МЕСТЕЧКОВЫЙ КУЛЬТУРТРЕГЕР

В защиту Галича

8 февраля 2005 года нашу станцию “Надежда” вновь поразил недуг. Частенько на нее наседают разные напасти. Как-то насели на слушателей двое, можно сказать, проходимцев от политологической журналистики. Слава Богу, после статьи "Радиоцикады" отвалились.

А 8 февраля в своем цикле “Знаменитые евреи” слушателей ошеломил некто Наум Боклер. Я, как правило, никогда не слушаю такие передачи – не по моему профилю. Ибо эти передачи являются в высшей степени ограниченными, убого-местечковыми, сеющими высокомерие и даже расизм, исполненными к тому же неприятно звучащими (не “фоногеничными”) голосами с массой речевых ошибок, нелепым акцентом, неправильными ударениями, кашлем, отхракиванием и сморканием прямо в трубку (как будто трудно в это время отвести трубку подальше и прикрыть ее ладонью) и прочими прелестями болезнотворных пикейных жилетов. Это очень хорошо, что инвазия пока не передается через эфир.

Но эту передачу я случайно застал в самом начале, а потом уж сжавшись в комок, дослушал до конца. Потому что речь в ней шла об Александре Аркадьевиче Галиче. О том Галиче, которого я хорошо знал, много с ним общался, записал почти все его песни у себя дома, ездил с ним на мотоцикле и машине, бывал у него и дома, и в Болшево, и на даче в Серебряном Бору, и Минске, где он неделями жил во временно пустующей квартире у моего друга Альберта Шкляра в Боровлянах (это под Минском). Переговорил и обсудил за многие годы с Александром Аркадьевичем множество самых разных тем и проблем. И потому не мог я остаться равнодушным к тому, что и как рассказывают о моем старшем друге.

В передаче не было ни одной его песни и почти не одной цитаты из его песен (была одна из двух строф и то, лучше бы не было, настолько все это звучало плоско, не артистично и убого).

Передача состояла из зачтения биографии А. Галича. При этом в самой этой “биографии” содержалось большое количество ошибок. Если бы передача была построена как анализ его поэтики, драматургии его песен, его философии, то отдельные фактические ошибки в биографии были бы извинительны. Но когда в центре внимания стоит именно биография, то нет. В Интернете полно сайтов с биографией Галича и уж, казалось бы, легко можно было зачитать одну из них. А еще лучше – взять несколько и сделать по ним обзор, выбрав самое интересное.

Начну с того, что Боклер сообщил слушателям, будто после выступления Галича на слете бардов в клубе “Под интегралом” (Новосибирский академгородок) в марте 1968 года Александр Гинзбург “подвергся таким жутким преследованиям, что вынужден был принять вот этот псевдоним – Галич”.

Тут все неверно – и ведь это не мелочь. Свою литературную жизнь молодой Саша Гинзбург почти сразу же начал с этим именем. Напомню здесь, что псевдоним этот составлен по первым слогам его полного имени Гинзбург Александр АркадьевИЧ. Но к тому же это девичья фамилия его бабушки и древний русский город. И еще - у Александра Сергеевича Пушкина был учитель словесности Галич.

Самые первые его произведения еще не были подписаны именем Галич. Тогда он еще только примеривался к литературному имени и использовал псевдоним Гай. Первыми его опытами в драматургии были послевоенная пьеса "Улица мальчиков" (1946), и пьеса "Походный марш" (первоначальное название- "Похоронный марш, или За час до рассвета", 1945-1946). Но поставлены они были позже ("Походный марш" в 1957 г.) уже под именем Галич. Это та самая пьеса, в которой прозвучала песня "До свиданья, мама, не горюй", которую тогда часто передавали по радио. Она стала одной из самых популярных песен того времени. Думаю, ее и сейчас помнят:

До свидания, мама, не горюй -
На прощанье сына поцелуй!
До свиданья, мама, не горюй, не грусти -
Пожелай нам доброго пути!...

