ИЗ КНИГ БЕНА ФИННИ, НАЙНОА ТОМПСОНА, ДЕННИСА КАВАХАРАДА

Перевод Валерия Лебедева, с редактурой и уточнениями Людмилы Финни и Юлия Андреева

Бен Финни. Плавания в Полинезийское прошлое, часть 4.
Плавание повторного открытия: 1985-87

Биографическая справка об авторе.

После получения степени бакалавра по истории, экономике и антропологии в Университете Калифорнии, Беркли (1955), службы во флоте и работе в сталелитейных и космических отраслях промышленности я получил степень магистра по антропологии в Гавайском университете (1959) и доктора антропологии в Университете Гарварда (1964). Я также работал в Университете Калифорнии, Санта-Барбары и в Австралийском Национальном университете. В 1970 я возвратился в Гавайский университет и с тех пор преподаю здесь. Мои полевые исследования я проводил во многих местах - от Полинезии до Папуа-Новой Гвинеи и даже в более экзотических - таких, как Космический центр Джонсона при NASA и Звездный городок (Россия).

Основные научные интересы: Первые миграции, полинезийские плавания, освоение человеком пространств вне Земли, поиск внеземного разума, антропологическая история, глобализация, культурное возрождение

Текущие исследования: В настоящее время я преимущественно занимаюсь: апробацией воссозданных полинезийских океанских каноэ и методов навигации на длинных океанских переходах.

В июле 1985 каноэ (Hokule'a) отправилось в плавание по маршруту Гавайи - Tаити - Раиатеа - Бора-Бора (острова Товарищества). Оттуда Hokule'a пошла к островам Кука, а затем далеко на юго-запад, к Aoтеароа. Проведя там зиму, каноэ отправилось на север, к островам Тонга и Самоа. После длительной стоянки на Tаити Hokule'a пошла сначала к атоллу Рангироа (архипелаг Туамоту), а затем взяла направление обратно на Гавайи, чтобы завершить двухлетнее, 12 000-мильное плавание научного и культурного "открытия заново".

В 1985 году при пересечении океана от Гавайев до Tаити и при переходе от Tаити до Гавайев в 1981г. наша уверенность в природе рутинности плавания по этому маршруту была сильно поколеблена чередованием экваториальных штилей и порывистых ветров там, где ожидались устойчивые пассаты, и обнаружением множества птиц, по которым определяют наличие суши, что противоречило счислению пути, показывавшему, что каноэ было еще в сотнях миль от земли. Тем не менее, как будет замечено в кратком резюме далее, несмотря на эти проблемы, плавание продемонстрировало способность Hokule'a еще раз проплыть между этими полинезийскими центрами и сделать это без обращения к инструментам (европейским - ВЛ) или другой навигационной технике.

В течение этого длинного рейса по пространствам Полинезии Hokule'a прошла по многим из главных направлений миграции и следующим за заселением островов маршрутам межостровных плаваний, отмеченных в полинезийских легендах. Это дало нам возможность узнать многое из круга практических проблем и вопросов, например, как использовать сезонные ветры, чтобы идти против преобладающего неблагоприятного ветра; в чем секрет полинезийских традиционных расчетов, позволяющих точно определить правильное время прохождения трудных участков и получить возможность использовать попутные ветры; или - как это возможно пройти тысячи миль при неожиданных штилях, сменах ветра и прочих осложнениях и все-таки достигнуть намеченного острова. Эти уроки могут быть проиллюстрированы кратким описанием трех из самых важных частей плавания: переход от Самоа до Tаити, от Раротонги до Аотеароа и первый и последний отрезки рейса, которые вместе представляют третье круговое плаванье, совершенное нами между Гавайями и Tаити.

