КУРС НЕИЗВЕСТНОЙ ИСТОРИИ: ЕВРЕИ, КОТОРЫХ НЕ БЫЛО

Представляем книгу Андрея Буровского Россия: Курс неизвестной истории Евреи, которых не было”

Книга вызвала ажиотаж и переполох. Ее быстро раскупили, пришлось допечатывать 50 тыс. Ну, это как всегда, если речь заходит о вечнозеленой теме.

У нас на эту книгу была положительная рецензия Михаэля Дорфмана. Более того, он читал ее в рукописи и рекомендовал к печати.

В кругах озабоченных раздался привычный протяжный вой: снова антисемитизм! Ну, с этим дело всегда просто. Вот одно из определений Буровского:

"Антисемитизм- это способность помнить то, чего не хочется помнить хотя бы некоторым евреям. Знаешь о преступлениях Залкинд-Землячки (она вместе с венгерским евреем Бела Куном зверствовала в Крыму- ред.)? Ты антисемит"

Но книга-то наполнена большим фактическим материалом. Вот в чем беда. К тому же получила хорошую прессу в Израиле, например, известный израильский критик Михаил Хейфец книгу оценил весьма положительно.

В отличие от несколько скучноватого академического стиля Солженицына, эта книга написана ярко публицистически. В ней тоже есть списки наркомов, руководителей НКВД и пр. К этому мы уже привыкли. Но в ней есть очень много материала о писателях, композиторах и вообще деятелях культуры. В ней есть даже Андропов, тоже, оказывается, еврей по отцу (Владимир Либерман) и матери (Евгения Файнштейн). Папа после революции сменил фамилию на Андропов, сильно удружив сыну.

Да-с, господа, но дело не в этом. Пусть какая-то часть революционных евреев хотела уничтожить царскую Россию, да и вообще всякую Россию. Этого хотели и русские революционеры. Вопрос в том, почему это им какое-то время удавалось. Обычно пишут, что евреев было мало, а русских много. Что ж это они поддались? Евреи были 200 лет “вместо” русских? Плохой вывод. В приведенном ниже отрывке Буровский пишет, что образованной части русского населения было не больше, чем еврейской, в которой все были грамотные примерно 3 на 3 миллиона. Пусть так. Тогда вопрос: почему те три миллиона одолели эти?

Посмотрите ниже на одну карикатуру начала прошлого века: еврейская семья справляет праздник. Чинно идут в синагогу. Рядом – русские справляют праздник: мордобой, пьянство, рыгание. Ну и как такой неграмотный пьяный народ может чему-то сопротивляться? Как он может защищать свои ценности и устои? Никак.

Прочитанное порождает вопрос: а не были ли революционные эксцессы и все 20-30-е годы 20-го века просто отдаленным раскатом грома, который возвещал конец России? Может быть, она завершила свою историю? Тогда евреи не причем. Тогда – только себе и спасибо за все. Не было бы ревоюционеров-евреев, появились бы наглые кавказцы. Или неисчислимые китайцы. Или местные бандюки-братки. Есть иммунитет – организм живет. Нет – всяких чих будет гибельным.

Вот какие тягостные сомнения порождает чтение этой взрывоопасной книги.

Да, по поводу Буровского. Голова у него деггестивного типа. С сильно развитыми жевательными мышцами. К тому же он активный член дугинского движения "Евразия". Это придает пассионарности. Но – достаточно ли ее, чтобы спасти Россию?

Редактор Валерий Лебедев

* * *

В “БОРЬБЕ ЗА НАРОДНОЕ ДЕЛО”

Об авторе:
Андрей Михайлович Буровский родился 7 июля 1955 года в Таганроге. В 1980 году окончил исторический факультет Красноярского государственного педагогического института. В 1987 году в Ленинградском отделении Института археологии АН СССР защитил кандидатскую диссертацию, а в 1996 году в Алтайском университете - докторскую диссертацию. С 1988 года занялся развитием концепции биосферы и перехода ее в ноосферу В.И.Вернадского (не порывая с занятиями археологией). Оформил представления о ноосферологии как о новом, пока слабо осознанном направлении в философии. Создал теорию антропогеосферы и концепцию ноосферного образования. Автор 134 опубликованный и находящихся в печати работ, в том числе 4 монографий. Автор нескольких опубликованных научно-популярных книг по русской истории, цикла боевиков на темы современной Сибири. Участник Общероссийского политического общественного движения "Евразия".

