ВЕЧНЫЙ ДВИГАТЕЛЬ ОБЩЕСТВЕННОЙ ЭКОНОМИКИ

Множество разноплановых, а порою, и противоречивых суждений о международном финансовом кризисе захлестнули средства массовой информации. Для кого-то кризис давно закончился, кто-то ждет второй волны. Третьи утверждают, что свет в конце туннеля забрезжит лишь в 2011 году, на что им возражают оптимисты, ожидающие улучшения ситуации уже к концу нынешнего года... И это лишь малая толика самых разнообразных вопросов, мнений и предположений.

Правительство России заявляет о борьбе с инфляцией как задаче №1, но при этом утверждает, что $75 за баррель нефти – есть «справедливая цена», фактически ратуя за повышение цен на отдельно взятый сырьевой товар.

Критики обрушились на доллар США, призывая к его замене на что угодно – виртуальные платежи, китайский юань и даже российский рубль. При этом отдельно взятые недальновидные товарищи из ближнего зарубежья обвиняют российские предприятия в отказе принимать платежи в рублях.

Дело дошло до того, что вспомнили об обеспечении золотом валютных запасов – и это в эпоху всемерного развития виртуальных платежей! Виртуальное золото?!

Так что же это такое – «кризис»? С чем связан его приход и на чем будет базироваться его завершение?

Одним из бытующих в среде современных экономистов мнений является утверждение, что капитализм изначально и был «задуман» как цепочка циклических взлетов и падений, то бишь кризисов. Технологическое развитие приводит к созданию новых товаров, которыми необходимо обеспечить все население. Строятся заводы, создаются производства и товар пошел. Но вот население полностью обеспеченно новинкой и созданные заводы оказываются не у дел – кризис перепроизводства называется.

Надо ли объяснять, что данная идея не выдерживает ни малейшей критики. Мало того, что подобная ситуация должна в первую очередь сказываться в определенной производственной сфере, постепенно перекидываясь на смежные отрасли. Тогда как каждое кризисное явление последних десятилетий зарождалось именно в мире финансов, мгновенно, пожаром охватывая всю финансово-экономическую деятельность.

Но главным контраргументом подобного подхода является абсурдность собственно аргументации: ребята, вы всё знаете – сколько произведено, сколько куплено, вы видите все торговые тенденции – подстелите соломки, в чем проблема? То ли не всё знают, не всё видят, но даже в июле 2008, если бы кто-то сказал, что через месяц наступит жесточайший кризис, ему бы рассмеялись в лицо...

Нет, конечно же, кризисы перепроизводства случаются в нашей жизни. Но они есть следствие плохой организации производства, слабого маркетинга, слишком жесткой конкуренции. Т.е. это – болячки в большей степени даже не производственной, но торговой сферы, быстро залечиваемые элементарным «аспирином» вливания денежных средств и перепрофилированием на выпуск новых видов продукции. Меняются собственники, обновляется выпускаемые товары – это даже не «кризис», так, повседневные банальности жизни...

С точки зрения привязки к этапам общественного развития (... сельское хозяйство -> промышленность -> массовое производство -> информационная сфера) используемый термин «капитализм» никак не отражает основной фактор продвижения общества по ступеням мироустройства. Человечество практически во все времена и на всех стадиях развития имело склонность к накоплению богатств – капитала. Но именно текущее состояние общества получило столь меркантильное наименование. Случайность?

Но при этом подразумевается, что новая эра человечества, уже вступившая в свои права, и получившая более точное с точки зрения общественного развития название – постиндустриальное общество – также «капитализм». Тенденция?

А если учесть, что и эпоха позднего феодализма прошла также под флагом накопления капитала, все вопросы исчезают. Капитализм – это форма финансового óправления обществом, применяемая практически на всех последних этапах человеческого развития, и собственно к общественному строю прямого отношения не имеющего (примерно так же, как и «социализм»).

Фактически получаем, что на протяжении последних 4-х весьма крупных этапах общественного развития человечество применяет одну-единственную форму финансового управления, что позволяет утверждать либо об идеальности этой формы, либо о чрезмерной косности человеческого мышления, не позволяющей нам осуществить переход к новой, более эффективной финансовой системе.

