ЯСТРЕБ МИРА

27-03-2006

Юрий Рубцов - доктор исторических наук.

Недавняя публикация в американском журнале “Foreign Affairs”, в которой утверждается, что США практически вернули себе ядерную монополию, утраченную в конце 40-годов ХХ века и могут уничтожить российский ядерный потенциал, не опасаясь ответного удара, вызвала волну комментариев.

В течение нескольких десятилетий баланс сил двух держав, США и России, сохранялся благодаря паритету их ядерных потенциалов. Каждая из сторон ощущала свою уязвимость, ядерная война означала самоубийство, и это служило мощным фактором сдерживания. В последние годы, и здесь американские авторы правы, ситуация коренным образом меняется.

Подсчитав количество ядерных боеголовок, подводных лодок, ракетных пусковых установок и спутников-разведчиков, сославшись на результаты смоделированного компьютерного нападения на Россию, авторы статьи К. Либер и Д. Пресс пришли к выводу, что Россия, скорее всего, не сможет ответить на ядерное нападение. В статье приводятся расчеты, из которых следует, что по сравнению с Советским Союзом число стратегических бомбардировщиков в Вооруженных силах РФ сократилось на 39%, межконтинентальных баллистических ракет – на 58%, атомных подлодок с баллистическими ракетами – на 80%, в плачевном состоянии находится система раннего предупреждения о ракетном нападении (СПРН).

1

Прежде, чем говорить о том, насколько реальны оценки американских экспертов, напомним, как СССР шел к ликвидации ядерной монополии США. Такую монополию Вашингтон получил в августе 1945 года, о чем оповестил мир самым людоедским способом – атомной бомбардировкой Хиросимы и Нагасаки. В том же августе 45-го для руководителя американского атомного проекта генерала Л. Гровса был подготовлен секретный документ под названием “Стратегическая карта некоторых промышленных районов России и Манчжурии”, не оставлявший сомнений, для кого в первую очередь демонстрировалась американская мощь. В документе перечислялись 15 крупнейших городов Советского Союза – Москва, Баку, Новосибирск, Горький, Свердловск, Челябинск, Омск, Куйбышев, Казань, Саратов, Молотов (Пермь), Магнитогорск, Грозный, Сталино (Донецк), Нижний Тагил. Здесь же указывалось их географическое расположение, приводились сведения о населении, промышленном потенциале, первоочередных целях для бомбардировок.

В приложении приводился расчет количества атомных бомб, требуемых для уничтожения каждого из этих городов, с учетом опыта бомбардировок Хиросимы и Нагасаки. По мнению авторов документа, для поражения Москвы и Ленинграда требовалось по шесть атомных бомб на каждую из столиц.

Скорее всего, советское руководство тогда о появлении этого документа не знало. Но уже в сентябре 1945 года Москве стало известно о другом, не менее выразительном факте. Речь идет о демонстрационном межконтинентальном перелете трех бомбардировщиков Б-29 (аналогов “Энолы Гей”, сбросившей атомную бомбу на Хиросиму) с аэродрома на острове Хоккайдо на военно-воздушную базу в Чикаго. О перелете “летающих крепостей” писали все ведущие американские газеты, а некоторые делали откровенные намеки на то, что перелет имел задачу произвести устрашающий эффект на потенциального противника.

К началу 1946 года в США получила обоснование концепция превентивной атомной войны, упреждающей превращение СССР в ядерную державу. Необходимость удержать монополию на атомное оружие и право на превентивный удар по СССР выводились из предполагаемого чуть ли не двойного превосходства Красной Армии над силами западных союзников и способности Советских Вооруженных сил оккупировать Западную Европу в считанные недели.

Концепцию превентивной войны против СССР не только поддержал, но и попытался теоретически обосновать генерал Л. Гровс. В январе 1946 года, выступая в комиссии по атомной энергии, созданной президентом Г. Трумэном, он заявил, что видит только два варианта поведения для США, если они хотят сохранить монополию на ядерное оружие: “Либо мы должны иметь не содержащее никаких инотолкований реалистическое и обязательное для всех международное соглашение, обеспечивающее запрещение атомного оружия, либо мы и наши надежные союзники должны иметь эксклюзивное превосходство в этой области”. В переводе на обычный язык тирада Гровса означала: если Советский Союз отвергнет предложенный США план международного контроля над атомным оружием, то Соединенные Штаты не должны исключать превентивный удар по советским центрам ядерных исследований с тем, чтобы раз и навсегда гарантировать то самое “эксклюзивное превосходство”. Действовать же генерал Гровс советовал следующим образом: предъявить Москве ультиматум о прекращении научных исследований и производства ядерного оружия, а в случае отказа нанести по СССР ядерный удар.

Наиболее развернутое обоснование превентивной ядерной войны дал в те годы политолог из Гарвардского университета Дж. Бюрнхейм, предложивший исходить из того, что третья мировая война уже началась. А раз так, то атомная бомбардировка Советской России с целью достижения окончательной победы должна рассматриваться как новая фаза военных действий, оправданных ничуть не меньше, чем бомбардировки Хиросимы и Нагасаки.

