ПРОПАГАНДИСТ И АГИТАТОР

Написать по-настоящему интересную статью к юбилею или очередному празднику совсем не просто. Это под силу только настоящим акулам пера, которым платят доллар за строчку. Это так же нелегко, как написать гениальное стихотворение непременно к двум часам завтрашнего дня. Человек же обыкновенный, приставленный к праздничному микрофону, чаще всего способен выдавить из себя только вялую порцию трескучих дежурных фраз о долге памяти павшим, такой невероятной ценой заплативших за эту победу.

Недавно прошло празднование Дня Победы над коричневой чумой фашизма, унесшего в могилы десятки миллионов человеческих жизней. Нельзя сказать, что этот очередной праздник прошел вовсе незаметно. События, развернувшиеся вслед за перемещением памятника Бронзовому Солдату, привели не только к массовым волнениям, закончившимся гибелью одного из защитников Солдата – 20-летнего Дмитрия Ганина, но и к явлению совершенно беспрецедентному: наиболее яростный сторонник переноса памятника, бывший секретарь райкома компартии Эстонии, а ныне премьер-министр Андрус Ансип, много лет подряд возлагавший цветы к памятнику эстонских легионеров Waffen SS, в этот год возложил свой букет к подножию памятника советскому солдату, которого он упорно называл оккупантом. Впрочем, действие сие не добавило к нему уважения ни эстонских нацоналистов, ни русскоязычного населения.

Есть один способ написать интересный материал к такому празднику. Нужно опубликовать воспоминания очевидца, который расскажет об обыденных жестокостях этой страшной войны или, напротив, о каких-то совершенно контрастных этим жестокостям лирических моментах, короткой и трагической странице любви, о детях войны – подранках. Впрочем, с каждым годом вероятность появления такого материала становится все эфемерней, поскольку хранителей наиболее ярких фронтовых историй становится все меньше, ибо человек смертен, а ветеран – тем более.

Однако, спрос на эту тему есть. Кстати о детях и о войне. Совсем недавно приключился скандал с фильмом Александра Атанесяна «Сволочи», который был номинирован на приз «лучший фильм MTV-2007».

Владимир Меньшов и его супруга Вера Алентова вышли вручать приз в номинации «Лучший фильм». Режиссер сказал, что следит за современным российским кино, понимает, как оно сделано, на что работает, и платит ему тем же. На звание лучшего фильма по версии MTV претендовали «Питер FM», «Волкодав», второй «Бумер», «Жара» и «Сволочи».

Вскрыв конверт, Меньшов изменился в лице. «Я надеялся, что пронесет. Я очень надеялся, – сказал режиссер. – Я не собираюсь вручать приз фильму, который позорит мою страну». После этих слов Меньшов швырнул конверт на пол и вместе с женой поспешно покинул церемонию.

 

На несколько минут в зале повисла тяжелая пауза. Потом на сцену поднялась съемочная группа «Сволочей», чтобы забрать у полуголой девицы заветную хлопушку. «Ну что же, скандал – тоже хорошо», – нашлись победители (http://www.gazeta.ru/culture/2007/04/20/a_1603018.shtml).

Сюжет интриги этого фильма построен на том, что НКВД готовит террористов и диверсантов-смертников из 14-15-летних преступников-сирот, которых забрасывает в тыл врага. Тема эта более чем акутально в наше время, которое смело можно называть эпохой террора, давно перешагнувшего границы государств и ставшего основным инструментом борьбы между Западными и Восточными фундаментальными Ценностями. Шуму фильм наделал немало, кассовые сборы, номинации, призы, презентации, банкеты... Правда промелькнуло несколько публикаций, в которых историки робко упомянули, что никаких документальных подтверждений фактов существования таких «спецподразделений» НКВД в военных и прочих архивах не обнаружено, зато обнаружено, что такие подразделения пытались создавать спецслужбы фашистской Германии, и поэтому «сволочей» звали, скорее всего, не Ваня и Степа, а Гельмут и Фриц. ("В ФСБ России хранятся документы о немецкой школе по подготовке диверсантов из подростков, организованной Абверкомандой-203 в июле 1943 года в населенном пункте Гемфурт возле города Кассель, - отмечалось в сообщении ЦОС. - Согласно архивным материалам, для обучения в школе сотрудники абвера вербовали находившихся на оккупированной территории в детских домах в городах Орша и Смоленск". http://www.newsru.com/cinema/03feb2006/svolochi_print.html).

