В поисках искренней литературы

18-09-2014

Все началось с прочтения Анны Франк «Убежище. Дневник в письмах» Image 17 32 45 - 18 09 2014во время первой войны в Чеченской республике. Школьный журнал, чистые листки которого,  чуть ли не приходилось отклеивать друг от друга. Должна была прочитать за две недели и вернуть библиотекарю, которая с утра до вечера сидела в пыльной комнате с одним окном. Всех, кто ходил брать книги, дети обзывали «книжными клещами».  Но началась война. И хотя я успела прочитать сотни книг о Пеппи, Незнайке, Томе Сойере, Чиполлино, Питере Пене, Алисе сознание не переворачивалось наизнанку, как со знакомством жизни Анны.

Будучи десятилетним ребенком, я никак не могла понять, как возможно, чтобы одна нация истребляла другую из-за того, что она принадлежит другому этносу. Переживания девочки, гонения, первая любовь, переезд, тайная жизнь за книжной полкой, дефицит продуктов. Все настолько поразило и тронуло, что я решила завести дневник и появилась потребность делиться мнением и внутренней тревогой, фобиями. Но мое желание еще было обусловлено не только с «Убежищем», но и с тем, что  не с кем было поговорить и поиграть в селе. Все местные ровесники покинули республику, а оставшимся, родители не разрешали выходить на улицу, так как в любой момент мог начаться обстрел.

Я очень нуждалась в подруге и поэтому назвала дневник Марисабель. Тогда был популярен мексиканский сериал «Богатые тоже плачут» и так звали одну из красивых героинь. Невероятное счастье захлестывало в моменты заполнения 12 страничных тетрадок в клетку, которые я не успевала исписать полностью. Перед каждым обыском федералов приходилось сжигать и прощаться с Марисабелью, как в индийских фильмах прощаются с умершими, хотя она еще была жива. Ночью пепел рассеивался ветром по земле. Ведь, я писала о том, кто ушел на войну, кто собирается идти воевать, кого убило или ранило, кто лежит при смерти дома без лекарства.  Документальные очерки, письма. Через несколько месяцев Марисабель наскучила,  и я придумала Мишеля, дальше был Габриель. Их имена оканчивались на ЕЛЬ. Случайность? А ведь дерево ель вырабатывает много кислорода. Мои причалы. Собралось много бумажных друзей. Я так искренно с ними делилась и беспощадно,  потом прощалась.

Со временем дневниковые письма отошли в сторону. В 2011 году я написала три отдельных художественных произведения на батальные темы, основанных на реальных событиях, где было место  и художественному замыслу: «Остывшие гильзы» («Звезда»), «Спокойной ночи, Марисабель» («Дружба народов») и «Полет потерянного голубя» («Юность»). Кто-то называет их  автобиографичными или описанием войны глазами ребенка, а кто-то видит ценность из-за того, что передаются неподдельные сантименты перенесенной войны. Много художественных и документальных произведений в те годы,  написано о  чеченской войне: о политиках  Ичкерии и России, о военных с российской стороны и чеченской, о журналистах, о мирных жителях. Произведения, где главной целью являлось – показать виновных и где отчетливо прослеживалась определенная подсветка. Я даже встречалась с профессором из Европы, который издал книгу о чеченском конфликте, но ни разу при этом «эксперт» не побывал не то чтобы в Чеченской республике, но и на Северном Кавказе. Выводы, мысли, суждения, анализ основаны на общении с беженцами из Чеченской республики. В своей прозе я попыталась  обнажить жизнь обычных детей, которые вынужденно оказались в центре войны. При этом я старалась не быть ни на чьей стороне. Место для выводов отвела читателю. Главная мысль - военные воспоминания и внутренняя трагедия продолжат жить с ними, несмотря на то, что все закончилось. В подобной прозе я выступаю больше в роли рассказчика, нежели писателя.