Tаити находится больше, чем в 1 200 милях к юго-востоку от Самоа , против ветра по отношению к пассатам, которые в этой части Tихого океана дуют в основном с востока и юго-востока. В наши намерения, однако, не входило пытаться идти галсами против пассатов, чтобы достигнуть Tаити. Наши предыдущие эксперименты в плавании против ветра показали, как трудно это сделать, и кроме того, мы знали из литературы, что полинезийскими мореплавателями был открыт намного более легкий способ плавания на восток.

Двойное каноэ вроде Hokule'a может плыть против ветра, но не так успешно как элегантная яхта, снабженная очень эффективными парусами и глубоким килем, чтобы противостоять дрейфу. Ходовые испытания и переходы против ветра с Гавайев до Tаити в 1976 и 1980 годах показали нам, что двойное каноэ при встречном ветре плывет наиболее эффективно, когда оно идет "full and by," что означает держать каноэ под острым углом к ветру, чтобы не допустить слишком большого дрейфа и потери ветрового наполнения парусов. Делая поправки курса (то есть, учитывая дрейф), измеренный относительно направления истинного ветра (это не тот ветер, который несется поперек палубы движущегося судна), можно утверждать, что двойное каноэ способно "сопротивляться", по крайней мере при 75 градусах к направлению ветра, и продолжать движение сравнительно интенсивно.

Эта скромная способность каноэ идти против ветра может быть достаточна для курса под углом к пассатам и слегка внутрь них, что и требуется для перехода от Гавайев до Таити, но это значит, что продвижение против ветра будет очень медленным, если делать длинные и неглубокие галсы сначала в одну сторону от главного курса, потом в другую. Там, где, например, гоночной яхте, которая может делать короткие галсы под острым углом к встречному ветру , понадобится только около 1.4 мили галса, чтобы сделать по прямой одну милю, двойному каноэ нужен галс в 3,9 мили, чтобы достигнуть того же результата. Это означает, что преодоление 1 000 миль плаванием против ветра потребует от двойного каноэ пройти почти 4 000 миль. Эта цифра может значительно увеличиться, если каноэ придется бороться с сильным встречным течением.

Но вопрос не в том, насколько успешно могли полинезийцы плавать против ветра. Никакой моряк, даже на яхте с превосходными возможностями идти галсами, не захочет бессмысленно биться с пассатами на громадных расстояниях , когда он может пойти, куда ему надо, плывя по ветру. Трансокеанские моряки всегда прибегали к нашим попутным ветрам для морских переходов. Когда, например, Колумб отплыл из Испании, чтобы пересечь Атлантику в своем пути на Запад, он сначала направился на юго-восток к тропикам, чтобы иметь возможность использовать восточные пассаты для продвижения на запад. Могут возразить, что полинезийские путешественники, стремящиеся плыть на восток, возможно, использовали западные ветры средних широт, однако часто встречающиеся там холодные и бурные моря делали выживание в их открытых каноэ проблематичным. Но у них не было необходимости подвергать себя этому испытанию, т.к. они могли переждать период непогоды в теплых тропиках и использовать смену ветров, которые периодически там случаются.

Хотя мы не имеем никакого этноисторического свидетельства использования продолжительных западных ветров для пересечения Полинезии во время сезона El Nino, кажется вероятным, что полинезийцы, стремящиеся плыть в восточном направлении, отправлялись в море при любой такой возможности. Однако существуют значительные проблемы с использованием летних западных ветров для пересечения Полинезии на восток. Эти сезонные ветры часто порывисты и нередко сопровождаются тяжелым облачным покровом и шквалами. Кроме того, летний период, когда западные ветры наиболее часты, это также время, когда наиболее вероятны тропические штормы по маршруту между островами Самоа и Tаити, особенно в сезон Эль-Ниньо, как, например, это было в 1982-83, когда произошло четыре циклонических шторма. По этим причинам Найноа Томпсон решил, что он не хочет брать на себя риск и пытаться плыть от Самоа до Tаити во время сезона западных ветров, даже зная, что западные ветры как раз тогда и будут дуть.