Ну, а текущий всемировой финансовый кризис ставит и последние точки над i: указанная форма финансового управления прогнила до такой степени, что никакими латаниями дыр невозможно добиться даже результатов 5-10-тилетней давности, не говоря уж о продвижении вперед.

Для того чтобы увидеть те моменты, которые и привели нас к кризису, давайте нарисуем простейшую схему используемого финансового управления.

Итак, в нашем абстрактном мире существует единственное общество, в котором имеется лишь одно предприятие. Некий собственник, имеющий начальный капитал (к этому вопросу мы еще вернемся), купил-арендовал помещения, приобрел станки, нанял рабочих и начал выпускать Товар, необходимый для жизнеобеспечения общественных участников.

Изготовленный и проданный Товар позволяет нам заплатить за производственные издержки (назовем – Себестоимость), выплатить Заработную Плату рабочим, Налоги – государству, получить Прибыль собственнику, ну, и частично, обеспечить Капитализацию денег в банке (из З/П и прибыли).

В упрощенном варианте арифметического выражения мы получаем:

Иначе говоря, выпущенный и проданный товар позволяет нам сформировать все основные финансовые категории общественной экономики.

Но выпустить Товар мы, допустим, выпустили, а вот его продажа остается под вопросом. Дело в том, что напрямую на его покупку мы можем пустить лишь фонд З/П, а остальные – лишь частично, и то, через соответствующие временныå интервалы.

Если на время отстраниться от категории Себестоимость, которая в условиях одного-единственного предприятия должна бы равняться 0, то у нас остаются категории Налоги и Прибыль. Налоги частично пошли на выплату З/П госслужащим и пенсий пенсионерам, а отчасти – на формирование бюджета следующего года. Аналогично и Прибыль: часть пошла на оплату работы технарей и ученых, участвующих в развитии нашего предприятия, а часть – осела на личном счету Собственника.

И как ни крути, но в прямолинейном варианте на выкуп выпущенного Товара мы сможем использовать сумму всегда меньшую, чем его стоимость. А это, как мы понимаем, стагнация производства и постоянное снижение объемов выпуска. И для того чтобы все-таки суметь выкупить произведенную продукцию нам необходимо призвать дополнительные средства (помимо З/П), получение которых обеспечивается банковской системой.

Упомянутая нами Капитализация (а никто же не ставил условия, что начальная Капитализация = 0, например, используя фактор наследства) позволяет получить нам банковский Процент, с помощью которого мы сможем заткнуть нашу финансовую пробоину, а также прояснить появление начального капитала собственника. И тогда

где термин «Наличность» определяется следующим образом:

Каждую из активных финансовых категорий мы можем представить в виде

т.е. Наличность = На руки + Выплаты₁ + Выплаты₂

Создав из правых частей (1) и (2) новое равенство, и подставив в правую часть (1) соответствующие выражения из (3), после сокращения одинаковых слагаемых получим:

что фактически означает, что для возможности выкупа произведенной продукции, банковская система должна выплачивать населению по процентам суммы большие (по крайней мере – равные, но в этом случае Капитализация _г è Капитализация _с должны равняться 0) , чем привлекаемые ею со всех источников денежные средства. И при этом собственные затраты банка должны быть нулевыми. Банк – кузница денег?

Чем-то сложившаяся ситуация в банковской системе напоминает известную задачу из физики: как изменится температура воздуха в теплоизолированной комнате, если в ней включить холодильник с открытой дверцей? Ответ банален – температура воздуха в комнате повысится, поскольку холодильник выделяет холода ровно столько же, сколько и сбрасывает тепла, а сам по себе «фонит» теплом (двигатель). Так и с банками – сколь бы они не «подогревали-остужали» финансовую систему – денег они не добавляют, при этом являясь достаточно затратными агрегатами.

Таким образом, наш пример достаточно наглядно демонстрирует, что в замкнутой общественной системе используемый сегодня финансовый институт, не обеспечивает ни экономического роста общества, ни даже сохранения общественного благосостояния на каком-либо одном уровне.

