть худшая форма бедности. Бедность измеряется не числом предметов, которым вы владеете, но сравнением ваших возможностей с возможностями других. Чем меньше разрыв между богатством и бедностью, тем сравнение выигрышней. Чем ровнее игровое поле, тем легче на нем играть. Подлинная справедливость заключается в том, что избегать ситуации, при которой одна часть общества несет все тяготы, не получая никаких благ.

Правильной постановкой вопроса будет: “как и когда именно дошли мы до жизни такой?” Началось это сразу после второй мировой войны. Это был нелегкий период истории. Многие погибли на войне, многие испытали лишения во время войны. Многие люди нуждались в помощи. Те из нас, кто жил тогда, помнят, что были специальные ссуды для ветеранов, льготные ссуды на покупку жилья, облегченный прием ветеранов в учебные заведения. Структура налогообложения тогда была совершенно иной. По сравнению с нынешней ситуацией, самые богатые тогда платили 90% всех налоговых поступлений, а не 35%, как это обстоит сегодня.

А налогообложение самых малодоходных семей так и осталось с тех пор на уровне 25%. Так что, сегодня богатые платят значительно меньшую часть налогов, чем они платили 55 лет назад. Значит, все остальные платят больше.

После войны наша индустрия процветала благодаря техническим новшествам и колоссальной работе по восстановлению Европы. Доходы индустрии были очень высокими, все были счастливы. Но к концу 1960-х – началу 1970-х доходы в промышленности уменьшились в результате конкуренции с промышленностью Японии и других стран Азии. В 1940 году корпорации платили 40% всех федеральных налогов, но с уменьшением доходов они сумели добиться снижения корпоративного налога, и в 1960 платили уже только 26% всех федеральных налогов. Но поскольку доходы корпораций по-прежнему оставались на низком уровне, они выторговали себе еще большие послабления и в 1990 году платили всего 13% всех федеральных налогов. Кроме того, они сумели добиться больших государственных субсидий, то есть деньги рядовых налогоплательщиков стали уходить в корпоративные закрома. Но и этого богатым было мало, им ведь всегда хочется всего сразу. В 2002 году корпорации заплатили только 7% всего федерального налога. Как сказал Грег Паласт, у нас имеет место быть наилучшая из всех возможных демократий, которые только можно купить, поэтому богатые корпорации и покупают себе налоговые льготы и государственные субсидии, покупая так называемую демократию.

Давайте еще посмотрим, сколько мы платим главам корпораций. В 1980 году их зарплата превосходила таковую у самого начинающего и низкооплачиваемого служащего корпорации в 40 раз. В 1999 году она уже превышала начальный оклад мелкого клерка в 476 раз, а в 2001 году в 100 самых крупных корпорациях – в 1000 раз ! Максимальный заработок президента корпорации в США сегодня составляет около 150 000 долларов в час, и он вырос на 10 000 долларов в час только за последний год (эта “зарплата” в 22 тыс. раз превышает минимальную в 7 долларов в час, получается, что, если высший менеджер получает за свои знания и ум, то он в 22 тысячи раз “умнее” рядового сотрудника и потому не человек, а высшее существо из другой галактики – ред.), даже при том, что дела корпорации идут из рук вон плохо, а ее акции потеряли 67% своей изначальной стоимости <font color=navy>(мне цифра заработка 150 000 долларов в час показалась невероятной и я попросил переводчика уточнить ее. Он ответил, что <a href= http://www.usatoday.com/money/companies/management/2003-03-31-ceopay2_x.htm> согласно сайту</a>средний доход высшего менеджерского звена 100 крупнейших компаний составляет $33, 000,000 в год, максимальный же доход в 150 тыс. долларов в час означает 6 миллионов в неделю или 312 миллионов в год. Что, кстати, в 2,5 раза меньше, чем рекорд главы компании Диснея. Правда речь идет не просто о зарплате, а о compensation, то есть зарплате плюс акции, бонусы и пр. – прим. редактора).</font> Как говорится, хорошая работенка, если сумеешь ее добыть, а ведь сумеешь, если очень постараться.

Ну а вот в Канаде соотношение зарплаты начинающего клерка к таковой президента компании составляет 1:20, в Японии, самой здоровой нации в мире, 1:11. Во время недавнего экономического спада, что сделали японские высшие менеджеры? Думаете, уволили сотрудников и подняли себе зарплаты? Нет, никого они не уволили, а вот свои зарплаты сократили. А наши боссы сократили 40,000 рабочих мест и самим себе выдали бонусы за повышение эффективности производства.

Если раньше корпорации платили 40% всех налогов, а теперь платят только 7%, откуда же берутся остальные деньги? С 1950-х годов средний класс платит все возрастающую долю налогов по сравнению с богатыми. И нынешнее снижение подоходного налога для богатых есть лишь один из примеров того.