Тем не менее, существует значительный скептицизм в отношение того, что когда-либо было время, как описано в легендах, когда каноэ свободно плавали туда и обратно между Tаити и Гавайями. Частично этот скептицизм произрастает из того же самого антиисторического подхода, применяемого в случае народа маори, когда их традиции океанских плаваний рассматриваются как мифы, придуманные и используемые в функциональных или структурно-символических целях. Например, Росс Корди полагает, что идея традиций мореплавания относится к завоеваниям внутри архипелага, произведенным пришельцами с некоего острова Каики, расположенного где-то среди Гавайских островов, и что о них рассказывали потомки желающих возвыситься вождей для утверждения генеалогического права на управление, в то время как для Валерио Валери Каики не был даже реальным островом, но был "невидимым местом... из которого происходит вся жизнь гавайцев и способы ее воспроизведения - боги, предки, регалии, съедобные растения и ритуальные учреждения. "

Плавания "открытий заново" 1985-1987 гг. Найноа Томпсон

Он (Гектор) сказал, "Эта земля еще хранит наши каноэ. На этой земле у нас все еще есть наш язык, и мы ведем нашу родословную от тех каноэ, на которых прибыли сюда наши предки. Но мы потеряли гордость и достоинство наших традиций. Если Вы приведете Hokule'a сюда, то это поможет вернуть нам все это. Во всем, что надо сделать, я с вами до конца.". Когда он встретился со мной в первый раз, все, что Гектор знал обо мне, это что я какой-то гавайец, который хочет приехать сюда (в Новую Зеландию - ЛФ) и изучать звезды, но зачем, он не знал.

Начиная с этого момента во время всего своего отпуска Гектор возил меня в те места, где я мог изучать звезды. Мы уезжали далеко - к Te Reinga, северной оконечности острова. Там берег девяносто миль длиной. Мы поднялись на маяк и оттуда я мог видеть все до горизонта на восток, запад и север. Ночью я изучал звезды, а Гектор спал в машине. На рассвете мы уезжали обратно: он вел машину, пока я спал. Около маяка была пещера, где росло дерево pohutukawa. В мифе о Купе, навигаторе, первым открывшем Aotearoa, указанием направления плавания от родной земли Хаваики к Аотеароа было держать курс слева от заходящего солнца в сезон, когда цветет pohutukawa. То есть в конце весны (начало лета в Южном полушарии), когда и было запланировано наше отплытие.

Te Reinga - священное место. Когда маори умирает, его дух идет туда, чтобы нырнуть в море и вернуться на Хаваики, на родину. Все эти мифы, и язык маори, и ритуально-торжественная речь - все было новым для меня. Первый раз, когда я хоть как-то участвовал в гавайском ритуале, был первый спуск на воду "Хокулеа" в 1975 г. Когда я впервые попал на Аотеароа, я не понимал, что эти мифы могут дать ценную для нас информацию для плавания, - я прибыл туда только для того, чтобы изучать звезды. Когда мое обучение в Te Reinga было закончено, Гектор отвез меня обратно к заливу Островов. Он уезжал в слезах.

Затем приехал Гектор и узнал о нашей неуверенности (в успехе плавания - ВЛ). Следующим утром он вошел в мою комнату, в то время как я пребывал в сомнениях, и сказал: "Вы должны пойти. Вы должны пойти. И вы доберетесь туда, потому что ваши предки будут с вами." Он не допускал мысли об отказе от путешествия. Он напомнил мне: "Когда мы изучали звезды, я сказал тебе, что мы всегда будем с вами". Он был непреклонен. Это сняло все вопросы об отказе от плавания. Гектор придал нам силы, и мы от неуверенности пришли к мысли, что это не просто решение, это - судьба. Для него это не был интеллектуальный процесс принятия решения. Он просто сказал: "Вы должны пойти." И мы сделали это!