Как же так, спросите вы, вся история человечества утверждает обратное! И более того, экономическое противостояние двух различных финансовых систем завершилось безоговорочной победой мира капитала!

Все верно, а потому продолжим изучение алгоритма работы финансовой системы.

Одним из предполагаемых возражений оппонентов могло бы стать утверждение о том, что некая совокупность предприятий могла бы в корне изменить ситуацию, приведенную в нашем примере (с одним предприятием). Но здесь срабатывает чистая арифметика: совокупность предприятий дает нам лишь соответствующее количество новых слагаемых в равенствах (1) – (4), не меняя логической сути.

И совсем другое дело, если мы рассмотрим наш алгоритм на фоне нескольких общественных образований. Капиталы вполне могут перетекать из одного общества в другое, создавая предпосылки для роста общественного производства в одном из двух случаев.

Так было в эпоху Великих географических открытий, так было и в эпоху колониальных владений, времена которых завершились уже достаточно давно. Т.е. мы можем констатировать, что в период до 1-й Мировой войны мир капитала, построенный в развитых странах, развивался за счет «подпитки» из колониальных владений и банального ограбления «недоразвитых» стран.

Этот же вывод подтверждается и эпохой Великой Депрессии, которая фактически сопровождала окончание колониального прошлого. Иначе говоря, первый, наиболее заметный мировой кризис Капитала, произошел по причине окончания колониальных вливаний в общественные экономики развитых стран.

По большому счету героические усилия строителей капитализма во главе с Ф.Рузвельтом к весомым результатам не привели. Тогда как в Германии, испытывающей в тот же период примерно те же проблемы, приход к власти А.Гитлера фактически ознаменовал создание новой финансово-экономической системы, направленной на использование всех ресурсов для достижения поставленных целей.

Стоит ли говорить, что экономика США предвоенного (МВ II) периода выглядела медленно ползущей тележкой на фоне германского и советского локомотивов.

Во всех этих исторических перипетиях наибольшую неясность лично у меня вызывает именно послевоенный (МВ II) период. Каким образом разграбленные и практически уничтоженные экономики Германии и Японии сумели буквально за 20 лет восстановить и преумножить свой потенциал – для меня загадка. Единственное предположение, что отказ от золотого стандарта (Бреттон-Вудская система) позволил существенно увеличить денежные массы всех западных государств, и это благодатно сказалось на развитии мирового производства и экономики в целом.

Если это так, то фактически получается, что денежная система США выступила донором практически для всех западных экономик, вливая дополнительную денежную массу в соответствующие производственные сферы.

Подобный подход помимо позитивного результата имел и негативные стороны. Слабо контролируемая долларовая масса неоднократно была в шаге от краха, а введение евро и вовсе предопределило появление реального конкурента мировой валюте.

Несколько отвлекаясь от тематики, сразу замечу, что все текущие разговоры об избавлении мира от «власти доллара» являются, по сути, «прыжками в бок». Никто и ничто не сможет сегодня предложить реальную альтернативу доллару. Ни одна денежная единица не имеет столь значительной массы, каковой обладает доллар. И ни одна страна или группа стран не сможет за небольшой период нарастить эту массу до кондиции мировой валюты. При этом с точки зрения развития мировой финансово-экономической системы все шаги, совершенные на пути создания «альтернативы» (арабский и южно-американский варианты), прямиком ведут к виртуализации мировой денежной системы. Никаких угроз и существенных последствий для американского доллара эти шаги за собой не влекут. А принципиальным последователям, выдвигающим на роль мировой денежной единицы то китайский юань, то российский рубль, хочется сказать, что эта роль в первую очередь – величайшая ответственность, от которой доходов с гулькин нос – одни расходы.

Но вернемся к истории.

Распад СССР и крах соцлагеря практически завершил процессы глобализации в финансово-экономической сфере. Круг замкнулся – система полностью приобрела замкнутый характер. И теперь все внешние торговые операции стали проводиться по балансовой схеме – импорт не должен превышать экспорт – иначе беда. К тому же США, встревоженные ростом внешнего долга, происходившего под флагом повсеместного аутсорсинга производства в Азию, а также непрекращающимися попытками сместить доллар с позиции мировой валюты, стали более строго относиться к денежной эмиссии. Думается, что этому же способствовал и тот факт, что где-то в конце 80-х – начале 90-х мировой пасьянс-баланс денежных взаимоотношений стал более-менее сходиться, и от США уже не требовалось существенного увеличения денежной массы, чем они с радостью и воспользовались.