Публикации эти
никоим образом не смутили режиссера фильма, который тут же заявил, что ставил он не документальный, а «художественный» фильм, где главный упор сделан на интригу и приключения ("Я сторонник того, что искусство оперирует не категориями правды, а категориями художественного вымысла, но вымысел должен быть интересным, эмоционально ценным", - так прокомметировал опроверждение ФСБ Александр Атанесян). Интересные получаются «художества» у российских режиссеров. Теперь можете представить, какой фильм на эту тему могли бы поставить эстонские или латышские режиссеры, будь у этих маленьких, но гордых стран своя киноиндустрия. Награждение этого фильма закончилось грандиозным скандалом, потому что в зале нашелся человек, для которого честь страны оказалась выше технического уровня постановки и качества игры артистов.

Нас же с вами должен более заинтересовать не сам скандал с награждением, а то, что фильм, столь нагло перевирающий историю, нет, не Троянской войны, а последней в истории нашего Отечества войны, засеявшей похоронками жилища чуть ли не каждой семьи, выдвинут на номинацию, как один из самых выдающихся фильмов современности. Сейчас это называется словом «пиар», а раньше был такой термин «пропаганда». Хорошо еще, что среди жюри нашелся честный человек, для которого слово «Родина» все еще не пустой звук. А ведь могло бы быть и иначе.

Вспомним и другие, чуть менее свежие явления такого пиара, будоражившие общественное сознание российских граждан. Ну, конечно, это «Новая хронология» Носовского - Фоменко и исторические изыскания Суворова-Резуна. «Хронология», подобно выдержанному коньяку, ударяет нам по мозгам такими фактами как:

• Татаро-монгольского ига не было, а были разборки между князьями, одни из которых тяготели к Твери, а другие – к Москве. Хан Батый – это Великий князь Владимир Красное Солнышко;

 

• Египетские пирамиды – это семейные могильники европейских монархов;

 

• Никаких Древнего Китая и Древнего Египта не было, потому что к естественной истории народов мира было приписано «лишних» полтора-два тясячелетия, а то и поболее.

 

Согласитесь, читатель, что в многовековой истории народов мира были, есть и долго еще будут многочисленные «белые пятна» и «черные дыры», но уточнение мелких деталей родословной Генриха IV совсем не так возбуждает, как факт тождественности хана Батыя с князем Владимиром. Совершенно естественно, «Новая хронология» нужна и важна народу куда более, нежели мелкие копания «книжных червей» в будуарах развратных королей. Очень даже не случайно, что свою лепту в популяризацию идей Фоменко внес и экс-чемпион мира по шахматам Гарри Каспаров, который ныне весьма энергично занят ниспровержением совсем иных кумиров.

Примерно таким же образом объясняется и воздействие изысканий Резуна-Суворова на массового читателя. Нужно отдать должное, что в телемостах, в прямом эфире Суворов смотрелся куда более ярко и убедительно, чем «официальные историки» типа генерала Гареева. Он был просто Цицероном на фоне их бледного меканья. Когда же вы смотрели кадры его личной жизни (вне контекста его исторических изысканий), он производил полностью противоположное впечатление, граничащее с омерзением, своей суетливой речью, нервным потиранием ручек и бегающими глазками. Создавалось полное впечатление, что у этого человека очень большие проблемы с совестью. Но ведь могло быть и так, что его загнали в угол, затравили советские спецслужбы. Сам он утверждает, что был дважды заочно приговорен к смертной казни, однако не поясняет, почему именно дважды, в то время как простому человеку и одного смертного приговора будет много. Впрочем, для оценки Суворова-Резуна, как историка, самым полезным будет обращать внимание только на то, что он пишет, а не на то, как он выглядит, иначе наша личная пристрастность помешает объективности оценок его публикаций по истории Великой Отечественной Войны.