Однажды ночью мы увидели две звезды, Альфу и Бету Центавра, прямо на горизонте, и это мне придало уверенность, что мы находимся на широте Kermadecs (острова в районе Новой Зеландии - ВЛ), которые, как я думал, лежали западнее. Таким образом, мы направились на запад. На следующий день мы смотрели на солнце, которое заставило воду искриться, и поэтому не увидели стаю кашалотов, плывущих на нас - их было около восемнадцати. Мы вклинились прямо в середину стаи. Я не знаю, почему, но один из китов, возможно это была мать, которая потеряла своего китенка, зашла с севера и поплыла к нашему правому борту с такой силой, что ее голова полностью вышла из-под воды. Она была уже у самого борта, когда в самый последний момент нырнула, крутанув хвостом. Вместо того, чтобы врезаться в нас, что неизбежно бы разрушило каноэ, она вроде как подтолкнула нас на юг. С научной точки зрения, этот случай не имел никакой ценности. Нам просто повезло, что мы были все еще на плаву. Мы продолжили плыть на запад на заходящее солнце, в поисках Кермедекс.

Деннис Кавахарада (Dennis Kawaharada ) Из книги - Заселение Полинезии, часть 2

Двухсторонние плавания после заселения (Гавайев).

Согласно гавайским устным преданиям, собранным в 19 в., плавания между Гавайями и островами Южного Tихого океана продолжались и после первоначального заселения Гавайев. Причины для этих плаваний были различными:

• 1. Поддержание семейных связей: самый ранний путешественник, упомянутый в устном эпосе,- богиня Па'па , или Walinu'u; согласно эпосу, она возвратилась на Кахики, потому что ее родители были оттуда; в Kahiki она снова стала молодой женщиной;
• 2. Брак: Hawai'iloa плавал от Hawai'i до Острова Tаити, чтобы искать мужей или жен для своих детей.
• 3. Семейные ссоры и несчастная любовь: Pele, богиня вулкана, поссорилась со своей сестрой Намакаокаха, морской богиней, и, покинув родину (мистическая земля Kuaihelani), прибыла на Гавайи (Emerson ix-xvi).
• 4. Похороны на родной земле: La'amaikahiki забрал кости Мо'икехы на Остров Tаити для похорон (Fornander, издание. IV, 152-154).
• 5. Приобретение на родине маны ( мана - некая мистическая сила жизни и право на руководство - ВЛ):
• 6. Бегство от наводнения и голода:
• 7. Экскурсии и приключения.

Конец плаваний

К тому времени, когда в 18 в. европейцы прибыли на Гавайи, плавания между островами и остальной Полинезией уже не проводились более 400 лет. Возможно, последним путешественником был Pa'ao или Mo'ikeha в 14-ом столетии. Причина прекращения плаваний не известна. Однако, после 14 в., как свидетельствует археология, на Гавайях произошло драматическое увеличение населения и производства продуктов питания(Kirch 303-306). Возможно, ресурсы и энергия гавайского населения ушли на развитие их общин, а связи с семьями и богами на южных островах (то есть, с Таити - ВЛ) ослабли. http://pvs.hawaii.org/migrationspart2.html

- - - - - - - - - - - - - - - -

Ниже - оригиналы переведенных фрагментов.

Voyaging into Polynesia's Past--Part 4 Voyage of Rediscovery: 1985-87 Ben Finney

Ben Finney Background:

After receiving a B.A. in History, Economics and Anthropology at the University of California, Berkeley (1955), and serving in the Navy and working in the steel and aerospace industries, I obtained a M.A. in anthropology at the University of Hawai'i (1959) and a Ph.D. in anthropology at Harvard University (1964). Following appointments at the University of California, Santa Barbara and the Australian National University, in 1970 I returned to the University of Hawai'i and have been teaching here ever since. My fieldwork has taken me throughout Polynesia and to Papua New Guinea, as well as to more exotic places such as NASA's Johnson Space Center and Russia's Star City.