Почему так долго не ставили этот “Походный марш”? Ну, во-первых, из-за ее первичного названия - "Похоронный марш”. Что за название в веселое сталинское время, когда жизнь становилась все веселее и веселее. Во-вторых, как сообщает дочь Галича Алена, Пьеса была принята к постановке в Московском камерном театре. Но вскоре постановку запретили. Причиной стал донос назначенного политкомиссаром в Камерный театр драматурга В.Вишняковского”.

Зато первая же пьеса, принятая и чрезвычайно успешно пошедшая в театрах страны комедия "Вас вызывает Таймыр" (1948) была подписана сразу именем Галич. Она принесла ему имя одного из лучших драматургов и приличный материальный достаток. На нее наехала газета “Правда”, притом сейчас даже трудно понять – за что. Типичная легкая комедия положений с разной путаницей – во французском стиле.

Официальная биография сообщает:

“В начале 50-х Галич был уже преуспевающим драматургом, автором нескольких пьес, которые с огромным успехом шли во многих театрах страны. Среди них "За час до рассвета", "Пароход зовут "Орленок", "Много ли человеку надо" и др. В 1954 году фильм "Верные друзья", снятый по сценарию Галича (и его постоянного соавтора К. Исаева), занял в прокате 7-е место, собрав 30,9 млн. зрителей”.

После фильма по сценарию Галича "Верные друзья" (1954 г.) в котором играли лучшие актеры Борис Чирков, Василий Меркурьев, Андрей Борисов, Алексей Грибов, Михаил Пуговкин, снимал его в дальнейшем один из лучших режиссеров страны – Михаил Калатозов. Музыка песен- Хренникова, слова Матусовского. Эти имена известны и сейчас.

В 1955 году Галича принимают в Союз писателей СССР, а в 1958 году - в Союз кинематографистов.

Вообще, Галич был очень плодовит, почти как его тезка Дюма-отец. Он тогда, еще до приема в Союз писателей, кроме сценария “Верные друзья” написал пьесы “Ходоки” (1951), и “Под счастливой звездой” (1954). Еще раньше им написана пьеса “Матросская тишина” (Галич начал писать ее в 1945, вносил много правок, завершил в 1956 г.), которая так и не была принята чиновниками от Минкультуры по наущению некоей дамы-инструктора ЦК. История того, как проходила приемка спектакля основа автобиографической повести Галича (отличная проза!) "Генеральная репетиция" (завершена в мае 1973 г.).

Еще в пятидесятые годы Александр Галич начал писать сценарии для мультипликационных фильмов. Это “Упрямое тесто”, Мальчик из Неаполя”, “Русалочка”.

Все годы до вынужденной эмиграции он писал очень много. Это помимо своих знаменитых песен. Он написал огромное число сценариев, из которых я бы отметил “Дайте жалобную книгу” (реж. Эльдар Рязанов), “Государственный преступник”, “Третья молодость” (о Мариусе Петипа), Пароход зовется “Орленок”, “Будни и праздники”, “Много ли человеку надо” (первая постановка Юрия Любимова), “Положение обязывает” (“Москва слезам не верит”), “На семи ветрах” (снята Станиславом Ростоцким – тем, который “А зори здесь тихие”), Бегущая по волнам”, “В степи”, “Сердце бьется вновь”, “Пестрый чемоданчик” (для Белорусьфильма, не закончен), “Федор Шаляпин” (реж. Марк Донской, фильм остановлен производством после исключения Галича из творческих союзов, сценарий – 600 стр. хотело купить итальянское телевидение, но Галич уже не имел к нему доступа. В 1999 году этот сценарий был опубликован во втором томе “Александр Галич. Сочинение в двух томах, Озон, 1999 ).

Все эти свершения происходят именно под именем Галича, а никак не Гинзбурга.

