ПОЛНЫЙ АРСЕНАЛ ЦЕНЗУРЫ

17-08-2013

Сначала предъуведомление о том, что сейчас произошло "в Украине" по художественной части (по материалам прессы).

Всеукраинская художественная выставка 27 июля - 22 сентября 2013

ВЕЛИКОЕ И ВЕЛИЧЕСТВЕННОЕ

К 1025-летию Крещения Киевской Руси
При поддержке президента Украины

1000 произведений украинского искусства из коллекций 35 ведущих музеев Украины будут представлены в рамках Всеукраинской художественной выставки ВЕЛИКОЕ И ВЕЛИЧЕСТВЕННОЕ в Мыстецком Арсенале с 27 июля по 22 сентября этого года. Проект ВЕЛИКОЕ И ВЕЛИЧЕСТВЕННОЕ станет центральным художественным событием официальной программы празднования 1025-летия Крещения Киевской Руси и сквозь призму искусства продемонстрирует цивилизационное влияние христианства на развитие культуры в Украине.

Выставка "Великое и Величественное" представляет 1000 самых выдающихся художественных произведений из коллекций 35 художественных, исторических и археологических музеев Украины. Проект демонстрирует самые яркие страницы истории украинского искусства от древнейших времен до современности и определяет сам путь формирования украинской идентичности. Весомыми задачами выставки "Великое и Величественное" являются: пробуждение исторической и культурной памяти украинцев, укрепления чувства общности цивилизационного опыта и единства исторических основ и мировоззренческих ориентиров, осознание причастности каждого к выдающимся страницам прошлого, а значит и ответственности за создание настоящего.

Экспозиция охватывает исторический период длительностью более пятнадцати тысячелетий - от эпохи палеолита, Триполья, античных городов Северного Причерноморья, сквозь древнерусское, барочное, классицистическое искусство к сецессии, модернизму и постмодернизму. Она продемонстрирует, как художественные традиции Востока и Запада органично адаптировались на местной культурной почве, родив уникальные художественные явления мирового значения.

Акцией протеста против цензуры в музее было омрачено торжество открытия масштабной выставки "Великое и Величественное" в киевском "Мистецьком Арсенале". Против чего конкретно протестовали деятели искусства, прикрывающие лица черными прямоугольниками?
За день до открытия выставки, приуроченной к 1025-летию Крещения Киевской Руси, была уничтожена работа молодого художника Владимира Кузнецова "Колиивщина: Страшный Суд", которую он писал для выставки на заказ. Причем уничтожена не сумасшедшими фанатиками, а генеральным директором этого музейного комплекса: Наталья Заболотная своими руками зарисовала черной краской не понравившееся ей изображение. В знак протеста против цензуры и вандализма куратор музея Александр Соловьев, а также шеф-редактор издания ArtUkraine Екатерина Стукалова подали заявления на увольнение.

В соцсетях деятельность Натальи Заболотной уже окрестили "ранним репрессионизмом" и сравнили с преступлением против искусства, совершенным в 1982 году: художники Ада Рыбачук и Владимир Мельниченко в течение 13 лет создавали Парк памяти вокруг крематория на Байковом кладбище. После чего в один день без предупреждения стену-барельеф вдруг залили бетоном сами заказчики - Министерство культуры, с формулировкой: "Идейная и художественная трактовка объекта деморализует и ослабляет общество, создавая благоприятную почву для всяких идеалистических рецидивов".

ПОЛНЫЙ АРСЕНАЛ ЦЕНЗУРЫ

Что же было изображено на "Колиивщине: Страшном Суде"?
- Ирина Крашкова, изнасилованная милиционерами во Врадиевке, милиционеры-оборотни в котле - чернобыльском реакторе, на заднем плане горит также и сама атомная станция, - объясняет автор уничтоженной картины Владимир Кузнецов. - Я добавил тему Чернобыля, изобразил чернобыльца-ликвидатора не только потому, что это вечно больной вопрос. Сейчас в связи с праздником Крещения Руси стоящих уже месяц под кабмином чернобыльцев, инвалидов-ликвидаторов собираются убрать, зачистить. Горят в котле и лживые судьи, пьяные "мажоры", продажные священники, депутаты. Все как в классическом сюжете Страшного Суда. Сцен насилия и порнографии, а также узнаваемых персоналий я не изображал.