General Interests: first migrations, Polynesian voyaging, exploring and settling beyond Earth, the search for extraterrestrial intelligence, anthropological history, globalization, cultural revival

3. Current Research: Now I am primarily occupied with: testing reconstructed Polynesian voyaging canoes and methods of navigation on long ocean crossings

In July 1985 the canoe left Hawai'i for Tahiti, Ra'iatea and Borabora in the Society Islands. From there Hokule'a sailed to the Cook Islands, and then far to the southwest to Aotearoa. After spending the winter there, the canoe sailed north to Tonga and Samoa. After a long layover in Tahiti, Hokule'a crossed first to Rangiroa Atoll in the Tuamotus, then headed back to Hawai'i to complete the two-year, 12,000 mile voyage of scientific and cultural rediscovery.

In ranging over so much of Polynesia during this long voyage, Hokule'a sailed over many of the main seaways of migration and post-settlement voyaging celebrated in Polynesian legends, giving us the opportunity to learn much about a range of practical problems and issues such as how to use seasonal winds to sail against the prevailing wind direction, how traditional accounts may contain the key for timing difficult passages so as to be able to sail before favorable winds, and how it is possible to sail over thousands of miles through unexpected calms, wind shifts and other disturbances and still reach an island destination. These lessons can be illustrated by brief accounts of three of the most important segments of the voyage: the crossing from Samoa to Tahiti, that from Rarotonga to Aotearoa and the first and last legs of the voyage which together comprised the third round-trip we have made between Hawai'i and Tahiti.

Sailing From West to East Across Polynesia Tahiti lies more than 1,200 miles east-southeast of Samoa, upwind with reference to the trade winds which in this part of the Pacific generally blow from between east and southeast. We did not intend, however, to try and tack against the trades to reach Tahiti. Our experiments in sailing to windward had shown how difficult that would have been, and, besides, we knew from the literature that Polynesian seafarers had figured out a much easier way to sail to the east.

A double-canoe like Hokule'a can sail to windward, but not as efficiently as a sleek yacht equipped with a deep keel to resist leeway, and with highly efficient sails. Instrumented sailing trials, and the 1976 and 1980 windward crossing from Hawai'i to Tahiti, had shown us that a double-canoe moves most efficiently to windward when it is sailed "full and by," which means holding the canoe far enough off the wind to keep from making too much leeway and from losing the full drive of the sails. Translating this into a resultant course (i.e., after taking into account leeway) measured in relation to the direction of the true wind (not the apparent wind that sweeps across a moving vessel's deck), it can be said that a double-canoe can "make good" at least 75 degrees off the wind and still keep sailing at a fair rate.

This modest windward ability may be adequate for making long slants across and slightly into the trades, such as is required in sailing from Hawai'i to Tahiti, but it means that progress directly to windward would be very slow as long and shallow tacks are made first to one side and then the other of a direct course. Where, for example, a racing yacht that can make short, acutely-angled tacks to windward only has to tack about 1.4 miles to make good one mile directly to windward, a double-canoe has to tack 3.9 miles to reach the same point.

This means that a 1,000 mile voyage made tacking directly against the wind would require a canoe to sail almost 4,000 miles, a figure that can increase steeply if a canoe also has to fight a strong current flowing in the same direction as the wind.

But the issue is not how well Polynesians could sail to windward. No sailor, not even one in a yacht with superlative windward characteristics, wants to beat against the trades and accompanying seas for long distances when he can go where he wants by sailing before the wind. Transoceanic sailors have always sought our favorable winds for crossing the seas. When, for example, Columbus left Spain to sail west across the Atlantic, he first headed southeast to the tropics in order to be able to catch the easterly trade winds for the westward passage. It could be argued that Polynesian voyagers seeking to sail east might have tried to exploit these mid-latitude westerlies, although the often cold and stormy seas found there would have made survival problematic in their open canoes. But, they had no need to so expose themselves, for they could stay in the warm tropics and utilize westerly wind shifts that occur there periodically.