Да что говорить, вот статья из “Краткой литературной энциклопедии” в 9-ти томах, изданной в 1962 г.:

"Галич, Александр Аркадьевич (р. 19.X.1918, Екатеринослав) - рус. сов. драматург. Автор пьес "Улица мальчиков" (1946), "Вас вызывает Таймыр" (в соавт. с К. Исаевым, 1948), "Пути, которые мы выбираем" (1954, др. название "Под счастливой звездой"), "Походный марш" ("За час до рассвета", 1957), "Пароход зовут "Орленок" (1958) и др. Г. написал также сценарии кинофильмов "Верные друзья" и др. Комедиям Г. свойственны романтич. приподнятость, лиризм, юмор. Г. - автор популярных песен о молодежи".

А вот это – из “Театральной энциклопедии”:

“Центральная тема творчества Галича – романтика борьбы и созидательного труда советской молодежи”.

Преследовали ли Галича в те благополучные для него времена? Ни в коем разе.

Не рекомендовать пьесу к постановке – это еще не преследование. Равно как и помещение разносных рецензий. Их и сейчас хватает. Кстати сказать, у “Матросской тишины” оставался регистрационный номер Главлита стояла печать (“гайка”) и если бы какой-нибудь режиссер рискнул не обратить внимание на устные рекомендации (даже письменных не было) каких-то негласных советчиков, то и вполне можно было бы ее поставить. Времена–то были оттепельные, после ХХ съезда с его разоблачением культа Сталина, можно сказать, вегетарианские (1957-1958). Но – никто не рискнул. Не пошла и еще одна пьеса Галича – “Август”. Это не мешало быть ему чрезвычайно преуспевающим драматургом.

Более того, он стал “выездным” – высшая степень доверия и своего рода награда. Весной 1960 года от Союза кинематографистов он посещает с делегацией Швецию и Норвегию. Когда пишет сценарий “Третья молодость” о Мариусе Петипа, в середине 60-х год живет в Париже.

Не было преследований и после скандального (с точки зрения власти) выступления Галича в клубе “Под Интегралом” в Новосибирском Академгородке в марте 1968 г.. Ни в какое КГБ, вопреки выдумкам Боклера, Галича тогда не вызывали. И даже петь ему не запрещали. И это – после того, как он спел на том бардовском фестивале такие “подрывные” песни, как “Баллада о прибавочной стоимости”, “Мы похоронены где-то под Нарвой”, или “Памяти Пастернака” ( Боклер упорно делал ударение в имени на последнем слоге). Двухтысячный зал встал, и после минуты молчания разразился овацией. На самом фестивале Галич получил высшую награду - серебряную копию пера Пушкина, почетную грамоту Сибирского отделения Академии наук СССР, в которой написано: "Мы восхищаемся не только Вашим талантом, но и Вашим мужеством".

Да, в газете “Вечерний Новосибирск”, от 18 апреля 1968, спустя месяц после фестиваля появилась разносная статья некоего безногого Николая Мейсака, члена Союза журналистов СССР под боевым названием “ПЕСНЯ - ЭТО ОРУЖИЕ”.

Были там такие слова:

“Галич, кривляясь, издевается над самыми святыми нашими понятиями, А в зале... пусть редкие, но - аплодисменты. Вот ведь до чего доводит потеря чувства гражданственности! Да разве можно вот эдак - о своей родной стране, которая поит тебя и кормит, защищает от врагов и дает тебе крылья? Это же Родина, товарищи! Новая песня. И опять - исповедь омерзительного типа с моралью предателя, который готов изменять не только жене, не только своей чести коммуниста, но умело обманывает людей. На первый взгляд, Галич высмеивает подлеца. Но вслушайтесь в его интонации, в словарь его песни, которая как бы в издевку названа "Красным треугольником" (подлец, его жена - "начальница в ВЦСПС" и его "падла", которую он водил по ресторанам). И опять вместо того, чтобы освистать своего "героя". Галич делает его победителем. Она выпила "дюрсо", а я "перцовую" За советскую семью, образцовую! Да, это, разумеется, нелепость: обсуждать личные отношения супругов на собрании. Но Галич - не об этом. Своим "букетом" таких песенок он как бы говорит молодежи: смотрите-ка, вот они какие, коммунисты. И следующим "номером" подводит молодых слушателей к определенной морали. Как бы в насмешку, он объявляет песню "Закон природы". Некий "тамбурмажор" выводит по приказу короля свой взвод в ночной дозор. Командир взвода "в бою труслив, как заяц, но зато какой красавец". (У Галича это идеал мужчины?!) Взвод идет по мосту. И так как солдаты шагают в ногу, мост, по законам механики, обрушивается. И поучает, тренькая на гитаре, "бард" Галич: "А поверьте, ей же Богу, Если все шагают в ногу, Мост об-ру-ши-ва-ет-ся!.."

