К 100-ЛЕТИЮ БИЛЛИ ШИРЗА

Обыватель NJ USA - Friday, May 13, 2005 at 23:35:43 (MSD)

Фейерверк был всамделишный до последней детали – вставали вполнеба букеты огненных подсолнухов, их перечёркивали тонкие серебряные стрелы, взрываясь на излёте и опутывая черноту неба неоновой сине-зелёной паутиной, розовые медузы тянули к земле блёскучие щупальца; наступала пауза, её вспарывал сухой треск разрываемой материи, и где-то совсем вверху, высоко-высоко, так что приходилось задирать голову, распускались сады Семирамиды, замирали на томительную секунду и опадали каскадами колючих сверкающих иголок, отражаясь в зеркально застывшей воде Женевского озера.
Под конец с двух сторон взлетели ослепительно белые шутихи и, отчаянно вращаясь, выписали на весь горизонт – “9 Мая, 2055. С днём рожденья, Билли!!!”

Выдавало отсутствие запахов.

Дуэт Боб Дилан – Жанна Бичевская затянул: “Happy birthday to you...”

Билли окончательно проснулся и подумал, поморщившись, что надо бы сменить Бэрримору блок английского юмора на нормальный, среднеевропейский, сделать upgrade программе сенсорной индукции, и вообще, по-хорошему, пора завести привычку блокировать ему на время сна мыследоступ.
Он спустил ноги и сунул их в ночные туфли голубой замши. Скрипнул имплант правого колена, – как-никак модель первого поколения, ещё тефлоновая, хочешь – не хочешь, а будь любезен, каждые пять лет на техобслуживание. Чуть поднывала печень: фильтры после вчерашнего настоящего, не синтезированного, присланного приятелем из Америки бурбона придётся менять досрочно...

– “С добрым утром, хозяин”.
Билли уловил в интонации Бэрримора укоризну и его накрыла волна легкого смущения.
Ладно, Бэрри, – подумал он, – в честь моего дня рождения сделай себе download терабайт на пять и спиши с моего account’а”.
– “Премного благодарствуйте подумал ему в ответ Бэрримор, и, пока Билли зажмурившись подставлял в ванной тело контрастным ионным волнам, погнал по сетчатке правого глаза сегодняшний to do list, а на левый выдал список вечерних гостей.

Из ванной Билли вышел с чувством невесть откуда взявшейся досады.
– “эй, Бэрри, – подумал он, – поройся-ка в storage, посмотри, что это за воспоминание просится, но никак никак не всплывает?”
Бэрримор взял двухсекундную паузу, потом удовлетворённо хмыкнул и ответил:
– “запись № 18 от 10 мая 2005 г., начало 12:34 пополудни, продолжительность 48 минут, ланч с профессором Иштваном Маттенлокком в Café Mozart. Ели почки-сотэ, пили, по настоянию профессора, кьянти. Прикажете прокрутить?”
все 48 минут?! Не валяй дурака, Бэрри, давай только то, что по ассоциации зацепилось”.

На этот раз Бэрримор замолчал на добрых полминуты.

– “ну что там?” - нетерпеливо подумал Билли.
– “да вот видите какая незадача, – смутился Бэрримор, – если по ассоциации, тут оказывается два воспоминания, одно поверх другого, только первое ещё из того, старого архива, где даты отсутствуют”.
ну и чёрт с ними, с датами, давай, начинай с первого”. Билли плюхнулся в автоматически подставившее себя кресло.

Картинка была такой пронзительно-знакомой, и так давно Билли её не разглядывал, что он даже вздрогнул.

Угол... как же это всё тогда называлось... – ах, да! - проспект Маркса и улица Герцена! Палящее летнее солнце. Билли идёт подавать документы на журфак, встал у Манежа, ждёт светофора... (боже, подумалось ему, ещё были светофоры... это ж сколько лет прошло? Не меньше восьмидесяти, наверно...)
Но Билли не глядит на светофор. Поверх пробки из “жигулей”, “москвичей” и “волг”, провожает он глазами голенастую бондинку со скрипкой, стучащую каблучками вверх по Герцена. Зажигается зелёный, Билли надо налево, к Ломоносову, и вдруг коварная мысль купидоновой стрелой простреливает его насквозь – “а вот возьму сейчас, да и пойду прямо, да и подам в Консерваторию...”
Мысль настолько неожиданна для Билли, что он замирает, но тут же получает сзади авоськой под колено, – “чё встал, придурок”, – бурчит какая-то тётка, Билли прибавляет шаг и сворачивает налево...