Although we have no ethnohistorical evidence of the exploitation of more prolonged extensions of westerlies across Polynesia during major El Nino events, it seems likely that Polynesians seeking to sail eastward would have taken to the sea whenever these occurred. There are problems, however, with using summer westerlies to sail eastward across Polynesia. These seasonal winds are often blustery and are frequently accompanied by heavy cloud cover and squalls. Furthermore, the summer period when the westerlies are most frequent is also the time when tropical disturbances are most likely to cross the route between Samoa and Tahiti, particularly during major El Nino events such as that of 1982-83 when four cyclonic storms did so. For these reasons, Nainoa Thompson decided that he did not want to risk attempting to sail from Samoa to Tahiti during the summer westerlies season, even though he knew that westerly winds were most likely to occur then.

Nonetheless, there has been considerable skepticism that there ever was a period when, as described in the legends, canoes freely sailed back and forth between Tahiti and Hawai'i. In part, this skepticism stems from the same ahistorical ways as have been applied in the Maori case of looking at voyaging traditions as myths composed and employed for functional or structural-symbolic purposes. For example, Ross Cordy suggests that the voyaging traditions refer to intra-archipelago conquests from a Kahiki located somewhere within the Hawaiian Islands, and that they were told by the descendants of the aggrandizing chiefs to establish their genealogical right to chiefly rule, while to Valerio Valeri Kahiki was not even a real island, but "an invisible place . . . out of which comes the gods, ancestors, regalia, edible plants and ritual institutions--the life of the Hawaiians and the means to reproduce it."31

On the 1985 crossing from Hawai'i to Tahiti, and the return from Tahiti to Hawai'i in 1981, our confidence about the routine nature of sailing over this route was shaken by doldrum calms alternating with sharp squalls where steady trades were expected, and by the sighting of scores of landfinding birds that clashed with dead reckoning calculations indicating that the canoe was still hundreds of miles from land. Yet, as will seen in the brief summaries of these crossings that follow, despite these problems it proved possible to once more sail Hokule'a between these Polynesian centers, and to do so without recourse to instruments or other navigational aids.

The Voyage of Rediscovery: 1985-1987 Nainoa Thompson

He said, "In this land, we still have our canoe buried. In this land, we still have our language and we trace our genealogies back to the canoes our ancestors arrived on. But we have lost our pride and the dignity of our traditions. If you are going to bring Hokule'a here, that will help bring it back. Whatever you need to do, I am with you all the way."

When he first met me, all Hector knew was that I was some Hawaiian who wanted to come down and study the stars, but he didn't know why. When I was up on the hill, I think Matey told him about Hokule'a and what we were trying to do. Somehow, John Rangihau knew that Hector would be the one to care for me.

From that point on, all during his vacation, Hector drove me to places where I could study the stars. We drove a long distance to Te Reinga, the northern tip of the island. The beach there was ninety miles long.

We went to the lighthouse, and from there, I could see the horizon to the east, west, and north. At night, I would study the stars and Hector would sleep in the car. At dawn, he would drive back while I would sleep in the car.

At the lighthouse, there was a cave where a pohutukawa tree grew-the same as our 'ohi'a lehua. In the myth of Kupe, the navigator who first discovered Aotearoa, the sailing direction to Aotearoa from Hawaiki-the homeland-was to steer to the left of the setting sun in the season when the pohutukawa blooms. That is late spring, early summer in the Southern Hemisphere, when our voyage was scheduled to depart.

Te Reinga is a sacred place. When a Maori dies, his spirit goes there to dive into the sea and return to Hawaiki, to the home land. All of these myths and Maori language and oration were new to me. The first time I ever participated in a Hawaiian ritual was when Hokule'a was launched in 1975. When I first got to Aotearoa, I didn't understand that these myths could provide valuable information for the voyage-I was there to study the stars.

