СТРАННЫЕ СУДЬБЫ

Эти заметки можно было назвать - "Детство Димы".

Но не думайте, мы не станем подражать классику. Просто Дима - имя нашего героя. Не верите? Ну хорошо, - первое из его имён. Не будем торопиться, начнём с начала.

Мы здесь будем больше даже не о Диме, а о странном явлении, именуемом везением. О везении, так сказать, в чистом виде.
Вот недавно один упал с авианосца в Красном море, и держался сутки, пока не подобрали. Везение? Конечно. Но не только. Его ведь тренировали, и он очень старался. Не будем мы и о том, как некто рождается в семье миллиардера: это - изначальный факт биографии, хотя и весьма счастливый.

Мы будем здесь о том везении, когда судьба, часто очень незавидная, казалось бы уже определена, но вдруг, без малейших усилий со стороны человека...

Ранним ноябрьским утром 197... года рабочий одного из Прибайкальских заводов решил сократить себе путь на работу и пошёл напрямую через парк студгородка. Для тех, кто не знает, сообщаем, что ноябрь в Прибайкальске - уже настоящая, глубокая зима, и мало на свете занятий более безрадостных, чем встав в темноте и наскоро перекусив, выходить на ночную промёрзшую улицу и, закрываясь от секущего снега, торопиться к переполненному автобусу...

Остаётся удивляться, что этот рабочий в темноте и холоде ещё был в состоянии что-то замечать вокруг себя. Проходя по парку, он услышал странные звуки из-под дерева, а подойдя, с изумлением увидел свёрток с младенцем.

Как вы понимаете, нам уже никогда не узнать, кто его туда положил. Можно только гадать - какие стечения обстоятельств, какие житейские драмы, которыми долго ещё будет полна эта суровая, недобрая к своим людям страна, заставили кого-то выбросить крошечное существо на мороз. Не верится, что только чья-то жестокость и эгоизм были тому причиной, хотя, конечно, не обошлось и без них. Может, это было произведение молоденьких полуголодных студентов?

Или незамужней дочери сурового папаши?.. Или подгулявшая жена давно плававшего моряка прятала концы в воду?..

Не будем, однако, гадать. Это ведь не сценарий и не роман, мы описываем только факты. Так что ещё раз заметим: происхождение нашего - тут мне хочется употребить кавычки - героя нам не известно, но невозможно отрицать, что тем ранним сибирским утром ему впервые очень крупно повезло: он остался в живых.

Как и полагается, после соблюдения формальностей младенец был помещён в детский дом. И тут я допускаю, что некоторые осведомлённые могли бы оспорить мою сентенцию о его везении. Ибо жизнь обитателей российских детдомов - особенно тех, кто не наделён шакальим нравом, - по рассказам, полна таких жестокостей и лишений, что кое-кто всерьёз мог заявить, что лучше бы уж он тихо замёрз тем зимним утром, чем попал в эту жуть казарменной нищеты и издевательств.

Но всё это должно было быть потом, а пока малыш - ему было всего несколько недель - находился в младенческом, сравнительно сносном детдоме. Ему дали имя - Дима, фамилию - Коржаков: по фамилии принимавшей его медсестры.

В это же самое время, в одном из соседних с Прибайкальском (как известно, несколько сотен километров в Сибири - не расстояние) городков жила молодая супружеская пара. Я чуть было не написал - "обыкновенная", но удержался. Обыкновенными они были в том смысле, что оба были коренные сибиряки, выходцы из бедных полукрестьянских семей Восточной Сибири. Необычными они были тем, что оба имели, что называется, светлые головы.

Если помните, в детстве у Максима Горького был некто, кто увлёк его чтением и тем подтолкнул к культуре. В жизни этих двух, молодого сибирского парня и девушки, таких менторов, даже мимолётных, не встретилось. Не знаю как кому, а мне хочется снять шляпу и почтительно склониться перед явлением, на фоне которого для меня блекнут многие другие чудеса: среди полунищеты затхлого городишки или деревни, в далёкой от столиц глубинке, когда вокруг грязь и убожество, воровство и водка, в семье, где разговоров на интеллектуальные темы отродясь не услышишь, вдруг появляется ребёнок с неуёмной тягой к образованию и культуре, к жизни разумной и чистой. Да не покажется вам выспренним, но для меня прежде всего именно это неистребимое, хотя и редкое, появление таких людей даёт некоторую надежду на будущее России.