Женат вторым браком, отец четырех детей 1978, 1982, 1998, 2000 гг. рождения.

Увлечения: путешествия, цветная фотография, писание рассказов, повестей и романов, общение с мамой, женой, детьми и другими умными людьми.

Из предисловия автора
В своей книге я НЕ должен показывать гениальный от рождения “библейский народ”, существующий со времен динозавров. Я НЕ должен разоблачать хитрых сионистов, погубивших Святую Русь. Я НЕ должен утверждать то-то и то-то, потому что я русский. ЯНЕ должен говорить то-то и то-то, потому что я интеллектуал. Я НЕ должен быть чьим-то рупором и НЕ должен выражать чьи-то интересы. Я не... Словом, я ни у кого из вас не занимал, господа. Ни у одной политической группировки, ни у одной партии, ни у одного народа. И я вам ничего не должен, запомните это получше.

--------------------------------------------------------

(Публикуются отдельные части из второго тома исследования Буровского).

Первые еврейские фамилии революционеров известны с 1861 года: это Михоэлс, Ген и Утин:они участвовали в волнениях студентов Петербурга в 1861 году. Утин участвовал и в кружке легендарного Нечаева. Тем более в 1870-е годы буквально поток евреев хлынул в народничество. Многие из них происходили из кругов, связанных с контрабандистами, или имели близких родственников в Австро-Венгрии или Пруссии. Идеальная ситуация для получения нелегальной литературы (а если будет надо, и оружия)!

Уже в это время выделяются не только рядовые участники, но даже евреи — руководители народничества, в том числе такая яркая личность, как Марк Натансон. “Мудрый Марк не упускал буквально ни одного способа хоть как-то нагадить официальным российским властям. Не выступая на митингах, не обладая никакими талантами литератора, он вошел в историю политического подполья как, во-первых, пропагандист, вовлекший в народовольчество множество посторонних до того людей. Во-вторых, как организатор дерзких и хорошо продуманных (а потому чаще всего и успешных) операций.

“Мудрый Марк” не вел теоретических споров, и даже когда приверженцы Бакунина и Лаврова готовы были поубивать друг друга, он предлагал прекратить споры о “музыке будущего”. Что проку спорить об этом, когда самодержавие еще стоит?! И каждого привлеченного им — в том числе таких звезд первой величины, как Дейч или Плеханов,— он вставлял в организацию по его способности причинить властям как можно больше хлопот и вреда.

Но это именно “Мудрый Марк” организовал дерзкий побег князя Петра Кропоткина из военного госпиталя на рысаке Варваре (лето 1876 года). И публичный митинг у входа в Казанский собор в день Николая Угодника в декабре 1876 года. Это был первый митинг в России, над которым реяло красное знамя. Организовал митинг Марк Натансон, держала знамя Фелиция Шефтель, и я шлю воздушные лобызания современным “патриотам”, совершающим великие открытия про “исконно русское” происхождение красной тряпки на палке, их излюбленного символа.

В эту эпоху только один кружок Л. Дейча в Киеве состоял исключительно из евреев, но уже не было в России нелегального кружка, в котором не было хотя бы одного еврея. По “процессу 50-ти” летом 1877 года проходят несколько евреек, которые занимались агитацией. По процессу 193-х проходит 13 евреев (очень много; гораздо выше их процентной нормы, учитывая немногочисленность образованных евреев в то время).