Статья Владимира Батшева «Освобожденная или оккупированная территория?» вызвала бурную полемику, накал которой в её пиках зашкаливал до обвинений Редактора в пропаганде фашизма и в безаппеляционных требованиях немедленно убрать «эту мерзость» со страниц славного альманаха. Никакие мои призывы к бурно протестующей общественности написать свой, яркий и убедительный, насыщенный цифрами и фактами, ссылками на авторитетные или какие-либо другие источники материал успеха не имел, и потому весь этот и
нтернетный шум пришлось назвать горлопанством, и взяться за дело самому. Обращения мои имели главной целью пробудить инициативу людей, хорошо владеющих историческим материалом, ибо сам я далек от того, чтобы заявлять о себе не только как об историке, но и как о писателе также. Тут дело скорее в гражданской позиции, как определяющей силе, которая побуждает меня писать на эти темы.

Интересно, что большая часть попыток участников дискуссии выступить на более или менее традиционной платформе (Ценой огромной крови русский солдат спас Европу от коричневой чумы фашизма) наталкивалась не на содержательную критику такой позиции, а сопровождалась немедленным наклеиванием ярлыка: «У вас взгляд зашорен, мозги промыты советской пропагандой». Примерно такой позиции, не доводя ее, однако, до крайностей, придерживался в этой полемике и Редактор. Тут прямо искушение какое-то рождалось ответить в том же ключе: «А у вас мозги промыты пропагандой западных голосов, щедро подпитываемых закулисными дядями, поставившими целью развалить нашу страну всеми достуаными им средствами, которые получили общее название Cold War». Но тогда дискуссия плавно переходит в обыкновенную кухонную свару, сопровождаемую визгливыми выкриками «Сам дурак!». Я постарался удержаться от этого искушения.

Когда я писал свои первые отклики на работы Батшева, я, разумеется, провел мини-исследование, чтобы понять, что он за человек, какие силы и мотивы толкают его на написание столь объемных трудов. Аналогичную работу провел и Батшев в ответ на эти мои статьи. Он обнаружил в Гусь-буке сведения о том, что в юности я был моряком, и сразу же язвительно прошелся по личности оппонента, назвав его «полуграмотным матросом», оставив в тени такие малозначительные детали, как то, что этот «матрос» является доктором физико-математических наук, профессором и автором трех десятков публикаций в одном только альманахе «Лебедь». В своих довольно бездарных стишатах, выложенных им в Гусь-буке, он также не преминул лишний раз лягнуть меня фразой «запел полоумный матрос». Впрочем, совершенно неважно даже то, что на самом деле я был судовым радиооператором. Матрос, так матрос. Я это звание ношу гордо, как старую тельняшку, потому что для меня эта школа жизни была намного важнее и почетней, чем последовавшие за ней университет и ученые звания и степени. Я в своем рассказе «Школа жизни» описываю тот период, когда, уже будучи профессором, ходил на разгрузку вагонов, чтобы прокормить семью, а заодно и получил бесценный материал о жизни профессиональных грузчиков времен заката перестройки. Батшева же такой стиль полемики характеризует как человечка мелочного и злобного, несмотря на то, что он солидно рекомендует себя как «писатель и издатель». Однако, пора обратиться к тому, о чем он пишет.

В самом начале своей многословной статьи (опубликовано уже 50 страниц, но это, кажется, еще только начало), Батшев широким жестом декларирует «Я не даю никаких оценок», но именно эта фраза является самой распространенной ложью в статье, поскольку абзацем ниже следует предложение «Тем, кто попадались на сладкие чекистские сказочки о "защите Родины и Сталина", как окуньки на крючок». Если это не оценка, совершенно однозначная и недвусмысленная, то, скажите мне, что такое оценка? И так в каждом из последующих абзацев.