Эта супружеская пара - назовём их Вера и Михаил - была из такой категории.

Оба прошли через полуголодное, а то и голодное студенчество детей бедных семей, оба получили инженерное образование, усваивая науки с жадностью одарённых людей. Жизнь развивалась по стандартной советской схеме: общежития сибирских новостроек, знакомство через приятелей, женитьба, продвижения по службе, квартира... До полноты картины не хватало только детей.

Не нам гадать, почему их не было, и не нам выспрашивать, кто из них первый предложил взять ребёнка на воспитание. Они были нормальными людьми, дело шло к тридцати, и такая идея не могла не возникнуть. Несколько месяцев они колебались, и вот наконец Вера, не найдя ничего в своём городе, вылетела в Прибайкальск пройтись по тамошним детским домам.

И у несентиментального сожмётся сердце, когда задумаешься над сутью усыновления, особенно в советских условиях. С одной стороны - будущие "родители", раненные бездетностью души, с невольными страхами - какой достанется, не дебильный ли, не наследственный ли алкоголик, ведь почти всегда такой ребёнок - загадка. С другой стороны - крошечное существо, отправляющееся в неизвестность: что ждёт потом, как будут относиться...

Пройдясь по детдомам, Вера в отчаянии звонит мужу: нет никого, кто бы приглянулся. Прежде всего - мало младенцев, а больших брать не хочется.

В одном из домов ей показывают маленьких девочку и мальчика. Вера в полной растерянности - кого выбрать? И тут судьба принимает облик молоденькой медсестрички Коржаковой. Оставшись с Верой наедине, она показывает на крошечного рахитичного заморыша и горячо просит: - "Возьмите этого, не пожалеете! Он такой спокойный, такой умненький. Их тут через мои руки много прошло, я всё вижу..."

Дай Вам бог здоровья, медсестричка Коржакова, Вы и впрямь знали, что говорили.

Так наш герой, не прожив на свете и пары месяцев, получил ещё один подарок судьбы: вместо дикой казармы детдома он попал к умной, доброй и весёлой маме и толковому, спокойному и деловому папе.

Природа мгновенно включила все присущие нормальным людям рефлексы, и вот объект нашего внимания уже и любим, и даже заласкан, вылечен, раскормлен, завален игрушками. Папа с мамой быстро прогрессируют на работе, сибирские заработки внушительны, счастливое советское детство гарантировано...

Хэппи энд? Действительно, маленькая житейская история и уже можно ставить точку. Но не стоило бы браться за этот случай, если бы прихоти судьбы ограничились только этим.

Мы не хотели усложнять повествование и отвлекаться от нашего героя, но таковы уж реалии жизни - судьбы маленьких детей в руках взрослых, и хочешь - не хочешь, приходится говорить и о них.

Как я уже сказал, Диме очень повезло с новыми родителями. Особенно с мамой.

Если есть понятие - яркая индивидуальность, то это именно о таких. Заводила и хохотушка, прирождённый лидер, трудяга, всегда любимая и начальством и подчинёнными, сама открытость и дружелюбие, плюс полное отсутствие тех мелких пакостных качеств, которые в юморесках приписываются женскому характеру.

У таких людей обычно беспокойные судьбы, причём не под влиянием обстоятельств, а по их собственной инициативе. Вечно им неймётся, вечно что-то ищут...

Вера была вполне довольна своим браком. Муж - сплошные достоинства. Толковый, порядочный, непьющий, очень к ней привязан - что ещё нужно русской женщине?

Маленькая заковыка была лишь в том, что, как мы заметили, Вера была не совсем обычной русской женщиной, но яркой индивидуальностью. И, как мы теперь имеем право предположить, немножко скучала.

Избавь вас бог заподозрить какую-то двусмысленность в последней фразе.

Вера была во всех отношениях хорошей женой, и хотя нередко становилась объектом мужского внимания, никому и никогда не подавала никаких надежд.

Местным сплетникам, во всяком случае, посудачить на её счёт было не о чем. Конечно, у неё были свои предпочтения - у кого их нет? Одним нравятся кавказцы, другим - офицеры, это же ещё ничего не значит. У Веры тоже была слабость (опять же говорящая в её пользу) - интеллигенты, интеллектуалы.