Еврейские революционеры в целом разделяют все установки народничества — “ходят в народ”, и усовершенствование этой практики тоже связано с одним из народовольцев-евреев: все тот же Натансон придумал “поселения в народе” — чтобы революционеры жили в деревне, приобретали влияние, а там и возглавили бы народ. И многие шли. Дейч описывает, как маленький, тощий, с ярко выраженными национальными чертами лица Ап-текман поселился в народе фельдшером и стал проповедовать социализм через Евангелие [101, с. 183—185].

Они, эти первые народовольцы-евреи, и не думают работать на просвещение или на революционизацию евреев. Даже чисто еврейский “Социально-революционный союз между евреями в России не ставил задачи пропаганды внутри еврейского народа. Более того: “у многих сложилось страстно враждебное и презрительное отношение к старому еврейству, как к какой-то паразитической аномалии” [48, с. 49].

“Никому из еврейских революционеров в 70-е годы и в голову не могло прийти, что надо работать только для своей национальности” [101, с. 56], и практически вся еврейская радикальная молодежь “во имя идеалов народничества стала также все больше отдаляться от своего народа... стала усиленно ассимилироваться и усваивать русский национальный дух [13, с. 336].

Перелом произошел после погромов 1881—1882 годов. Причем более чем вероятно, что одна из причин этого — не только общий поворот в настроениях русского общества (как выяснилось, не так уж готового включить в себя евреев), но и антисемитская пропаганда самих народовольцев.

Погромы приветствовал из эмиграции Ткачёв, хотя и оговаривал: мол, это самое начало. И эдак промежуточно, уклончиво объяснял: погромы сами по себе — это плохо, но ведь надо же быть с народом... Надо поддерживать народ...

Многие представители “Народной воли” не только агитировали “за”, но и сами лично участвовали в погромах: “предполагалось, что погромы приучают народ к революционным выступлениям [44, с. 618].

Не все они были врагами евреев, но предполагали, что “движение, которое легче всего было направить против евреев, в дальнейшем развитии обрушится на дворян и чиновников. В соответствии с этим были написаны прокламации, призывавшие к нападению на евреев” [17, с. 218].

Известно немало листовок, которые распространялись разными организациями, от “Черного передела до “Южнорусского рабочего союза”. Исполнительный комитет “Народной воли”; “Хто забрав у сво! рук! земл!, люа та корчми? Жиди.— У кого мужик, часом скрiзь слезы, просить доступить до своего лану? У жидiв. Куда не тянешь, до чого нi приступишь, жиди усюди”.

И завершается призывом: “Пiдимайтесь же, честнi робочi люде!”.

В листке “Народной воли” (уже в 1883 году): Погромы — начало всенародного движения...”.

Листок “Зерно Черного передела”: “Невтерпеж стало рабочему люду еврейское обирательство. Куда ни пойдет он, почти всюду наталкивается на еврея-кулака”.

Уже во время погромов в Балте правительство говорило, что раздувают погромы революционеры. Евреям очень не хотелось в это верить, но, судя по уклончивым полупризнаниям и Еврейской энциклопедии”, и Гессена,— поверить пришлось.

Это еще самое-самое начало, и скажу коротко: не было в Российской империи ни одной партии, ни одного фрагмента “освободительного движения”, в котором не было бы евреев.

В 1883 году в Женеве нарождается российская социал-демократия. У ее истоков стоят Плеханов, Вера Засулич, Дейч, Аксельрод. В 1896 году Плеханов на конгрессе Социалистического Интернационала назвал еврейскую социал-демократию авангардом рабочей армии в России”.