Вот первые его тезисы: «Все, абсолютно все, пережившие оккупацию, говорят и пишут, что немцы принесли, как это не странно звучит, СВОБОДУ»и далее «Немцы принесли в СССР европейскую культуру». Конечно, все мы знаем слова Геббельса «Когда я слышу слово "культура", я хватаюсь за пистолет», равно как и то, что после прихода фашистов к власти на площадях Германии заполыхали костры, в которых сжигали книги неполноценных писателей и поэтов, в число которых входил и Генрих Гейне. Атрибуты этой «культуры» измерялись специальными циркулями. Всё это, надо полагать, хорошо известно и Батшеву, но ведь здесь нет ничего для нас нового и интересного. То же, что предлагает Батшев нашему вниманию, просто умиляет: «Начните с внешних атрибутов оккупантов. Немецкий солдат резко отличался от русского солдата - он чисто выбрит, сыт, носил хорошо сшитую форму и крепкую обувь. У офицеров, одетых всегда с иголочки, были нарядные фуражки с серебряными орлами, кое у кого красовались на груди черные, наподобие мальтийских, кресты. У каждого немецкого солдата в вещмешке были картонный портсигар, мыло ДДТ, бульонные кубики, презервативы, марганцовка в картонном пенальчике, пирамидон, спиртовка. Эти внешние атрибуты отражали иной уровень жизни представителей другой страны». Умиляет, конечно, и описания чистоты и порядка в публичных домах, устроенных на оккупированных фашистами территориях. Понятно, немцы – это само олицетворение порядка. В этом отношении их педантичность выше всяких похвал, хотя привычка их с шумом пускать газы в публичных местах и громко гоготать при этом несколько портит общее благоприятное впечатление о «высокой культуре», принесенной ими в нищую и голодную Россию.

Совсем иные слова находит он для описания советской армии в воспоминаниях Г.Ф.Беликова, бывшего тогда еще мальчиком: «перед глазами еще стояло убожество советской военной техники того периода войны, обмундирования и вооружения наших солдат, где сапоги заменяли обмотки, а автоматы - тяжеленные винтовки со штыками, где лошадь оставалась основным «мотором» многих родов войск».

У Владимира Батшева немало последователей, и среди них мэр города Киева. Он не видит ничего противозаконного в проведении украинскими националистами марша в честь годовщины создания дивизии СС "Галичина". Об этом Леонид Черновецкий заявил на пресс-конференции. "Если никто не будет там драться, бить друг другу морды, то, пожалуйста, пусть все ходят и демонстрируют свои политические цвета. Это нормально", - сказал он, передает РИА "Новый Регион".

(http://zadonbass.org/news/message.html?id=54682)

22 мая управление по делам семьи, молодежи и спорта Тернопольской облгосадминистрации устроило презентацию книги комиксов «Как москальские душегубы украинцев убивали», написанной бывшим солдатом дивизии СС «Галичина» Святославом Липовецким. Иллюстрировал книгу украинский художник Леонид Перфецкий, который также служил в вышеозначенной дивизии. В комиксах максимально негативно изображены воины советской армии. (http://pda.regnum.ru/news/831085.html).

Да, неприглядная картина. Прямо безысходная. Особенно непонятно после такого сравнения, как этот грязный, плохо вооруженный «рус Иван» в обмотках победил чисто выбритого, одетого с иголочки, прекрасно вооруженного представителя западной культуры. Бьюсь об заклад, что он не только не имел в своем вещмешке бульонного кубика, но и не видел его никогда. Эх, живы были бы наши фронтовики Булат Окуджава, Давид Самойлов, Семен Гудзенко, Юлия Друнина, мы бы спросили у них сурово: «Были ли в ваших вещмешках презервативы и марганцовка?» -Нет,- грустно отводя в сторону глаза, ответили бы нам эти люди, которые не привыкли врать, поскольку за годы войны научились смотреть смерти прямо в глаза.