Как до сих пор никто не дал бесспорного определения, что такое умный человек, так нет и бесспорной трактовки понятия - интеллигент. Последуем за Солженицыным и не будем относить сюда всех имеющих высшее образование. Во всяком случае Вера и без Солженицына это прекрасно понимала. Она была окружена сослуживцами и приятелями мужа, большинство из которых были с дипломами. Но очень немногие из них могли претендовать на вышеупомянутую категорию.

Что ей так нравилось в интеллигентах? Без большого риска предположим: то же, что и всем нам. То, что даётся не только образованием, но закладывается с детства. Мягкая обходительность, которой не научишь. Деликатность, но не умильничание. Спокойное достоинство, но не гонорок. Уважительность, но не подобострастие, причём обращенная ко всем, а не только к начальству и "нужным людям".

Но, наверное, больше всего ей хотелось быть сполна оценённой этой категорией человечества, хотелось не просто глухого, "биологического" мужского интереса, а умело преподнесённой оценки её достоинств. Всего этого она, видимо, не находила в своём Михаиле и окружавших её молодых сибиряках.

Ещё раз подчеркнём: всё здесь сказанное - не откровения Веры. Сама она врядли даже осознавала всё это. Но подобно тому, как историки по событиям пытаются воссоздать людские побуждения, так и мы, зная дальнейшее, берёмся предположить мотивы наших героев.

Шли, как теперь говорят, годы "расцвета застоя", Дима мирно произрастал в тепле и благополучии своей новой семьи. Но не минуло и трёх лет, как судьба стала готовить ему очередной сюрприз.

Вера и Михаил работали на большом заводе, где, как известно, всегда толчётся масса подрядчиков. Однажды в их числе появился и надолго подзадержался некто Сергей, командированный от одной из столичных организаций. И так получилось, что он стал часто сталкиваться с Верой по работе. Говорят, они впервые увиделись, когда Сергей вёл курсы повышения квалификации для местных инженеров. Зал вежливо дремал, и только одна громкоголосая шустрая особа сыпала вопросами, а на следующий день явилась за дополнительной информацией.

Сергей был не промах, и хотя путешествовал со своей миловидной женой, что называется, не упускал случай. Взглянул он и на Веру, но, скоро понял, что её интерес к нему - чисто интеллектуального плана (он был не первый и не самый приметный из столичных гастролёров, косившихся, а то и являвшихся с предложениями к молодой синеглазой сибирячке с пропорциями Мерлин Монро).

Вдобавок она была замужем, а он не любил скандалы.

Не перестаёшь, однако, поражаться случаю. Однажды... Был сентябрь, прекрасная пора в тех краях. Вера только что вернулась из отпуска, Михаил куда-то надолго уехал. В шумном цехе она наткнулась на Сергея, тоже только что прилетевшего с "югов" и тоже ещё бывшего под их впечатлением.

Вера прокричала какой-то вопрос ему в ухо, он ответил, и вдруг... пригласил её "на чашку кофе" к нему в гостиницу. Я не зря помянул случай, друзья мои: супруга Сергея тоже где-то долго отсутствовала.

Никому не узнать, что произошло тогда в Верином сознании. Что там было - скука или банальный интерес к приезжему, искушение пощекотать нервы ещё не изведанной ситуацией или желание более изощрённого мужского внимания - мы не знаем. Знаем только, что она согласилась...

Началась связь. Началась как развлечение для обоих, и так же для обоих быстро превращалась в нечто более серьёзное. С каждым месяцем они вс сильней привязывались друг к другу, и скоро поняли, что не могут друг без друга жить...

Помните юношеские дискуссии о "живущих разумом" и "живущих сердцем"? Если бы Вера и Сергей были рассудочными людьми, всё было бы просто. "Побаловались - и хватит". Вообще, вы не задумывались, насколько был бы разумнее мир, если бы он состоял только из живущих разумом?

Насколько меньше в нём было бы непредсказуемости и конфликтов? Равно как и искренних чувств...

Вера и Сергей были из тех, кто живёт сердцем. Увы, такие сплошь и рядом создают ситуации, из которых нет благополучных выходов. У обоих были семьи, у обоих супруги были хорошими, любившими их людьми...