Бунд возник в 1897 году, на полгода раньше РСДРП, и был типично революционной организацией. Уже к революции он намертво перессорился с РСДРП, а начинали-то они очень дружно. Бунд вел пропаганду на идиш и даже одно время отстаивал право любого еврея, где бы он ни жил, вести на идиш любые деловые документы. Зрелище профессора петербургского университета, читающего лекции и пишущего статьи строго на идиш, или вид еврейского ремесленника, пишущего на иврите прошение о допущении проживать вне черты оседлости (и станового, который это внимательно читает!), радует необыкновенно, но само по себе требование сугубо популистское; такие, как ни странно, порой сильно действуют. Вспомним хотя бы идею Жириновского снабдить каждую женщину мужиком, а каждого мужика бутылкой водки. Действовало ведь! В остальном же Бунд действовал вполне как революционная партия: подучивал подмастерий лет 14—15 гадить мастерам, потому что те их эксплуатируют, или выбивать стекла в домах более-менее зажиточных евреев. В Вильно “в день Йом-Кипура Бундистская молодежь толпою ворвалась в большую синагогу, стала мешать продолжению молитвы и: устроила невероятный дебош, распивая пиво” [41, с. 156],

То есть действовали совершенно так же, как спустя короткое время члены “Союза воинствующих безбожников” в православных церквах.

Впрочем, уже в 1914 году Жаботинский с удовлетворением констатировал, что “Бунд... по мере своего роста, заменяет космополитическую идеологию национальной” [55, с. 36].

I съезд РСДРП: “Из восьми делегатов... пятеро были евреями... В образованный на съезде Центральный комитет партий в составе трех человек вошли А. Кремер и Б. Эйдельман” [70,
|р.396]. Лидеры меньшевиков после III съезда РСДРП — Аксельрод,
|Дейч, Мартов, Либер, Троцкий, Дан, Абрамович, Плеханов. Да-
!да, я знаю: это не имеет никакого значения, вообще говорить об
неприлично, но вот факты — 7 евреев из 8 человек в руководстве. | С лидерами большевиков мы еще встретимся в другое время и ;в другом месте. Пока же отмечу: мы часто недооцениваем социалистический запал раннего сионизма.:. Сказывается опять же пропаганда: мол, сионисты — это такие буржуазные националисты. А они совсем и не обязательно буржуазные, они сплошь и рядом очень даже народные, вполне даже пролетарские националисты, не хуже немецких.

“Кибуц (само слово означает „коллектив".-— А.Б.) — израильское сельскохозяйственное поселение с коллективной собственностью не только на землю, но и на все имущество работников... Свобода личности р К. сильно ограничена. Например, Член К. не свободен в праве выбора работы или учебы” [71 с. 93],— рассказывает “Карманная еврейская энциклопедия”; И уточняет: “Среди первых сионистских лидеров были социалисты, воплотившие таким образом свои убеждения. Первые К. основаны нерелигиозными еврейскими поселенцами в 1910 г,.” [71},

Конечно же, русские крестьяне, называвшие колхозы “жидовскими”,— это мерзкие твари и антисемиты, тут даже говорить и спорить не о чем. Отметим только, что прерванное в, проклятой России, дикой и антисемитской, доведено до конца в Израиле.

“В начале 1967 года, когда открылась северная граница с Ливаном, среди ливанцев было несколько крестьян, помнивших еще период, предшествовавший созданию Государства Израиль, знакомых с еврейскими поселенцами тех лет. Они немного знали иврит и даже могли напеть несколько еврейских песен. Телевидение показало изюинку этого пирога: одна из арабок запела песню, “Языки пламени”, песню, которой в свое время научилась у своих еврейских друзей. В этой песне, очень популярной у молодых хелуцим (переселенцев. А.Б.) до создания государства, припев заканчивался словами:

Пламя,
Языки пламени,
Будем молотом высекать весь день.
Пламя,
Языки пламени
Как ты, как мы, как наш красный-красный флаг.

Израильские телезрители были смущены. С тех пор, как в 1948 году была закрыта северная граница, пламя погасло, а вслед за ним был спущен и „красный-красный" флаг. Память женщины из Ливана ей не изменила, но израильская реальность изменилась радикально.

Новое толкование библейского факта:-- Папаша! И за что на нас разгневался Бог, что рассеял нас по всей Земле, между всеми народами?-- Ну, это только так говорится! Бог разгневался на все народы и в наказание им рассеял нас между ними!..