ПОЛНЫЙ АРСЕНАЛ ЦЕНЗУРЫ

Так картина стала выглядеть после "правки".

Гене
ральный директор музейного комплекса: Наталья Заболотная так пояснила свой эстетический порыв: "Эта работа - пощечина лично мне, вызов и провокация против посетителей выставки и пощечина тем пятистам художникам, чьи работы будут выставлены в рамках "Великого и величественного". Можете считать, что это мой собственный перформанс. Я не жалею о том, что сделала".

ПОЛНЫЙ АРСЕНАЛ ЦЕНЗУРЫ

Автор статьи Владислав Сикалов с сыном (14 лет).

Скандал вокруг открытия в киевском "Мистецьком Арсенале" выставки "Великое и величественное" (поводом послужила закрашенная черной краской настенная живопись художника Владимира Кузнецова) не прошел без очередного воспаления темы о цензуре. Напомню, выставка была приурочена к 1025-летию крещения Руси.

На всякий случай оговорюсь: я - против цензуры. Мне кажется, сама конфигурация души, которой нужна цензура, ушла (по крайней мере, должна уйти) в прошлое. Система цензуры крайне затруднительна в регулировании, кроме того, имеет склонность к саморасширению. Никакие исходные рациональные доводы о том, что следует запретить, не страхуют от произвола. Нельзя предугадать, что будет запрещено в обществе завтра. Объяснять ценность свободы информации, наверное, не надо.

Но акцентировать я хотел бы на другом. Сам тезис противостояния, жирно выведенный на скрижалях прессы: "тупое, мракобесное, ретроградное и отсталое начальство, обскуранты с квадратными мозгами" versus "прогрессивное, современное искусство, борющееся за свободу", - крайне неглубок. Очевидно, что, как и в случае с цензурой, свобода не страхует от произвола. Более того, это самая парадоксальная форма дискриминации - ущемление "свободой". Ясно, что большинство чиновников малограмотны в искусстве, а лично для Президента искусство закончилось на "Анне Ахметовой", но справедливо и то, что слишком уж многое в современном арт-делириуме - не выше сапога.

Подобно ребенку, ухватившему нож, сигарету, стакан с кипятком или всандалившему в розетку гвоздь, искусство, когда ему дают по рукам, - кричит. Оно - словно недоросль-переросток, ощупывающий границы культурного и не желающий мириться с тем, что эти границы - есть.

Современное искусство родилось не вчера и обязано знать о рамках приличия. Если эти рамки существуют, то искусство все-таки несет обязательства, и уже второй вопрос, кто их регулирует, заказчик, государственный орган или художническая совесть. Если же границ нет, то непонятно, в какой отдельно взятой точке можно вообще говорить об искусстве. Без обязательств, налагаемых извне, - традицией ли, моралью, вкусом коллекционера, волюнтаризмом заказчика, вещами, по сути, производными от установившегося культурного климата, - искусство эмансипируется. Эмансипируясь, оно делается нежизнеспособным. Соскочившее с ктиторской иглы, оно превращается в голого короля, в просто факт. Либо делается утилитарным, становясь отраслью дизайна, что можно наблюдать теперь повсеместно. Прежде чем кликушествовать о прессинге, стоит обратить внимание: даже когда государственный надзор слабеет, цензура мимикрирует под корпоративные или тусовочные требования, не менее жесткие тренд и формат. "Формат" - цензура или нет? Учитывая, сколько произведений уничтожено косой формата (а кистью директора "Арсенала" Натальи Заболотной - всего одно), ответ придется дать положительный. Выходит, ту ложь художник отвергает, а с этой - мирится. Он согласен на какую-то одну форму лжи, на другую - нет. Почему? Да потому что в обществе маркирована как ложь исключительно одна форма ограничения прав: исходящая от "хозяина", от начальства, от власти. Иных - не видят. Между тем, власть в роли цензора куда слабее рынка.