When my studying at Te Reinga was over, Hector took me back to the Bay of Islands. He drove off in tears.

Then Hector arrived and heard about our uncertainty. The next morning he came into my room while I was trying to make a decision, and he said, "You must go. You have to go. And you will get there because your ancestors will be with you." He would not discuss the possibility of not going. He reminded me, "When we were studying the stars I told you that we would be with you all the way." He was powerfully adamant. That removed any question about not going. Hector changed the momentum from more and more doubt to a feeling that this was not a decision, it was fate. For him it was not an intellectual decision making process. He just said, "You must go." And so we did.

One night we saw two stars, Alpha and Beta Centauri, right on the horizon and that gave me a lot of confidence that we were at the latitude of the Kermadecs, which I thought were to the west. So we headed west.4 The next day we were looking into the sun which made the water sparkle, and we didn't see a pod of sperm whales coming-about eighteen of them We sailed right into the middle of the pod. I don't know why, but one of the whales-perhaps it was a mother who had become separated from her calf-turned from the north and swam toward our starboard side with such force that her whole head rose out of the water. She came right to the hull of the canoe, then at the last moment, dove down and turned her tail. Instead of ramming us, which would have permanently damaged the canoe, she just kind of nudged us to the south. From a scientific point of view this event had no value. We were just lucky we were still afloat. We continued heading west toward the setting sun, looking for the Kermadecs.

We were just trying to sail away from the lightning. I gave up trying to find the Kermadecs. I didn't know if this was a good decison or not; I made it out of fear. We found ourselves sailing in a very thin mist. We sailed in that mist all night-just trying hard to keep the canoe on track, struggling to steer. I will always remember that night-we couldn't see the stars, but we could see Venus and Jupiter through the mist. We sailed on, lightening all around us. Мы просто старались уплыть подальше от молний. Я сдался и оставил поиски Kermadecs. Я не знал, было ли это хорошим решением или нет; я пошел на это из страха. Мы оказались в тумане. Мы плыли в том тумане всю ночь, с трудом удерживая курс каноэ. Я буду всегда помнить ту ночь - мы не могли видеть звезды, но мы могли видеть Венеру и Юпитер сквозь туман. Мы плыли и плыли, а вокруг сверкали молнии. http://pvs.hawaii.org/1985.html

The Settlement of Polynesia, Part 2 Dennis Kawaharada

Two-Way Voyaging after Settlement According to Hawaiian oral traditions collected in the 19th century, voyaging continued between Hawai'i and the South Pacific after the original settlement of Hawai'i. The motives given for voyaging are various:

Maintaining Family Connections: The earliest traveller mentioned in oral tradition is the goddess Papa, or Walinu'u; according to tradition she returned to Kahiki because her parents were from there; in Kahiki she became a young woman again;

Marriage: Hawai'iloa voyaged from Hawai'i to Tahiti to search for husbands or wives for his children.

Family Quarrels and Unhappy Love Affairs: Pele, the volcano goddess, quarrelled with her sister Namakaokaha'i, a sea goddess, and left her homeland (the mystical land of Kuaihelani) to come to Hawai'i (Emerson ix-xvi).

Burial in Homeland: La'amaikahiki took Mo'ikeha's bones back to Tahiti for burial (Fornander, Vol. IV, 152-154). Acquiring Mana from the Homeland. Escaping Flood and Famine: Maka'ika'iС Sightseeing and Adventure.

The End of Voyaging By the time Europeans arrived in Hawai'i in the 18th century, voyaging between Hawai'i and the rest of Polynesia had ceased for more than 400 years, perhaps the last voyager being Pa'ao or Mo'ikeha in the 14th century. The reason for the cessation of voyaging is not known. However, after the 14th century, the archaeological evidence reveals a dramatic expansion of population and food production in Hawai'i (Kirch 303-306). Perhaps the resources and energies of the Hawaiian people went into developing their 'aina; and ties with families and gods on the islands to the south weakened.