Этот эпизод может служить иллюстрацией к тому, что произошло с социалистическим сионизмом с тех пор, как молодые поселенцы закладывали в Галилее основы жизни в коммуне. Его песни, его поэзия прочно забыты, его идеи, его мечты, надежды на создание нового мира и на то, что этот мир поведут вперед трудящиеся Эрец-Исраэль (Страна Израиля — так называют Палестину иудеи на иврите.— А.Б.),— все это отступило, стерлось. Социалистический сионизм полагал, что именно ему предначертано привести будущий мир к свободе...” [102, с. 160—161].

В России 1917—1922 годов сионисты выступали вовсе не как “еврейская буржуазная партия”, а как еврейское народное по форме, социалистическое по содержанию широкое национальное движение. Сионисты писали программы, предназначенные вовсе не только для евреев [103].

Это современный историк пишет, будто сионизм был “национально-освободительным движением евреев и тем самым радикально отличался от других форм социализма. Что сионисты решили строить общество социальной справедливости только для своего народа и на его древней родине” [104, с. 28].

Это просто неправда. Чтобы убедиться в этом, достаточно почитать приведенные выше книги. Приходится сделать два допущения:

1. Господин Синельников попросту не владеет материалом — он даже и этого не читал.

2. Он сознательно скрывает истину от своих читателей. В начале XX века сионисты проводили съезды, на которых обсуждалось строительство социализма в России, и, судя по всему, вполне искренне верили в свою способность вести в будущее “эту страну”. Или Россия хотя бы для некоторых сионистов была все-таки “нашей страной”?

Недооцениваем мы порой и масштаб влияния сионизма на народные массы, особенно сразу после революции, когда сионисты были одной из сил, захвативших власть в Российской империи.

“Еврейская энциклопедия” полагает, что “учесть действительное значение еврейского элемента в общерусском освободительном движении, дать ему определенное статистическое выражение не представляется возможным” [9, с. 645].

Ну зачем же так пессимистично, господа?! Если хотеть — вполне можно и посчитать. Гессен сообщает, что в 1880 в числе арестованных за антиправительственную деятельность “среди 1054 лиц... евреи составляли 6,5%” [17, с. 212].

Покровский же сообщает, что “евреи составляли от четверти до трети организаторского слоя всех революционных партий” [70, с. 398].

По данным командующего Сибирским военным округом генерала Н.Н. Сухотина, на 1 января 1905 года всех поднадзорных по Сибири было: русских— 1898 (42%), евреев—1678 (37%), поляков — 624 (14%), кавказцев 147, прибалтов — 85, прочих — 94.

И пока Милюков утверждал, что “легенда о революционности евреев... им (правительству) нужна, как примитивному человеку нужна рифмованная проза”, Федотов Г.П. говорил нечто совершенно противное:

“Еврейство... подобно русской интеллигенции Петровской эпохи, максимально беспочвенно, интернационально по сознанию и максимально активно... сразу же занимает в русской революции руководящее место... на моральный облик русского революционера оно наложило резкий и темный отпечаток” [105, с. 113—114].

“Но с 30-х советских годов на смену горделивым, подробным и поименным перечислениям всего и всех, причастных революции, в историко-политических публикациях возникло какое-то неестественное табу на упоминание численности и роли именно евреев в российском революционном движении, и ссылки на то с тех пор воспринимаются болезненно” [6, с. 236]. Почему? Об этом мы еще поговорим.

КАЧЕСТВО РЕВОЛЮЦИОННЫХ ЕВРЕЕВ

Очень важное обстоятельство: если в русской России в революцию шли в основном подонки общества, то про еврейскую Россию этого никак не скажешь. Сагитировать еврея на участие в нигилизме уже в 1860—1870-е годы оказалось очень легко. Дейч свидетельствует, что “даже фанатик-ешиботник, погруженный в изучение Талмуда”, после “двух-трех бесед с ним нигилиста” расставался с патриархальными взглядами. “При незначительном даже прикосновении к „гойской" грамотности, сделана брешь в его ортодоксальном мировоззрении, он готов идти до самых крайних пределов [48, с. 18]. Множество молодых людей не заканчивали даже учения: ведь диплом тоже средство эксплуатации трудового народа.