Для власти художник - величина пренебрежительно малая. Ну, а рынок приутюжит "невидимой рукой" так, что мало не покажется. Как ни называй насилие, хоть горшком, формы его проявления изобретательны и бессмертны.

Современным искусством заселяют древние развалины, исторические здания, храмы, почтенные галереи. Новое прорастает сквозь старое… Флорентийская Академия изящных искусств помещает рядом с Давидом и неоконченными работами Микеланджело выставку современной черно-белой фотографии. На всех снимках, частично закрывающих скульптуры классика, политкорректно запечатлен негр, полностью обнаженный и столь же огромный, как сами скульптуры. Так проводится параллель между старым и новым Давидом. На Римском форуме, подле руин, как бы даже прикрывая их собою, расставлены шары, конусы, параллелепипеды, из которых иногда выглядывает топорно смастаченная женская грудь или лядвие; это выставка современной скульптуры. И руины, и скульптуры - из мрамора, т.е. опять некая параллель, уже не такая прозрачная.

Дворик музея Ватикана, прямо напротив входа, украшен огромным (все в современном искусстве - огромное) бронзовым шарищем. Внешняя оболочка его треснула, под ней видна какая-то гадость. Экскурсоводы объясняют: шар работы итальянского скульптора Арнольдо Помодоро приобретен Ватиканом как шедевр современного искусства в 1990 году при папе Иоанне Павле II. Собственно, это старый прием - ассирийский, вавилонский: наглядно продемонстрировать права наследства, легитимность.

Вот и в "Арсенале" прокол концепции "Великое и величественное" - в том, что создано впечатление товара "в нагрузку" от современности. Скажите на милость, "Колиивщина. Страшный суд" - мурал Кузнецова (к слову, многие журналисты упорно именуют его картиной), претендовавший на участие в выставке, где нечестивые судьи, клирики, милиционеры и провластные прихвостни горят в аду, - это великое или величественное? Как по мне, социальный протест В. Кузнецова - фейк, особенно если вспомнить, что в арт-среде принято с тем же успехом глумиться над церковной традицией и в частности над концепцией вечных мук и блаженства. А полотно "Коктейль Молотова" Василия Цаголова (некто в тельняшке, с зажигательной смесью и спущенными штанами) - к какому отнести разряду? (Работу Цаголова с выставки тоже сняли, а медиа, конечно же, заталдычили о цензуре). Гамлет Зиньковский со своим стрит-артом - это великое? Его можно поставить рядом с полотнами Ивана Мясоедова или Анатолия Криволапа? А творчество Винни Реунова - хорошо смотрится вблизи Пинзеля?

Также любопытно: все эти ныне живущие художники, представленные на В&В, - уже считают свои работы великими? А прозябающие музеи, откуда для пафосной выставки взяты действительно первоклассные вещи, - когда начнут претендовать на величественность, достойную "великой" страны? Несомненно, великие те люди, которые там еще работают!

У искусства сейчас нет конкурентов на идейном поле. Старое искусство разгромлено. Религия дезавуирована - наипаче искусством же. Искусство самостоятельно пытается найти позицию, в которой оно не противоречило бы самому себе. "Школа", как это принято было называть когда-то, теперь конкурирует не с другой школой, а с недоразвитой альтернативной фантазмой. Те остатки академичности, которые еще осмеливаются соперничать с воинствующей радикальностью новых концепций, за редким исключением, отброшены на задворки тех самых провинциальных музеев или тлеют под сенью неокупаемых галерей. В целом, такие концепции удачнее бы называть пара-искусством (где-то между дизайном и модой), и отдельный жанр критики составил бы поиск критериев и границ, отличающих пара-искусство от искусства.