Как вы поняли, Вера и Сергей решили сойтись. И здесь я, друзья мои, вынужден приостановиться. Не только из-за того, что я рассказываю о Диме, а не о его (чуть не написал - многочисленных ) родителях. Не в этом скромном повествовании рассказывать, как слёг от горя, в сильнейшем нервном потрясении немногословный и сдержанный Михаил, как рыдала, слушая недетские вопросы их дочурки, жена Сергея, и как советская действительность не поскупилась на испытания этих людей, заставив их всех ещё некоторое время жить и работать вместе. Для описания этого и всего, что потом последовало, нужны рассказчики иной силы, повествование иного объёма. Ибо по бушевавшим страстям, перенесённым страданиям, да и просто по нагромождению обстоятельств последовавшие реальные события далеко превзошли многие старательно сочинённые опусы... Скажем лишь, что никто из участников этой затянувшейся и тяжёлой драмы, к счастью, не потерял человеческое достоинство, никто не опустился ни до дележа, ни до мщения. Мало того - забегая вперёд, обмолвимся: Вера и Сергей, по слухам, и до сих пор, к полному непониманию недалёких и пошлых умов, не только хранят уважение и сочувствие к своим бывшим супругам, но даже изредка поддерживают с ними отношения.

Вернёмся, однако, к нашему герою.

Я не буду подробно описывать, как Сергей впервые увидел Диму и как он ему не понравился, скажу лишь, что великая любовь к Вере примирила, а потом и привязала его к мальчику.

Через пару лет после этих событий Дима был замечен в самолёте, летевшем долгим рейсом из Восточной Сибири в Домодедово. Он согрелся и спал на груди Сергея так сладко, что даже злые стюардессы не стали выгонять их из салона на перезаправке в Омске. Позади остались не только злополучный парк Прибайкальского студгородка и сибирские детдома, позади оставалась вся Сибирь. Нет, мы ничего не хотим сказать плохого об этом крае, достойные люди живут и там. Нашёл же Сергей там своё беспокойное счастье. Но согласитесь, Москва, особенно в те времена, - всё же лучше...

Посапывавший на груди Сергея Дима ничего не знал о разыгрывавшихся над его головой драмах, о муках Михаила, едва успевшего войти в роль его отца, о страданиях семьи Сергея. Не ведал он ничего и о том, через какие тяготы и унижения ещё прийдётся пройти его нынешним родителям, начинавшим жизнь заново: ведь всё, включая жильё, Вера и Сергей оставили своим бывшим семьям, уйдя с чемоданом в одной руке и Димой в другой. Всё это было далеко от Димы. В розовой дымке позднего младенчества он и не заметил, как в его жизни появился новый, уже третий по счёту папа. Да и так ли это важно в таком возрасте? Важно, чтобы о тебе заботились и любили, а это Дима получал сполна от своей заботливой и любящей мамы.

По приезду в Москву Вере и Сергею пришлось дорого платить за решимость жить вместе. Сергей ждал квартиру от предприятия, где он работал со своей бывшей супругой, и чтобы не лишать её жилья, был вынужден формально сохранять прежний брак.

Не "расписанные", они с Верой не существовали для советской власти и не могли даже надеяться на жильё. Жизнь превратилась в переселения из одного чужого угла в другой. Вдобавок без прописки Диму не брали в детский сад, и Вера с Сергеем были вынуждены всюду брать его с собой.

Однажды, волочась между ними по грязному снегу в изнурительной московской толчее, обычно молчаливый и терпеливый Дима поднял глазёнки и тихонько спросил: - "А где - наш - дом?.."

- "Ничего себе рассказ о везении" - скажете вы и будете неправы.

Потому что, повторяю, мы здесь - о Диме, а не о его родителях. Шишки судьбы сыпались на них, а наш герой и в то невесёлое время был всегда накормлен, обласкан, наделён игрушками и уложен в чистую постель, так что если фортуна и не подбрасывала ему какое-то время очередную удачу, это не значило, что он как-то страдал.

Робкий димин вопрос оказался последней каплей. Сергей смирил гордыню, бросил московскую контору и ради жилья пошёл работать в колхоз.

Они переехали в Подмосковье и вскоре получили квартиру. Жизнь понемногу налаживалась. Не принятого детскими садами Диму досрочно отдали в школу, и быстро выяснилось, что проницательная медсестричка Коржакова оказалась права: не прошло и полгода, как вызванные учительницей Вера и Сергей не без гордости выслушали совет отдать малыша в класс постарше, - "чтобы не тормозить его развитие". Советом, впрочем, не воспользовались: ведь он был мал даже для первого.

Шло время. Димины родители едва выживали сельским хозяйством. Неприспособленный к такой жизни Сергей впал в депрессию и был почти невменяем, так что вся тяжесть каторжного труда на участке легла на Веру.