При этом огромная часть еврейских революционеров — Натансон, Дейч, Аптекман, Хотинский, Гуревич, Лурье — происходила из зажиточных купеческих семей. Как и державшая первый в истории России красный флаг Фелиция Шефтель, хозяйка подпольной динамитной мастерской Хася Гринберг. Из состоятельных мещан, способных отдать сына в гимназию, происходят Александр Бибергаль, Владимир Богораз, Штернберг.

Только Павел Аксельрод из первого поколения революционеров беден и послан в гимназию кагалом, чтобы не загребли в армию.

Остальные же происходят из того общественного круга, откуда в русской России — разве что князь Кропоткин да Савва Морозов (да и тот только деньги давал).

Множество свидетелей могут подтвердить, что проблемы отцов и детей в еврейских семьях, как правило, не возникало. Примеров — океан.

• Герц Лурье или киевский врач Исаак Каминер поддерживали детей всем, чем угодно. Женихами всех трех дочерей стали революционеры. Потом Лурье стал сионистом, сблизился с Ахад-Гаамом.
• Мордко Богров, убийца Столыпина, вовсе не из бедняков, этот выкрест имел отца — богача и либерала.
• Террористы братья Гоцы вышли из родов чайных фабрикантов Гоцов и Высоцких, людей необычайно богатых. Причем деды, владельцы и распорядители семейных денежек, пожертвовали эсеровской партии сотни тысяч рублей, а внуками просто гордились.

“Ряды социалистов были переполнены евреями” [6, с. 109] ровно потому, что старшие и сами “смутно тяготели к идеологии, восставшей против притеснителей вообще, не разбирая, в чем заключается протест и в чем угнетение” [106, с. 107].

Из всех известных нам первых еврейских революционеров только Геся Гельфман, соучастница убийства Александра II, ушла из дому, из своей ветхозаветной традиционной семьи тайком. Ушла не в революцию — ушла учиться.

В более поздние времена еврейские революционеры попадались и из довольно бедных слоев (Свердлов, например, был сыном часовщика; Ярославский-Губельман родился в семье ссыльнопоселенца). Но и большинство еврейских членов РСДРП происходило из среды купцов (Урицкий), помещиков (Троцкий) или аристократии (Гинзбург), в то время как немногочисленные русские большевики происходили из гораздо менее богатых и влиятельных семей.

И это имело определяющие последствия: слой еврейских революционеров, независимо от партийной принадлежности, был несравненно сильнее, умнее, культурнее, интеллигентнее, чем слой русских. Русские все же состояли на 90% из неудачников, клинически не способных хоть чему-нибудь путному научиться, или из типов криминальных. О евреях этого не скажешь.

То есть были и среди них психи, невротики, слабаки... Люди, которым нужно было заключение не столько в тюрьму, сколько в сумасшедший дом.

Дейч сообщает, что Лев Златопольский “был не вполне психически уравновешенным человеком”, что Бети Каменская “уже на второй месяц заключения... лишилась рассудка”. Помещенная в больницу, взята отцом — богатым купцом — на поруки. К суду ее решили не привлекать, она хотела заявить прокурору, что здорова и хочет под суд, но не успела — покончила с собой. Моисей Рабинович, сосланный в Иркутскую губернию, сошел с ума и умер в 20 с небольшим лет. Лейзер Цукерман уже в Нью-Йорке застрелился. Нахман Левенталь в Берлине “испытал крайнее нервное состояние”, да тут еще неудачно влюбился и “выпил серной кислоты и бросился в реку”. Ему навеки 19 лет. Убийца губернатора Харьковской губернии, Г. Гольденберг, просивший как чести собственноручно убить царя, в одиночной камере Трубецкого равелина стал каяться, плакать, предал всех, о ком только вспомнил, и в конце концов покончил с собой.