Возникает естественный вопрос: готовила ли Москва хоть что-то похожее на симметричный ответ? О придании нашей атомной стратегии наступательного характера, по крайней мере, из опубликованных материалов ничего неизвестно И.В. Сталин был достаточно трезвым политиком, чтобы понимать: новая мировая война неизбежно будет ядерной. Принять на себя риск новой большой войны с применением оружия массового уничтожения Советский Союз не мог хотя бы потому, что до осени 1949 года он не располагал ни единым ядерным боеприпасом. Научные и научно-организационные органы Специальный комитет и Первое главное управление (ПГУ), разворачивавшие советскую ядерную программу, были созданы лишь 20 августа 1945 года, уже после бомбардировки японских городов.

Первые три атомные бомбы в СССР предполагалось изготовить к концу 1949 года. Удалось получить лишь одну, которую и взорвали 29 августа 1949 года под Семипалатинском (в сообщении ТАСС, правда, говорилось, что СССР имел в своем распоряжении атомное оружие с 1947 года). Только весной 1949 года у нас было намечено строительство завода по сборке 20 атомных бомб в год. Не было и носителей ядерного оружия. Первые планы приспособления бомбардировщиков Пе-8 и Ту-4 для этих целей относятся к 1948 году.

В то же время по плану “Дропшот”, относящемуся к 1949 году, у США уже были наготове десятки атомных бомб и стратегические бомбардировщики, которые в случае войны обрушили бы свой удар на 200 советских городов.

Об этом в Москве знали. Показательно, что успешное испытание первой советской атомной бомбы не сопровождалось никаким пропагандистским эффектом, тем более нагнетанием атомного психоза. Это говорило о серьезном, трезвом подходе Москвы к силовому противоборству с Америкой. В то же время в Кремле отчетливо понимали: ядерный шантаж будет продолжаться до тех пор, пока потенциальный противник не убедится, что в случае его ядерного нападения ответный удар по нему будет адекватным.

В СССР шло настойчивое накопление ядерного потенциала. Качественно новый этап в развитии советских стратегических ядерных сил начался в середине 70-х годов. Генеральными конструкторами В.Ф. Уткиным и В.Н. Челомеем были созданы современные межконтинентальные балли¬стические ракеты (МБР) и ракеты средней дальности (РСД) с разделяющими головными частями (РГЧ). Началось серийное производство этих ракет и их постановка на боевое дежурство. В 1975 году Советский Союз имел 2530 стратегических носителей (МБР и баллистические ракеты на подводных лодках – БРПЛ, преимущественно моноблочные) и около 4 тысяч боеголовок на них, США – 2040 носителей (МБР и БРПЛ, преимущественно с РГЧ) и 8700 боезарядов на них. Однако, американское преимущество в количестве боезарядов было временным. С вводом в строй МБР с РГЧ Советскому Союзу потребовалось всего 3-4 года, чтобы догнать США по этому показателю. “Если же брать соотношение сил шире, а не только по количеству боезарядов, – считал начальник Генерального штаба ВС СССР маршал С.Ф. Ахромеев, – то уже к 1976 году военное равновесие между СССР и США, Варшавским Договором и блоком НАТО было достигнуто на значительный период”.

А затем наступила пора сокращения ядерных арсеналов. В этом нет ничего предосудительного, если сокращение идет на паритетных началах, не давая преимуществ ни одной из договаривающихся сторон. В соответствии с договорами ОСВ-1, ОСВ-2 и договором о сокращении стратегических наступательных потенциалов (СНП, 2002 год), численность боезарядов в группировке стратегических ядерных сил России к 31 декабря 2012 года будет сокращена до уровня, не превышающего 2200 единиц, и далее будет поддерживаться в диапазоне 1700-2200 боезарядов. США будут сохранять в своем арсенале примерно 6 тысяч ядерных зарядов. На паритет это похоже не очень.

2

Вернемся к публикации в американском журнале и с учетом прозвучавшей в адрес России угрозы поставим вопрос: насколько долго удастся сохранять хотя бы то соотношение, которое существует сейчас? Ответ зависит от многих факторов: пунктуальности сторон в соблюдении договора СНП, направлений и результатов совершенствования наступательных вооружений в мире, масштабов и боевых характеристик развертываемых систем противоракетной обороны.

“В части последнего фактора, – считает начальник 4-го ЦНИИ Министерства обороны России генерал-майор В.В. Василенко, – на основе анализа публикуемых результатов экспериментальной отработки комплексов ПРО США имеются основания предполагать, что до 2015-2020 гг. ограничения СНП не войдут в противоречие с условиями, необходимыми для обеспечения ядерного сдерживания”.

Это мнение разделяет и предыдущий начальник 4-го ЦНИИ, а ныне главный научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН В.И. Дворкин: “По крайней мере, до 2015 года потенциал ядерного сдерживания России вряд ли заметно снизится, поскольку в составе тех же Ракетных войск стратегического назначения остаются высокоживучие пусковые установки, способные к эффективному ответному удару”.