Пусть каждый шагает, как хочет - это уже программа, которую предлагают молодым и, увы, идейно беспомощным людям. Смотреть на войну в кино легко и безопасно. В 1941-м вместе с друзьями-сибиряками я оборонял Москву. Вся страна защищала свою столицу! Вся Москва вышла на хмурые подмосковные поля, на московские улицы ставить противотанковые заграждения. Даже дети дежурили на крышах домов, охраняя город от немецких зажигательных бомб. Все шагали в ногу! Весь народ! И если б весь народ не шел в ногу, создавая в трудные годы пятилеток мощную индустрию, растя свою армию, вряд ли смогли бы мы выдержать единоборство с дьявольской силищей фашизма. И вряд ли Галич распевал бы сегодня свои подленькие песенки. Ведь одной из стратегических целей Гитлера было уничтожение советской интеллигенции.

Глубоко роет "бард", предлагая в шутовском камуфляже этакую линию поведения. Мне, солдату Великой Отечественной, хочется особо резко сказать о песне Галича "Ошибка". Мне стыдно за людей, аплодировавших "барду", и за эту песню. Ведь это издевательство над памятью погибших! "Где-то под Нарвой" мертвые солдаты слышат трубу и голос: "А ну подымайтесь, такие-сякие, такие-сякие!" Здесь подло все: и вот это обращение к мертвым "такие-сякие" (это, конечно же, приказ командира!) и вот эти строки: "Где полегла в сорок третьем пехота Без толку, зазря, Там по пороше гуляет охота, Трубят егеря...".
Какой стратег нашелся через 25 лет! Легко быть стратегом на сцене, зная, что в тебя никто не запустит даже единственным тухлым яйцом (у нас не принят такой метод оценки выступлений некоторых ораторов и артистов). Галич клевещет на мертвых, а молодые люди в великолепном Доме ученых аплодируют. Чему аплодируете, ребята и девушки? Тому, что четверть века назад погибли отцы, если не ваши, то чьи-то другие? Он же подло врет, этот "бард"! ... Галичу надо посеять в молодых душах сомнение: "они погибли зря, ими командовали бездарные офицеры и генералы". В переводе это означает: "На кой черт стрелять, ребята! На кой черт идти в атаку? Все равно - напрасно! Бросай оружие!" Вот как оборачивается эта песенка! Не случайно "бард" избрал молодежную аудиторию: он понимает - спой он это перед ветеранами войны, они б ему кое-что сказали”.

Ветераны Галичу ничего не сказали. Лишь в мае 1968 года секретариат правления московской писательской организации предупредил Галича о необходимости более тщательно выбирать репертуар перед публичными выступлениями. Запрета выступать не последовало. Впрочем, насколько я знаю, больше публичных выступлений в залах также не было. Зато началась нескончаемая серия выступлений в частных домах. А там – магнитофоны. И – цепная реакция размножения пленок, разлетавшихся по всей стране. “Есть магнитофон системы “Яуза” – вот и все, и этого достаточно”.

Многие песни его делались все более жесткими. Как раз после вынесения ему предупреждения секретариатом он написал (“Без названия”, но мы всегда называли “Я – судья”), и “Петербургский романс - сразу же после введения советских войск в Чехословакию. Это было как раз то время, когда мы познакомились и он исполнил все эти песни у меня дома, причем Петербургский романс” - впервые.

