ПРИЗНАНИЕ ОДИНОКОГО ПЕНСИОНЕРА

Прошлой зимой в самый разгар экономического кризиса наш национальный лидер, славный, прежде всего, беспримерным своим человеколюбием, по-настоящему щедро, как никто и никогда раньше, увеличил вдруг денежное довольствие всем буквально русским пенсионерам. Зачем именно тогда и почему же так щедро – до сих пор не очень понятно: до выборов ещё далеко, а с деньгами-то совсем скверно. От страха, должно быть, но, всего скорее, просто по недомыслию. Ведь ясно, что с ростом пенсии ощутимо усугубляется проблема неизбежного повышения пенсионного возраста, и без того почти неразрешимая для нашей трусоватой власти.

По-настоящему нищий пенсионер всегда сам и вполне добровольно постарается из последних сил поработать как можно дольше, безо всякого специального административного принуждения. Дело, тем не менее, хорошее, доброе, однако денежки счёт любят, и министр финансов вроде пытался робко возражать: куда там, против такого лома нет ни у кого приёма, даже у министра финансов. Но растущий дефицит, как пенсионного фонда Российской Федерации, так и всего её государственного бюджета, убедительно свидетельствуют об одном простом и грозном обстоятельстве: денег в казне уже теперь маловато, а впредь, похоже, совсем их не станет.

Нетерпеливая и нескрываемая радость по поводу грядущего «освоения» новых десятков миллиардов долларов на подготовку к мировому футбольному чемпионату буквально переполняет сейчас нашу властную элиту. Но и без этой вселенской забавы предстоящие Олимпийские, как и всякие прочие великодержавные игры под водительством всё того же главного игрока, и в привычных условиях разудалого русского казнокрадства (см. на этот счёт, например, статью Редактора в № 625), мало-помалу придвигают нас к неизбежному и беспощадному финалу. Сам я по советскому своему образованию - преподаватель экономической премудрости, причём поневоле марксистского толка: тогда ведь особо выбирать не приходилось.

Писатель Виктор Пелевин где-то походя заметил: «Экономика – это лженаука, которая…» (дальше неинтересно). Совершенно согласен. Вместе с тем, понятием «экономика» обнимается обширная область вполне разумных представлений и полезных знаний, гуманитарных по преимуществу, всеобщее знакомство с которыми является настоятельной необходимостью, особенно в современных условиях кризисного развития и рыночной неопределённости. Поэтому всем нам следует учиться, и для того многие дюжины разнообразных экономических пособий издаются ежегодно на разных языках. Но польза от них оказывается невеликой, потому что, не успев из печати выйти, все учебники эти стремительно устаревают по мере появления новых неожиданных сюжетов и нарастания нетрадиционных тенденций развития хозяйства, как в отечестве, так и в других местах.

В таких переменчивых обстоятельствах обыкновенный житейский опыт непредвзятого наблюдателя может оказаться полезным и вполне уместным источником для некоторых обобщений экономического свойства. И, читая в своё время лекции, никогда не считал я зазорным для себя использовать собственные обывательские наблюдения и впечатления в качестве учебного материала. Теперь уже второй год, как я не работаю, и пенсия стала практически единственным источником существования. Всем давным-давно известно: наши пенсионеры – это самые бедные. А пенсионеры одинокие – вообще беднейшие из бедных. Им даже положена некоторая подачка от скуповатых муниципальных властей для оплаты коммунальных услуг. Эти люди заслуживают поэтому как сожаления, так и сочувствия.

Я как раз такой рядовой пенсионер, вполне одинокий и вполне соответствующий. Однако жалеть меня вообще-то не следует. Еда в Москве у нас довольно дорогая и продолжает дорожать непрерывно. Сам я привык есть хоть и нечасто, зато всегда обильно, и без вина за стол практически не сажусь. Не употребляю никаких замороженных продуктов, мясо и рыбу использую только свежими, а масло – исключительно extra virgin, оливковое. Зелень и фрукты – круглый год, а сыр, голландский или французский – каждый день (не самый, конечно, дорогой). Для дам и редких гостей держу всегда приличный коньяк и виски single malt. И на бензин пенсии тоже пока хватает.

За полтора десятилетия выездной свободы образовалась у меня несоветская привычка проводить ежегодно ранней осенью недельку-другую на гостеприимном греческом острове Корфу, непременно взяв напрокат машину. К собственному изумлению как-то получилось не изменять этой буржуйской привычке и в новом для себя социальном качестве профессионального пенсионера. Никто не верит, кому только не скажешь об этом, а напрасно. Зрелище японских и прочих нерусских дедов и бабушек с фотокамерами, толпящихся вокруг каких-нибудь знаменитых развалин, всегда олицетворяло несбыточную нашу мечту о достойной старости.

Однако сбываются иногда «мечты идиота», и он не только сумел дожить как-то до пенсии наперекор беспощадному приговору демографической науки, но даже пытается, и не вполне безуспешно, подражать этим бодрым старичкам в их заграничных развлечениях. Очень жаль только, что не сильно долго у нас оно продлится, такое непривычное пенсионерское счастье. Уже сейчас почти все макроэкономические показатели дружно свидетельствуют о серьёзном нездоровье нашего национального хозяйства. Но самое печальное, что их удручающая динамика даже неисправимых оптимистов лишает последних надежд.

На порядок отстаёт в развитии русская экономика от прочих стран группы BRIC. Оба наших резервных фонда, не считая пока золотовалютных резервов ЦБ, стремительно сокращаются и должны иссякнуть окончательно уже в одиннадцатом году, а неприлично высокая инфляция остаётся непобедимой. Сто двадцать, примерно, долларов – вот международная цена самой дешёвой бочки нефти, позволяющая рассчитывать хотя бы на стабилизацию в будущем наших пенсий. Но быть этого не может, потому что не может быть никогда (оговорюсь, почти никогда): просто не существует сейчас в мире таких потребляющих рынков, которые в состоянии предъявить соответствующий прирост спроса на жидкое топливо, не исключая здесь и бурно развивающихся стран-гигантов на Востоке.

Не появится такой рынок и в обозримом будущем. Скудеет поэтому казна и у всех нас, и у правящих наших чекистов-керосинщиков. Слабеет соответственно и власть их вороватая. А непосильные бюджетные расходы, как военные вкупе с полицейскими, так и социальные, плюс громадный коррупционный налог, ну и «понты», конечно, великодержавные, куда же без них, неизбежно усугубляют всеобщую мрачную перспективу. И столь же неизбежно будет, вероятно, стервенеть отечественное государство, из бандитского стараясь переродиться в откровенно полицейское в отчаянной попытке хоть как-нибудь уцелеть.

Безоглядное закручивание гаек обязательно сорвёт резьбу, и никому тогда здесь мало не покажется, даже довольному сейчас глупому пенсионеру. Сценарий грядущего пока не вполне определён, хотя сводится, похоже, к выбору между войной, свирепой диктатурой или милым сочетанием обоих весёлых обстоятельств. Всю жизнь природный оптимизм не оставляет меня, но сейчас будущее у нас выглядит вполне беспросветным.

Кроме того, мозги мои слабеющие встали вдруг врастопырку: пенсионеру-то ведь нравится быть более или менее сытым, а экономисту почему-то стыдно за этого неголодного пенсионера-бездельника, невольного разрушителя родных государственных финансов. Приходится поэтому признать как невозможность скорых перемен к лучшему в нашем богоспасаемом отечестве, так и собственную греховность, и бессилие что-либо изменить.