Что до Димы, то он жил обычной жизнью подмосковного подростка, со всеми полагающимися по возрасту радостями и огорчениями. И пока фортуна на время отвлеклась от него, отвлечёмся и мы ради небольшого отступления.

Все вы, конечно, слышали споры - что в большей мере определяет человеческую личность: генетика или воспитание. Сторонники "биологии" завалят вас кучей примеров, когда "природа берёт своё", сторонники воспитания ответят такой же массой, да ещё, пожалуй, добьют оппонентов примерами реальных "маугли": когда дети попадали в волчьи стаи, из них получались волчата.

Создав свою семью, Вера и Сергей невольно начали многолетний эксперимент на эту тему. Живший с ними Дима рос под влиянием нескольких очень разных факторов. Во-первых, он был под влиянием самого главного человека в его жизни, его мамы, Веры, к которой он был, хотя и без громких проявлений, с огромной силой и очень нежно привязан. С этой стороны на него шло влияние, как шутил Сергей, "самого лучшего, что есть в русском народе", - но именно в народе, а не в интеллигенции. От Сергея Дима имел влияние семьи с не одним поколением интеллигентских традиций. На улице и в школе он был окружён обычным подмосковным, деревенским людом, - иногда отнюдь не "самым лучшим, что есть в русском народе". Наконец, у Димы была его собственная, никому не известная "природа".

Вера и Сергей с любопытством наблюдали за развитием мальчишки. Довольно быстро выяснилось, что никаких опасных сюрпризов вроде наследственных дефектов его генетика не таит. Но какое-то природное "нечто", трудноразличимое но совершенно неодолимое, несомненно присутствовало.

Несмотря на тяготы жизни, димины родители были старательными потребителями столичной культуры. Естественно, они пытались увлечь и Диму. Вера была настолько рьяна в этих стараниях, что вместе с Димой тащила в Москву кучу его сверстников, подмосковных деревенских дикарят.

(Как ни жаль, последний термин - ни в коей мере не оскорбление, а отражение печального факта. К удивлению Веры, российская дикость не была уделом Восточной Сибири, а начиналась сразу за чертой столицы. Родившиеся и выросшие в полсотне километров от Кремля подростки до этих "театральных" поездок никогда не бывали в Москве, а попав туда, пытались есть мороженное вместе с бумажкой.)

Однако ни верино просветительство, ни попытки Сергея заинтересовать мальчика классикой и умными книгами не давали никаких видимых результатов. По кругозору и интересам у них вырастал заурядный подмосковный пацан, разве что более сметливый, и ещё - более домашний и изнеженный, чем соседская ребятня.

И как-то, оставшись за поздним чаем с Верой наедине, Сергей грустно вздохнул, кивнув на Димину комнату: - "Да... простоват."

Впрочем, не всё было так тускло, как казалось гуманитарию - Сергею. С раннего детства Дима проявлял удивительную сообразительность в головоломках, "конструкторах" и прочем, что требовало точного мышления и памяти.

Начав математику, он быстро стал одним из первых, а когда в их районе появился комптютер, Дима просто им заболел.

Шли димины старшие классы. Кончился "застой", началась "перестройка".

В стране появились крошечные ростки здравого смысла: разрешили маленькие частные предприятия, "кооперативы", и Сергей немедленно организовал один для себя, другой - для Веры. Божья искорка вериной личности и здесь дала себя знать: через несколько месяцев её "фирма" успешно обходила Сергея.

Впервые за многие годы они перестали считать рубли до зарплаты, а в кухне под потолком появился второй цветной телевизор. Выходцам из Союза не надо объяснять, что это значило. Впервые за последние годы димины родители позволили себе вспомнить, что уже больше десяти лет не были в отпуске.

И их следующий "отпуск" оказался весьма продолжительным. В некотором смысле он, похоже, не кончился до сих пор…

Дима уже учился в последних классах, когда однажды в их почтовом ящике появился конверт непривычной для России формы. Давний знакомый родителей писал из США, что успешно устроился, и что если Сергей быстро приедет...

Надо ли объяснять, что для российского инженера значило поработать в США.

Для Сергея эта перспектива была чем-то ещё более важным. Всю жизнь он мечтал о Западе, учил язык, но был лишён возможности выезда: он и Вера были русскими людьми и по советским меркам не могли претендовать на эмиграцию.