Как звучало это тогда! Не передать.

Ах, как быстро, несусветимы
Дни пошли нам виски седить...
"Не судите, да не судимы..."
Так, вот, значит, и не судить?!
Так, вот, значит и спать спокойно,
Опускать пятаки в метро?!
А судить да рядить - на кой нам?!
"Нас не трогай, и мы не тро..."
Нет! Презренна по самой сути
Эта формула бытия! Те, кто выбраны, те и судьи?!
Я не выбран.
Но я судья!

Или вот это (“Петербургский романс”): И все так же, не проще,
Век наш пробует нас -
Можешь выйти на площадь,
Смеешь выйти на площадь,
В тот назначенный час?!
Где стоят по квадрату
В ожиданье полки -
От Синода к Сенату,
Как четыре строки?!

Но вернемся, так сказать, к докладчику. Косноязычно порассказав ужасы про то, как угнетали и преследовали Галича всю его жизнь, господин Боклер вдруг заявил, что Галич был лауреатом Сталинской премии. Вот уж нет. И близко не был. Самая его известная награда – это грамота от КГБ за фильм "Государственный преступник" (реж. Николай Розанцев) - о поимке органами КГБ опасного преступника, повинного в гибели сотен людей в годы Великой Отечественной войны. Но такую грамоту получил весь творческий коллектив фильма.

Вообще, давно вырисовалась схема рассказов о “знаменитых евреях”. Сначала живописуют черными мазками, как талантливого еврея (его этничность все время назойливо подчеркивается, как будто именно она есть источник таланта)преследовали и мордовали. Исключительно за 5-й пункт. А потом, ничтоже сумняшеся, вдруг сообщают об успехах, наградах и триумфах именно там, где его всю жизнь мучили и издевались. О ком бы речь не шла, именно только этот мотив всегда и поется. Так было с министром танковой промышленности и директором “Танкограда” Зальцманом. Так говорят о музыкантах – Ойстрахе, Гилельсе, Когане. О военных вроде генерала Драгунского. О шахматистах Ботвиннике, Тале, Лилиентале. Об ученых вроде Харитона или Зельдовича. Да, Ландау сидел год. Но потом был на вершине советской науки. А Николай Вавилов умер голодной смертью в тюрьме. Ни тот, ни другой не отбирались сталинщиной по национальному признаку.

То же здесь и с Галичем. Всю передачу рассказывать, как его преследовали и терзали, а потом как ни в чем не бывало сообщить о его Сталинской премии. В то время как его совсем не преследовали (до исключения из Союзов), но и Сталинской премии тоже не давали.

О том, что он был очень преуспевающим и довольным жизнью советским драматургом он нам говорил в первую же встречу через день после ввода войск в Чехословакию 22 августа 1968 г.. Вот его слова, оставшиеся на моей пленке (я уже приводил их в другой статье):

“Ну, Галич, - человек отпетый. Я к пятидесяти годам уже все видел, имел все, что положено человеку моего круга, был выездным. Одним словом, был благополучным советским холуем (здесь мы вздрогнули - все таки одно дело общеполитические фрондерские разговоры, а другое - такие термины, как "советский холуй" - В.Л.). Но постепенно я все сильнее чувствовал - так жить больше не могу. Внутри что-то зрело, требовало выхода наружу. И я решил - настало мое время говорить правду. У вас есть гитара? Только что написал песню. Был в Дубне и под впечатлением о такой великодушной интернациональной помощи сочинил. Никакого отношения к нашему времени, девятнадцатый век. Так что, пардон, первое исполнение”. (это был его “Петербургский романс – “Можешь выйти на площадь”).

Не стоит преувеличивать гонений на известных ученых и деятелей искусства, даже если они носили фамилии не Иванов. На простого русского крестьянина, которого объявляли кулаком или подкулачником, было в тысячи раз больше гонений.