Это что, Бэрримор, всё?!”
– “Вы же сами сказали: по ассоциации...” – Бэрримор терпеть не может, когда Билли зовёт его полным именем, и выдаёт прямо на центр эмпатии цепочку образов: нахмуренные брови, взгляд исподлобья, опущенные уголки рта, скрещённые на груди руки.
– “Ладно-ладно, не набычивайся, давай Маттенлокка. Когда это, говоришь?”
– “Пятьдесят лет назад. Две
тысячи пятый, сразу после Вашего юбилея” - сухо отвечает Бэрримор.

... пригубив кьянти, профессор отставил бокал в сторону и продолжил – “Вам ведь сколько стукнуло вчера, Билли, – пятьдесят? Так вот, если верить докторам, Ваше поколение преспокойно дотянет в среднем до девяноста - ста лет. А к концу Вашего биологического срока в ходу в полный рост будут всякие импланты, человеческий мозг начнут конвергировать с компьютерами, в общем, есть вполне реальный шанс... только не начинайте махать руками... на бессмертие! И уж в любом случае, подумайте: если вычесть из Вашего прошлого бесцельные 15 лет детства и ещё 10 лет ошибок молодости, что останется? Двадцать пять годков осмысленной жизни позади, против сорока-пятидесяти лет активности впереди.
– “Куда Вы клоните, Иштван? – раздражённо перебил профессора Билли, - давайте без обиняков, напрямую и по-простому: что там у Вас на уме?”
– “Хотите по-простому? Пожалуйста, только не обижайтесь потом, ради бога... Я ведь не слепой, Билли. Я ведь вижу, как Вы мучаетесь. Вся эта политика, весь этот антиамериканизм, эта постоянная необходимость содрогаться в письменном виде... гуманизм ещё какой-то выдумали... А ведь у Вас отменный музыкальный вкус и тонкое литературное чутьё. Помните, Вы мне рассказывали, как чуть в консерваторию не поступили? А представьте теперь, что Вы это сделаете сейчас, а? Сколько Вам будет по окончании? Да шестидесяти ещё не будет! Ещё можно такую карьеру развернуть – небесам жарко станет. Хотите я Вам в Mozarteum Salzburg протекцию устрою?

– “Сэр?... Сэр?! А? Что?” – встрепенулся Билли. – “Если по ассоциации, то на этом всё. Хотите продолжить?” – “м-мм… Нет. Ни к чему… И вообще, Бэрри, отключись-ка от меня на время. Хочу побыть один…”

Взгляд его зацепился, блуждая, за несколько крыш, притормозил на куполе космопорта, пробежал в одно касание по озёрной глади и невидяще замер где-то на горизонте.

Окоченевший от тёплых, ласковых, закрученних в бигуди струек ветерка, влетавших без спросу в форточки, Билли вышел, содрогаясь, на балкООН. Его взгляд, обычно беспрепятственно проникавший в самые сокровенности подземных лабиринтов кротов, на этот раз зацепился витиеватым концом за горбы сразу нескольких покатых крыш. Билли с усилием попытался выдернуть застрявший конец взгляда из дымовой трубы, но купол космопорта прищемил его - грузно, с дребезжащим звоном. Голубые глаза озёр накрылись ресницами елей и горизонт заснул, замерев

... Вчера Федеральная комиссия под председательством сенатора Барбары Буш-младшей отправила на голосование в Конгресс окончательную версию проекта отмены доллара и перехода на килобайт в качестве основы мировой валютной системы. Разгромную статью с критикой имперских ухваток Вашингтона, заказанную Билли Neue Zürcher Zeitung, надо было отсылать к полудню. Статья была уже практически готова, оставалось надиктовать Бэрримору заключение, и придумать название похлеще. На языке вертелось что-то вроде “Политика Финансовых Канонерок”...

“Тщетно. Всё тщетно” – подумал Билли, и, может быть, впервые за все сто лет своей жизни, содрогнулся искренне и глубоко.
... во что, интересно, модуль консерваторского образования обойдётся? Петабайт-полтора? Да хоть бы и все два! Если продать и дом, и яхту, должно хватить....”