ОТВЕТ В. ИДЗИНСКОМУ от "отвратительного" Алекса Тарна, чья душа поражена "метастазами абсурда"

Уважаемый господин редактор,

Мне прислали ссылку на опубликованную в Вашем альманахе статью В. Идзинского, посвященную моей публицистике, которая, цитирую, "всегда вызывает у меня (т.е. у г-на Идзинского - А.Т.) недоумение, смешанное с отвращением".
Вполне уважая право г-на Идзинского на оба эти чувства, я, тем не менее, полагаю необходимым ответить на определенную часть его статьи - ту, где автор задается вопросами, обращенными вроде бы ко мне, хотя в то же время как бы и в пространство. Почему? Потому что я не хочу, чтобы читатель, который впервые узнает об Алексе Тарне из вышеупомянутой "смеси недоумения и отвращения", составил бы себе превратное впечатление о моих публицистических манерах. Надеюсь, редакция сочтет возможным поместить это скромное письмо где-нибудь по соседству с достойнейшим опусом г-на Идзинского.

Вопросы г-на Идзинского звучат следующим образом:
"Трудно понять, на каком основании Тарн делает безапелляционный вывод, что все социалисты, в том числе и социал-демократы западных стран - очередные Сталины и Гитлеры? Неужели только потому, что он ненавидит социалистов также сильно как фашистов и сталинистов? Прием не хороший с нравственной точки зрения, не говоря уже о полном не соответствии действительности… Где же нас пытается обмануть писатель и публицист Тарн?.."

Вышеприведенный пассаж звучал бы простительно, если бы г-н Идзинский не был знаком с моим эссе "Революция ублюдков", которое все посвящено детальному (насколько это возможно в рамках публицистики) объяснению моего утверждения. Сущностное тождество национал-социалистов и большевик-социалистов с любыми другими разновидностями социализма (и с любыми левыми движениями вообще) - не аксиома, но теорема, которая нуждается в доказательстве с предшествующим определением понятий. Вышеупомянутое эссе и представляет собой попытку такого доказательства.

Возможно, оно некорректно - нет проблем, я с удовольствием выслушаю опровержение. Однако это опровержение должно указывать на ошибку в ходе доказательства, а не сводиться к возмущению получившимся результатом. Для опровержения теоремы Пифагора недостаточно испытывать отвращение к ее выводу - необходимо выявить противоречие или ошибочность в процессе рассуждения. К сожалению, все возражения моего оппонента сводятся к довольно нелепому силлогизму: "А.Тарн неправ, потому что прав В.Идзинский".
Прием нехороший с нравственной точки зрения, не говоря уже о полном несоответствии действительности (последнее предложение - еще одна цитата из В.И., с поправкой на грамматику, но сохраняя стиль оригинала).

Дабы яснее определить, что именно предлагается к обсуждению (или опровержению), я вынужден привести здесь пространную цитату из своего эссе:

"На одном полюсе находятся те, кто полагает - осознано или инстинктивно - что общество должно развиваться сообразно культурной традиции, саморегулирующейся и самовоспроизводящейся. Традиции, чьи правила и нормы поведения формируются естественным эволюционным путем, как результирующий вектор многих разнонаправленных общественных сил. Эти нормы не всегда устраивают всех, и это хорошо: иначе традиция закостенела бы в неизменном виде, то есть прекратила бы развиваться, превратившись в мертвое тело. Именно несогласные, идущие против основного течения, сообщают ему слабый, но действенный импульс, меняющий, в конечном счете, направление стрежня еще на один градус в ту или иную сторону. Но речь при этом идет о минорных поправках, а не о кардинальном повороте потока, не о сооружении плотины, призванной превратить реку в озеро. Нормы традиционалистского общества меняются постепенно - еще и поэтому они всегда освящены авторитетом веков. Эти правила формируются не воспаленным мозгом одинокого идеолога и не откровением единичного пророка: сама цивилизация сносит и высиживает их, как курица цыплят, так что в итоге не слишком понятно, что было раньше - яйцо или несушка.

Другой полюс занимают сторонники рациональной модели радикального преобразования общественного устройства, те самые пророки и идеологи, которые не заинтересованы, сложа руки, наблюдать за вышеописанной наседкой. На их взгляд, куда разумней употребить яйца на омлет, а вместо долговременного высиживания придумать нечто простое, логичное и, главное, справедливое. Ну, например, общественное равенство. Это ведь несправедливо, когда один купается в роскоши, а другой перебивается с хлеба на воду, не так ли? Разве не логично тогда отобрать у первого и раздать вторым? Или взять телесно-духовное здоровье человечества. Это ведь несправедливо, когда здоровые должны страдать от губительных генетических заболеваний и прочих холер, заносимых в мир всевозможными уродами и неполноценными расами? Разве не логично тогда… (как бы это сказать, чтобы не употреблять неприятных слов… а, вот есть красивый термин "эвтаназия") - разве не логично в таких случаях применять эвтаназию? Или, скажем, воспользоваться окончательным решением того или иного надоевшего (например, еврейского) вопроса? Логично, еще как логично.