Многие ученые никогда не подыгрывают таким подставам доброхотов, которые хотели бы сделать из них мучеников этнического происхождения.

Вот недавние слова академика, лауреата Нобелевской премии Виталия Гинзбурга:

“Когда был первый свободный — не по путевкам — набор в МГУ 1933 года, я по конкурсу не прошел. Причиной тому была моя плохая подготовка, а никакой не антисемитизм”.

Г. Боклер подавал Галича еще и как жертву хитрого попа-выкреста Александра Меня. Мол, используя подавленное состояние Галича после его исключения из Союзов писателей и кинематографистов (кстати сказать, дав неверные даты) этот поп охмурил Галича, как ксендзы Козлевича, и втянул его в глубоко чуждую ему веру (летом 1972 г.).

Галич всегда и много раз называл себя русским поэтом. Не еврейским. Не идишистским. Вот место из его автобиографической повести “Генеральная репетиция”:

“Сегодня я собираюсь в дорогу - в дальнюю дорогу, трудную, извечно и изначально - горестную дорогу изгнания. Я уезжаю из Советского Союза, но не из России! Как бы напыщенно ни звучали эти слова - и даже пускай в разные годы многие повторяли их до меня, - но моя Россия остается со мной! У моей России вывороченные негритянские губы, синие ногти и курчавые волосы - и от этой России меня отлучить нельзя, никакая сила не может заставить меня с нею расстаться, ибо родина для меня - это не географическое понятие, родина для меня - это и старая казачья колыбельная песня, которой убаюкивала меня моя еврейская мама, это прекрасные лица русских женщин - молодых и старых, это их руки, не ведающие усталости, - руки хирургов и подсобных работниц, это запахи - хвои, дыма, воды, снега, это бессмертные слова:

Редеет облаков летучая гряда!
Звезда вечерняя, печальная звезда
Твой луч осеребрил уснувшие долины,
И дремлющий залив, И спящих гор вершины...

И нельзя отлучить меня от России, у которой угрюмое мальчишеское лицо и прекрасные - печальные и нежные - глаза говорят, что предки этого мальчика были выходцами из Шотландии, а сейчас он лежит - убитый - и накрытый шинелькой - у подножия горы Машук, и неистовая гроза раскатывается над ним, и до самых своих последних дней я буду слышать его внезапный, уже смертный - уже оттуда - вздох. Кто, где, когда может лишить меня этой России?! В ней, в моей России, намешаны тысячи кровей, тысячи страстей - веками - терзали ее душу, она била в набаты, грешила и каялась, пускала "красного петуха" и покорно молчала - но всегда, в минуты крайней крайности, когда казалось, что все уже кончено, все погибло, все катится в тартарары, спасения нет и быть не может, искала - и находила - спасение в Вере! Меня - русского поэта, - "пятым пунктом" - отлучить от этой России нельзя!”.

Никогда в наших многочисленных разговорах Галич никак не подчеркивал свою этничность, вообще ничего не говорил о национальной принадлежности своей или своих коллег. Один раз только, в предуведомлении к "Песне написанной по ошибке" (это когда он думал, что Израиль погиб в войне 1967 года, позже она была названа "Реквием по неубитым"), Александр Аркадьевич как бы извинясь, сказал:"Не подумайте что я такой уж сионист, просто жаль было - маленькая страна, маленький народ, на них навалилась огромная сила, советскаяя пресса подавала так, что уже все, конец, у меня сели батарейки, слушать ничего не мог, вот и написал...". Сидящий у нас в гостях философ Лев Борисович Баженов пошутил: "Написали сионистско-антисемитскую песню". - Именно,- откликнулся Галич. И - запел

Шесть миллионов убитых!
А надо бы ровно десять!
Любителей круглого счета
Должна порадовать весть,
Что жалкий этот остаток
Сжечь, расстрелять, повесить
Вовсе не так уж трудно,
И опыт, к тому же есть!
.....
Так что же тебе неймется,
Красавчик, фашистский выкормыш,
Увенчанный нашим орденом
И Золотой Звездой?!