И денежной массы тут же стало резко не хватать.

Для начала, проясним, кому стало «не хватать» денежной массы.

Финансовое благополучие западного мира выражалось небывалой скоростью замены товарной продукции, а также гигантским ростом заработной платы. Например, в США уровень З/П специалиста с 60-х по 90-е годы вырос более чем в 100 раз – с $500-600 до $100.000 и выше. Производственные предприятия также «купались» в деньгах. И лишь банки, прибыль которых зависела от продажи денег (кредитов), получали жалкие крохи от денежных трансферов. Какие еще кредиты, когда денег кругом море! Иначе говоря, при огромном росте денежных вложений в банковскую систему, потребность в кредитах оставалась на относительно низком уровне, что затрудняло банкам получение прибыли от своей прямой деятельности.

Данная ситуация заставила банковскую систему искать новые возможности использования растущих активов. Найденный, казалось бы, выход продержался около 5-ти лет. Активы банков стали массово вкладываться в фондовый рынок, вызвав небывалый рост стоимости соответствующих фондов. А то, что этот рост дутый и неправомерный, окончательно выявил Азиатский кризис 1997 г.

Финансовые потери оказались столь велики, что рынок был просто в панике. Но синяка под глазом от этих «граблей» оказалось недостаточно, и финансовые институты тут же сделали еще два разнонаправленных шага. Банковские активы были переведены на рынок ипотеки и сырьевой рынок.

Сказать, что эти варианты ничуть не лучше предыдущего – ничего не сказать. Они оказались много хуже первого, хотя по своим объемам и более вместительные, за счет чего банковская система продержалась уже около десяти лет. А хуже потому, что гигантские вложения в ипотеку и сырьевой рынок вызвали существенный рост цен соответствующих товаров, что повлекло за собой заметные в мировом масштабе инфляционные процессы.

Фактически, инфляция – это пропорциональное снижение денежной массы, тогда как с ростом товарной массы миру требуется все большее и большее количество денег. Этот момент заставлял банки все сильнее раскручивать маховик накачки воздухом собственные активы, применять все более высокие повышающие коэффициенты, приближая мир к финансовой катастрофе.

Ну, и последним штрихом в представленной картине является собственно механизм крушения финансовой системы. При этом, если причина обвала ипотеки относительно прозрачна, то ситуация на сырьевом рынке – черна как ночь...

Следует отметить, что за последнее десятилетие многими сообществами были собраны просто небывалые валютные накопления. Например, в России при годовом ВВП около 3-х трлн. руб. (чуть более $100 млрд.), золотовалютные резервы в предкризисный период исчислялись почти в $1 трлн. Еще большие по размерам резервы имел Китай, да и многие другие страны отставали не столь значительно. Оказавшись в банковской системе, эти денежные мешки не участвовали в жизни реального сектора экономики, а образовали огромные каверны на спекулятивном рынке. Мало того, что соответствующая денежная масса была выведена из реальной экономической сферы, так еще и банковскую систему, манипулирующей этой массой, перекашивало из одной стороны в другую, в зависимости от пожеланий клиента. В частности, российский «клиент» возжелал Freddy Mac & Fanny May.

Почувствовав неладное, США еще в 2006 г. предложили создать стабилизационный фонд, переведя в него части золотовалютных резервов стран-участников. Сказано – сделано. Большую часть российских резервов (в том числе) изъяли из ценных бумаг F&M и стабилизировали в виртуальном пространстве. Т.е более $600 млрд. было выведено из ипотечной сферы. Представляете, какой объем уже не столь ценных бумаг F&M оказалось в свободном «полете»!? И это только по российской части стабилизационного фонда, общий объем которого составил порядка $2-3 трлн. Ипотечный рынок мгновенно покатился в пропасть.