Однако четких критериев нет (более того, намечена тенденция к их полному устранению), и по формальным признакам отличить удается редко. Искусство остается в загадочном подвешенном состоянии: успех определяет харизма куратора и степень его ангажированности в структуры бизнеса, власти, промышленности либо же прямое участие в распиле бюджета. Чтобы оправдать себя, создается миф, как и в случае с любой ликвидной продукцией, зависящей от уровня продаж и рентабельности. Назвавшему себя передовым и авангардным, современному искусству ежедневно приходится тратить усилия на выделение себя из массы подобного, вступать в неестественную (для искусства) любовную связь с технологиями, кооптировать в свой легион представителей китч-культуры, задействуя в арсенал все более сомнительные средства.

Вышесказанное несколько оправдывает повышенную эмоциональность, царящую в арт-среде. Задиристые кураторы в момент докажут вам, что без холивара опровергнуть их доводы невозможно. Увивающая их свита пассионарна по-своему: мистическое чувство сопричастности тайне, переживание историчности каждой нанесенной раны - пьянит. Нетерпимость адептов contemporary art достойна средневекового клира! Это из их лагеря раздаются постоянные упреки в невежестве тех, кто равнодушен к образцам передовой культуры, тем паче возмущен градусом их культурности. Им мнится, будто они гальванизируют души, водворяют лапотников в Элизиум просвещения, прямо к источнику Иппокрены, научая мешковатых простолюдинов новоязу принятых в свете манер и бравируя этой особой, внятной лишь посвященным, свободой. Если обратили внимание, провозглашающие себя либералами кураторы не терпят инакомыслия; высказавшему несогласие с каким-нибудь усердно хулиганским артефактом грозит немедленное изгнание из "секты", в тусовке он будет "белой вороной", ему вменят реакционность и мракобесие, обскурантизм и попытку реконструкции тоталитарного строя. При этом как раз в поступи сторонников подобного дискурса отчетлив и хорошо узнаваем стиль хождения строем, свойственный порочащим их честь временам. Этот стиль проявляется даже в заимствовании взглядов, мол, "в Европе во-он куда шагнул радикализм в искусстве". Достаточно вспомнить работу "Церковь страха" немецкого художника Кристофа Шлингензифа. Пространство католического храма он превратил в кунсткамеру, куда поместил разнообразные куриозитеты: чучела животных, снимки раковых метастаз, видео с карлицами и т.д. Куда там гельмановы клизмы вместо церковных куполов, издевательства над иконами и сакральным; даже Pussy Riot робко семенят задами прогресса на фоне этого настоящего большого искусства, с его дерзкой отвагой и безграничной свободой.

Трудно не увидеть, что подобное понимание свободы - точно такой же идеологизированный конструкт, как "цензура", "анафема" или "формат". Художник не свободен от двух главных вещей: от законов рынка и ожиданий общества. Что же до больших и помпезных акций, как выставка в "Арсенале", они руководимы, в том числе, и некоторыми из тех, кого художник Владимир Кузнецов в своей настенной росписи поместил в ад. В самом деле, это же ИХ стена, это ОНИ платят деньги за то, что художнику представляется возможность что-нибудь на ней нацарапать. В пассионарности же кураторов читается их неверие: как будто искусство требует защиты с их стороны, как будто его потребно защищать. Здесь они ловятся: защищать нужно проекты. Защищать - и убеждать в их необходимости, иначе откуда возьмутся деньги? И в этом месте современное искусство смыкается с рынком, происходит своеобразная симуляция арт-процесса: художнику нужно показать себя, а куратору срубить денег. А завтра - следующий проект; о предыдущих и не вспоминают, их хранят томные девы в альбомах фейсбука. В лучших своих проявлениях искусство прошлого было визионерским, профетическим, смутно предсказывавшим то, что только вычерчивалось на горизонте.

Современное по большей части говорит о том, что уже есть, что и так понятно, как правило, это гротескные, болезненные или, наоборот, забавные, но не всегда талантливые, а подчас и попросту придурковатые рефлексии на злободневность. Такое искусство - халиф на час - не живет дольше отрефлектированного им дня. Как тот же обличительный, но слишком прямолинейный мурал В. Кузнецова, "живий, але ненароджений". Весь социальный пафос таких работ - хлопушка из самосбывающихся пророчеств. Это и есть подлинная глубина кризиса.