А вот его слова, сказанные по поводу православия, в интервью Рару и Азову – корреспондентам Посева” в июне 1974 г. (см. “Посев” 8 1974):

-- Существует ли тяга к Церкви среди молодого поколения?

-- Безусловно. Многие молодые люди начинают понимать, что без религии, без православия, заложившего основы какого-то нравственного идеала русского…., без Церкви, без религиозного воспитания, без религиозных знаний, любые попытки “просто” повторить традиции совершенно бесполезны и бессмысленны.

Г. Боклер, фактически, взялся за передачу о Галиче, не прочтя и сотой доли имеющихся даже в сети материалов. Наверное, взял какую-то одну маловразумительную статейку и пересказал ее своими словами, добавив к ее ошибкам свои домыслы. Но ведь есть несколько очень хорошо известных стихов Галича, в которых он пишет и о себе, и о православии. Более того, за всю часовую передачу лишь один раз Боклер процитировал четверостишие из стихотворения “Когда я вернусь”, а в этом стихотворении есть такие строфы:

Когда я вернусь,
Я пойду в тот единственный дом,
Где с куполом синим не властно соперничать небо,
И ладана запах, как запах приютского хлеба,
Ударит в меня и заплещется в сердце моем
- Когда я вернусь.
О, когда я вернусь!

Известно ли Боклеру, что это за “единственный дом, где с куполом синим не властно соперничать небо”? Уверен – нет. Это – небольшая деревянная церковь в Тарасовке, в которой служил тогда о. Александр (Мень). Потом уже он перевелся в храм в Новой Деревне. И вот в этом своем предотъездном стихотворении, своего рода духовном завещании, Галич пишет, что когда вернется, первым делом он войдет в тот единственный дом.

Я уж не говорю об огромном количестве не столь принципиальных ошибок. Например, Боклер говорил, что драматург Арбузов голосовал против исключения Галича (не в 1972 году, а 29 декабря 1971). Ничего подобного. Арбузов резко выступил против Галича, назвал его мародером, поскольку тот не сидел, а пишет песни от имени сидевшего (“Облака плывут в Абакан). Правда, при голосовании воздержался (вместе с поэтессой Агнией Барто, Валентином Катаевым, прозаиком Рекемчуком – они предлагали строгий выговор, но при повторном голосовании после внушения и они проголосовали против).

Далее, Боклер говорил, что Алену Архангельскую (Галич) вызывали в КГБ и там ознакомили с досье на отца, а также сообщили ей все клички и подлинные имена “доброжелателей”, писавших на Галича доносы.

Все – не так. И даже не зная деталей, легко можно было бы догадаться, что никогда ни КГБ, ни вообще любые иные спецслужбы не раскрывают имен своих информантов. Это исключено. Реально же было так, что в самом начале 90-х годов (теперь уже прошлого века), ради демонстрации полной перестройки и открытости, КГБ объявил, что всякий желающий может ознакомиться со своим досье (или на своих близких). Я, например, тогда тоже ходил и листал досье на себя. Даже выписки делал. Точно также пошла Алена. Видела там клички доносчиков (вроде Гвоздь, Хромоножка, Фотограф), сам Галич проходил как “Гитарист”. Но, разумеется, никаких подлинных имен.

Вопреки Боклеру, никогда КГБ не снаряжал гонца к Галичу в Париж с разрешением вернуться, если тот начнет поносить Запад. Фильм “Беженцы ХХ века” снял режиссер Рафаил Гольдинг, а не Галич. Там был его сценарий. Режиссер Евгений Гинзбург – не брат (и даже вообще не родственник Галича) и никогда не возглавлял некую кампанию по дележке гонораров барда. Этим занимался действительно младший брат Галича, Валерий Аркадьевич Гинзбург, не режиссер, а оператор студии им. Горького.