Но доходы доходами, а вот что гораздо важнее, так это накопления. Разрыв в накоплениях выглядит еще неприличнее, чем разрыв в доходах. Самые богатые 10% населения владеют 80% всех накоплений. Самый богатый 1% населения владеет 40% всех накоплений. Нам с вами остается совсем мало. В самом деле, беднейшие 40% населения потеряли свои сбережения в период с 1983 по 1995 год. Сбережения – это подушка, на которой мы сидим. Большинству становится сидеть все жестче и неуютнее.

Для людей, живущих на заплату, жизнь становится все труднее. Как я уже говорил, субсидии на жилье сократились, в результате чего миллионы оказались на улице. Сократились и субсидии для школ, в результате успеваемость школьников снизилась по сравнению с другими странами. Мы сделали все, чтобы разорить семьи, проповедуя при этом семейные ценности. У нас самый высокий процент родителей-одиночек и детей, выросших в неполных семьях, среди всех развитых стран. В идеале, мать должна сидеть дома и воспитывать ребенка, а не работать на нескольких работах за минимальную плату и без всяких гарантий на будущее, как мы вынуждаем ее делать, заставляя ее бросать ребенка на произвол кого угодно.

Исследования, проведенные в Швеции, показывают насколько пагубно отражается на здоровье ребенка воспитание в неполной семье. Не только болеют они чаще и чаще попадают в больницы, но и умирают чаще, и проблемы с поведением у них возникают намного чаще. И это в Швеции, в стране с уровнем социальной поддержки даже невообразимой для США. Почему это происходит? По причине, о которой я уже говорил: потому, что залогом успешного развития ребенка является постоянное внимание и присутствие матери. Причины, по которым семьи распадаются, по большей части экономические и политические, и могут быть устранены. Но большинство из нас склонно считать это исключительно личной проблемой. Хотя в каждом конкретном случае это так и есть, но структура общества способствует тому, что семьи распадаются чаще.

В свое время, я был очень удивлен, узнав, что активность избирателей в нашей стране самая низкая по сравнению с другими демократическими странами. Бедные, как правило, не голосуют. А если они не голосуют, то зачем же проводить политику, которая им на пользу? Президент может ограничится защитой интересов тех, кто за него голосует, в первую очередь богатых. Отсюда и снижение налогов, и отмена налога на наследство, отсюда и государственные субсидии Энрону, Бектелу и Халибертону. Нужно, чтобы нас услышали, только тогда что-то может измениться!

Волновал ли когда-либо власть имущих факт политической пассивности рабочего класса, пытались ли они когда-либо привлечь беднейшие слои к более активному участию в политической жизни? Да упаси боже, они скорее застрелятся. Они не облегчат процедуру регистрации избирателей. Они не сделают день выборов нерабочим, как в большинстве других богатых и демократических стран. Они по-прежнему будут принимать законы, запрещающие голосовать тем, кто имел судимость. Богатые не столь глупы. Бедные же деморализованы, и привыкли считать, что их голос значения не имеет.

Я помню 1960-е, когда многие американские города были потрясены массовыми беспорядками, когда вовсю шли демонстрации против войны во Вьетнаме, когда движение за гражданские права чернокожих развернулось в полную силу: тогда на избирательные участки приходило гораздо больше людей. А лидеры свободного мира называли это кризисом демократии. Трехсторонняя комиссия даже выпустила книгу так и озаглавленную – “Кризис демократии”, в которой говорилось, что если люди и далее будут столь политически активны, кризис углубится еще больше. В книге перечислялись все проблемы связанные с избытком демократии. И вот тогда Трехсторонняя комиссия наметила пути по предотвращению этих избытков демократии, в результате явка к избирательным урнам резко сократилась, и кризис был ликвидирован.

Мы должны сказать решительное “нет” всяким поблажкам для богатых. Они свое получили сполна, и большего им не нужно, хотя всякий раз, когда я общаюсь с богатыми врачами, единственное, что я слышу от них, что им все еще мало, им не хватает.

Мы должны изменить мир, в котором мы живем, и который определяет наше здоровье. Нужно возродить “кризис демократии”. Америка не является обществом равных возможностей. Здесь считается, что некоторые люди рождены быть всадниками, а другие – тягловой скотиной. Для тех, кто чувствует ношу на спине, единственным способом избавиться от нее означает сбросить седоков и указать им место, которого они заслуживают. Седоков намного меньше, чем тех, кто их везет. Остается надеяться, что последние сумеют организоваться для совместных действий и сумеют поправить здоровье всей нации.

Махатма Ганди сказал однажды: “Вначале они вас не замечают; потом они над вами смеются; потом они с вами борются; а потом вы берете верх”. А Мартин Лютер Кинг сказал так: “Подлинное сострадание состоит не в том, чтобы кинуть нищему монету; оно состоит в осознании того, что система, порождающая нищих, нуждается в перестройке”.

Я говорил о генерале Макартуре как о величайшем специалисте здравоохранения. Те из вас, кто может применить его рецепт, пусть запомнят три его составляющие: демилитаризация, демократизация, децентрализация. С Уолмартом придется покончить. Мы можем сами принять то лекарство, которое мы прописали Японии, или попросить японцев, чтобы они нам его влили силой.