И, опять же, я не хочу сказать что, если бы стабилизационный фонд не был бы создан, то и никакого кризиса не было бы. Но с большой долей вероятности в этом случае мы еще год-другой прожили бы без кризиса.

Нечто подобное произошло и на сырьевом рынке. Лично я считаю, что огромные суммы были изъяты из активов сырьевого рынка по указанию Дж.Буша, в отместку за августовские события на Кавказе. Бездоказательно, правда. Подтверждается лишь хронологией событий и фактом проведения аналогичной операции с нефтяными ценами в эпоху холодной войны...

1. Капиталистическая финансовая система может существовать лишь за счет внешних вливаний денежной массы в общественную экономику. История насчитывает лишь 4 источника подобных внешних вливаний: военные контрибуции; преобладание экспорта над импортом; раздувание различных активов банковской системой; ну, и четвертый источник – единичный случай – переход на бумажную денежную систему (кстати говоря, возможно, переход на виртуальные деньги позволит получить аналогичный эффект).

2. Всеобщая либерализация отбрасывает первый из источников.

3. Процессы глобализации устраняют источник №2.

4. Мировой финансовый кризис и последовавшее за ним ужесточение контроля банковской деятельности лишают нас источника №3.

Другими словами, созданный нами мир, не имеет возможности увеличения денежной массы как отдельных стран, так и всего мирового сообщества в целом, что неминуемо ведет к постоянной стагнации мировой производственной сферы.

Вновь применяя аналогию из физики: мы пытаемся за счет перераспределения имеющейся денежной массы – энергии, построить вечно работающий двигатель. Но каждый раз имеющаяся денежная масса «съедается», перемещаясь в различные частные и общественные фонды, и «двигатель» встает. К сожалению, ни в механике, ни в финансовой сфере вечных двигателей не бывает. А наш «движок» необходимо подключить к «электророзетке» для постоянного получения необходимой энергии – денежной массы.

Современные технологии полностью обеспечивают нам возможность подобного «подключения». В обозримой перспективе нет ни единого препятствия – ни технологического, ни морально-материального – которое могло бы помешать смене финансовой системы.

Вкратце, новая финансовая система могла бы выглядеть следующим образом:

Выпуск нового товара завершается оформлением документов на его продажу, которые в итоге поступают в банк. И эта операция приводит к пропорциональной (по сумме в документе) денежной эмиссии, совершаемой БАНКОМ. Банк выпускает некую сумму денег, которая распределяются между основными участниками: часть уходит государству, часть остается в банке (увеличение его активов), и третья часть (процент которой для каждого товара может быть разной) возвращается производителю для активизации выпуска нужной для общества продукции.

Другими словами, мы передаем ответственность за денежную эмиссию в банковскую систему. Теперь не государство будет производить денежную массу в непонятных для всех участников пропорциях, а банковская система, причем именно в тех объемах, которые соответствуют объемам выпущенной товарной продукции.

Подобный подход позволит нам:

1. Выйти из жестких рамок арифметической стагнации, выведенной в (1) – (4).

2. Установить четкую взаимосвязь в получении товарной и денежной масс, уйдя от негатива цикличности существующей финансовой системы.

3. Развернуть банковскую систему лицом к реальной экономике. Исчезает необходимость спекулятивных операций, а банки начнут даже не борьбу, а настоящую конкурентную битву за право обслуживать операции производственников.

4. Появляется реальный механизм усиления государственного влияния на ту или иную производственную деятельность, регулирование которой будет обеспечено различием эмиссионных коэффициентов. При этом они могут отличаться не только для производства, но и для банков. Например, увеличивая эмиссионный процент для производства, мы активизируем деятельность этого производства. Но если мы для этого вида деятельности увеличим эмиссионный процент для банка, то повышается вероятность организации нового предприятия соответствующей направленности.

5. Появляется возможность существенного преобразования системы налогообложения, и значительного снижения затрат на нее.

Хочется отметить, что предлагаемая система имеет достаточное количество инвариантов. Например, можно начать ее применение не с операции по выпуску товара (снижая возможности для махинаций на начальном этапе), а, скажем, с документов по выплате заработной платы. Каждый таковой документ совершает автоматическую эмиссию в пенсионный фонд (частично или полностью) и в казну, а также увеличивает банковские активы.