Но большинство-то были совсем другими! Ведь это были не неудачники, ринувшиеся в революцию из-за своей собственной неспособности хоть что-то сделать, хоть чему-то выучиться и занять хоть какое-то положение в обществе. Это совершенно нормальные юноши и девушки, совсем неплохо подготовленные и воспитанные своей семьей. Они производили неплохое впечатление на многих знавших их людей — совсем не как Каракозов и Ишутин. Корреспондент писателя Федора Крюкова, некая Орлова, взволнованно описывала: “...их умение и любовь к борьбе. А какие планы — широкие, неустрашимые! Есть у них нечто свое, выбеленное и дорогое. Как обидно, завидно!”— видимо, что такой русской молодежи мало [6, с. 238].

В результате многие из еврейских революционеров не только бегали с наганами по крышам или крыли матом городовых, агитировали проституток в публичных домах против эксплуатации и совершали прочие революционные подвиги. Они оказывались способны и на более осмысленные поступки. В том числе и в ссылке они необязательно спивались и не только охотились на зайцев.

• Лев Штернберг написал научную книгу о гиляках раз уж он среди них живет, так не пропадать же материалу. Точно так же В. Иохельсон писал о юкагирах, Н. Геккер — о якутах, М. Кроль — о бурятах.
• Тан-Богораз написал прекрасную книгу “Чукчи”, которую издавали в виде двухтомника в 1934 году. Это вовсе не просто памятник литературы или науки того времени. Книга нисколько не утратила актуальности, мне доводилось пользоваться ею в профессиональной работе, а Богораза называют порой “классиком русской этнографии” [109, с. 64]. Есть у него и несколько художественных книг, которые и в наше время вполне можно читать [108]. Сам Тан-Богораз 20 лет жил в Нью-Йорке, и не на средства от “эксов”, то есть от ограбления банков, а читая лекции (на английском языке, разумеется).
• Ромм стал практикующим врачом в Нью-Йорке.
• Левенталь сделал карьеру ученого и врача, получил в Лозанне кафедру гистологии и от социализма отошел. Лурье окончил медицинский факультет в Италии. Любовь Аксельрод получила степень доктора философии в Бернском университете.
• Из народовольцев-эмигрантов самую фантастическую карьеру сделал Григорий Гуревич, вернувшийся в Киев... послом Дании.

Конечно же, все это верхушка, соотносившаяся по числу с основной массой как 1 к 20 или даже 1 к 50. “За вычетом двух-трех крупных деятелей... все остальные мои соплеменники являлись лишь людьми второго или даже третьего ранга” [48, с. 231].

Но покажите мне, ради Бога, хотя бы одного революционера — этнического русского, который заведовал бы кафедрой или стал бы послом в любой европейской стране?!

Аналогии у меня возникают только с другими революционерами — с польскими. Мало кому в России известно, что у диктатора Польши Юзефа Пилсудского был брат Борис и что этот брат прославился как интересный исследователь тех мест, куда был сослан,— северо-востока Азии в основном.

Но братья Пилсудские шли на каторгу за свободу своей родины — Польши... Соблазнительно сказать: это делало их совершенно другими людьми, чем русские социал-демократы, достойные наследники Каракозова. Но все гораздо прозаичнее: избавление из-под иноземного гнета — совсем другая задача, нежели сокрушение собственного государства. И такая задача сама по себе отбирает совсем другие человеческие типы, совершенно других людей. Но... но тогда придется прийти к выводу, не очень лестному для Российской империи: евреи — тоже борцы за свою свободу.

“Среди наших единомышленников, евреев, было много людей способных, искренне преданных либеральным идеям, но самые значительные люди в кадетской партии были русские. Это не значит, что я отрицаю влияние евреев, растворившихся в нашей толпе. Самая их неугомонность не могла не действовать. Своим присутствием, своей активностью они напоминали о себе, о том, что их надо выручать, помнить об их положении. И мы честно помнили, честно считали, что еврейское равноправие нужно не только евреям, но нужно самой России” [109, с. 303].