Большая часть статьи Батшева посвящена воспоминаниям людей, переживших эту войну. В первой части автор приводит свидетельства ряда людей, не давая ни малейших ссылок, откуда взяты эти воспоминания, что породило у читателей совершенно естественные сомнения, а не написаны ли эти свидетельства самим автором специально для данной публикации. Встретив такую реакцию, во второй части Владимир Батшев начинает давать ссылки. Ссылки эти сами по себе весьма прелюбопытны. Нет ничего странного в том, что в первой ссылке автор направляет читателя к им же самим написанной кигне «Власов», но уже третья ссылка выглядит так: «Материалы 1 конференции, посвященной оккупации в России, март 1953. Архив автора». Такая, с позволения сказать, «ссылка» вызовет брезгливое недоумение не только у историка, но и у любого аспиранта, опубликовавшего хотя бы одну статью и тезисы доклада, поскольку она не содержит ни указания на издательство, ни даты конференции (март?), ни даже места проведения конференции. Полное впечатление, что указанная конференция проходила на квартире Владимира Батшева, у которого и хранится за печкой единственный экземпляр «материалов». Еще более загадочно выглядит ссылка «[12] С.Крушель. Указ.работа». Кто и куда «Указ» - это материал для Шерлока Холмса вкупе с доктором Ватсоном. Там есть много и других «указ.работ», а также ссылок на малодоступные читателю зарубежные диссидентские журналы. Так что историк из Владимира Батшева в точности такой же, как и из алкоголика дяди Миши.

Анализировать эти «Материалы» нет никакой необходимости, ибо они представляют собой вполне специфический взгляд на события прошедшей войны тех людей, которых трудно заподозрить в беспристрастном и объективном изложении фактов и событий. Был в большевитской России Политпроп и ГЛАВПУР. Мы уже давно согласились с тем, что доминирование принципа партийности в делах литературных или военно-исторических порождало мифы и горы лжи. Но, спрашиваем мы, чем же эта диссидентская литература, пропитанная ненавистью к советскому периоду российской жизни принципиально отличается от продукции Политпропа и ГЛАВПУР’а? А ничем, и потому апологет ее Владимир Батшев ничем принципиально не отличается от большевитского пропагандиста и агитатора, кроме знака. Какой же знак приписать ваяниям Политпропа, и какой – писаниям Батшева, значения не имеет. Ведь у электрона отрицательный знак – чистая условность, поскольку, изменив знаки заряда всех частиц на противоположные, мы получим тот же самый экземпляр нашего мира, в котором абсолютно все проявления законов природы будут в точности теми же.

Могут ли показания двух десятков людей изменить какие-либо общие оценки прошедшей войны? Посмотрите внимательно еще раз на романы, стихи и кинофильмы о войне. Даже в самых просоветских фильмах и книгах неоднократно упоминались факты «нестандартного поведения» солдат и офицеров. Фашистский солдат мог пожалеть – нет спору – но ведь ЧАЩЕ ВСЕГО он расстреливал и вешал, поскольку Вермахту в этой войне ставилась задача захватить территорию противника, подавив вооруженное сопротивление всеми доступными на войне средствами, а вовсе не задача накормить голодных русских и евреев.

Никто не спорит, что число случаев, когда фашистский солдат, не доев свой паёк, накормил сироту или старуху, вполне возможно, перевалит за две сотни (хотя Батшев на 50-ти страницах описал всего 2 десятка таких случаев), но ведь большее число документов, тщательно проверенных, снабженных фотографиями, задокументированными показаниями свидетелей и фигурировавших на Нюрнбергском процессе, свидетельствует, что число сожженных в печах крематориев, заморенных голодом и непосильной работой в концлагерях исчисляется МИЛЛИОНАМИ. Тем не менее Владимир Батшев считает достаточным этих свидетельств, чтобы сделать вывод о том, что фашистский солдат принес на подошвах своих сапог СВОБОДУ и высокую западную культуру. А ведь выводы Международного Суда о преступности гитлеровского режима и фашистских злодеяниях сделаны представителями всех союзнических стран-победителей фашизма, вовсе не сплошь большевитскими комиссарами.

Если первая часть публикации Батшева «Освобожденная или оккупированная территория?» содержит знак вопроса, свидетельствующий о том, что автор сильно сомневается в том, что термин официальной пропаганды «оккупированная фашистами территория СССР», была на самом деле оккупированной, то вторая часть публикации «Жизнь под оккупацией», казалось бы, эти сомнения отметает. Однако, содержание и стиль изложения материала в обеих частях остаются теми же, что порождает у читателя резонные вопросы: «А не путаник ли автор? Он сам не может разобраться, отличить СВОБОДУ от оккупации. Приводит многочисленные свидетельства о характере этой свободы в виде органов самоуправления, и тут же сообщает о неслыханных зверствах оккупантов при массовых уничтожениях психически больных и евреев. Почему же в таком случае он не испытывает ни малейших колебаний, делая безапелляционные выводы о принесенной фашистами свободе и высокой западной культуре, о превосходстве всего немецкого над советским?». Тут совсем недалеко до вопросов об умственной полноценности автора и об умении его делать простейшие логические умозаключения.