Система позволит быстро увеличить столь необходимую денежную массу в обществе, а дальнейшее ее применение (после выхода из кризиса) можно было бы регулировать за счет снижения (изменения) размеров эмиссии.

Одним из самых, на мой взгляд, важных достоинств является то, что система не несет в себе никаких «патологических» к современному общественному состоянию новшеств. Не требуется изменений ни в капиталистическом укладе, ни в демократических или либеральных основах общества. Все остается – как есть. Единственный элемент, претерпевающий существенное изменение, это снятие завесы тайны с финансовой деятельности государства, каковую, впрочем, уже давно надо бы снять.

Наиболее часто обсуждаемой темой являются сроки окончания текущего кризиса. И хотя называть текущее положение в финансовом мире «нормальным» достаточно абсурдно, в какой-то мере соглашусь с теми, кто считает, что кризис как толчок, переместивший нас в новую эпоху, уже завершен. А вот выбраться из нее без отказа от капиталистической финансовой системы нам уже не удастся никогда – ни в 2010, ни в 2011 – никогда. Конечно, имеется некая малая доля вероятности, что мир вновь разобщится, отказавшись от текущей глобальности. Но представить себе, что какое-либо общество добровольно или по принуждению согласится стать новым финансовым донором для всего остального мира... как-то не представляется.

Что касается «второй волны кризиса» – новых толчков на финансовых рынках, которые будут отбрасывать торгово-производственную сферу все дальше по пути стагнации, то в текущих условиях они неизбежны. Думается, что уже ближе к осени начнутся новые потрясения, а окончание финансового года вновь негативно всколыхнет банковскую систему. А о сопутствующих безработице и социальных потрясениях даже думать не хочется.

Решения по автопрому.

Если рассматривать решения правительств Китая, Германии и Англии не с точки зрения поиска выхода из кризиса, а лишь как меры по смягчению его последствий – некую отсрочку для принятия более существенных мер – то по 5-ти бальной шкале им можно выставить твердую четверку. Накопленный населением финансовый «жирок» позволит еще какой-то срок (думается около года) продержаться автомобильной промышленности. И в условиях повсеместно растущей социальной напряженности это немаловажно.

Единственное, что хочется отметить: возврат денег (скидки) при покупке автомобиля – это скрытая форма налоговых преференций для автопрома. Государство просто возвращает часть полученных при производстве автомобилей налогов, представляя национальным автоконцернам дополнительное конкурентное преимущество.

Почему «4», а не, скажем, «5»? Потому что в этих решениях нет ни малейшего намека на продвижение вперед. Скажем, если бы правительства указанных стран организовали бы на аналогичных условиях выкуп электромобилей или автомобилей с пониженным потреблением бензина, то это могло бы дать импульс на определенное развитие автопрома в этих странах, но, увы, пока просто «купи автомобиль!».

И, на мой взгляд, более оправданным было бы решение, связанное с повышением собственной энергобезопасности (независимости). Скажем, аналогичные скидки при покупке ветроэлектрогенераторов и генераторов на солнечных батареях. Это и новый импульс на развитие соответствующих отраслей промышленности (вплоть до массового производства), и возможно существенное снижение потребления энергоресурсов, что могло бы стать хорошим заделом на будущее.

Тема, достойная отдельного разговора. Но, вкратце...

Во-первых, возврат к обеспечению золотом валютных резервов – это огромный шаг назад. Мало того, что финансовая система буксует и пятится вспять, так мы еще хотим и утяжелить ее с помощью дополнительного перерасчета денежной массы в золотом эквиваленте. Это просто еще одна преграда на нашем пути, обходить которую нам придется за счет дополнительных расходов, бюрократических норм, не говоря уже о том, что это прямой путь к уменьшению денежной массы.

Но... Есть во всех этих «поползновениях» один невысказанный момент, который несет в себе огромный позитив.

Дело в том, что недостаток денежной массы и борьба за зоны экономического влияния, в купе с желанием сделать быстрые деньги ведущими биржевыми игроками, раскачали маятник финансовой стабильности, управлять которым на текущий момент мир не в состоянии. Финансы трясет от постоянной ценовой лихорадки.