Что до поездок, то его взгляды не были тайной для КГБ и его не выпускали даже в соцстраны. "Перестроечные" ветры принесли новое и сюда: хоть и не без хлопот, он получил загранпаспорт и на всякий случай сдал дела в своём кооперативе...

Так судьба потихоньку подводила Диму к его очередному крупному везению.

Вы можете спросить - почему же диминому, ведь с работой повезло Сергею, и уехали они всей семьёй? Да всё потому же, друзья мои, почему я не счёл "настоящим" везением спасение упавшего с авианосца матроса.

Не будем гневить господа и преуменьшать удачу диминых родителей: не многим русским инженерам выпадает получить работу в США. Но глядя на седые головы измученной непосильным трудом Веры и издёрганного стычками с номенклатурой Сергея, слушая трагикомические истории их российских бедствий, понимаешь, что как бы хорошо ни было им в США, к этой удаче на закате жизни как-то не подходит слово "везение". Во всяком случае, когда полученному предшествует столько сил и нервов - это уже не везение в настоящем смысле.

А вот кто настоящий везунчик, так это их Дима. Через океан он перелетал уже не на папиной груди, а у мамы под боком. И вдобавок к тому, что, по шуткам Сергея, Америка досталась ему "на блюдечке с голубой каёмочкой", наверное, не меньшим везением было, что увезли его из России как раз во-время.

Потому что впереди там были призывы студентов в армию и бойня в Чечне, а он как раз подходил по возрасту.

Сергей встретил их совершенно измученных в аэропорту и привёз на квартиру.

Свернувшись калачиками нос к носу на широченном диване, они мгновенно уснули, а он, оставшись без дела, стоял над ними, глядел и думал - как мало в сущности значат кровнородственные связи, и как много - родственные души.

Когда Вера открыла глаза, он с усмешкой кивнул на Диму и негромко сказал: - "Ну почему нас с тобой никто не перевёз в юном возрасте не то что в Америку, но хотя бы в Москву? Я бы для такого даже согласился быть найденным в Сибири под кустом." Вера улыбнулась и приложила палец к губам: ведь Дима так и не знал о себе правду.

Вот, пока - всё, друзья мои. Для любителей спора "наследственность или воспитание" остаётся добавить, что как часто и бывает в жизни, истина лежит где-то посредине... Уже в Америке у Димы появились ростки интереса и к чтению, и к искусствам. При этом страсть к компьютерам, к счастью, не исчезла, и через несколько лет у Сергея опять появился повод хохотнуть - "Ну везёт же некоторым!": в Америке начался ажиотажный спрос на компьюторщиков, а Дима как раз закончил университет по нужной специальности.

Прошло ещё несколько лет, и настал грустный момент - Диму пригласили на работу в Большой Город. Грустным этот момент, конечно же, был для диминой мамы, потому что по большому счёту это было лишь продолжение его везения: полузамёрзший сибирский найдёныш окончательно перебазировался в категорию самых счастливых людей на земле. Вы что, хотите сказать что не знаете, что это за категория? Ну конечно же это молодые и образованные американцы, живущие в их больших городах.

...Была чья-то свадьба, и их семейство было приглашено в полном составе.

Вера и Сергей сидели за дальним столиком, наблюдая за танцевавшим в молодёжной толпе Димой. Глядя на ладного "русака", ничем не отличавшегося от окружавших его американских парней, Сергей наклонился к Вере, и прорываясь сквозь шум, почти прокричал: - "Представляешь, а ведь где-то ходят сейчас те два идиота, которые выбросили этого пацана под ёлку на мороз.

Взглянуть бы на них хоть одним глазом. Знали бы они, как всё обернулось и каков он теперь." На что Вера с готовностью отреагировала: - "Не надо. Нам не нужна никакая нервотрёпка". - "Пожалуй, ты права, - подумав, согласился Сергей, но вот кого я очень хотел бы найти, так это ту медсестричку, Коржакову".

На сим можно и прерваться. Автор самой замечательной книги о подростке сказал: - "Когда пишешь о взрослых, всегда знаешь, где остановиться: на свадьбе. А когда пишешь о мальчишке, заканчивать приходится... где прийдётся". Сделаем так и мы.

Многие люди любят смотреть фильмы, в особенности, комедии. А если вы хотите посмотреть что-то более трагичное и завораживающее, то изучите рейтинг лучших фильмов ужасов. Наслаждайтесь просмотром.