И вообще, с таким культурным багажом не стоило бы браться за темы, связанные с искусством. К примеру, Боклер выдал такой перл: русские, сказал он, носят в основном еврейские имена вроде Ивана да Матвея. Исконно русских имен мало – это, по Боклеру, Олег, Ольга, Игорь. Эти имена – как раз ассимилированные скандинавские, пришедшие вместе с варягами. А Иван – ветхозаветное Иоанн, давно стало русским. У евреев нет в традиционных именах ни Ивана, ни даже Иоанна, ни Матфея. Иногда встречается ставшим русским именем Матвей. Равно как нет Джона, Жана и Яна.

Завершу словами из передачи “У микрофона Галич” от 2 мая 1976 г. ( в цикле передач радио “Свобода”).

ИЗ ЦИКЛА "БЛАГОДАРЕНИЕ" - О поэзии

Однажды в поезде, во время своих бесчисленных поездок, в ночном поезде я задал себе вопрос: а как нам, людям, живущим в невольном, в добровольном, а иногда не совсем добровольном изгнании, как нам относиться к той стране, где мы родились? И я подумал: с благодарностью. С благодарностью, потому что власть и Россия - это не одно и то же. Советская Россия - это просто бессмысленное сочетание слов. Мы родились в России, которая дала нам прекраснейший язык, которая подарила нам великолепные, удивительные мелодии, которая дала нам великих мудрецов, писателей, страстотерпцев. Мы должны быть благодарны своей стране, своей родине за воздух, за ее прекрасную природу, за ее прекрасный человеческий облик, удивительный человеческий облик... Мы, те, которые крестились уже в сознательном возрасте, не можем не быть благодарны России и за этот святой день. Мы помним ее, мы стремимся к ней, мы любим ее и мы благодарны ей. И это власть заставила нас уйти в изгнание, а не Россия, не родина, не та страна, которая живет у нас в сердце.

И еще – последние слова, которые перед отъездом он говорил нам – своим молодым друзьям (а не в “интервью”, как ошибочно пишет Шаталов):

- В отличие от некоторых моих соотечественников, которые считают, что я уезжаю, я ведь, в сущности, не уезжаю. Меня выгоняют. Это нужно абсолютно точно понимать. Добровольность этого отъезда - номинальна. Она фиктивная добровольность. Она, по существу, вынужденная. Но все равно эта земля, на которой я родился. Это мир, который я люблю больше всего на свете. Это даже посадский, слободской мир, который я ненавижу лютой ненавистью, который все-таки мой мир, потому что я могу с ним разговаривать на одном языке. Это все равно то небо, тот клочок неба, большого неба, которое накрывает всю землю, но это тот клочок неба, который - мой клочок. И поэтому единственная моя мечта, надежда, вера, счастье и удовлетворение, что я все время буду возвращаться на эту землю. А уж мертвый я вернусь на нее наверняка.

********

Статьи о Галиче в альманахе “Лебедь”

http://www.lebed.com/1997/art349.htm Валерий Лебедев. Блажен муж, не идущий на собрание нечестивых (к 20-летию со дня смерти А.Галича)

http://www.lebed.com/1997/art362.htm Валерий Лебедев. "ПОСМЕРТНАЯ ЖИЗНЬ И ПРИКЛЮЧЕНИЯ ГАЛИЧА"

http://www.lebed.com/1997/art363.htm Документы о восстановлении Галича в Союзах писателей и кинематографистах

http://www.lebed.com/1998/art724.htm Валерий Лебедев. Вы слышите благовест, Александр Аркадьевич? (К 80-летию со дня рождения А. Галича)

http://www.lebed.com/1997/art350.htm Дмитрий Монгайт. Галич -шахматист.

www.lebed.com/2001/art2741.htm Григорий Свирский. Мой Галич

www.lebed.com/2004/art3652.htm Валерий Лебедев. РЯДОМ С ГАЛИЧЕМ

Приведу еще два адреса сайтов о Галиче и его творчестве.

www.bard.ru/Galich

http://www.galichclub.narod.ru/