И золотой стандарт или привязка к цене на золото может позволить стабилизировать финансовую основу. Необходимо составить некий набор из основных товаров (подобие продуктовой корзины) и привязать их цены к золоту. В качестве основных элементов такого набора можно назвать нефть, сталь, пшеницу... И таким образом, они составят фундамент стабильного ценообразования как для текущей производственной деятельности, так и прогнозирования ее в ближайшем будущем.

Сразу замечу, что речь не идет об отмене категорий «спрос – предложение». Участие таковых вполне реально и в прелагаемом варианте. Но влияние спроса на цену товара должно измеряться в процентном соотношении, тогда как сегодня она может изменяться буквально в разы. И от этого необходимо уйти.

За последний исторический отрезок человечество настолько привыкло к стандартам ведения дел в финансовой сфере, что любые отклонения от них рассматривает как нонсенс неверного решения. Одним из таких предубеждений является крайне негативный взгляд на процессы дефляции.

Считается, что массовая дефляция отрицательно скажется на инвестиционной деятельности, которая в условиях повсеместного снижения цен получит негативный тренд, и вся экономика, все финансовые институты покатятся в тартарары.

Это – глубочайшее и очень вредное заблуждение. Почему, например, финансовая деятельность последнего десятилетия основывалась на процессах инфляционных? Потому что создаваемые банками дутые активы никакого отношения ни к производству, ни к товарной массе не имели. И, следовательно, приобретаемая банками прибыль могла быть получена лишь за счет постоянного раздувания цен. И любые дефляционные мотивы были губительны для подобной практики, что и произошло как в ипотечной сфере, так и на товарно-сырьевой бирже.

Но в условиях текущих, когда товарное производство соответствует и даже превосходит обороты денежной массы (из-за этого и происходит эффект «схлопывания» товарного производства), процессы дефляции могли бы позволить снизить остроту этой проблемы.

На мой взгляд, в текущих условиях любое решение в финансово-экономической сфере необходимо контролировать с позиции влияния на объемы денежной массы. Если денежная масса после применяемого решения увеличивается, значит, оно верное, если – нет, решение – некорректно. И с этого ракурса однозначно видно, что дефляция идет на пользу экономике, увеличивая объемы столь не хватающего всем денежного ресурса.

Что же касается страхов за инвестиционную деятельность, то здесь сказывается лишь привычка к простейшей арифметике. Если я вложил рубль, то должен получить два, а не копейки. А тот факт, что на эти «новые» копейки можно купить больше, чем на «старый» рубль, как-то уже не учитывается.

Природа создала великое множество самых разнообразных существ на Земле. Аналогичное разнообразие можно наблюдать и в человеческом обществе. Поэты и математики, дураки и умные, трудяги и бездельники – не счесть эпитетов в этом людском сонмище. И если бы много лет назад человечество не придумало систему накопления капитала, поручив ее наиболее способной и продвинутой в финансовом отношении части населения, то эффективность общественного развития была бы существенно ниже.

Но создаваемая тысячелетиями капиталистическая система далека от идеала, впрочем, как и человек. Но, как бы то ни было, в современных условиях она начинает приобретать более сдерживающий, чем развивающий для общества характер. Об этом и говорит нам текущий финансовый кризис.

Смею предположить, что существует не одно решение жизнеспособной финансовой системы, отличной от капиталистической. Но наиболее четко сформулированной задачей, стоящей сегодня перед финансовой сферой, является получение возможности одновременного наращивания капитала в соответствии с ростом товарной массы. Необходимо методом проб и ошибок подобрать нужные коэффициенты роста капитала, возможно различных для разных видов товарной продукции. Выявить зависимость технологического развития от применяемых коэффициентов повышения денежной массы.

Человечество должно научиться управлять экономикой, а не ходить с протянутой рукой, потрясая пустым кошельком. Это было бы просто смешно, если б не было столь грустно, когда целые страны, имеющие великолепную производственную базу, кучу всевозможных ресурсов, буквально встают на месте, не зная, что и как им делать – кризис, однако!