ИВАН ТУРГЕНЕВ - КАК ЗЕРКАЛО РУССКОЙ КУХНИ

04-07-2005

Игорь МихайловИскусство в большом долгу перед желудком. Поскольку обычно, когда разговор заходит о большом писателе, то в его жизнеописании редко можно встретить детали быта, которые так скрашивают жизнь. Особенно, если речь идет о том, чем он питался и, главное, как.

В жизни и творчества Тургенева обед, или более расширенно – еда занимает одно из центральных мест. Тургенев любил и умел хорошо поесть.

Достаточно напомнить, что его ссора с Толстым, чуть было не закончившаяся дуэлью двух классиков, происходит за завтраком у Фета. Герои Тургенева философствуют и ведут нескончаемые беседы опять-таки большей частью за столом.

Меню знаменитых обедов в 1880 году в честь открытия в Москве памятника Пушкину, представляют собой прямо-таки шедевр кулинарного искусства: балыки осетровые, разварная стерлядь, черепаший суп, перепела, земляника, спаржа, мороженое, изысканные вина и шампанское.

Ну и, наконец, канонизация Тургенева в качестве классика европейской литературы происходит в Париже на знаменитых обедах “пяти освистанных” писателей, которые обычно происходили в ресторане у “Адольфа и Пелле”.

В число “пяти освистанных входили: Альфонс Доде, Эмиль Золя, Ги де Мопассан, один из двух братьев Гонкуров. У всех из вышеперечисленых писателей в прошлом был театральный провал. Тургенев примыкал к ним из солидарности и кокетства.
Обеды начинались в 7 вечера. Каждый выкладывал за него по 40 франков, что было по тем временам жуткой дороговизной.

Итак, обратимся, глотнув голодную слюну, к меню. Увы, оно не отличалось особым изыском. Хотя вся пятерка старалась щегольнуть друг перед другом познаниями в гастрономии.

Доде предпочитал – буйабес (провансальскую уху из нескольких сортов морской рыбы), Флобер – утку по-руански, Гонкур же и вовсе не шел дальше имбирного варенья. И только Иван Сергеевич понимал толк в еде. Ведь он был настоящим русскими барином, а стало быть, знатоком хорошей русской кухни.

Наш классик по обыкновению заказывал себе суп с потрохами, жареных цыплят и икру. Вина в отличие от своих французских собратьев по перу Тургенев в те годы пил мало. А потому обычно заказывали шампанское.

Ну а о чем, может идти речь за вкусным обедом? В первую очередь о еде. Тургенев спорил с Флобером о том, можно ли употреблять жареного цыпленка с горчицей или нет. Вся пикантность ситуации заключалась в том, что французская горчица была сладковатой и слабой, а наша, русская, могла убить неискушенного француза наповал.
А когда дань обжорству была отдана сполна говорили и о превратностях любви. И тут более молодые и искушенные в плотских утехах французы отыгрывались у Тургенева за поражение в гастрономической области. А он, будучи большим знатоком кухни, свою любовь к еде никак не желал и не мог переносить на просто любовь. Для него это была тема священная.

Золя утверждал, что любовь к женщине по своей природе мало, чем отличается от любви к родителям, и лишь обострена жаждой обладания любимого человека. Тургенев, естественно, с ним не соглашался. И говорил о том, что любовь – чувство таинственное. Синонимический ряд у любви: Бог, Данте, Биатриче.

Перу писателя принадлежал особый тип тургеневской девушки”. Настолько, надо сказать, яркий и образный, что когда он вернулся в 80-х годах в Россию, то “тургеневские девушки” буквально осаждали гостиницу, где он поселился, требуя автографов и внимания создателя к своему созданию.

Да, конечно, обеды “пяти освистанных” не могли обходиться без разговоров о литературе. По воспоминаниям современников на одном из обедов Флобер читал громовым голосом черновики своих произведений. Но почему-то людская память сохранила не то, что читал Флобер, а меню того, что ели знаменитые писатели. О чем и нам не следует забывать за разговорами о смерти литературы. Хороший обед будет жить всегда!

Комментарии

Добавить изображение