Может быть, именно борьба за интересы своего народа (причем понимаемые очень по-разному) и снимала проблему отцов и детей, делала состав революционных партий таким, каким он был?

КТО ИЗ ЭТИХ ДВОИХ ГОЛИАФ?!

Стало общим местом разъяснять, что, конечно же, не мог огромный русский народ поддаться пропаганде евреев! Вовсе она, ясное дело, не была еврейской! Это все русские придумали, чтобы снять с себя ответственность и лишний раз пнуть бедных еврейчиков. Вот и господин Д. Маркиш крайне разгневан: “За пятьюстами страниц “Двести лет вместе вырисовывается жуткая картина противоборства двух богатырей, двух Голиафов. Преимущества стыдно сказать — на стороне еврейского Голиафа... В этом уверенном размещении на одной исторической доске великого русского народа и еврейского национального меньшинства — первая и главная ошибка Солженицына: слишком уж неравнозначны величины [43, с. 29].

 

Карикатура из журнала "Жало". Начало ХХ века.Подписи: Под верхней - Гляньте, Пётр Иванович, жиды праздники справляют!Под нижней - Пашматрите, Хаим Шаламоновиц, рушкаво люди гиляюць на шваиво праждникэх!

Давид Маркиш так разгневан, ему так важно отвести от соплеменников обвинение, что он даже употребил вообще-то ненавистное для многих евреев слово “национальное меньшинство”.

Меньшинство-то меньшинство, но давайте немного посчитаем. В 1880 году из примерно 65 миллионов русских людей всего 1 миллион — дворяне, примерно 800 тысяч — священники и 1 300 000 — разночинцы и интеллигенция. Эти 3—3,5 миллиона людей и есть весь образованный слой всего русского народа—русские европейцы. Даже в этом слое, особенно в быстро растущей интеллигенции, множество людей образованы, даже элементарно грамотны в первом-втором поколении. К 1914 году число интеллигентов выросло вдвое, теперь русских европейцев уже примерно 5 миллионов человек.

60 миллионов из 65 миллионов человек русской России неграмотно.

Евреев в 1880 году проживает в империи порядка 4 миллионов человек, в 1914 году — больше пяти. И все эти 4 или 5 миллионов человек, составлявших еврейскую Россию, грамотны поголовно, грамотны всю историю своего народа,— и еврейские европейцы, и евреи-туземцы. Даже одесские биндюжники в порту между тасканием мешков могут беседовать на интеллектуальные темы и знают два-три языка (родной идиш, русский — это уж точно, да еще очень часто иврит, польский или французский).

Далее. Далеко не все из этих 3—5 миллионов образованных русских активны и считают, что “знание сила”. В среде и провинциального дворянства, и провинциальных духовных лиц встречаются жутчайшие типы, чеховские “печенеги”. Далеко не все, кого обстоятельства возвысили в этой жизни, так уж ценят науку и знание. Многие священники всерьез говорят о стяжании духовных богатств” через умерщвление плоти, изуверские “подвиги” в духе толстовского отца Сергия. Уж, конечно, не им противостоять интеллектуальной агрессии иной России, не русской.

Евреи очень стремятся к образованию, боготворят науку, ценят ум и всячески поддерживают умников. Этим отличаются все 4 или 5 миллионов евреев, живущих в Российской империи.

И третье. В революции из русских даже к 1914 году — по самому оптимистическому подсчету тысяч сто человек. Из евреев — несравненно больше.

Стоит хоть немного посчитать, и тут же исчезает доверие к глумливым рассуждениям господина Д. Маркиша. В начале XX века сошлись в борьбе даже не “два Голиафа”, тут все серьезнее: совсем не очевидно, что русская Россия вообще способна играть роль Голиафа. В этой роли оказывается уже еврейская Россия, а русская Россия скукоживается до совершенно карликового размера.

Ох, не случайно у Булгакова провокатор, науськивающий Шарикова на Филиппа Филипповича, носит еврейскую фамилию Швондер! Ох, до чего не случайно...