Как, например, соотносятся два сообщенных им факта:

1. «Тротуары центральной улицы Крещатика заполнили тысячи празднично одетых киевлян. У многих женщин в руках были букеты цветов, которые они бросали проходящим солдатам и офицерам. Наблюдался редкий в истории случай, когда побеждённые радовались приходу победителей. Первыми оккупантами были военные, показавшие себя с самой лучшей стороны»;

 

1. «Расстрелы евреев, которые были проведены где-то в течение двух недель после занятия Днепропетровска, стали первым шоком для населения. Это сразу повлияло на отношение к немцам».

 

Человек беспристрастный, никоим боком не пострадавший от фашистских оккупантов, мог бы, как минимум, сделать вывод, что ситуация развивалась по известной схеме «ти ж мене пидманула»: пришли лощеные, чисто выбритые, одетые с иголочки, пахнущие одеколоном, мы им поверили, подставились, хлебом-солью встречали, «хайль-Гитлер» кричали, а они оказались кровавыми мясниками. Но нет же, не найдете Вы такого вывода в творениях Батшева. Он продолжает прославлять прелести самоуправления при немцах, пишет о том, как сытно жилось мирным жителям на оккупированных территориях, как бы вынеся за скобки нашей памяти хорошо известные массовому читателю сведения о многочисленных трудовых лагерях и лагерях смерти, в которых не только убивали, пропуская в топки по составу в день, но и элементарно морили голодом. И делали это те самые немцы, которые носили самую красивую форму СС. Разве Батшеву не довелось смотреть снимки тысяч самых худых, изнеможденных от голода людей за всю историю человечества, которые весили по 15 килограмм и выглядели 80-летними стариками, будучи 25 лет от роду? Может быть он не видел горы детских сандалий, тюки женских волос, абажуры из человеческой кожи, которые до сих пор доступны взглядам туристов на территориях бывших концлагерей, превращенных в музеи? В том-то и заключается вся гнусность писаний Батшева, что показания свидетелей он помещает не под заголовком «А вот еще был случай», а снабжая декларациями о СВОБОДЕ и высокой культуре.

Батшев не одинок в своих выводах. Интересно, что ему вторят не только прибалтийские и украинские недобитки, служившие в дивиях «Галичина» и легионах Waffen SS, но... и некоторые ветераны ВОВ. Вот что пишет, например, Елена Боннэр в эстонскую газету "Postimees":

«Дорогие друзья! Поздравляю с Днем Победы! Хотя с этим днем у меня сложности...», далее: «Никого мы не освобождали, да и себя не могли освободить», и подпись: «лейтенант мед.службы Советской армии, ветеран и инвалид ВОВ 2-й группы, вдова академика Сахарова». (www.inosmi.ru.print/234442.html).

Хочется спросить профессиональную вдову: «Что же вы тогда делали эти четыре страшных года, в течение которых десятки миллионов солдат, офицеров, а также ополченцев, многие из которых ушли на фронт добровольцами, отдавали свои молодые и не очень молодые жизни, защищая свою страну от фашистского зверя? Может быть, Вы конспектировали тезисы Гитлера о необходимости освободить восточные территории от большевиков и евреев? Или изучали достоинства западной культуры, принесенной захватчиками с оружием в руках?».

Человек, который знаком с этими документами и продолжает утверждать, что немецкий солдат принес народам Европы СВОБОДУ и высокую западную культуру, занимается прямой пропагандой идей фашизма, а вовсе не разоблачением злодеяний большевиков, поскольку разоблачать таковые имевшие место злодеяния можно совершенно разными способами (без возвеличивания освободительной миссии германского фашизма), в том числе и вполне научными, если заключения делаются на основе объективного анализа всех доступных исследователю фактов и концепций.

Батавия, 23 мая 2007 г.