P.S.

Коротко о политике.

Во времена Оранжевой революции была попытка (пополам с надеждой) создать некое общество. По разным причинам это общество не было создано. Акцентирую: сейчас я говорю не о власти, а именно о построении общества; власть - дело такое, хотела бы - помогла, но лучше бы просто не мешала, это все, что от нее требуется. Так вот, оказалось, что цели у общественных групп (равно и у отдельных людей) совершенно разные, ни о какой консолидации и общей идее не может быть и речи. Речь может идти - метафорически - об Украине как большом общежитии, где все равны, где нет традиций и культурного ценза, поэтому каждый выживает как может. Как и в общежитии, больших скандалов тоже нет - если человек свои помои не может до мусорного бака донести не расплескав - ну, пожурят такого; главное, чтобы не мешал другим выживать. Власть - отдельно, народ совершенно наособицу. Образование, наука здесь вообще не ценятся и не нужны. Вообще. Никакие. Нигде. "Головы" предоставлены самим себе - как хотите, так и выживайте, государству вы не нужны, ни для чего, вообще, хотите - уезжайте, нет - оставайтесь и имплементируйтесь... куда-нибудь на вещевой рынок или в мелкий бизнес, если возьмут.

В России - примерно - тоже так, но там есть некоторый запас мозгов и некоторый запас денег, который можно позволить потратить на культуру. Оттуда раздаются сетования, что и того и другого мало, а здесь этого нет вообще. Когда мозговитые россияне приезжают в Украину, они радуются здешнему теплому политическому климату, свободе слова и пр. Одного они - как туристы - не замечают: здесь совершенно нечего делать. Если, конечно, купленный Киселев. Есть отдельные личности, кое-кто кое-что интересное делает, но это такие небольшие очаги жизни, что и говорить о них не приходится. И не они не делают страну. Крайний, крайний авитаминоз! Так что Ваш вопрос, готово ли население и каким путем идет Украина, западным или восточным, отсюда звучит сардонически.

Приходится констатировать: общество не состоялось, ни в Западном векторе, ни для России. Все, что остается, - тихо деградировать дальше, причем никакого апокалипсиса не будет, общество может деградировать десятилетиями и дольше, тем более такое лимитрофное, как украинское, находящееся на пересечении цивилизаций. Что - страна? Куча песка, стояла и будет стоять.

Единственное, что может произойти, если лодку раскачают экстремисты из партии "Свобода". Поскольку Тимошенко "как бы" нет, а ее подельники для народа невнятны, "Свобода" представляет реальную альтернативу Партии Регионов. К последней я отношусь плохо, но "Свобода" в данном случае - большее зло, по разным причинам, о которых долго говорить. Главным образом, потому, что им нечего противопоставить, ни в экономическом, ни в культурном плане, кроме голого, как кукиш, "Нi!" И так было всегда. Я изучал материалы украинских националистов, много путешествовал по западной Украине, и пришел к выводу, что так было и 60, и 70 лет назад, и 100 лет назад, и 200, когда та часть Украины была под Австро-Венгрией, Польшей и т.д. Всегда было просто дуло автомата, наставленное на текущий порядок вещей - и всё. Они занимались образованием народа? Открывали школы? Выпускали учебники по чистоте языка? Строили свои церкви? Больницы? Организовывались в профсоюзы и трейд-юнионы? Нет. Какую продукцию выпускали? Чем торговали? Ничем. Только коса и топор. И дуло.

Сейчас, покуда они раскачивают лодку, это ничего, даже бывает весело. Но я не хотел бы видеть их непосредственно у власти. Хватит на нашу жизнь приключений. С другой стороны, тихое загнивание с ПР ничего хорошего тоже не обещает. Народ ропщет, про себя, но политически безмолвствует. Всякий занят выживанием, даже "выживший" все равно занят именно им - никому никогда не бывает достаточно. Собственно политического в Украине очень мало, практически нет. Кстати, это "политическое" старается навязать пока только "Свобода".
Такой вот абрис, преимущественно, невеселый.

Комментарии

Добавить изображение