Могут ли успокоить эти выводы? Лишь отчасти, ибо уверенное сдерживание потенциального агрессора важно и после 2015 года, а сокращение возможностей российских Вооруженных сил по нанесению ответного удара дают основания для тревоги.

Тот же генерал В.В. Василенко подчеркивает: чтобы гарантировать соблюдение договора СНП до указанного временного рубежа, “потребуется качественное совершенствование группировки СЯС РФ в части наращивания ее возможностей по преодолению противоракетной обороны, повышения живучести СЯС…”

А как у нас обстоят с этим дела? Хотя приведенные “Foreign Affairs” цифры, характеризующие состояние российского ядерного потенциала, правдивы, “вывод о том, что Россия не сможет адекватно ответить, американские аналитики делают неверный”, – говорит бывший начальника Главного управления международного военного сотрудничества Минобороны РФ генерал-полковник Л.Г. Ивашов. Пока что возможность нанесения ответно-встречного удара (после обнаружения старта американских ракет, но до падения боеголовок) Россия сохраняет, считает генерал Л.Г. Ивашов. Гипотетическое нанесение Соединенными Штатами первого ядерного удара по России ослабит, но не уничтожит наш стратегический ядерный потенциал. Несколько сотен российских боеголовок гарантированно достигнут территории США. Американская ПРО в состоянии перехватить лишь единицы боеголовок и то пока лишь гипотетически.

Есть, однако, серьезное опасение, что такое положение не сохранится долго. Стратегический ядерный паритет обеспечивался не только количественным соотношением ядерных боезарядов, но и устойчивостью ядерной триады – наземных, морских и воздушных стратегических ядерных сил (СЯС). Уже Договор СНВ-2 существенно ослаблял такую устойчивость, так как по этому договору из боевого состава СЯС выводились наиболее современные и не имеющие аналогов по мощности ракетные комплексы Р-36м2 (“Сатана”). Взамен наша страна получала гипотетическую возможность создавать легкие одноголовые (на Р-36 было 10 головок) подвижные комплексы, уязвимые для любой крылатой ракеты в обычном снаряжении, и весьма дорогостоящие подводные ракетоносцы (опять же без РГЧ – разделяющихся головных частей). Одновременно устанавливалась система мер контроля за уничтожением ядерных средств и над оставшимися СЯС.

По договору о сокращении стратегических наступательных потенциалов США, как уже сказано, сохраняют около 6000 боевых блоков, Россия - максимум 2200. Одновременно для американских боеголовок число целей на территории РФ сокращается до 2300 (из 3000 по всему миру), в том числе 1100 стратегических целей, 500 неядерных военных целей, 500 военно-промышленных и 160 пунктов политического и военного руководства.

Под давлением США ликвидируются базовые районы развертывания наземной группировки СЯС, уничтожаются ракетные шахты. Резервный космодром в Свободном (базовый район стартов наземных СЯС) закрывается из-за отсутствия средств на его содержание. Слабеет военно-морская группировка. Устаревают авиационные носители ядерного оружия – Ту-160, Ту-95. Изготовление новых самолетов этих типов, как и средних бомбардировщиков (Су-29, Ту-22м), в оборонном заказе не предусматривается.

За последние годы в России существенно ослаблена и СПРН уничтожена РЛС в Скрунде (Латвия), в состоянии неопределенности использование РЛС-комплексов на Украине (Мукачево и Севастополь), ослаблена спутниковая группировка, Россия ушла с базы Лурдес на Кубе.

В то же время США вышли из Договора по ПРО 1972 года и настойчиво создают национальную систему ПРО, рассчитывая с ее помощью нейтрализовать остающиеся у России средства ответного ядерного удара. Американцы развертывают систему средств технического воздействия и контроля, включающую космическую группировку, радиотехнические комплексы на Аляске, в Норвегии, на Шпицбергене, авиационные лазерные комплексы и т.п.

Отсюда можно сделать вывод о том, как долго Россия сможет хоть мало-мальски поддерживать паритет, то есть обеспечивать стратегическую стабильность в мире.

3

И последнее. Как говорил поэт, если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно. Нужно было появиться и этой знаковой статье.

С одной стороны, столь нерядовая публикация в журнале, отражающем взгляды военно-политического истэблишмента США, - это прямое предупреждение России. Кремль, который приходит, наконец, к выводу, что на реальное стратегическое партнерство с Россией Америка не пойдет, пытаются предостеречь против поиска союзников в иных землях, прежде всего на Востоке. Не случайно появление статьи в “Foreign Affairs” было синхронизировано с пребыванием В.В. Путина в Китае. Не исключено, что эта статья – заодно и “черная метка” Пекину. С другой стороны, выбирая такой способ предупреждения (не считаясь с возможной российской реакцией), Америка играет против себя. Она рискованно испытывает на прочность существующую стратегическую стабильность.

В любом случае, если деградация российского ядерного вооружения продолжится, а США будут разворачивать национальную ПРО с прежней настойчивостью, политическое давление на Россию станет еще сильнее.

Комментарии

Добавить изображение