Многие почему-то удивляются, когда говорю, что пишу только на русском. В школах чеченский язык преподавался, как родной язык, несколько часов в неделю. К тому же домашняя библиотека была переполнена русскоязычными книгами. На чеченском была всего лишь одна книга  «Еха буьйсанаш» («Долгие ночи») исторический роман Абузара Айдамирова о борьбе горцев за независимость в Кавказскую войну. Чеченская литература появилась в конце 19 – в начале 20 века  и зиждилась на почве устного народного творчества. Особой популярностью пользовались назма (религиозно-философские песнопения) и узам (смертные песни). В них содержался фольклор, легенды и этнографические сюжеты на основе обычаев и традиций. 20-30-е годы ознаменовались развитием чеченской литературы, но многие писатели и поэты подверглись репрессиям, а других  расстреляли – Ахмат Нажаев, Саид Бадуев, Шамсуддин Айсханов, Абди Дудаев и другие. Некоторых посадили в тюрьму и отправили в ссылку Магомеда Мамакаева, Халида Ошаева, Саид-Бей Арсанова. После возвращения из ссылки с середины  50-х годов появилось много исторических произведений, о произошедших событиях. У народа появилась потребность в изучении прошлого, попытка понять, чтобы узнать правду.  А  в поэзии тогда превалировала лирико-философское осмысление жизни.

Я больше знакома с творчеством чеченских писателей, которые творили с 80-90 г.г. Они все выходцы из литературного объединения «Пхьармат» («Прометей»). Это были студенты, которые собирались в маленькой комнате университета и обсуждали свои произведения, иногда ставили спектакли на чеченском языке,  за что были разогнаны на уровне обкома партии ЧИАССР и объявлены националистами – Муса Ахмадов, Апти Бисултанов, Муса Бексултанов и другие. Молодые чеченские авторы сегодня больше пишут на русском языке,  за что часто получают недовольства со стороны состоявшихся писателей. Молодые писатели считают, что творя сразу на русском языке,  есть вероятность, что их произведения дойдут до большой аудитории. В нынешней литературе чеченских авторов большое место отведено историческим произведениям, где воспевается любовь к родине, демонстрируются обычаи и традиции и присутствует темы депортации и недавних войнах.

Во мне превалирует образное мышление и развита фантазия, поэтому я больше в прозе отдаю предпочтение подобным критериям. Люблю интересных и не похожих ни на кого персонажей, сочетать с традиционным общественным укладом жизни, как в случае с рассказом «Серижа». Когда родители кидаются в крайности, чтобы вылечить дочь. Комический эффект достигается путем простого перечисления разнообразных вариантов осмысления непонятной болезни их дочери. Никогда не стараюсь кого-то поучать. Стремлюсь, чтобы проза получалась настоящая, когда хочется одновременно грустить, смеяться и бояться. В сегодняшнее время много споров на тему глобализации и то, что книга в современном мире постепенно уходит на задний план. С приходом интернета и социальных сетей, люди все меньше читают книги. Одни винят современные технологии, а другие считают, что книги в последнее время стали писать не очень интересные. Последний вариант версии, кажется, более правдоподобным.

На самом деле я очень реалистично воспринимаю свою прозу и понимаю, что нужно много работать, чтобы выработался стиль, читать, наблюдать и подмечать детали. У меня в дамской сумке всегда есть блокнот, куда я записываю интересные ситуации или новые слова. Или запечатлеваю на диктофоне. Всегда внушаю, что лучшее произведение будет впереди, так я себя мотивирую на большую дистанцию, чтобы стремилась писать лучше. А вообще, со стороны выглядит некрасиво, когда писатель сам себя хвалит, гораздо лучше, когда о тебе лестно отзываются другие люди. Почувствовала тягу к писательству в 2010 году, когда случайно посмотрела документальный фильм об английской писательнице Джоан Роулинг. Вспомнила, как я вела дневники. А позже заметили руководители литературного объединения «МОЛОТОК» в Тбилиси, которое я посещала каждую неделю. Там я впервые прочла отрывок из своего рассказа «Спокойной ночи, Марисабель», но захлебнувшись слезами, не дочитав,  выбежала из помещения. Более серьезно стала относиться к прозе после участия в Форуме молодых писателей России, стран СНГ и зарубежья в 2012 году  и в Совещаниях молодых писателей Северного Кавказа. Подобные  мероприятия позволяют получить трезвую оценку рукописям от самих профессионалов, принять участие в мастер-классах, познакомиться с творчеством литераторов  и дает бесценное общение.

Сегодня тенденция такова, что помимо прозы бессмертных классиков, многих в мире интересует современная литература, в которой присутствуют реальные сюжеты произошедших событий или история отдельных людей, может целого народа.  Интересует уклад жизни отдельных этносов, где глобализация еще не вступила, а может и начинает постепенно внедряться в их быт. Читатель находится в поиске чего-то настоящего и искреннего. Если после двух или трех страниц он закрывает книгу, то это вовсе не его вина.

Комментарии

Добавить изображение