Я затрудняюсь назвать обитателей первого полюса иначе, чем просто нормальными людьми. Действительно, до относительно недавнего времени они составляли абсолютное большинство. Конечно, случалось, что тут и там объявлялся какой-нибудь пророк, объявлявший себя Мессией, а свои идеи - Спасением и увлекавший за собой некоторое количество сброда. Но, как правило, цивилизация легко справлялась с этими маргинальными флуктуациями. Первой по-настоящему серьезной встряской стала грандиозная (по тогдашним технологическим меркам) отвратительная и разрушительная резня, впоследствии названная Великой Французской революцией. Ее страшная тень провисела над всем XIX-ым веком и накрыла человечество лишь в XX-ом. Но зато уж накрыла, так накрыла.

Тогда-то, после ВФР, на общественную сцену и выбрались в поистине массовом порядке представители второго полюса. Как их только не именовали - и якобинцами, и социалистами, и анархистами, и нигилистами, и разумными эгоистами, и футуристами, и фашистами, и коммунистами, и национал-социалистами, и социал-демократами, и социал-революционерами… Имен и впрямь было много, зато полюс один - тот самый, второй, нетерпеливый. Ради простоты этих деятелей чаще всего называли и называют "левыми". Ну, а "левость" предполагает наличие "правости". Так бывшие "нормальные люди" с первого полюса чисто терминологически превратились в "правых".

Кого-то, возможно, и устраивает эта странная терминология, ставящая в оппозицию (и, таким образом, уравнивающая в правах) нормальный люд и апологетов "логичных" идеологий нетерпения, но, на мой вкус, она совершенно искусственна. С терминологией у "левых" вообще проблема, и не только в деле поименования полюсов. Выше мы уже сталкивались с подобной незадачей, когда говорили о переименовании безобразного "убийства" в элегантную "эвтаназию". Что характерно; слова, обычно столь послушные и ясные, обретают в устах обитателей второго полюса неожиданную многозначность и неопределенность. Этот факт хорошо отразил Оруэлл в своем романе "1984"; там, если помните, Министерство Любви занимается пытками, Министерство Правды - фальсификацией, а стены зданий украшены лозунгами типа "Война это мир".

Всё это неслучайно: дело в том, что умозрительная целевая модель "второполюсников" принципиально не в состоянии отобразить всю сложность живой материи и потому неизбежно сталкивается с ее непреодолимым сопротивлением. Поначалу это является для "левых" рационалистов неприятным сюрпризом ("ну как же так - ведь наши умозаключения были так логичны!"), и они пытаются преодолеть сопротивление силой. Так на свет появляются военный коммунизм, гестапо, диктатура пролетариата, диктатура политкорректности и проч. Но, как ни стараются "левые" прокрусты и провосты обрубить многомерное тело реальности под свои шаблоны, ничего не получается - уж больно "суха теория" - любая, даже самая логичная. И тогда, дабы сохранить лицо, неизбежно приходится называть неудачу удачей, войну - миром, а дерьмо - мирром. В результате, ложь и мошенничество имманентны любым "второполюсникам", с какими бы благими намерениями они ни начинали свой крестовый поход". Конец цитаты.

Еще раз прошу прощения за ее объем, но он совершенно необходим для демонстрации причин недоумения - на сей раз моего. Теперь уже мне "трудно понять", как может г-н Идзинский, прочитав приведенный выше текст, сделать поразительный вывод, будто автор писал его "только потому, что он (то есть автор - А.Т.) ненавидит социалистов также сильно как фашистов и сталинистов". Только потому?! А длиннющие рассуждения о дихотомии "Традиция vs Идеология", получается, попросту пропущены мимо ушей? Почему? Неужели "только потому", что г-ну Идзинскому нечего возразить по существу? Выходит, что так. Но стоит ли обвинять в этом "отвратительного" Алекса Тарна, чья душа настолько поражена "метастазами абсурда", что он наотрез отказывается называть черное белым, в угоду г-ну Идзинскому и его левым единомышленникам? Абсурд, и в самом деле абсурд.

С уважением,
Алекс Тарн